На прошлой неделе стало известно, что команда из
Два года назад в Калининграде открылись «Улицы»: место, про которое в первые месяцы говорили, что наконец в городе появился бар (по сути, даже не бар, так, советский павильон, обыкновенная «стекляшка»), в которое можно зайти по-простому вечером и увидеть всех. И, кажется, что здесь правда были все: городские модники, журналисты, культурные деятели, какие-то офисные работники, люди из правительства и люди из других клубов. Сюда шли после посиделок в «Лондоне», открытий в «Заре» и танцев на «Вагонке». Оставались до утра, спали в креслах и за барной стойкой, танцевали, как в последний раз, под Пугачёву и Леонтьева. По средам здесь накрывали «Русский стол» — затея, подаренная коллегами из одного петербургского бара: 50 граммов традиционного русского напитка по фиксированной цене, закуски — соленья, форшмак, маленькие бутерброды с балтийской килькой — бесплатно. Поет Утесов, все приходят трезвые (впрочем, это состояние при помощи барменов быстро поправляется), немного стесняются, через полчаса уже привыкают друг к другу, и все превращается в веселую дружескую вечеринку. Два года прошли. Владельцы продали «Улицы» и пока берут паузу. В эту пятницу бар откроется уже с новой командой — и вы сможете посмотреть на перемены. А пока старая команда рассказывает о важном опыте, прощается со всеми и не скрывает слёз.
О том, как вообще появилась идея открыть бар в Калининграде
Натали Осмакеску: — Это изначально была идея моего мужа, Саши Гублера, который всю жизнь занимается такими вещами. Когда его бар в
Мы приехали вдвоем, прошлись с друзьями по местным заведениям, и Саша сказал, что всё, бар надо открывать здесь, потому что это то самое пространство, где ты можешь быть востребованным, где ты понимаешь, что то, что ты делаешь, может быть нужным людям. Сейчас в Петербурге, к сожалению, не так — там людям уже ничего не нужно и там уже всё есть, просто переизбыток. В мае мы приезжали познакомиться, 1 июля он поехал искать помещение, в августе нашел, и началась стройка. А осенью мы уже открылись.
Конечно, это совсем разные вещи: приезжать на каникулы раз в год и переезжать работать. За те два года, что мы провели здесь, город раскрылся совершенно
О том, почему возникло решение продать бар
Натали Осмакеску: — Изначально замысел был таким: либо мы запускаемся, все отлаживаем, уезжаем и ставим вместо себя
Саша Гублер: — Мы ведь делали не
Мне кажется, что бар
Натали Осмакеску: — И мы надеемся, что они оставят этот формат, когда в городе есть маленький бар с коктейлями и весёлыми танцами. И с «русским столом».
О критике и о том, как всё работало
Саша Гублер: — Да, нас, критиковали, например, за то, что мы несколько месяцев назад ввели депозит на входе. Но всё, что касается критики — это нормально. Всегда найдутся люди, которые будут говорить, что «бар уже не тот». Да бар всегда «не тот»! Но у любого заведения есть костяк, который составляют те люди, которые ходят всегда — со дня открытия до дня закрытия. И у нас есть такие люди, а есть и те, которые были с начала, потом перестали ходить, а потом снова вернулись. Да, мы ввели депозит, но это был не шаг отчаянья, а абсолютно обдуманный ход: мы отсеяли ряд нежелательных персонажей, поэтому в «Улицах» стало лучше и спокойнее.
Натали Осмакеску: — В самом начале мы были просто максимально толерантны,
Долгое прощание
Натали Осмакеску: — Эти два года нельзя сравнить ни с чем. В моей жизни никогда не было ничего подобного. Я ехала в Калининград с опаской: всё же я оставляла в Питере свою работу, а я практикующий психотерапевт, свой кабинет и так далее. Мама, кажется, до сих пор не простила мне, что я оставила медицину и поехала открывать бар. Но я правда не помню лучшего периода в своей жизни. К тому же я не прекратила работу по специальности: теперь у меня богатый опыт ведения консультаций по скайпу, консультирования по всему миру, чего тоже не было никогда. И эта работа в баре расширила мои возможности: люди, которые мои ровесники или чуть старше, приходят и, когда выпьют, рассказывают, они так много делятся переживаниями под алкоголем… И оказывается, что бар — это не только увеселительное заведение, но и то место, куда люди приходят излить душу.
Саша Гублер: — Канет такой пласт… и что придет на замену… Мне тяжело об этом думать. Если бы можно было бы всё повторить, чего я бы не делал? Да есть нюансы, о которых я не хочу говорить, но в целом мы всё правильно делали. Понимаешь, в Петербурге я был человеком, на которого работал весь офис, а я просто приходил в бар. Здесь же пришлось всё делать самому с нуля, и за всё отвечать тоже самому. Конечно, приходилось напарываться на кучу подводных камней. Но а как иначе?
Жалеть не о чем. Ни о людях, ни о формате. Да, в Европе есть бары, которые работают десятилетиями, и так просто должно быть. В Питере сейчас появляются такие заведения… Если бы Калининград был именно нашим городом, то мы бы здесь костьми легли, но сделали бы так, чтобы «Улицы» стали именно таким локальным баром. И понятно, что людям все равно хочется того, с чего все начиналось, что они почувствовали, поэтому все и вспоминают старую «Зарю», старую «Киберду» и так далее.
Натали Осмакеску: — Это важные слёзы. Это всё необходимый этап: расставаться тяжело, но надо. Это лучшее время, чтобы уходить. Мы не хотим застывать, не хотим стоять на одном месте. Мы с Сашей два года в браке — поженились перед открытием «Улиц», приезд в Калининград и старт бара были нашим свадебным путешествием, да что там говорить, мы сюда и деньги, подаренные на свадьбу, вложили. Этот бар стал нашим подарком, нашим ребенком. Два года работы бара и два года работы нашего брака… Знаете, мы еще не знали, каким будет помещение «Улиц», но покупали вещи для интерьера, и они сюда вписались просто отлично. У нас пока нет своего собственного жилья, но мы знаем, как делать самим ремонт и как обо всём в этом процессе договариваться. Единственное, чего я пока не знаю, так это где брать сейчас силы. У меня сейчас ощущение, что ты здесь оставил свою душу.
Текст — Александра Артамонова, фото — Денис Туголуков