Половину всего мебельного производства в России обеспечивают малые и средние предприятия. И это объяснимо, потому что стартовый капитал, необходимый для открытия мебельного производства в разы меньше, чем для создания предприятий в сфере электроники или фармакологии. Трудности начинаются потом, когда встает вопрос о развитии. Несмотря на то, что стабилизационный фонд государства российского буквально пухнет от нефтедолларов, дешевых кредитов отечественный бизнес не получает. Были бы процентные ставки по займам — три процента годовых, не было бы бурных дебатов, в частности, о судьбе мебельной отрасли в Калининградской области. Осложнил достаточно стабильную ситуацию и новый закон «Об особой экономической зоне». Согласно ему, главной приманкой для инвестора теперь станут не таможенные, а налоговые льготы. При этом ставка сделана на крупные фирмы с хорошей репутацией. Инвесторов, предлагающих проекты объемом не менее 150 миллионов рублей, на шесть лет освобождают от налога на прибыль, а потом еще на шесть лет ставку налога снижают наполовину. Кроме того, предусмотрено освобождение от налога на имущество. Режим ОЭЗ рассчитан на двадцать пять лет, и предпринимателям гарантировали, что условия ведения бизнеса не будут ухудшаться даже в случае изменения налогового законодательства РФ. Вот только малый и средний бизнес остался «за бортом» налоговых льгот. При этом фактически на его плечи ложится обязанность пополнять местный бюджет — ведь крупный бизнес от этой повинности освобождается. О том, какие перспективы при таком раскладе вырисовываются для наиболее динамично развивающейся мебельной отрасли, мы попросили рассказать самих участников этого рынка, собрав директоров мебельных фирм за «круглым столом».
В дискуссии на тему: «Как жить дальше?» приняли участие Валерий Джапаридзе («Евро-мебель»), Михаил Майстер («Чинно Чиллини»), Евгений Юринов («ДСплит Плюс»), Олег Певчев («БалтКухня»), Вадим Маннов («Манн-групп») и Александр Мусевич («Нимакс»). Так как большая часть калининградских предприятий работает на российский рынок, то и перспективы своего развития они связывают с этим же направлением.
Вопрос Натальи Будоян, главного редактора журнала «СтройИнтерьер»: «Чего не хватает нашим мебельным предприятиям, чтобы «покорить» большую Россию?»
Михаил Майстер: « Мировая практика говорит о том, что мебельное предприятие (если оно, конечно, не обладает каким-то особым «ноу-хау»), может быть рентабельным с точки зрения производства, если транспортное плечо розничной реализации продукта находится в радиусе 500-800 километров. На более дальние расстояния вести мебель просто невыгодно. Что касается Калининградской области, то это расстояние не дотягивает от нас даже до границ России. А мебельная отрасль, лишенная по новому закону таможенных преференций, становится относительно конкурентно способной на российском рынке из-за огромных затрат на доставку готовой продукции за пределы области».
Олег Певчев: «Мебель моей фабрики «БалтКухня» продается в основном на территории нашей области. Да, мы рассматриваем возможность выйти на российский рынок. Весь вопрос: «С чем?». Я долго думал на эту тему. Упрощать производство и делать много мебели? Или углублять переработку, но делать меньше? Решил пойти по второму пути. Мы уже наладили производство собственных фасадов. Это очень дорогостоящее дело. Зато, на мой взгляд, достаточно перспективное. Сегодня все большее количество калининградцев позиционирует себя на рынке как «средний класс плюс». Их уже не устраивает дешевая польская мебель, люди хотят иметь хорошие качественные кухни по средней цене. Мы их производим. Может, со временем и начнем вагонную отгрузку в большую Россию. Но это не самоцель. Цель — создать стабильное, устойчивое в переменчивых рыночных условиях предприятие».
Вадим Маннов: «Наша компания начинала с продажи польской мебели. Благодаря кризису 1998 года, мы перешли на собственное производство. Поняли, что это экономически выгодно. Всю торговую сеть свернули. На сегодняшний день у нас остался один салон по продаже мебели на Дзержинского. В нем мы продаем только свою мебель. Думаю, что после вступления России в ВТО, те, кто имеет собственную торговую сеть, не проиграют. «Манн-групп» сегодня работает полностью на Россию. Этой стратегии и будем придерживаться, будем увеличивать объемы, и углублять производство. В частности, планируем создавать другие предприятия, которые будут заниматься производством комплектующих, чтобы покрывать потребности внутреннего рынка».
Александр Мусевич: «Та стратегия развития, которую я выбрал, называется черепаший шаг. Признаюсь, что порой она меня, как человека импульсивного и деятельного, раздражает. С другой стороны, исходя из реалий финансового, административного, маркетингового ресурсов, я вижу, что у меня другого выхода не остается. Либо идти в очень серьезную зону риска, либо развиваться медленными темпами. Мы, образно говоря, посеяли семена на всех рынках и они уже дали маленькие ростки. Жду, какой из них окажется наиболее выносливым. Мне нравится позиция Певчева. На мой взгляд, она правильная, так как калининградский рынок тоже достаточно перспективен. У нас начинает работать президентская программа «Доступное жилье», ожидается сдача пятисот тысяч квадратных метров жилья. Это мощный стимул для развития рынка. Спрос на мебель возрастет. А «БалтКухня» уже заняла нишу, которая может удовлетворить спрос населения. Исходя из этого, полностью поддерживаю высказывание Михаила Майстера, что у мебельщиков должен присутствовать умеренный оптимизм. А интенсивное развитие, увы, сдерживает отсутствие дешевых кредитов. Мы все время работаем в отсутствии дешевых финансов. На самом деле, многие могли бы уже прилично развиться».
Михаил Майстер: «В этом Саша абсолютно прав. Более того, в новых условиях так развиваться, как мы развивались до этого, уже будет невозможно. В течение прошедшего календарного года некоторые мебельные компании уже вывалились с рынка. И в дальнейшем, я думаю, будут происходить объединения, поглощения и банкротства. В результате, я думаю, каждая фабрика найдет свой вариант развития в соответствии со своими сильными сторонами. Возможно, что некоторые предприятия будут создавать маркетинговые пулы. Содержать каждому свой отдел маркетинга в новых условиях слишком расточительно. Также возможно, что мы увидим варианты более глубокой производственной кооперации, когда предприятия начнут специализироваться на производстве какой-либо составляющей продукции. Могут появиться и новые игроки на мебельном рынке. Финансовый барьер входа на этот рынок увеличивается с каждым годом. Может быть, кто-то попробует объединить усилия, чтобы выходить на западные рынки. Спросите у Джапаридзе, он работает на западном рынке. Пусть Валерий расскажет о том, как ему «по барабану» входной НДС и все наши «заморочки» с точки зрения, на мой взгляд, самого толкового производственно-торгового предприятия».
Валерий Джапаридзе: «На самом деле вернуть НДС при экспорте, несмотря на все заверения нашего правительства, сегодня практически очень сложно. Наше предприятие «Евро-мебель» где-то 50-60 процентов продукции экспортирует. И я даже не пытаюсь заниматься возвратом этого налога. Получается себе дороже. Но, работая на западном рынке, наблюдаю, как складывается такая интересная ситуация. Недавно я встречался с владельцем одной из крупнейших европейских компаний «Шидр» (Германия) по производству мебели. Около двадцати принадлежащих ему заводов, расположено в Польше, в радиусе 50-70 километров от Калининграда. И этот зрелого возраста человек с блеском в глазах мне рассказывал о своем новом заводе, построенном в Китае. Если до этого, когда мы обсуждали конкуренцию с китайцами, я смело заявлял, что не боюсь их и конкурирую с ними, то теперь серьезно задумался. Когда заводы в Китае создают такие компании, то не китайский производитель беспокоит, а беспокоит немецкая организованная фирма, которая построила там завод для производства мягкой мебели площадью двадцать пять тысяч квадратных метров. Если такой поставщик придет на наш рынок, то всем нам здесь нечего будет делать. Я поинтересовался у владельца «Шидр», как идут дела у его заводов в Польше. Все нормально. Получается, что он конкурирует сам с собой. Завозит мебель из Китая, платит пошлину всего три процента. Сейчас стартовая мощность его завода — тысячу комплектов в месяц, к концу года планирует увеличить ее вдвое. В этом я вижу проблему, а не в законе об ОЭЗ и не во вступлении России в ВТО».
Михаил Майстер: «Да, Китай развивается интенсивно. И некоторые государства, например, США вводят пошлины на ввоз китайских товаров, защищая, таким образом, своего производителя. Нам же внушают, что отмена таможенных льгот для калининградских производителей, поставит нас в равные условия с производителями остальной России. Однако на самом деле равных условий не было никогда. Что мы имели и имеем? По официальным статистическим данным в прошлом году в России было произведено мебели на сумму около полутора миллиардов долларов. При этом косвенные методы расчета показывают, что на самом деле — в два раза больше. Получается, что практически каждый второй предмет мебели в России производится нелегально, все расчеты ведутся наличными, не платятся налоги. Об этом говорилось в июне на Всероссийском мебельном саммите в Санкт-Петербурге. При такой ситуации Калининградскую область, где из-за необходимости таможенного декларирования товаров подобной доли нелегального производства не может быть в принципе, называют «черной дырой» и лишают преференций. Мы готовы работать без преференций, но если будут созданы равные условия. Если же у наших российских коллег пятьдесят процентов продукции не учтено, то о каких равных условиях может идти речь? Существовавший режим преференций раньше просто компенсировал такую ситуацию. А новый закон об ОЭЗ это неравенство просто узаконил».
Евгений Юринов: « Господа, о чем мы спорим? ВТО, закон об ОЭЗ. Проблема в отсутствии инфраструктуры Калининградской области, дефиците газа, электричества, коммуникаций. Будет газовая труба — будет и развитие. Нам как воздух нужны сегодня собственные заводы по производству ДСП, МДФ. Построить их можно только на западные инвестиции. Вот только кто их даст, если у нас нет даже нормальной канализации?»
С Юриновым не спорил никто. После небольшой паузы мебельщики помечтали о том, как правительство области могло бы помочь им в привлечении инвестиций, что они сами могли бы для этого предпринять. Выразили надежду на волю президента РФ, мол, если Владимир Владимирович скажет «Газпрому», то вторую ветку газопровода в наш регион все-таки проложат. Однако особого энтузиазма, судя по всему, никто по этому поводу не испытывал. Получается какой-то парадокс. Политики говорят, что новый закон об ОЭЗ привлечет в Калининградскую область проекты-локомотивы и крупные инвестиции, которые «помогут достичь такого уровня социально-экономического развития региона, который будет адекватен исторически сложившейся среде, то есть странам Евросоюза». Некоторые эксперты утверждают, что экономика нашего края, защищенная преференциями, не будет развиваться качественно. По их мнению, помощь в виде льгот и дотаций из центра не страхует ее от дальнейшей деградации или неблагоприятных внешних факторов. Что соседние Литва и Польша будут использовать наш регион для вхождения на российские рынки сбыта своей продукции, в результате чего область будет лишь инерционно множить валовой продукт. Большая часть предпринимателей убеждена, что для качественного развития экономики нужны новые технологии, стимулирующие развитие промышленных отраслей, и инвесторы, которые интегрируются в глобальные экономические системы. А такие ресурсы привлекаются отнюдь не льготами, а все-таки развитой инфраструктурой, стабильным законодательством, отсутствием административных барьеров и защитой от политических рисков. Вот только политические риски — самые непредсказуемые в нашей стране. Пример на злобу дня: сначала власть настойчиво уговаривала руководителей предприятий выкупить землю под их производственными объектами. Некоторые выкупили за очень немаленькие деньги, а сегодня им назначили ежегодный налог на землю, который сопоставим с ценой за выкуп земли. «Нас что хотят разорить?» — задаются вопросом владельцы заводов и фабрик.
Это вопрос к задачке с одним неизвестным: кто останется на рынке.
Валерий Джапаридзе: «Если такой поставщик придет на наш калининградский рынок, то всем нам здесь нечего будет делать».
Михаил Майстер: «Я верю в предпринимательский талант моих коллег. Мебельщики что-нибудь придумают».
Александр Мусевич: «Власть должна понять, что мы удобные социальные партнеры. Мебельные предприятия дают рабочие места, прозрачны с точки зрения экономической модели и налогового законодательства, платят «белые» зарплаты. С нами выгодно сотрудничать».
Евгений Юринов: «Мебель и одежда — одна тема. Кто-то выбирает дорогую, кто-то дешевую».
На правах рекламы
© 2003-2024