«Нам не угнаться за Гданьском»: победитель «Пост-Замка» — о своём проекте

Проект Антона Сагаля
Проект Антона Сагаля
Все новости по теме: Сердце города

Победитель архитектурного конкурса «Пост-Замок» на проект застройки территории у Дома Советов архитектор Антон Сагаль в Калининграде провёл открытую лекцию в здании колледжа градостроительства, где рассказал о фантомных болях калининградцев, о том, почему нельзя полностью восстанавливать Королевский замок и чем плохи торговые центры. «Недвижимость Нового Калининграда.Ru» публикует выдержки из рассказа архитектора.

Фантомные боли Кёнигсберга

Когда ты начинаешь делать какой-то проект, ты неизбежно должен обрабатывать и воспринимать большое количество информации — размышлять, сомневаться; и таким образом ты гораздо лучше узнаёшь территорию. В Калининградском общественном сознании существует феномен фантомных болей, это связано с тем, что постепенно на глазах у калининградцев разрушался Кёнигсберг — город, который непосредственно связан с Калининградом. Как его житель, я не разделяю город между Кёнигсбергом и Калининградом — это один город с единой жизнью. Люди видели, как значимая часть этого города постепенно разрушается, соответственно, у них выработались так называемые фантомные боли. Это феномен в медицине, когда человек теряет конечность, а продолжает чувствовать боль. Я пытался интерпретировать этот термин, и мне кажется, что это такая метафора, которая достаточно неплохо описывает все ностальгические настроения и ощущения, которые у нас возникают, когда мы слышим о Кёнигсберге. В этот процесс вовлечена большая часть аудитории — кто-то ограничивается тем, что ставит себе на рабочий стол изображение Кёнигсберга, а кто-то ездит в Польшу или Германию, ищет какие-то фотографии, собирает коллекции. То есть так или иначе очень большой пласт людей в это вовлечён, и это, безусловно, очень интересно. Я лично не знаю другого такого города, где бы настолько культивировалось утраченное прошлое. Но это и понятно, потому что действительно город очень красив.

В связи с этим формируется в обществе определённый запрос на Кёнигсберг. И крупный бизнес на это реагирует, потому что, когда есть спрос, возникает, соответственно, предложение. И появляются разного рода спекуляции, к которым можно относиться по-разному — какие-то мне больше нравятся, какие-то меньше. Например, интересная интерпретация, я так понимаю, что Королевского замка (Комплекс Нессельбек — прим. «Нового Калининграда.Ru»). В принципе, я отношусь конкретно к этого рода спекуляции достаточно неплохо, она вне городского контекста, достаточно автономна, это сооружение стоит условно в чистом поле, ну почему бы и нет. То есть создаётся какая-то атмосфера, какая-то городская или окологородская активность, люди туда приезжают — в принципе, это хорошее дело. Может, в каких-то конкретных архитектурных решениях я не согласен, но это уже вопрос вкуса. Или, например, тоже хороший пример — это «Рыбная деревня». Неоднозначный проект, но я к нему отношусь в целом неплохо, потому что он создаёт атмосферу и работает непосредственно с городской средой. Хотя, конечно, некоторые проблемы существуют, и в частности городской контекст не всегда адекватен или само сооружение не всегда хорошо смотрится в этом контексте. Но это Калининград, в этом городе есть место фактически всему, нужно просто иметь чувство меры. Главное, чтобы весь город не превратился в «Рыбную деревню» вперемешку в многоэтажными домами.

37.jpg

Другой пример спекуляции (ТЦ «Европа» — прим. «Нового Калининграда.Ru»), к которой я уже отношусь более настороженно, связан с тем, что главным противником города и городской среды являются торговые центры. Они пытаются переманить к себе малых предпринимателей и вообще любую городскую активность, с этим связанную. Естественно, для торгового центра гораздо проще, когда пространство накрыто, когда оно отапливается, вентилируется, но проблема в том, что здесь идёт фактически симуляция городского сквера, где мы видим даже деревья и лавочки. Но это всё-таки торговый центр. Я знаю, что многие люди ходят туда просто прогуляться, потому что городская среда, которая находится снаружи, не располагает к комфортному времяпрепровождению, она агрессивная или неухоженная. Но строительством торговых центров мы только усугубляем проблему, потому что остальной город становится для нас промежутком, который необходимо преодолеть от дома до такого искусственного города. К тому же концентрация малого бизнеса в такой среде не способствует гармоничному развитию настоящей городской среды. Поэтому я отношусь к этому очень скептически, я думаю, что это подсознательное желание заказчика было — иметь исторический город прямо внутри торгового центра. В Европе такие торговые центры зачастую находятся на периферии, и они скорее похожи на бараки, а у нас, когда они находятся непосредственно в центре и среди них есть большая конкуренция, они ищут новые и новые способы привлечения общественности, в частности пытаясь воспроизвести исторические фасады внутри.

Королевский замок

Что же на самом деле из себя представлял Королевский замок? Когда я начал работать, изучать все эти чужие фотографий, которые мне были доступны, я понял, что это было достаточно неординарное сооружение, и что самое главное — неоднородное. Какие-то сооружения были ценны с художественной точки зрения, а какие-то — с точки зрения истории. Например, Овсяная башня была одной из самых древних частей замка. Эстетически она представляла из себя просто-напросто высокую постройку. Никакой художественной ценностью, на мой взгляд, она не обладала. Замок застраивался стихийно. Я попытался разделить его для самого себя — выделить ряд ценностей, чтобы понять, как вообще с этим замком работать. Я знал, что есть запрос в обществе, необходимо что-то восстанавливать, как-то взаимодействовать, реагировать на этот запрос. В то же время я понял, что нет смысла пытаться восстановить замок полностью, потому что это была бы сплошная фикция. Плюс ко всему, восстановление некоторых фрагментов просто лишено смысла.

Итак, если говорить именно об исторической ценности, то сейчас, в данный момент, мы имеем только фундамент. Чего-то большего у нас, к сожалению, просто нет. Историческая ценность объекта связана именно с его физикой, с чем-то материальным, и мы сейчас можем дотронуться только до фундамента. С другой стороны, в Калининградской области есть множество других замков в гораздо лучшем состоянии. Например, замок Рагнит в Немане. Или Инстербург в Черняховске. Или остатки Бальги. Здесь, конечно, видно, что состояние критическое, но, по крайне мере, это не фундамент. Здесь проект может подразумевать более детальное восстановление.

_NEV0686.jpg

Проанализировав фотографии, я понял, что в Калининграде ещё достаточно много чего сохранилось, поэтому нет смысла пытаться подменить, сделать какой-то замок с нуля, но, может быть, стоит создать какой-то другой объект, который привлечёт внимание как раз к тому, что уже существует, к тому, чему действительно внимание необходимо. Все эти памятники очень быстро разрушаются, и нужно с ними каким-то образом работать, чем скорее, тем лучше.

Если говорить о символической ценности, то я заметил, что большинство фотографий сделано с одного ракурса, с юго-западной стороны, другие фотографии замка встречаются намного реже. И я даже не знал, как выглядят некоторые фасады, потому что их изображения я никогда до этого не встречал. И только когда начал подробно заниматься исследованиями, нашёл другие фасады и понял, что они просто не были такими репрезентативными, не были такими интересными, и их не фотографировали. В социуме зафиксировалось именно это изображение замка, и я понял, что оно обладает невероятной символической ценностью. В то же время я понял, что, кроме всего прочего, помимо этой башни (часть южного фасада западного флигеля) символической ценностью обладал также внутренний двор замка, именно как пустота. Там была важна не столько архитектура, сколько само его наличие. Пространство, защищённое с четырех сторон. Ну, и третий элемент, очень важный, который тоже я отнёс скорее к символической ценности — это южная терраса, рисунок которой архитектурный может быть не настолько существенен, но как пространство, как среда он был для Кёнигсберга очень важен. Поэтому в своём проекте я уделил ему особое внимание.

Что касается художественной ценности, то этим отличился именно Восточный флигель. Это было, насколько я знаю, место пребывания королевских персон, там были разного рода залы, совершенно потрясающие, часто выполненные в стиле барокко. Здесь совершенно ясно, что такого рода интерьеры относительно легко восстановить, у поверхностей есть яркий геометрический рисунок, здесь можно понять, из какого материала это сделано. Таким образом, мы сможем воссоздать именно атмосферу благодаря восстановлению отдельных элементов, которые обладали художественной ценностью. Зал Московитов опять же мне был интересен как пространство с потрясающим сводом, который также стоит восстановить.

Нет смысла воспроизводить стену, которая в силу некоторых исторических обстоятельств была возведена как-то криво, косо и вообще непонятно как. Непонятно, что тут вообще восстанавливать. Было бы интересно, если этот объект существовал 300 лет — да, он обладает исторической ценностью, его не стоит разрушать, но если его нет, то воссоздавать его смысла особого нет.

Мне нравилась Овсяная башня, однако я решил её не восстанавливать по тем причинам, которые я озвучил ранее. Каким-то образом естественно нужно будет с ней работать всё же, потому что существует фундамент. Возможно, как-то будет обыгрываться на уровне площади. Может, что-то будет частично напоминать её конструкцию.

Северный флигель восстанавливать смысла нет. Да, там были исторические наслоения, он постепенно складывался, но это просто стена. С точки зрения этики я подумал, что это будет неправильно — пытаться имитировать историю. Южный флигель — тоже достаточно обычный и не обладает какой-то художественной ценностью. Я подумал, что такого рода элементы можно заменить. Естественно, необходима работа с фундаментами, потому что они всё-таки ценны для нас, но верхнее пространство можно сделать иначе.

Если уж мы восстанавливаем два флигеля (Западный и Восточный), то давайте их попробуем восстановить максимально точно, с использованием исторических материалов. Если мы восстанавливаем не всё, то, по крайне мере, то, что мы восстанавливаем, мы сможем сделать хорошо. В интерьерах я предложил сделать акцент на каких-то ключевых элементах — потолок, полы и так далее.

Первые этажи я отдал под публичные функции, я вообще предложил ограничить коммерческое использование этого пространства.

25.jpg

Современный городской контекст

Помимо всего прочего я анализировал Калининград как архитектор и как урбанист. Я понял, что контекст этот очень интересен и неоднозначен. Я вижу Калининград, в котором сосуществуют постройки советского периода, исторические здания и большое количество зелени, а также вечные проблемы с машинами и дорогами. Наверное, в этом и заключается идентичность Калининграда. Это не Гданьск, это не современный полувековой российский город, это что-то другое. Мне кажется, в этом как раз его особенность, конкурентное преимущество по сравнению с тем же Гданьском, который в глобальной борьбе между городами является одним из наших главных конкурентов. Мы уже никогда не угонимся за Гданьском, даже если начнём всё реконструировать. Гданьск всегда будет впереди, потому что они это начали делать 70 лет назад, и, естественно, у нас это будет смотреться как новодел, а у них как место, которое обладает уже историей. И я решил, что если рассматривать именно с точки зрения конкурентного преимущества Калининграда, то, возможно, путь полного восстановления — это не совсем то, что нам необходимо. Я предлагаю двигаться более последовательно и тем самым также стимулировать архитектурную и урбанистическую мысль локально. Чтобы какую-то идентичность создать.

Я предположил, что Дом Советов всё-таки разрушать не стоит, это было бы сравнимо со взрывом Королевского замка, и это безусловно сложный объект, с которым необходимо считаться, но я считаю, что вопрос, можно ли адаптировать его, — в профессионализме. Это интересный объект, который, как мне кажется, заслуживает отдельного внимания и отдельного проекта реконструкции.

33.jpg

Верхнее озеро — положительный прецедент, я знал, что рано или поздно за него возьмутся. Можно взорвать замок, можно разрушить весь город, но озеро так просто не уничтожишь. С другой стороны, оно никакой идеологией дополнительной не обладает, это городская ценность, и рано или поздно оно будет включено в систему общественных пространств, в городскую жизнь. И мы дождались. В принципе, я не согласен, может быть, с какими-то отдельными деталями реализации, но в целом, как городское пространство, мне нравится, что оно функционирует, что территории, расположенные вокруг него, облагородились.

Размышляя о Калининграде, я размышлял в масштабе всей области. Мне очень нравится город Черняховск благодаря тому, что там сохранились целые улицы старых немецких домов. И я подумал — какой же смысл пытаться восстановить или что-то сымитировать в Калининграде, когда достаточно сесть в машину и доехать до очень интересного города с очень интересными жителями, которые чувствуют свою причастность к этому городу, и походить не по Кёнигсбергу, но по городу, который был на него похож, который обладает настоящей исторической ценностью. И если я хочу погрустить по утраченному Кёнигсбергу, я еду в Черняховск, а не иду в «Рыбную деревню».

Сам тот факт, что мы достаточно изолированы, порождает необходимость делать акцент на конкретные города. Нужно пытаться развивать область в целом, воссоздавать тот же Советск, Гусев. Опять же у нас есть коса, море. Важно, чтобы Калининград стал своего рода главной площадью всей области. Чтобы область функционировала пусть не как большой город, но как что-то похожее. Калининград должен стать площадкой, объединяющей все остальные города, и одновременно комфортным городом. А если есть желание посетить тот же Черняховск, то я смогу просто приехать туда, сев на электричку, которая туда сегодня не ходит, а потом вечером или остаться там, или вернуться в Калининград. В то же время Калининград должен предлагать что-то иное, что-то более современное, то есть быть таким хабом, который бы регулировал жизнь всего региона.

Фото — Виталий Невар, иллюстрации предоставлены Антоном Сагалем

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter

[x]