Лидер группы «МЫсли вслух» Илья Хвостов: «Музыка не любит лицемеров»

— Да, не настолько активна, как закрытая. Сделать концерт довольно сложно, как бы смешно это ни звучало. В том числе и из-за большого количества закрытых концертов. Но 25 января, например, мы играли в «Планете» клубный концерт. Пришло много людей, много друзей — было весело.

— Идея сыграть с оркестром была у меня уже давно, но я долго морально готовился к этому концерту, к этой сцене. Так скажем, нужно было дорасти. Сейчас я думаю, что вполне дорос до этой сцены. Я долгое время размышлял — что именно можно сыграть таким составом. Как это музыкально выгодно подать публике. Конечно, хотелось бы, чтобы в репертуаре преобладали собственные песни. Но пока нет такого количества. Даже не то чтобы нет — оно есть, но пока эти песни не готовы для представления широкой публике. Всё это — очень личное, которое выпускать на публику очень опасно. Видимо, из-за того, что я слишком трепетно отношусь к своему творчеству… Ну, наверное, из-за того, что я очень открытый человек, в песни выливаются все мои искренние эмоции, а некоторые люди этого не понимают, и это обидно.

— Нет, я воспринимаю критику как музыкант — естественно, мне это интересно, и я люблю критику. Но неприятно, когда критика касается твоих личных, жизненных, эмоциональных переживаний. В общем, это слишком личное. Переиграть какую-то чужую песню — причем, если это хит, и все её знают — гораздо легче. Если говорить об этом концерте, то нужно было тщательно продумать, что именно играть. У меня была идея: хочу сыграть с оркестром и именно в драмтеатре — самая, я считаю, главная площадка города. Очень красивая, даже пафосная… Другого варианта, кроме этого, для себя я не видел. Были предложения сыграть в Доме искусств, в ДКЖ, но я решил сделать концерт именно в драмтеатре.

— Наш — не люблю я слово «менеджер» (улыбается) — наш друг Олег Скворцов, сказал как-то, что знаком со Светланой Цукановой. Она — руководитель фонда «Берег надежды». Можно было бы сделать и обыкновенный концерт с оркестром, но это очень дорого — слишком масштабное мероприятие. А у меня не было цели заработать на этом концерте — хотелось просто идею воплотить в жизнь. Олег подал идею, мы поговорили со Светланой — ей идея понравилась, и решили устроить благотворительный концерт. Тем более, мы давно уже не участвовали в подобных мероприятиях. У нас получился неплохой тандем.

Мы все очень долго готовили, наверное, начиная с сентября. Хотели успеть до Нового года, но тогда не получилось с драмтеатром — то есть нам организационные моменты помешали. Потом перенесли концерт на 14 февраля — опять не получилось. Перенесли еще раз, и наконец-таки он состоится.

Да, в основном, мы сыграем каверы… Но вообще я не хотел бы раскрывать все карты, пусть это останется сюрпризом для слушателя (улыбается).

Это будет большой концерт — программа там не на час и даже не на полтора. Причем, когда мы с Аркадием Айзиковичем (Фельдманом, художественным руководителем Калининградского симфонического оркестра — прим. «Нового Калининграда.Ru») разговаривали, он просил уточнить для рекламы и прессы, что будет не весь оркестр, а струнная группа. То есть у нас не будет литавр, например — мы берем только струнный состав. Это скрипки, альты, виолончели и контрабас. Духовая секция у нас своя — группа «МЫсли вслух» ведь делится на два проекта — у нас есть джазовый проект, с которым мы ездим по фестивалям, и к нам присоединятся сессионные духовые инструменты: тромбон, два саксофониста, труба. Ну и наш обычный состав. Кстати, мы решили, что сам Аркадий Айзикович не будет участвовать непосредственно в концерте. Особой роли для него там нет. Весь ритм будет держаться за счет барабанщика. Мы попробовали на репетиции — всё отлично! Но Аркадий Айзикович присутствует на репетициях. Он, так скажем, наш музыкальный наставник.

— Да, конечно! К великому счастью многие ребята сейчас здесь, в Калининграде. Хотя до этого все были в разъездах и своих заботах. Мы тесно не общались уже несколько лет. Этот концерт нас снова сплотил.

— История довольно интересная: мне самому нравится этим заниматься, но тут я понял, что не успеваю — реально большой труд, который занимает очень много времени. Поэтому я решил, что аранжировки будет делать какой-то другой человек, которому мы заплатим. Я кинул клич «ВКонтакте», и началось — я даже не знал, что аранжировщики, бедные, сидят без работы (смеется). В общем, написал, что нужен толковый хороший аранжировщик. За час мне, наверное, человек двенадцать ответило: звонили даже из Белоруссии или из Украины. Вот, один толковый, Олег Маркелов из Москвы, среди них нашелся, и, собственно, он ко всем аранжировкам имеет отношение, кроме буквально нескольких композиций, которые аранжировал мой скрипач Глеб Душкин. Кстати говоря, он и будет первой, самой главной скрипкой. Но просто аранжировать композицию — это часть работы. Нужно послушать — как это звучит в полном составе. После первой репетиции я определил для себя фронт работ. Много недочетов, ошибок и нестыковок в партитурах, да и вообще в аранжировках. Но многое получилось очень красиво и качественно с первого дубля. Вообще это очень интересная работа. Я рад, что ввязался в это. Уверен, что и зритель получит массу удовольствия и впечатлений.

— Я надеюсь — личное мнение ни у кого не спрашивал, — что интересен. Аркадий Айзикович согласился, по крайней мере, с удовольствием — видимо, ему интересно опробовать своих музыкантов в таком проекте. В частности, я знаю, что 4 марта в том же драмтеатре у него будет концерт с приезжим гитаристом — то есть еще одна новая программа, потом у струнного состава концерт 5 марта в филармонии, плюс еще какой-то концерт в Кафедральном соборе в эти же числа. В общем, у них сейчас очень напряженный период. По поводу самих музыкантов из оркестра я понимаю, что они все — взрослые люди, играют, в основном, классику, но надеюсь, что им это будет интересно, и что это будет в удовольствие — послужит некой отдушиной от трудовых будней. Некоторым музыкантам нравится материал. Я это заметил на репетиции. И меня это очень радует.

Вообще многое зависит от самих музыкантов, от их восприятия… Я слушаю разную музыку, буквально всё подряд, все стили и направления: классику, джаз, блюз, рок, поп, хип-хоп, r’n’b. Продолжать? (смеется). Музыкант должен быть в контексте, мне кажется. Просто, к сожалению или к счастью, есть музыканты-классики, жуткие консерваторы — в какой-то мере я им даже завидую, потому что у них есть определенность — они играют только классику, и ничего кроме классики. А мне, наверное, из-за моего юношеского максимализма интересно попробовать всё в музыке: любые стили, жанры, составы — это же опыт.

Возможно, кстати, что программа, которую мы сыграем 6 марта, останется у нас в багаже и будет сыграна еще где-нибудь. Уже, например, заинтересовалась Литва: нас попросили обязательно снять видео, и, возможно, мы с этой программой летом поедем в Литву. Я напрямую общаюсь с женой мэра Клайпеды Ингой Грубляускене в «Фейсбуке*». Кстати она обещала приехать на наш концерт вместе с нашим общим другом, саксофонистом Лаймонасом. Но это очередной сюрприз для слушателя (улыбается). И мы хотим оттуда же, из Клайпеды, достать одного звукорежиссера на наш концерт. Я не говорю, что у нас в Калининграде нет талантливых звукорежиссеров, но с таким проектом, чтобы быть уверенным во всем, я хочу положиться на человека с подобным опытом работы.

— Да, конечно. Многие из моих ребят работают и занимаются только музыкой. Да, они преподают, занимаются с детишками, принимают участие в различных областных и европейских конкурсах. В общем воспитывают новое поколение музыкантов (улыбается). Лично я занимаюсь только группой и, в том числе, организацией выступлений на корпоративах. Задача ребят там — просто сыграть, моя задача — общаться с людьми, выяснять нюансы насчет аппаратуры, репертуара, и так далее. Причем, я не ищу клиентов — они меня сами находят. Я занимаюсь только музыкой и организацией своих же концертов.

— Нет, все подряд. Чуть ли не похороны, как мы шутим. Свадьбы, дни рождения, открытия клубов… Если вернуться на пару лет назад, то мы открывали — правда, не этим составом — «Репортер», «Партизан», отель «Шлосс». Какие заведения мы только не открывали…

— Да, я очень долго к этому шел. Был период, когда я полгода вообще сидел без работы — ушел из другого коллектива, «Янтарных гитар», которому я безмерно благодарен за предоставленный опыт. Но когда я ушел, то полгода искал команду, и вот сейчас-то коллектив уже состоялся, и реально команда состоит из профи — мы друг друга понимаем, и мы в первую очередь друзья.

— Гораздо меньше, чем раньше. Не знаю, почему — наверное, из-за того, что все хорошо. То есть творческому человеку нужно иногда страдать, я бы сказал, чтобы что-то выливалось в это творчество… Но вообще работа идет, хотя и не семимильными шагами. И надеюсь, что мы уже летом сделаем сольный концерт, состоящий наполовину, а может быть даже и полностью, из наших песен.

— Я всегда за развитие музыкальной индустрии нашего города, чем больше музыкантов, тем лучше — пускай себе ребята играют на здоровье. В плане творчества если нас с кем-то сравнивать — мы играем репертуар, который нам нравится. Мы не берем, Боже упаси, (смеется) Стаса Михайлова, Лепса, и даже если играем советские песни, немножко переделываем их под себя, делаем вставки: например, барабанное соло там, где люди этого не ожидают. И воспринимается это очень клево — такой некий интерактив с публикой. Собственно, почему я называю выступления на корпоративах закрытыми концертами? Потому что это реально концерты, а не просто музыкальное сопровождение.

— У меня по этому поводу суждение таково: если мы знаем песню, мы её сыграем без проблем. А если не знаем, то играть не будем. Понятно, что мы профессиональные музыканты и можем сходу сыграть, пусть не как в оригинале, но очень близко к нему, но смысла в этом я не вижу. То есть мы выдаем это как готовое выступление: приходим, играем… Ну и просто мы уже сдружились со многими ведущими Калининграда, работаем с ними очень часто: ребята доверяют нам, мы доверяем им — знаем, что будет клевое мероприятие без каких-либо проблем.

— Смотри: во-первых, начинающим музыкантам нужно на чем-то учиться, и они, естественно, берут чужие песни. Если копнуть совсем глубоко и взять именно джазовое образование, которое я получал, ты просто слушаешь одного пианиста, второго — и берешь что-то и от того, и от другого. Потом, когда ты играешь импровизированное соло, понимаешь, что у тебя высвечиваются какие-то фразы, которых ты сам не ожидал, а затем понимаешь, где слышал подобную стилистику. Так же и трибьюты: банальные перепевки все равно что-то дают. Лучше играть что-то чужое, чем не играть совсем.

Но свое творчество тоже важно, конечно. Мы сейчас начали заниматься своим творчеством, а до этого был такой огромный перерыв, что я просто чуть ли на стену не лез. Спасибо, в частности, моим друзьям-музыкантам, которые настояли на этом — мы начали репетировать, выжимать из себя какие-то идеи.

— Да, очень большой период. Прямо рутина рабочая: одни корпоративы, и всё. Но, конечно, нужно развивать свое творчество — мы сейчас пришли к такому выводу, что нужно именно своё. Просто не поиграв какое-то время чужое, не всегда можно развить свое. Я с уверенностью могу сказать, что многие знаменитые музыканты и группы начинали свою карьеру именно с трибьютов. Я как-то читал биографию известных музыкантов, так вот Крис Уолстенхолм (басист группы Muse — прим. «Нового Калининграда.Ru»), вспоминая период творчества группы, которое на тот момент никому совершенно не нравилось, сказал: «Наоборот, мы стали всё больше склоняться к тому, чтобы продолжать писать и играть собственные песни. Вначале мы играли в пустых клубах, но мы пообещали себе, что больше никогда не будем исполнять кавер-версии, и мы сдержали слово». И посмотрите, чего они достигли. Но им, можно сказать, повезло. Они оказались в нужном месте в нужное время.

Вообще в России быть музыкантом очень сложно, потому что английский язык открывает для тебя весь мир: тебя все слушают и понимают. А когда ты поешь только на русском, то смысловая нагрузка должна быть — не просто «тили-тили, трали-вали». Я сейчас смотрю, какие слова пишут люди — кошмар какой-то. Сложно писать на русском языке. А на английском языке проще: перевел на английский вот эти «тили-тили, трали-вали» — тебя, во-первых, мало кто понимает, а во-вторых, это слушается мягче, смазливей, что ли. Все думают: «Вау, круто, он на английском поет».

Сейчас вообще полно статей, в которых говорится о формуле хита, о том, как его записать — это реально можно сделать. Многое зависит, правда, от аранжировщика и звукорежиссера еще, но наворотить сейчас можно много чего, и сделать реально крутую песню. Но одно дело — студийная работа, а другое — лайв. Когда я хочу оценить уровень профессионализма какого-нибудь музыканта, смотрю именно live-выступление, потому что знаю, что в студийной работе даже совершенно не поющий человек может запеть — тут подтянут немного, тут вырежут, тут исправят неточности ритма. В общем, дело техники, знание аудио-редакторов и музыкальных программ, да и только. А лайвы показывают, чего этот музыкант из себя стоит на самом деле.

Я много раз сталкивался с несоответствием качества одной и той же песни, записанной в студии и записи с живого выступления. Нас не проведешь! А музыку тем более! (смеется) Иногда лучше унять свои амбиции и заниматься своим делом, а не лезть на рожон. Та же «Фабрика звёзд», на мой взгляд, очень сомнительный музыкальный проект. И этих «околомузыкантов» полно. Дело всё в том, что, в первую очередь, музыку любить нужно больше, чем себя любимого. Нужно заниматься, заниматься и еще раз заниматься, а не записывать скорее клип и мнить из себя Великого музыкального мэтра. Музыка не любит лицемеров.

У нас, можно сказать, болезнь перфекционистов — если мы изначально знаем, что работа не получится такой, какой мы её видим, мы её не делаем. Пока у нас есть конкретная цель: мы сейчас сыграем в драмтеатре, а потом уже плотно займемся творчеством. Что касается альбома… Всё, что есть, есть в интернете — можно спокойно скачивать, слушать, но может быть, мы к нашему будущему сольному концерту и выпустим какой-нибудь сингл. По крайней мере, будем стараться.

Так сложилось, что наша группа больше похожа на музыкальный проект, к которому периодически подключаются различные музыканты. Планы конкретно с джазовым проектом на лето: выступить в Литве, Польше, Эстонии. То есть не Англия-Португалия какие-нибудь — ближайшие соседи. Хотя кто его знает, куда нас занесёт наша музыка…

— Мы решились на такие эксперименты в 2012 году, когда выступали на джазовом фестивале в Клайпеде. Совершенно незнакомая публика, английский язык — непонятно было, как с ними общаться и что делать. Еще и состав фестивальных музыкантов: я посмотрел их накануне в «YouTube» — эдакие музыкальные монстры, в хорошем смысле этого слова. И тут на их фоне я, такой маленький мальчик… В общем, мы вышли на сцену, начали играть, и с первых же аккордов — даже на записи я это услышал потом — публика буквально ахнула. С первой песни пошла энергия. Наверное, это было первое выступление в моей жизни, когда я почувствовал себя настоящим музыкантом.

А самое приятное — публика настолько отзывчива и доброжелательна, что общение с ней не составляло никакого труда. В последнем номере был интерактив — я делил зрителей на три группы, у каждой из них был свой голос, своя партия, ничего сложного, но очень красиво, потому что у нас получился гигантский хор, и он пел вместе с нами! И когда мы уже спустились со сцены, публика всё еще продолжала петь «ту-ру-ру…» Было безумно приятно, буквально до слёз…

Не сказал бы, впрочем, что тогда это была сильно экспериментальная программа, но она была нестандартная, с изюминкой. То есть на фестивале, мне кажется, нужно играть больше известных песен, потому что люди их знают. Есть творчество, которое совсем никому не интересно, а музыканты бьют в эту точку: «Вот мы такие, у нас свое творчество», — а оно очень узконаправленное и малоинтересно широкому кругу зрителей. Фестиваль — это событие, на которое люди приходят веселиться, отдыхать.

— Мы выступали первыми, по традиции открывали фестиваль. Сложность была в чем: было очень мало людей вначале. Все подходят к восьми вечера, а мы выступали в семь. В это время еще и солнце светило вовсю, было очень жарко… Я смотрю в зал, вижу там своих друзей и больше никого практически. Массовка, энергетика людей поднимает тебя, остальных — когда весь зал на ушах стоит, наступает круговорот энергии между артистами и зрителями. Я был не раз на таких концертах в качестве зрителя.

То есть, если бы мы тогда выступали непосредственно перед хедлайнерами, был бы совсем другой эффект. Ну и звук у нас был не очень, если честно. Вообще, это большая проблема в Калининграде. Звукорежиссер может либо очень сильно помочь, сделать твоё выступление очень крутым и запоминающимся, либо наоборот все испортить. В частности, если вспоминать то выступление — я помню, что наш струнный квартет вообще не было слышно. На репетиции было так клево, я думал: «Вот это круто, Калининград такого еще не слышал», а в реальности оказалось совсем иначе — даже рояль «поплыл» от жары.

Вообще мне в Калининграде жить очень комфортно, потому что вокруг меня мой мир, который я создал сам, люди, с которыми мне интересно общаться. А когда я выхожу за рамки привычного круга общения, понимаю, что есть такие странные люди, у которых просто переизбыток пафоса, даже понтов каких-то — грубое слово, но оно так и есть. Калининградская публика просто зажралась, наверное. Да, много кто ездит в Европу на масштабные концерты, шоу, и, возвращаясь обратно в Калининград, посещая местные концерты, понимает, что это низкий уровень, по сравнению, например, с шоу Рианны. Причем он понимает это даже больше интуитивно, нежели профессионально. И, даже если это местное выступление ему нравится, и он хочет подпевать, хлопать, танцевать, то он не будет этого делать, потому что через несколько рядов сидит его знакомый или коллега, и он стесняется показаться ему, да и всем окружающим, нелепым. А самое смешное, что, возможно, так думает каждый, сидящий в зале (смеется). За рубежом публика совершенно иная, она открыта ко всему, доброжелательна, благодарна за любой труд. Даже если ты не профессионал, но выйдешь на сцену с гитарой и споешь песню, как умеешь — тебе будут аплодировать все без исключения. А уж если ты сделаешь это качественно и с душой, то тебя просто искупают в овациях.

И для меня любая такая поездка — огромный кусок вдохновения, с которым ты потом возвращаешься в Калининград и достаешь из рюкзака. Я вообще считаю, что путешествие, если не цель, то неотъемлемая часть жизни. И каждый, уважающий себя, житель Калининградской области обязан объездить все, хотя бы, близлежащие страны. Но если говорить о нашей группе, о наших концертах за границей, то я не могу сказать, что мы стараемся показать там что-то совершенно новое, но да, мы экспериментируем, бьем по всем фронтам и просто мечтаем, что какой-то из этих ударов всё-таки превратится в дружеское рукопожатие и сотрудничество.