«Русские — всё равно наши братья»: как из Калининграда организовать тур в Грузию

— Первая поездка пару лет назад была спонтанной: решение принималось на уровне «а куда поехать?». Захотелось увидеть что-то экзотическое, увидеть Кавказ, понять, что он из себя представляет. В тот момент (в 2012 году у россиян были свежи воспоминания о вооружённом конфликте в Южной Осетии, случившемся четырьмя годами ранее — прим. ред.) друзья и родственники говорили, что я сошёл с ума, ведь там «бьют русских и никого не любят». В действительности всё было иначе — к русским относились абсолютно нормально. Помню, как вмиг у меня разрушился стереотип о Кавказе. Там, оказалось, нет бородатых ребят на корточках с чётками в руках, присвистывающих девушкам, шагающим мимо. Оказалось, что Грузия — очень культурная страна со своей богатой историей — они приняли христианство на 600 лет раньше Руси, чем очень гордятся.

— Нет. Грузия же отменила визы для всех. А вот в Россию въезд для грузин закрыт. Исключения составляют те, у кого есть российский паспорт. Ещё российскую визу можно сделать за очень большую взятку в посольстве. Так сами грузины говорят. Тогда вся страна была одной большой стройкой: реставрировали дороги, старые районы, шло строительство новых объектов, современной архитектуры. Тогда же было понятно: в Грузии взят курс на развитие туризма и инфраструктуры — на это уходило очень много денег. Причём часто — иностранных — например, на въезде в Батуми висит растяжка с цитатой Дональда Трампа о том, что это «город будущего» — он, как оказалось, кучу средств туда вбухал. Для грузин это был настоящий дождь из денег.

— Нет. Они перестраивали и реконструировали целые деревни, где люди испокон веков, грубо говоря, коров пасли. В один прекрасный момент к ним пришли и сказали, что теперь здесь будет туризм — вот вам, мол, деньги, стройматериалы, рабочие и прорабы — утверждайте проект. Процессом руководили сами хозяева домов-то есть никого не выселяли и не выгоняли. Программа существовала при Саакашвили. Конечно, это было не повсеместно — выбирались отдельные посёлки с самой красивой природой. Так что соседние деревни в Грузии могут сейчас разительно друг от друга отличаться: в одной — туризм, а в другой — бедность до сих пор.

— Не продолжает, всё остановилось: инвестиции прекратились, стройка встала. Новой власти, видимо, всё это не нужно. Как результат — её рейтинг за короткое время серьёзно обвалился.

— На самолёте. Мы летели прямым рейсом через Минск, что обошлось нам в 16 тысяч рублей. Есть ещё прямой рейс через Киев — примерно такой же по стоимости. Можно ещё полететь из Вильнюса и из Варшавы на рейсе бюджетной компании «Wizz Air».

— Верно, в Грузии — очень много пунктов для обязательного посещения, но вот транспортной инфраструктуры, как в Европе, когда ты можешь сесть в поезд и поехать в любую точку, там нет. Поэтому надо чётко понимать, куда ехать, и знать, что именно ты хочешь посмотреть. Без помощи местных жителей это сделать сложно. В первый раз мы просто загуглили словосочетание «тур в Грузию» и изучили первые пять результатов поиска — написали: «здрасьте, мы хотим к вам приехать». В ответ нам прислали договор по почте, мы его подписали и перевели денег. Во второй раз я ездил к тем же людям уже без предоплаты, просто написал, а грузины меня помнили. В третий — в этом году — мы поехали к моему другу Гиоргию — я познакомился с ним во время первого путешествия. Мы оплатили расходы, он снял машину, договорился о местах ночёвки. Мы пришли, дали ему денег и поехали все вместе путешествовать по Грузии. Хотя можно жить и в гостиницах, можно арендовать жильё через сайт «Airbnb».

В целом, схема нашего тура была такая: Гиоргий предложил нам места, в которые можно было съездить, мы посмотрели фотографии и поехали туда, где понравилось, а он расписал нам полную программу и её стоимость.

— Сначала мы побывали в Тбилиси — там достаточно двух-трёх дней — за это время можно весь город увидеть. Так, мы посетили Театр Резо Габриадзе; погуляли по старым городским улицам, где сушится бельё и дети носятся; были в старых церквях, на смотровых площадках, крепостях, тбилисских серных банях, на водопаде в центре города — там, в общем, есть на что посмотреть. Интересно было увидеть квартал, который три года назад ещё реставрировали, а сейчас он уже открыт. На это время людей оттуда выселяли, а теперь они снова живут там.

Но, вообще, в Грузии надо ездить по регионам — так что из Тбилиси мы поехали в горы. Отмечу, что с Гиоргием мы путешествовали так, как хотели. Он постоянно говорил: «Хотите — туда поедем, а хотите — сюда». Нам удалось побывать, например, в городе Чиатура, районы которого связаны с центральной частью воздушно-канатными дорогами, то есть у них там общественный транспорт — это фуникулёры. Это город шахтёров, где добывают руду, с населением примерно в 20 тысяч человек. Один из нас захотел туда поехать, но это место было не по пути, на что Гиоргий, предварительно рассчитав расстояние, сказал: «Окей, нет проблем — свернём и поедем».

— Страна маленькая — все друг друга знают. Мы жили в двух местах: сначала в доме у родственницы Гиоргия по имени Кето, затем у его друга Нукри. Две-три ночи там, две-три ночи здесь. Причём у Кето, по её словам, до этого жили 15 москвичей, и она сама их кормила и обслуживала. У неё в доме есть своё вино, своя чача — пьёшь и ешь, сколько хочешь. Грузины вообще очень гостеприимные. Тебе постоянно напоминают о том, что ты дома, а не в гостях. Стандартная ситуация в Грузии выглядит так: посидели вечером за столом час-другой, а потом на следующий день к тебе обращаются в духе: «Разве ты не хочешь вина? Ну, а что сидишь тогда? Я же тебе вчера показала, где графин стоит. Чего ты сидишь? Иди и наливай». Мне хорошо запомнилось, как Кето машину искала, чтобы мы в горы поехали. Постучалась в дверь соседнего дома, обратилась к его хозяину по имени и сказала: «Дай машину». Сделано: держим путь вместе с ней на вершину горы в пяти километрах от дома. Все очень близко — просто нужно знать, куда поехать. Без местных жителей ты не поймёшь, где, что и как.

А ещё я ездил охотиться на медведя. Мы сидели вечером у Кето, к нам зашли посидеть-поговорить её соседи, и один из них — Гио — сказал, что собирается на охоту. Пришлось напроситься. Утром в четыре часа за мной приехала машина, мы час ехали по ущельям и горам, а потом охотились по склонам и рекам. Увидев медведя, Гио выстрелил в него несколько раз, но я так, к сожалению, его и не увидел. В итоге охотник убежал на поиски зверя, а я остался один в лесу минут на тридцать. Было страшно, так что пришлось взять палку и пристально смотреть по сторонам, потому что я понимал, что медведя можно было запросто и не увидеть. Как оказалось, Гио промахнулся и вернулся без ничего.

Потом мы поехали в другое место — Кахетию — сельскохозяйственный регион — там выращивается много винограда и производится львиная доля вина в стране. Алазанская долина — знакомое ещё с советских времён название — это как раз там, в Кахетии. Это такая равнина между двух гор — там очень много солнца и осадков, поэтому такие большие урожаи. Там мы жили в доме с винным погребом и огромной верандой — грузины их строят, чтобы утром за завтраком любоваться на природу. Мы заселились, переночевали, а утром, когда проснулись, увидели с этой веранды горы (вечером их не было видно). Ощущения, конечно, непередаваемые. А за горами — уже Россия, как сказал нам Нукри (хозяин дома — прим. ред.). Вот настолько всё близко.

— Ему мы заплатили по 450 долларов за 11 дней поездок и экскурсий. И это была цена по себестоимости, насколько я понимаю, — себе он ничего не взял. На расходы у меня ушло ещё долларов 300.

— В Тбилиси мы питались в ресторанах. Цены в них выросли с момента моей первой поездки, но они всё равно ниже наших. Стоит ли говорить о том, что порции в Грузии совсем другого размера и качества. Рекомендую попробовать аджарский и мигрельский хачапури, также фасолевый суп «лобио». Грузины традиционно добавляют в еду много специй и трав, поэтому все блюда получаются пряными и имеют насыщенный вкус. А ещё в местных ресторанах нет алкоголя в малых количествах — минимальное — 250 граммов, вино подают в литровом графине. Алкоголь, кстати, в большинстве своём — домашний — заведения покупают его у фермеров. У ресторана может быть своя семья или несколько семей, к которым они ездят и приобретают, скажем, сыр и вино.

В провинциях, конечно, общепит не развит, поэтому мы питались в гостях — там, где жили. Стоимость питания, к слову, не была включена в проживание, но в итоге с нас ничего не взяли, потому что, как они сказали, с гостей денег не берут. Алкоголь в Грузии усваивается гораздо легче. Пьют в стране много и часто, но не напиваются — у них нет алкогольного угара. В отличие от нас, когда грузин говорит тост, он не будет настаивать на том, чтобы все встали, все слушали, все обязательно выпили, никто не поставил полную рюмку на стол. «Ты меня не уважаешь» — вот такого там нет. Бокал можно поставить, можно поесть. Для них тост — это не предваряющее алкогольное вливание действо, а способ выразить уважение и просто высказаться. А не хочешь пить — не пей.

— Там каждый сезон — разный. И нет глухого сезона. Летом — жара, море; осенью в горах очень красиво и урожай винограда с множеством винных праздников; зимой — горнолыжные курорты. Ехать нужно в зависимости от того, что из этого всего тебя больше интересует.

— Очень много европейцев — особенно поляков и прибалтов. Турпрограмма по их привлечению была разработана ещё при Саакашвили — в Европе идёт серьёзная реклама отдыха в Грузии. Так что в этом нет ничего удивительного. Поляки и вовсе там жить остаются: кто фрилансом занимается, кто туризм организовывает для своих соотечественников. Интересно, что в каждой грузинской деревне есть информационный центр, где всегда разговаривают на русском, английском и немецком — там собирают статистику — откуда ты, как надолго приехал и так далее. Им необходимо знать, откуда идёт туристический поток.

— Грузины, несмотря на все политические конфликты, до сих пор считают нас своими лучшими друзьями, мотивируя это тем, что у нас на Кавказе братьями могут быть грузины и армяне, ведь это единственные православные нации вокруг всего Кавказа. Поэтому они не понимают, как до войны в 2008 году дело дошло. Стоит им услышать русскую речь, они тут же могут заговорить с тобой по-русски. Молодёжь, конечно, уже меньше знает язык, но в школах до сих пор его преподают как иностранный.

Ну, например, в Тбилиси с нами произошла такая история. Мы увидели двух колоритных грузин с пивом в руках рядом с магазином. Я решил это дело сфотографировать, подошёл к ним, поздоровался на русском, и ушли мы в итоге оттуда минут через тридцать: выпили с ними литра по два этого пива, услышали кучу историй и анекдотов, хотели несколько раз уйти уже, но они нас не отпускали и постоянно говорили, что надо ещё посидеть-поговорить.

Когда с ними обсуждаешь войну и вражду, то их точка зрения сводится к тому, что всё это политика, и нечего в неё лезть. «Пусть они там сами разбираются, а мы должны дружить и общаться» — вот так они говорят. За всё время, проведённое в Грузии, не было ни одного негативного опыта общения с местными жителями. Я находил общий язык даже с теми, кто воевал в 2008 году. Они говорили в духе: «Ну да, мы воевали, исполняли приказ, но русские — всё равно наши братья».