Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»

 Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»  Владелица бывшей пельменной «Рита»: «Обслужи-обслужи... А деньги-то у него есть?»

Владельцы самых старых заведений города и области продолжают делиться с «Ресторанами Нового Калининграда.Ru» своим опытом. Одна из основателей бывшей знаменитой пельменной «Рита» Рита Откосова рассказала, как она с мужем придумала это кафе, как сама не хотела лепить пельмени, какие люди приходили в «Риту» и как потом они рассказывали ей о кафе, когда его стали рушить.

— Все началось с 87 года, наступила эпоха кооперативов, и мой муж Александр придумал свой маленький кооператив — палаточку на рынке, в которой делали и продавали сахарную вату. Такие палатки сейчас есть во всех парках с аттракционами. Он эту идею взял из детства, он еще ребенком отдыхал в санатории в Крыму и там впервые увидел, как такая вата делается, запомнил и крутящийся барабан, и это сладкое облако на палочке… Эту палатку с ватой он назвал «Рита». Я ужасно стеснялась этого и только потом поняла, что он любил меня, поэтому моим именем назвал свое первое предприятие.

— А в 89 году начались проблемы с сахаром, его давали по талонам. Были огромные очереди, и власти предложили нам либо закрыться, либо перепрофилироваться. Муж нашел это помещение, старый бункер, и мы стали строить там свое кафе. Ни у кого из нас не было поварского образования: муж по специальности бурильщик нефтяных вышек, а я юрист. И вот Саша спрашивает: «А что мы в этом кафе будем делать?» И я вспомнила свое детство, которое прошло на Южном Урале, в Челябинской области, в городке, где родился Курчатов. В этом городке при одном заводе было маленькое кафе-стекляшка, в котором моя мама лепила пельмени. У меня сразу такая ассоциация из детства: тарелка с пельменями, пар, с мороза заходят люди, едят, и им так вкусно… И я сказала: «Мы будем вручную лепить пельмени».

— Когда мы начинали, двухсотграммовая порция пельменей стоила 98 копеек, почти рубль, как сейчас помню.

— Сперва в нашем кафе работали три человека: муж, его друг и мой брат. А я же юрист — и думала: ну как я пойду с высшим образованием на кухню работать? Только по выходным прибирать на кухню приходила. И это было до тех пор, пока к мужу не приехали в гости друзья из Ульяновска и не сказали мне: «Рита, ты не права, так нельзя, нужно работать по-семейному». И с 90-го года я стала там работать.

— Из кооператива нам посоветовали перерегистрироваться в ООО, и мы взяли себе партнера, Володю, друга мужа. Так «Ритой» стали управлять две семьи, наша и Володина, а название осталось таким же, потому что у Володи Ритой звали маму, и его семье было приятно, что пельменная называется так, ну а моя семья думала, что это название в честь меня. Я была шеей «Риты», муж — организатором, а Володя, друг мужа, — поваром. Все удивлялись, как мы на протяжении двадцати лет можем так дружно работать.

— А многое давалось силой. У нас вначале не было ни повара, ни уборщиц, в общем — никаких наемных работников. Было и так, что всю ночь пельмени лепили, а утром их продавали. Фарш несколько раз в день прокручивали.

— На одной черно-белой фотографии мой младший сын сидит в «Рите» со скалкой и банкой. Знаете, для чего нужна была эта железная банка? Чтобы кружочки для пельменей вырезать, тогда у нас еще не было оборудования, а потом уже на заводе мы заказали себе специальную вырезалку.

— Когда многие знакомые говорили: «Да у вас ничего не получится», — я всем назло так верила, что мы сможем. И мы смогли, хотя работать одной семьей очень трудно.

— Первые годы мы работали так: закрывались на все лето, а в сентябре открывались снова, устраивали себе такие долгие каникулы. А потом перестали: во-первых, потому что люди скучали по нашим пельменям, а во-вторых, потому что посетители начинали ходить в другие места.

— Мне было приятно, что про наше кафе и за границей знали: моряки рассказывали. Да и в городе его любили.

— В 90-е нам повезло. Когда рэкет приходил к нам и предлагал свои услуги, муж отвечал, что у нас уже есть «крыша», и эти люди ему верили. Хотя никакой «крыши» у нас не было. А пельмени ели у нас и перегонщики, и бандиты, в общем, самые разные люди.

— Мужчины забегали в «Риту» в обеденный перерыв, а в выходные уже приезжали с семьями. Рядом Художественная галерея, и из нее к нам часто ходили на обед, правда, картинами никто не расплачивался. Помню мужчину из галереи — не знаю, какую он там занимал должность, но был он всегда таким вежливым, что между собой мы его прозвали «будьте любезны». И Гражданпроект к нам ходил есть, да что там говорить: тогда не было ужасных пробок, к нам приезжали из всех концов города. У нас не было свадеб и так далее: просто люди приходили большой компанией, сдвигали столы и сами праздновали, а поминки мы старились в «Рите» не проводить, потому что очень грустное мероприятие.

— А то, что у нас не хватало ресурса и возможности… Знаете, возможно, что, если бы я училась ресторанному или гостиничному делу, мы и выросли, а так у нас все было по-домашнему: маленькое уютное кафе, в котором мы всех посетителей встречали как дома. А потом — это здание находилось в федеральной собственности и принадлежало гражданской обороне. Сперва нам дали аренду на пятнадцать лет, потом сократили ее срок на пять, а потом, после 98 года, вообще приходилось продлевать ее каждый год. Мы не обращали внимания ни на кризис, ни на что, просто работали и работали.

— У нас же было в «Рите» помещение узкое, как вагончик, и люди стояли в этом вагончике в тесноте за пельменями. Только исчезли очереди в магазинах, а нашим посетителям нравилось стоять в нашей очереди за горячими пельменями. Потом уже они стали говорить нам, что тесно, и мы собрали все необходимые документы и разрешения и сделали реконструкцию, расширили кафе.

— Поначалу у нас в меню были только пельмени, пара салатов и суп. И никакого алкоголя. Я вообще за здоровый образ жизни, и мы не хотели продавать спиртное. Но люди стали приходить со своими бутылочками и выпивать тайком. Проще было им разрешить, и мы получили лицензию, но никогда не делали на этом основную выручку. Помню, что придет человек с похмелья и просит: «Рита, налей, пожалуйста, 150 граммов». Я ему предлагаю: «Может, лучше чаю?» (хотя, казалось бы, мне выгоднее продать). А он постоит, подумает — и: «Нет, не надо чаю, давай лучше 50». Так и получалось, что и выпил он меньше и домой пошел нормальный.

— Бывало, что и прикармливали мы людей. Вот стоит у входа бомж, гостям только настроение портит, и мы ему в баночку с собой накладывали: «Ты иди и поешь, только сюда не приходи или приходи, когда никого не будет».

— Помню, была одна история смешная. Зашел в «Риту» парень в пиджаке практически на голое тело и в шапке-ушанке, а на улице зима, мороз. И муж говорит: «Иди, обслужи его». Ну я иду обслуживать и ворчу себе под нос: «Обслужи-обслужи… А деньги-то у него есть?» Вы бы видели реакцию этого парня… А к тому времени мы уже делали салат из мидий, бутерброды с красной икрой. И этот посетитель стал заказывать самые дорогие пельмени, самый дорогой салат, кофе натуральный, сваренный в турочке. И мне стало перед ним так неловко. Он, конечно, расплатился, вышел, сел в дорогую по тем временам машину и уехал.

— В долг мы тоже своих гостей кормили: бывало, дети прибегут, поедят, а их родители потом рассчитываются; бывали такие, которые ели в кредит и потом платили. А были и такие, которые деньги не возвращали. Ну ситуации разные бывают, может, человеку из города пришлось срочно уезжать и он не успел нам долг вернуть. Пусть они все будут живы и здоровы, то, что мы когда-то их бесплатно кормили, — значит, так было нужно.

— Мы продавали в «Рите» пельмени домой. И так было легко: потому что, допустим, человек купил сегодня пельмени, а на следующий день приходит и говорит: «Знаете, что-то мне не нравятся ваши пельмени», — и мы начинаем разбираться, что с ними было не так, почему предыдущие были лучше этих, и исправляли свою ошибку. Но так случалось редко, чаще всего люди приходили и спрашивали: «Ну почему у вас так вкусно?» Смешно, как в анекдоте про евреев в гостях: «Почему у вас чай такой вкусный? — А вы заварки больше кладите!»

— Многое подсказывали наши гости. Например, готовить пельмени со сметаной и тертым сыром нас научили мормоны. Их тогда было много в городе, они к нам заходили и просили пельмени сыром посыпать. А потом и другим посетителям это так понравилось, что в меню появилось отдельное блюдо.

— В 2010 году наше здание попало под снос: кончился бизнес и кончилась наша семья, мы с мужем развелись. Жалко — вышло так, что все держалось на «Рите». У Саши сейчас другое кафе, тоже хорошее, оно называется «Тройка».

— Это здание «Риты» было словно одушевленным. Все то лето, пока шел снос, мне клиенты звонили или при встрече говорили: «Ой, знаете, а „Рита“ уже покосилась», —  или: «А „Рита“ все еще стоит».

— Я понимаю, что изменилась за годы, но в городе меня до сих пор узнают мои бывшие клиенты и спрашивают: «Ну где же ваши знаменитые пельмени? Мы еще когда-нибудь снова их попробуем?» На что я им всегда отвечаю: «А вы знаете, что пельмени есть вредно? Я сама об этом недавно узнала».

Текст — Александра Артамонова, фото — Кирилл Клейков

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter

[x]