Всем миром: «Большой обед» впервые прошел в Калининграде

Во внутреннем дворе областной библиотеки на проспекте Мира длинные столы просто ломятся от всевозможной еды. За столом сидят люди — мы не знаем и половины из них. Многие не знакомы друг с другом, но напряженного молчания, когда в одной компании на каком-нибудь празднике вдруг оказываются те, кто никогда не видел друг друга — здесь нет.

«Ну садитесь к нам, не ешьте стоя, — уговаривают женщины из-за стола и показывают на торт со свечками. — У нас дочке сегодня четырнадцать лет, и мы решили, что хорошо бы отметить день рождения здесь, вместе со всеми, у нас очень вкусный пирог!» Через пятнадцать минут от пирога на тарелке остаются только крошки и свечи в виде цифры «14». Такая же судьба постигает и блюдо с драниками, и блюдо с запеканкой, и большую миску с фасолью, и кастрюлю рататуя, и все остальное — еда расходится по тарелкам, люди сидят за длинным столом, разговаривают друг с другом, записывают рецепты, что-то вспоминают, начинают спорить о когда-то прочитанных книгах и увиденных фильмах.

На одном блюде еще как-то одиноко скучает последний румяный чебурек, женщина в цветном платье размышляет, съесть его или не съесть, но ее опережает полосатый библиотечный котенок, который подкрадывается незаметно и стаскивает угощение чуть ли не с тарелкой. 

Один из организаторов «Большого обеда» Дмитрий Зимин режет в глиняную миску помидоры, засыпает кунжутом, поливает маслом, руками рвет базилик: «Это рецепт самого простого салата!» Другой организатор — Елена Селезнева — проводит конкурс на название блюда: читает по старой книге перевод восточнопрусского рецепта, а все остальные отгадывают, следом за ней Зимин начинает гадать на большой мужской кулинарной книге, организатор Елена Воропаева в отдельном шатре учит детей расписывать пряники. 

В половину третьего на «Большой обед» приходит молодая пара немцев — они узнали, что здесь «Большой обед» и специально испекли на него гору румяных русских блинов. Блины исчезают молниеносно, какая-то девушка жалуется: «Это такие вкусные блины, я не умею такие печь, как спросить у них рецепт? Я не знаю немецкого», и в сердцах кричит: «Кто-нибудь! Мне нужен срочно переводчик!» Переводчик тут же находится. Когда тарелки на столах пустеют, внезапно появляется Сергей Чеснулевичус с шоколадом из Роминтенской пущи: на серебристом подносе листики свежей мяты, политые шоколадом. Кондитера с подносом тут же облепляют дети, и каждому ребенку достается по сладкому мятному листочку. Кто-то шутит: «А вы прямо из Краснолесья со своими конфетами приехали?» Тот отшучивается: «Почти что». Сергея пытаются усадить за стол вместе со всеми и накормить, он смущается, говорит, что где-то в пешеходной зоне его ждут друзья и обещает прийти в следующий раз уже надолго.

Тут соблюдены все правила: никакого алкоголя, те, кто курят — выходят за территорию двора.

За столом на «Большом обеде» все равны и всем здесь рады: пришли и семейные пары с детьми, и молодежь, и двое стариков. Вот эта пара понравилась больше всего, точнее даже не понравилась, а тронула: по возрасту они — как участники ВОВ, в светлой летней одежде, оба в очках, один с палочкой, два товарища. Весь «Большой обед» они просидели рядом, очень медленно и аккуратно ели, улыбались и, кажется, не сказали ни слова. Девушки все время спрашивали: «А может вам положить вон тех оладушек?» и, не дожидаясь ответа, приносили просто так. Думаю, что старики пришли не из-за оладушек, и не из-за куска лимонного пирога — хотя и из-за них тоже, — а чтобы еще раз испытать это чувство сплоченности, большой доброй семьи, застолья, которое всем в радость. И без разницы, твоя внучка или незнакомая девушка старается положить тебе самый вкусный кусок и твои или чужие правнуки с криками ловят кота в кустах. Здесь за пару часов чужие люди вмиг стали родными. Жалко, что раньше мы так не обедали.

Текст — Александра Артамонова, фото — Денис Туголуков