Елена Волова: «Залез на табурет — стал политиком, читай стишок»

Фото — Алексей Милованов, «Новый Калининград.Ru».
Все новости по теме: Эпоха Антона Алиханова

В интервью «Новому Калининграду.Ru» вошедшая в состав Общественной палаты РФ руководитель местного филиала «Фонда развития гражданского общества» и экс-вице-премьер местного правительства Елена Волова рассказала о том, почему верит в жизнеспособность палаты как института гражданского общества, в связи с чем фонд свернул публичную деятельность, а также — как со стороны видятся итоги года без Николая Цуканова в качестве губернатора Калининградской области и отчего информационная политика нового руководства региона не выглядит столь очевидной.

«Пиар должен быть полезным»

— Елена Николаевна, для начала расскажите нашим читателям, как вас занесло в Общественную палату Российской Федерации?

— Когда палата формировалась, Константин Костин, руководитель «Фонда развития гражданского общества» и мой непосредственный начальник, сделал мне предложение, от которого я не стала отказываться. Он сказал, что фонд хочет делегировать своего представителя в Общественную палату и готов оказать мне такое доверие. Гарантии никакой не было, документы передали в палату, они рассматривались на общих основаниях. На этот этап заявилось более 400 очень достойных кандидатов. Так получилось, что коллеги, избранные в ОП в первых двух этапах, проголосовали за меня — и с неплохим результатом.

— Я стараюсь называть вещи своими именами — и вряд ли сегодня найдётся много здравомыслящих людей, которые всерьёз могут назвать Общественную палату действенным общественным институтом. Зачем это вам? Мне этот орган видится, к сожалению, одним из симулякров гражданского общества, туда делегированы какие-то люди, не самые плохие, наверное. Но это такой анти-Совет Федерации. Там тоже люди вроде неплохие, и все что-то делают — собираются, обсуждают, принимают решения, одобряют входящие документы. Я пытался вспомнить какие-то яркие, интересные инициативы ОП в последние годы — и потерпел неудачу. Есть какая-то надежда на то, что палата станет чем-то живым и действенным? Или это так, в Москву съездить погулять?

— Часто говорят, что пиарщики делают свою работу просто «ради пиара», популизм сплошной, одним словом. Я же всю жизнь считала, что пиар должен быть полезным для всех участников действа. Когда мы работали с инициативными группами или с НКО, на выборах мэра Калининграда или в мою бытность вице-премьером по внутренней политике, это было не только и не столько для «дружбы» с активистами, но для того, чтобы принести пользу обществу. Наверное, это самый качественный из возможных видов пиара.

Что касается Общественной палаты — во-первых, совсем неверно, на мой взгляд, думать, что если информации мало или её нет, то ничего не делается.

— То есть это кулуарная работа?

— Ну почему кулуарная. Что-то можно списать на недоработку пресс-службы, не так сильно «светится» ОП, как хотелось бы. Кстати, мы говорили в том числе и об этом как на пленарном заседании, так и на заседании комиссии. Действительно, неплохо бы поработать с репутацией ОП, потому что, наверное, даже я знаю немного дел, которые были сделаны предыдущим созывом. Люди работают — это так. Другое дело, что об этом никто не знает или знают очень мало.

— Я спрашиваю об этом, потому что к Елене Воловой в Калининградской области относятся очень по-разному. Но вряд ли многие считают, что вы — человек, предпочитающий «просиживать штаны». Вы налаживали работу пресс-служб, работали с НКО, организовывали выборы, как в регионе, так и за его пределами, открывали офис ФоРГО и готовили аналитические доклады. Проектная, в общем-то, работа, и зачастую эффективная, с измеримым результатом. Общественная палата — это смена курса? Сказывается усталость?

— Мне кажется, что комиссия ОП по развитию информационного сообщества, СМИ и массовых коммуникаций, в состав которой я вошла, состоит как раз из таких людей, о которых вы говорите. Более того, я в федеральной политике новичок, а они уже имеют серьёзный опыт. Мы хотим, чтобы от нашего, как вы говорите, «сидения» в палате была ощутимая польза. Я не знаю пока, получится или нет. Но на сегодняшний день те люди, которые входят в эту комиссию, именно так настроены. Её возглавляет Евгений Примаков (гендиректор АНО поддержки гуманитарных программ «Русская гуманитарная миссия», журналист НТВ, Первого канала и «России-24», внук экс-премьера РФ Евгения Примакова — прим. «Нового Калининграда.Ru»), очень активный и профессиональный человек, который верит в это и намерен достичь желаемой цели вместе с нами.

Так что, думаю, не всё так плохо было и раньше, просто о деятельности палаты мало знали, мало говорили. Сейчас мы попытаемся показать работу комиссии и работу палаты в лучшем виде. 

Руководитель ОП Валерий Фадеев сказал об этом же: хотелось бы, чтобы не только работа федеральной палаты претерпела позитивные изменения, но и общественные палаты в регионах начали вести ту работу, которую вести должны — стали активны и были реальным инструментом обратной связи. На встрече с нами в Кремле Президент РФ сказал, что ниша ОП — это экспертиза законопроектов, общественный контроль за тем, что делают власти и обратная связь с людьми. Вот туда и будем двигаться.

— Кстати, по поводу экспертизы законопроектов. Да и не только законопроектов, но и прочей деятельности власти. Комиссия, в которую вы вошли, вообще раньше существовала?

— Да, конечно.

— Я вот почему спрашиваю. То, что происходит сейчас в сфере массовых коммуникаций по инициативе чиновников, люди, профессионально работающие в СМИ, никак иначе, нежели вакханалия, назвать не могут. История с блокировками, завершившаяся апофеозом — блокировкой Роскомнадзором самого себя. История с персональными данными — совершенно абсурдная, все техотделы интернет-изданий, предполагающих регистрацию пользователей, работают только на это. Да и многие другие истории — всё это проходило мимо профильной комиссии Общественной палаты? Или она попросту не могла ничего сделать?

— Не могу говорить за предыдущий состав ОП. Но на первом же заседании комиссии эта тема возникла. В нашу комиссию входит топ-менеджер «Яндекса» Марина Янина (вице-президент по корпоративным отношениям компании «Яндекс» — прим. «Нового Калининграда.Ru»), в заседании принимал участие топ-менеджер «Рамблера». Они взяли на себя как раз вопросы из сферы digital, и мы будем настаивать на том, чтобы наши предложения были учтены. Марина Янина говорила именно об этом: там, где государство пытается регулировать, не всегда получается хорошо. С другой стороны — СМИ работают в легальном пространстве, ограничены законами, требованиями регулирующего органа, несут ответственность, вплоть до уголовной, в случае клеветы. 

Но вот Телеграм-каналы, например, — чем они ограничены? Ничем. А у них бывает по 40 тыс подписчиков. Почему так? Где грань между ущемлением права на свободу слова и необходимыми ограничениями? 

Я предложила в рамках работы комиссии запланировать круглый стол «Государственное регулирование интернет-пространства. За и против». И он вошел в план работы на 2017 год. Мы планируем заняться изучением этих вопросов при активном участии наших коллег из сферы digital, которые хорошо в них разбираются, живут и работают в этом пространстве. И будем участвовать в этих процессах.

— А каким образом? Ну вот есть Госдума, она может принять закон. Есть Правительство РФ, и оно может принять, например, распоряжение. Есть президент, который может издать указ. А что может Общественная палата?

— Несомненно, у палаты рекомендательная функция. Но на заседания комиссий приходят довольно влиятельные люди. К примеру, на первое заседание нашей комиссии пришёл Евгений Ревенко, действующий депутат Госдумы, ранее известный менеджер и журналист ВГТРК. Он возглавляет аналогичную комиссию в парламенте, мы обменялись предложениями по возможному взаимодействию. Функция рекомендательная, но мне кажется, что сегодня как Дума, так и правительство настроены на конструктивную работу с палатой. Это первое.

Второе — мы можем устраивать слушания с участием федеральных министров и представителей других федеральных структур, и они проводились уже не раз. Всё же Общественная палата — это институт гражданского общества, как ни крути.

MIL_7826.jpg

«Чтобы двери открывались, в них нужно стучаться»

3214163d32d5c3f6abff79391b8f5273.jpg
Николай Власенко: «КПД моей деятельности как сенатора минимальный»

В разгар прошедшего Дня города главный редактор «Нового Калининграда.Ru» встретился с членом Совета Федерации Николаем Власенко, чтобы спросить, отчего тот предпочёл Снуп Дога большой политике, вспомнить советские фильмы о стройках ГЭС, уточнить, кто лоббировал принятие «пакета Яровой» — китайцы или американцы, понять, какая связь между неизбежным Газмановым в Калининграде и референдумом в Великобритании, а также выяснить: что без пяти минут бывший сенатор намерен делать в будущем.

— Никак не могу отделаться от параллели с другим, тоже здравомыслящим и приятным человеком, бывшим сенатором Совета Федерации Николаем Власенко. Который добровольно перестал этим сенатором быть, заявив, что перестал видеть смысл своего там нахождения.

— Всё возможно. Возможно, что и я когда-то приду к аналогичному выводу. Но мы только начали. Я считаю, что для того, чтобы двери открывались, в них нужно стучаться. Во все, в которые можешь. Прежде чем ехать на первое заседание комиссии, я консультировалась с многими нашими региональными представителями СМИ, спрашивала, какие темы их волнуют, какие нужно вынести на обсуждение. Да, там нет волшебной палочки. Но это дверь, которую можно попробовать открыть. Кстати, все темы, которые посоветовали мне наши коллеги, я озвучила на комиссии. Включая предложение провести слушания с участием представителей федеральных структур и органов власти на тему поддержки печатных СМИ — у них серьёзные проблемы с дистрибуцией, подпиской, во многом, там вопросы федерального характера. Они запланированы на осень текущего года.

— Обычно СМИ у нас поддерживают одним способом — дают им денег.

— Нет, речь идёт не о раздаче денег — необходимы, например, особые зоны для продажи печатных изданий в ритейле, иные механизмы поддержки в условиях сокращения киосков в городах. У печатных СМИ есть серьёзные проблемы кроме денег, которые нужно решать. Особенно с дистрибуцией, с подпиской и прочее. Как минимум, мы попробуем лоббировать на нашем уровне те вопросы, которые нас и вас волнуют. Калининградские медиаменеджеры, кстати, могут направлять мне свои предложения. А также я намерена провести очередное заседание экспертного клуба в рамках работы «Фонда развития гражданского общества» и обсудить вопросы, волнующие калининградские СМИ. Секретарь Общественной палаты Валерий Фадеев настаивает на том, что мы должны слышать регионы, сделать региональную повестку важной и значимой. 

В моём случае — донести до Москвы голос местных журналистов, издателей, телевизионщиков, digital-деятелей, и блогеров, если дело касается соцсетей.

— Ну, когда вы спросили меня, что нужно СМИ, я, кажется, ответил: лучшее, что может сделать государство, — оставить их в покое. Но это, конечно, маловероятно. А что, в Москве всё равно остаётся вакуум информации о проблемах регионов? Инструментов-то насоздавали целую прорву для этой обратной связи — не работают?

— Да, часто регионы не слышат. Как и с экономикой: принимаются законы, для всей России они полезные, а для Калининградской области — наоборот. Чтобы учесть все позиции, мы и будем работать.

— Кстати, кто ещё представляет наш регион в ОП?

— В качестве представителя региональной общественной палаты в состав федеральной делегирован Сергей Шамков (управляющий Калининградским отделением ОАО «Сбербанк России» — прим. «Нового Калининграда.Ru»). Он вошёл с правом решающего голоса в комиссию по территориальному развитию. Так что попытаемся как сможем донести позицию нашего региона по разным направлениям.

— В состав ОП вы вошли по заявке «Фонда развития гражданского общества», а чем сейчас занимается сам фонд? Раньше его как-то было больше слышно, всякие страшные рейтинги эффективности губернаторов печатали, а теперь — тишина, если не считать многочисленных интервью вашего руководителя Константина Костина. Работа попросту свернулась или происходит вне публичного пространства?

— Понятно, что регион интересовало именно то, что его касалось, в данном случае — рейтинг эффективности губернаторов. После смены руководства администрации президента разрабатываются новые критерии оценки эффективности глав регионов, когда они будут разработаны — мы вновь возобновим публикацию рейтинга. Сейчас фонд, как и прежде, занимается исследованиями — региональными, социальными, политическими, исследованиями в области медиа, у нас есть партнёры, для которых мы их проводим. Часть исследований публичные, их результаты вывешиваются на сайте ФоРГО, но основная часть — закрытая, это условие наших партнёров.

Кроме того, Константин Костин сегодня является советником заместителя главы президентской администрации, мы мониторим ситуацию в регионах и готовим аналитические записки для общероссийских исследований ФоРГО.

MIL_7879.jpg

«Алиханов ожидал большего»

— Ну, так как большая часть вашей работы предназначена для внутреннего пользования, приходится выяснять напрямую: что вы докладываете о Калининградской области? Что происходит в общественно-политической среде региона, если не касаться выборов — всё же на нас накладывает ограничение законодательство. Три недели осталось до годовщины безвременного ухода Николая Цуканова и смены власти в регионе. Как выглядит ситуация сегодня? Удалось ли добиться чего-то новому руководству?

— На мой взгляд, сегодня Антон Алиханов прошёл «пятилетку за четыре года». Он добился хорошей узнаваемости на территории региона. Прошёл первый этап, который можно условно назвать «надо понравиться», и прошёл успешно. Сегодня можно говорить, и данные социологов это подтверждают, что отношение населения к Алиханову позитивное. Другое дело, что людям он нравится эмоционально: молодой, симпатичный, приятный в общении, рисует хорошие перспективы. 

Но пока, на мой взгляд, люди не понимают, почему они должны прийти на избирательные участки и проголосовать за него. Всё держится на эмоциях, это первый этап, который проходит любой новый политик, это нормально.

— А не затянулся ли этот этап?

— Да, после него должен наступить следующий, который предполагает некую полезность, демонстрацию достижений. Полезен ли он региону? Это переход из качества «молодой и красивый» в качество «самый полезный человек для нашей области». Этот переход должен происходить сейчас, и это должна понимать группа специалистов, которые работают с Алихановым. Получится ли у них это? Вопрос остаётся открытым. Прошло лишь 9 месяцев с момента его назначения. Результаты предъявлять еще трудно, все в процессе.

— Как говорил Николай Цуканов, «я совсем недавно стал губернатором». Правда, он так говорил, кажется, то ли два, то ли три года.

— Резерв, думаю, ещё есть. Сам Алиханов в одном из интервью недавно говорил, что ему нужна еще пара-тройка месяцев.

— И ещё пара-тройка интервью.

— Возможно. Но быстро эти дела не делаются, это же не носки вязать, что тоже, кстати, требует времени. В целом сегодня ситуация достаточно позитивная, мы видим, что проблем у Антона Алиханова в плане восприятия его населением нет. По крайней мере, серьёзных проблем. Элиты, конечно, находятся в неопределённо-подвешенном состоянии, они ждут: будет ли он им полезен или нет. Для них самая важная эта позиция, а не эмоции. Он в свою очередь не делает резких движений, никого к себе особо не приближает, а если и приближает, то не сильно. И никого особо не отталкивает, зачем ему сейчас войны. 

Элиты ждут, когда сформируется отношение к каждому лично, когда появятся видимые индикаторы этой полезности региону — новый закон об ОЭЗ, достроенный аэропорт, чемпионат, поддержка малого и среднего бизнеса и другое. Сегодня ситуация достаточно позитивная — но это сегодня. Думаю, самое интересное в сфере внутриполитической начнется после выборов.

— Те, кто пристально следят за публичной риторикой со стороны правительства, заметили, что из неё почти что полностью выпала экономическая тематика. В частности — тот самый закон об ОЭЗ, о котором вы упомянули. И который был детищем самого Алиханова, которого изначально нам представляли как молодого успешного экономиста и даже технократа. А теперь он всё больше открывает спортплощадки.

— Ну, насколько я понимаю, проект поправок в закон об ОЭЗ в Калининградской области внесен в администрацию президента. В том виде, в котором получилось его внести. Ждали большего, да и сам Антон Алиханов, наверно, ожидал большего. Но он столкнулся с теми же проблемами, с которыми сталкивались его предшественники. Да, он лично пользовался неким расположением высшего должностного лица государства, он знаком с федеральными министрами — но, как выяснилось, это не так-то просто конвертируется в реальную поддержку региона. Как только он стал губернатором, он стал одним из восьми с половиной десятков. Конечно, федеральная проходимость, которая от него ожидалась изначально (все почему-то решили, что он «ногой двери открывает»), сегодня слегка под вопросом. Кстати, может быть, ему и удастся пролоббировать больше, чем мы видим сейчас, он продолжает бороться. На это все по-прежнему надеются.

— А вообще эта федеральная проходимость глав регионов сегодня — актуальный ресурс? Насколько сегодня «пробивные» губернаторы могут что-то получать? Выглядит так, что лояльность и послушание — гораздо более верный путь к получению федеральных благ.

— Честно говоря, не знаю, что там говорят губернаторам и как сегодня складываются их отношения с центром. Но я точно знаю, что условная «федеральная проходимость» — это когда лоббирование не просто осуществляется, а осуществляется успешно. Всем не хватает денег, как на региональном, так и на муниципальном уровне. 

И все ждут денег именно от врио губернатора, который должен привезти их из Москвы. И не важно, каким путём, через какое министерство. Через закон, через субсидию, через что угодно. 

И в этом его одна из основных функций на сегодняшний день в глазах элит, способ заслужить их уважение и стать полезным для региона. Да, он не может справиться с ростом цен, тарифов…

cfd11e5bd81b73a09df30b2b7fa79bdf.jpg
«Виноваты» уголь и мазут: почему в Калининграде отопление дороже, чем в Коми

Калининград занял третье место по величине тарифа на отопление среди столичных городов регионов Северо-Западного федерального округа.

— Ну как сказать — не может справиться. Вот недавно выяснилось, что мы находимся в лидерах по величине тарифа на тепло в СЗФО в том числе и потому, что региональные власти не хотят субсидировать генерацию тепловой энергии.

 — Почему не хотят — возможно, у них не хватает на это средств или есть другие причины. А вы спрашивали у врио губернатора об этом?

— Он нам ответил, что он наше издание теперь не читает. И предложил писать запрос в пресс-службу.

— Ну, писать запросы — это нормальная практика. Может быть, он был просто не готов отвечать на этот вопрос именно в этот день и час.

— Одно из важнейших событий — скандал вокруг строительства стадиона, обыски в региональном управлении заказчика, арест его бывшего главы и экс-министра строительства Амира Кушхова. Понятно, что решения, о которых идёт речь, принимались задолго до назначения Алиханова врио губернатора. Однако этот скандал несомненно портит атмосферу вокруг него, особенно в этот интересный период. Опять же, следственные действия можно производить по-разному, совершенно необязательно учинять маски-шоу в подразделении правительства. Это определённый знак?

— Не буду играть в пифию, скажу одно: Алиханов довольно чётко позиционировал себя как борец с коррупцией. И экс-министр Кушхов уже давно фигурировал в его заявлениях в качестве человека, которого врио губернатора подозревал в нечистоплотности. Я склонна верить Алиханову в части заявлений о борьбе с коррупцией, это тот случай, когда его возраст — это плюс. Ему кажется, что он может поменять этот мир и побороться с коррупцией — в том числе. И дай бог, если у него это получится. 

Но в России так исторически заведено: где большие деньги, там большая коррупция. Этого можно было ожидать, так как те деньги, которые приходят в регион в рамках подготовки к ЧМ-2018, не могут оставить равнодушными тех, кто их осваивает. Не знаю, является ли сигналом Алиханову проведение «масок-шоу» в подразделении правительства, но, по крайней мере, это сигнал пресловутым коррупционерам.

MIL_7857.jpg

«Отношения с местными журналистами выстроены неровно»

— Смена власти в регионе произошла неким особенным образом, предшественник Антона Алиханова переместился на позицию в администрации президента, возглавил полпредство. К нему в подчинение прибыл новый для региона человек «с Кавказа», заместитель Цуканова Михаил Ведерников. Оказался на новом месте крайне непубличным человеком, да и функционал его как-то неочевиден. Когда смена власти произошла, многие политологи в числе рисков Алиханова указывали противодействие со стороны Цуканова и потенциальный конфликт с ним. Система в верхушке власти, на ваш взгляд, сегодня стабилизировалась?

— Я думаю, что при всей сложности характера Николая Цуканова он всё же в первую очередь системный человек. Нравится ему или нет, но сегодня он занимает должность, которая не подразумевает личного — хочу, не хочу. Он понимает, что он — член «президентского отряда», он его полномочный представитель.

— А вообще, коль скоро вы готовите аналитику для ФоРГО, может быть, есть понимание, какова роль института полпредств в нынешней российской властной космологии? В условиях стопроцентного и прямого контроля за губернаторами непосредственно из АП? Зачем нужна эта надстройка в виде полпредства?

— А в нашем регионе ещё и специальная надстроечка.

— Ну да, и главного федерального инспектора наконец назначили — хотя мы без него год прожили и как-то никто не умер. Зачем весь этот ритуал?

— Ну, у нас регион удалённый, поэтому нужен глаз да глаз. Институт полпредства достаточно полезен потому, что контролирует исполнение поручений президента и координирует деятельность федеральных органов на территории. Реализация майских указов президента, федеральных целевых программ и многое другое. Михаил Ведерников, я знаю, в том числе, занимается погранпереходом «Дубки» в Советске-Немане, а также реконструкцией аэропорта.

bdfb1b3a3e54d767e13de6fee3ade8b4.jpg
«Капает чуть-чуть»: как Антон Алиханов вновь поверил руководству «Храброво»

В понедельник врио губернатора Антон Алиханов вновь отправился во всё ещё строящийся аэропорт «Храброво». После невыполненного обещания открыть для пассажиров новый терминал ко Дню Победы руководство аэропорта успело спровоцировать очередной коллапс и теперь обещает сдать первую очередь аэровокзала к 1 июня.

— Этим кто только ни занимался, что-то с результатами всё пока грустно. Вокруг аэропорта контролёров — как собак нерезаных, бочками соли. Полпред, замполпреда, молодой и прогрессивный губернатор — и дважды сорванные сроки открытия первой очереди аэровокзала, да и неясно, когда вообще он откроется. Причём сорваны не просто сроки, а сроки, ответственность за которые взял на себя сам Антон Алиханов. Зачем-то.

— Я думаю, Антон Алиханов уже сам десять раз пожалел, что транслировал обещания руководства «Храброво», которым он поверил. Видимо, он доверял собственнику аэропорта, который имеет хорошую репутацию. Врио губернатора старается, контролирует этот вопрос. Уверена, рано или поздно дело доведут до конца. 

Но, по крайней мере, Алиханов резко раскритиковал поведение руководства «Храброво» и не стал с себя снимать ответственность. Другой бы сказал журналистам, мол, я вообще такого никогда не говорил.

— Да, помним таких политиков. Кстати, как вам теперь живётся в шкуре журналиста? (Елена Волова ведёт еженедельное ток-шоу «Авторитет» на радиостанции «Комсомольская правда в Калининграде» — прим. «Нового Калининграда.Ru»).

— Ну, это скорее для души. После возвращения с севера у меня сначала было много времени, я решила попробовать, спасибо руководству холдинга «Западная пресса», которые мне это предложили. Мне это интересно, тогда и сейчас. Хотя, конечно, я понимаю, что хотелось бы чуть более активных и открытых во мнениях ньюсмейкеров.

— На самом деле любой человек, который вёл разговорное шоу раз в неделю в Калининградской области, это знает — интересные гости в таком режиме заканчиваются примерно через 3 месяца.

— Проблема не только в этом, а ещё и в том, что не все говорят то, что думают на самом деле. Некоторые гости ограничены политическими рамками, собственной осторожностью, а мне-то хочется, чтобы они сказали, как обстоят дела на самом деле, чтобы мнение было их собственным.

Теперь-то вы поняли, как нам живётся.

— Да я и раньше догадывалась, просто практического опыта такого не было. В целом мне всё нравится, отличная история.

— Многие ждали от Алиханова радикальной смены кадров в правительстве, но она прошла как-то половинчато. Значительная часть ключевых министров и вице-премьеров остались на своих местах, а на некоторые места достали персонажей из пыльных чуланов, вроде врио вице-премьера по внутренней политике Александра Торбы. Это что — показатель безысходности и пресловутой короткой скамейки запасных, на которую жаловались предшественники Алиханова?

— Я думаю, что все случаи уникальные, по каждой должности было своё решение. Что касается Торбы, то он — компромиссная фигура. Плюс он проявил себя в Гвардейске как очень хороший глава, все забыли конфликты, которые были с ним в его прошлый вице-премьерский срок. 

С другой стороны, ситуация во внутренней политике сейчас довольно спокойная, резких конфликтов нет. Танки не нужны, Алиханову, наверно, удобно с Торбой, он считает, что тот полезен для текущего момента. Это его выбор.

— Я задавал этот вопрос как Алиханову, так и его окружению, в самом начале новой политической эпохи, и не получил внятного ответа. Я спрашивал, понимают ли они, каким образом будут завоёвывать доверие населения региона — как простых людей, так и пресловутых «элит». На ваш взгляд, это понимание в команде Алиханова появилось?

— Чёткой информационной стратегии у правительства я пока не вижу. И Алиханов сам это признаёт в своих интервью, говорит, что отношения с местными журналистами выстроены неровно и не везде есть взаимопонимание.

— Судя по частоте этих интервью, брать решили не качеством, а количеством.

— Я пока не вижу стратегической линии, которая позволяла бы нам, тем, кто читает эти интервью, понимать, почему мы должны голосовать именно за него. Понимает ли он сам — не знаю, не обсуждала. Я общаюсь почти со всеми редакторами, которые руководят местными медиа, и у них тоже нет понимания, какова эта стратегия, её с ними не проговорили, приоритеты и «якоря» не озвучили. 

Может быть, не все они согласятся с этой стратегией, не все будут сотрудничать в полной мере, но пресс-секретарь должен, на мой взгляд, с ними её хотя бы проговорить. Заодно, и предъявит достижения, которые СМИ могут поддержать, а могут, конечно, и нет. Но дверь бы попытаться открыть.

Пресс-секретарь, как известно, утверждает, что с ней надо дружить, тогда всё будет хорошо. Невозможно отделаться от темы выборов, хотя и не про всё мы можем говорить. Но вот насчёт будущей активности населения — наверное, можем. Я даже не о прогнозе явки, в конце концов от неё мало что зависит. Но после того, что случилось с Николаем Цукановым, после его внезапного ухода всего лишь спустя 9 месяцев после такой масштабной избирательной кампании с выжиманием явки и процента из всего, что движется, люди-то смогут вновь поверить, что в этой комедии с выборами надо участвовать? То, что петицию против отставки Цуканова подписали лишь 7 человек из 217 тысяч, проголосовавших за него, несколько дискредитирует саму идею электоральной демократии.

 — Социологи говорят, что всё нормально, настрой в народе позитивный. Именно потому, что новый врио губернатора понравился им на первом этапе. Но опасения понятны, предложенный список кандидатов не вызывает задора в части интереса.

— А зачем тогда явка? В нашей стране можно выиграть выборы, приведя на них пару знакомых.

— Но любой более-менее амбициозный кандидат хочет выиграть выборы с высокой явкой, ведь это дополнительный показатель его легитимности. Если за него проголосует 10–20 процентов избирателей, он-то выборы выиграет, но это будет уже что-то не то.

— Ну, когда вы участвовали в кампании Александра Ярошука, этот момент как-то не оказался критичным, и никто особо не расстроился.

— Да, но это были его вторые выборы, это было переизбрание к тому же он — местный.

— Просто приход в регион технократов, который нам обещали, как-то не вяжется с масштабами избирательной кампании, итоги которой мало кому кажутся неопределёнными. Ведь технократ — человек, который добивается результатов, прикладывая необходимый минимум усилий. Может быть, надо было всё же как-то без выборов?

— Это решать не нам, губернаторов в России сегодня избирают. 

Мы можем лишь пойти на выборы или не пойти на выборы. А выборы должны пройти, не важно, молодые технократы ли в них участвуют или пожилые автократы. Залез на этот табурет — стал политиком, читай стишок.

Текст, фото — Алексей Милованов, «Новый Калининград.Ru».

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter

[x]


Полулегальные методы

Замглавреда «НК» Вадим Хлебников о том, почему власти скрывают от горожан свои планы по застройке.