«Третий этаж»: «Маленькие трагедии» Пушкина

22 апреля у вас есть возможность побывать на спектакле о бесконечности, явлении для человека страшном, почти невыносимом. Но факт остается фактом, все мы ходим под Богом. Хоть и прячемся от Него. Сплетаем иллюзии, зарываемся в страсти. Но реальность нельзя обмануть. Она просто есть. Как любовь, как свет. 

Спектакль театра «Третий этаж» впускает зрителя в эту тему. И четыре героя трагедий становятся одним меняющим свое обличье персонажем, которого прекрасно играет Владислав Хаустов. В спектакле не просто воспроизводится пушкинский текст. В нем реально оживает наша ежедневная борьба между «иметь» и «быть». 

Скупой рыцарь, ходячий оксюморон, отступник, предатель бесконечности сам не замечает, как переходит черту. Его попытка жить в подвале, набитом золотом, — образец закрытости, своемерия, мертвой жизни. Это фанатик, поэт своей страсти. Односторонность делает его смешным. Он пирует среди фантазмов. И даже смерть его похожа на фарс. Что-то в нем всколыхнулось, и он умер. Мелко и страшно. 
Моцарт с головы до ног — в бесконечности. И с трудом воспринимает время, в котором черный человек напоминает о сроке. Музыка уносит в вечность. Он «сын гармонии». Но Сальери не таков. На месте музыки у него труп. И Моцарт для него невыносим. Его нужно убить. И тогда замкнутый посюсторонний мир обретет совершенство. Никакой бесконечности! Сальери — гораздо больший профессионал, чем Моцарт. Но с чем останется этот ремесленник от искусства, когда голос вечности по его вине затихнет? 

Дон Гуан хотел бы любить, но ему страшно проиграть, он хочет быть победителем. Это его игра. И его мука. Обреченность быть без того, к чему стремишься. Ибо любить – это значит забыть себя, забыть про все условия, проиграть любви. Но этот последний подвиг Дон Гуану не удается. Вместо бесконечности, открываемой в любви, он получает бесконечную череду повторов… 

Вальсингам стоит на краю бесконечности. Он готов умереть. Но память о погибшей возлюбленной еще остра. И это шанс воскреснуть. Забудет ли он любовь? Может ли смерть ее убить? На этот вопрос у Пушкина нет ответа. И Вальсингам замирает в глубокой задумчивости. 

Билеты здесь

12+