В этой статье хотелось бы поговорить о приоритетах экономической политики в 2009г. В начале года Сергей Гуриев, ректор Российской экономической школы и Олег Цывинский, профессор им. банка «Морган Стэнли», профессор Йельского университета и Российской экономической школы опубликовали статью «Пять приоритетов на 2009г.» Несмотря на полугодовую давность, все эти приоритеты остаются актуальными для российской экономики. Итак, посмотрим, что же, по мнению авторов, следовало делать в первую очередь, и что было фактически сделано.
1. Девальвировать рубль
Рубль по-прежнему выше равновесного значения, и нет смысла в удержании его курса. Быстрая девальвация остановит потерю резервов и повысит конкурентоспособность российских предприятий как на внутреннем, так и на внешнем рынке. Девальвация разморозит и кредитный рынок. Дальнейшее укрепление пары доллар-евро неизбежно, но чем скорее оно произойдет, тем лучше будет для банков и заемщиков. Сейчас банкам нет смысла кредитовать в рублях. Если рубль ослабнет за ближайшие полгода на 20% (а примерно такой темп закладывает фьючерсный рынок), то невыгодно давать рублевые кредиты меньше чем под 44% годовых. А рынок кредитов на 1-2 месяца вообще замер— ведь именно в этом периоде ожидается падение курса рубля на 10% (т.е. рублевые кредиты должны приносить свыше 70% годовых). Понятно, что такие кредиты никто брать не будет. Как только рубль достигнет своего равновесного значения и темпы девальвации снизятся до 10-15% в год, можно будет рассчитывать на снижение рублевых ставок и возобновление кредитования.
Сейчас правительство рассматривает основные направления бюджетной политики на 2010 год, которые предполагают рост экономики в следующем году на 1% при среднегодовом курсе 34,5 руб. за долл. Независимые эксперты считают такой сценарий нереалистичным. По их расчетам, властям придется выбирать приоритеты – то ли сохранить прогноз роста ВВП на уровне 1%, что потребует нового ослабления рубля до 37–39 руб. за долл. уже в первом квартале следующего года, то ли сохранить стабильность национальной валюты и смириться с продолжением экономического спада. В условиях поддержки дорогого рубля финансовый и банковский сектора практически парализованы, а без их нормальной работы бессмысленно говорить о восстановлении экономики.
2. Снижать налоги
Это более эффективно, чем увеличивать госрасходы. Увеличение госрасходов сегодня в моде по всему миру. В США новый президент планирует потратить $800млрд за два года на стимулирование экономики, из них примерно половина (т. е. 1,5% годового ВВП) пойдет на увеличение госрасходов. Китай потратит больше $1трлн. МВФ призывает к координированному увеличению госрасходов на уровне 2-3% ВВП.
Но это как раз тот случай, когда не надо оглядываться на мировой опыт. Те, кто ратует за увеличение расходов, используют устаревшую кейнсианскую логику мультипликатора: $1, потраченный государством на поддержание экономики, приведет к значительному (намного более чем $1) увеличению ВВП. Однако современные макроэкономические исследования указывают, что мультипликатор скорее незначителен. В ответ на увеличение госрасходов многие домохозяйства не увеличивают, а сокращают потребление— сберегая средства на выплату долгов и будущих пенсий. Поэтому, по крайней мере в развитых странах, увеличение расходов не приведет к росту ВВП.
В России эффективность госрасходов, направленных на инфраструктуру и жилье, может быть выше, чем в странах, где инфраструктура уже более развита. Опять же если речь идет о переносе на 2009г. госрасходов будущих периодов, то это не окажет значительного отрицательного влияния на потребление. Это с одной стороны. С другой стороны, в России велик и «коррупционный налог» — существенная часть средств просто разворовывается и выводится из страны. Поэтому госрасходы стоит увеличивать при условии снижения коррупции, что является совсем не простой задачей.
Более эффективным и прозрачным стимулом было бы снижение налогов. Экономические исследования говорят, что в этом случае мультипликативный эффект действительно высокий. Более того, снижение налогов на труд (ЕСН и отчасти НДС) помогает в борьбе с безработицей— одном из основных приоритетов социальной политики (именно поэтому план Обамы подразумевает не только рост госрасходов, но и существенное снижение налогов на труд).
На деле сегодня мы наблюдаем тенденцию к повышению налогов и косвенных сборов. Растут таможенные тарифы, усложняются процедуры. Увеличился налог на землю, растут тарифы государственных монополий. Что касается госрасходов, то их увеличение экономически необоснованно. Помимо индексации и повышения пенсий и жалования военным государственные средства вкладываются в долгосрочные инфраструктурные проекты, которые зачастую экономически неоправданны (взять, например, строительство приморского кольца, в то время как все ведущие транспортные артерии важные для экономики Калининграда перегружены). Ещё один пример – желание чиновников выкупать недостроенное жильё, поддерживая тем самым «избранные» строительные компании, в то время как можно было бы вкладывать средства в подводку коммуникаций к строительным площадкам и иную социально-бытовую инфраструктуру, облегчить доступ к земле с инфраструктурой, упростить процедуры перевода земель для строительства ИЖД.
Как компенсировать снижение налогов? Так же, как и рост госрасходов,— за счет резервного фонда и заимствований. В отличие от большинства других стран с похожим уровнем развития внешний долг России очень низок, а кредитная история последних 10лет отличная. Поэтому необходимо активно занимать на внешнем рынке еще до того, как кончится резервный фонд. Безусловно, ни в коем случае не стоит занимать на внутреннем рынке— это приведет к росту реальной ставки процента и уходу финансовых ресурсов из реального сектора.
3. Избежать протекционизма и повышения импортных пошлин
Практически все экономисты согласны с тем, что свободная торговля повышает эффективность и способствует выходу из кризиса. А вот протекционизм называют «политикой трех Н»— неэффективности, несправедливости и непопулярности.
Во-первых, повышение пошлин снижает производительность и эффективность защищаемых отраслей. Например, в отраслях, существенно затронутых снижением таможенных тарифов, после заключения договора о свободной торговле между Канадой и США производительность труда выросла на 15%, в том числе за счет сокращения на 12% малопроизводительных рабочих мест. Кроме того, протекционизм за счет повышения спроса на факторы производства со стороны защищаемых предприятий является фактически налогом на экспортирующие предприятия. А ведь именно они станут мотором выхода из кризиса.
Во-вторых, протекционизм несправедлив по отношению к потребителям. Повышение импортных пошлин ударяет по малоимущим и наименее защищенным слоям населения. Это приведет к еще большему увеличению неравенства, которое и так огромно в России. В то же время отрасли, конкурирующие с импортом, и так выиграют от ослабления рубля.
В-третьих, импортные пошлины непопулярны. Мы увидели в декабре, как велико было недовольство автомобилистов, выступивших против пошлин на импортные автомобили. Протесты не были организованы оппозиционными партиями, а возникли практически стихийно. В этом смысле протекционизм не только экономическая, но и политическая ошибка.
Как показало время все усилия по поддержке «АвтоВАЗа» оказались неэффективными. С экономической точки зрения поддержка «АвтоВАЗа» не имеет смысла: это налог на остальные отрасли экономики и разбазаривание остатков резервного фонда. Ограничивая импорт мы поддерживаем слабые отечественные предприятия и их неэффективный менеджмент, сдерживая обновление экономики.
4. Поддерживать людей, а не реальный сектор
Под девизом борьбы с кризисом активизировались лоббисты по всему миру. Взять хотя бы пример спасения американского автопрома с огромными зарплатами рабочих, устаревшими моделями и неэффективным производством. Экономические исследования показывают, что прямая поддержка реального сектора приводит к задержке реструктуризации экономики и замедляет выход из кризиса. Хороший пример — Япония с ее «потерянным десятилетием» 1990-х гг., когда экономика практически не росла. Экономисты считают, что виной тому как раз поддержка реального сектора. Такая экономическая политика привела к появлению огромного числа компаний-зомби, которые должны были обанкротиться, а вместо этого искусственно удерживались на плаву. Зомби не только неэффективны, но и негативно влияют на производительность и занятость здоровых фирм, оттягивая от них ресурсы и поддерживая завышенные зарплаты. Намного лучше поддерживать не предприятия, а напрямую людей, потерявших работу, пострадавших от инфляции и т. д. Это еще один урок экономических исследований— прямые трансферты более эффективны, чем непрямые.
Только недавно наше правительство стало обращать на это внимание. Но поддержка безработных, социально незащищённых слоёв населения по-прежнему недостаточно эффективны. С другой стороны, есть и признаки того, что руководство страны до сих пор не осознает глубины проблем. Продолжаются разговоры об укрупнении госхолдингов за счет попавших в тяжелое положение частных предприятий (в начале мая, например, появилось сообщение о том, что «Ростехнологии» собираются покупать Depo Computers, сборщика компьютеров). Как будто правительство по инерции 2005-2007 гг. продолжает выбирать себе лучшие куски бизнеса, чтобы объявить их «стратегически важными» и поставить, так или иначе, под контроль. Сейчас стратегически важные куски нужно выбирать среди того, что уже находится под контролем государства, и скорее избавляться от ответственности за все остальное. Бывает, что национализация необходима как часть процедуры банкротства, без которого невозможна дальнейшая работа предприятия. В этой ситуации нужно действовать решительно (особенно если альтернативой является финансирование за счет бюджетных средств). Однако и здесь есть предприятия и даже целые отрасли, за которые правительство не может брать на себя ответственность в кризис: если какой-то бизнес не может выжить в частных руках — ну что же, придется обойтись без него.
За каждое попавшее под госконтроль предприятие придется платить, даже если эти издержки косвенные и хорошо замаскированные. Когда отраслевые лоббисты предлагают протекционистские меры, они говорят о поддержании занятости и не говорят о том, что за это поддержание занятости (плюс их прибыли) заплатят граждане (потери граждан от роста цен, вызванного протекционистскими мерами, превышают, как правило, суммарный выигрыш в доходе от сохранения рабочих мест). Однако для правительства граждане должны быть не менее важны, чем лоббисты. А реальные доходы населения, по мнению некоторых экспертов уже упали на 30-40%. Это тоже одна из невеселых новостей.
5. Избежать финансового кризиса
По этому пункту российское правительство заслуживает высокую оценку по итогам прошлого года. Правительству и Центральному банку удалось избежать банковской паники и разрушения финансовой системы, что, безусловно, привело бы к катастрофическим последствиям для всей экономики. Но почивать на лаврах не стоит. Банковская паника труднопредсказуема. Можно ожидать проблем и в нынешнем году. Многие экономисты считают, что возможна вторая волна мирового финансового кризиса из-за банкротства хедж-фондов. Поэтому обеспечение стабильности и функционирования финансовой системы по-прежнему один из главных приоритетов.
Но при этом банки – это такие же предприятия, и неэффективные должны уйти с рынка. Поэтому не нужно любой ценой поддерживать всех. Необходимо провести санацию банковской системы. Сейчас правительством проводится политика коротких дорогих денег, которая сама по себе порождает инфляцию. При этом практически в экономике, полностью абсолютно выжигаются длинные и дешевые деньги, то есть инвестиционные. Таким образом, свободных инвестиций нет. Длинные деньги есть только в бюджете, это хорошо, конечно, и они идут на инвестиции, но у нас, в силу особенности нашей системы, длинные деньги соответствуют длинным рукам. В результате стабилизации банковской системы банковская система вообще прекратила кредитование национальной экономики. То есть самая элементарная функция финансовой системы (кредитовать оборот) банковской системой не выполняется или выполняется вручную, то есть когда ее просто начинают выжимать за два конца какие-то конкретные начальники.
Вот мы говорим, что этот кризис системный. Однако, концепция нашего экономического блока понимания кризиса в целом заключается в том, что кризис — циклический. Да, глубокий, да, серьезный, но это обычный циклический кризис. Экономика выйдет через цикл, дальше идет длинная дискуссия — L-образный, V-образный, W-образный и т.д. На самом деле из системного кризиса нет выхода. Он кончится с трансформацией системы, и выходить из него будут те, кто сумеет трансформировать систему. Об адекватности политического руководства также свидетельствуют затихающие разговоры о модернизации (следующий модернизационный рывок у нашей страны будет видимо в другое время, при другом правительстве; путинский рывок начала 2000-х был не таким плохим, как сейчас кажется).
Многим уже ясно, что в конце 2009г. кризис будет в самом разгаре. Скоро политикам будет не до рефлексии. И, тем не менее, полезно обернуться и оценить, насколько много нам удалось сделать — например, по этим пяти приоритетным направлениям.
Георгий Дыханов
Генеральный директор КЦ «Бизнес-Эксперт»
www.business-expert.net
по материалам Ratio economica
На правах рекламы
© 2003-2024