Как птица Феникс: заключительный день музыкального фестиваля «Open’er» в Гдыне

Заключительный фестивальный день, скорее всего, соберёт и максимальное количество народу — идут обычно на первый и последние дни. Так оно и есть: на территории аэропорта Косаково сегодня и палаток больше, и людей — от автобусов до пунктов пропуска тянется толпа длиннее, чем в остальные дни. Ещё одна причина этому — сегодняшние хедлайнеры: у группы «Faith No More» в Польше — огромное количество поклонников, в чём можно было убедиться пять лет назад, когда американцы уже играли здесь. Ещё последний день обычно получается грустным, потому что скоро всё закончится. Впрочем, сегодня грусти как раз нет — есть чувство предвкушения.

В ста метрах от пунктов пропуска, распознав знакомую речь, к нам подходит парень лет 22-х: «Вы что, правда русские?» — спрашивает он. «Да», — отвечаем мы и не понимаем его восторга, так как встретить русских здесь так же просто, как и в «ашанах» каждые субботу и воскресенье. «Я Андрей, из Челябинска приехал», — поясняет молодой человек, после чего наши лица меняются и мы осознаём ответственность. «Да, из Челябинска, все уже уехали, только я остался, здесь так круто, согласитесь?» — с блеском в глазах говорит он нам. Для Андрея это первая поездка на событие такого масштаба, он признаётся, что давно собирался, но никак не получалось, о чём он теперь жалеет.

«Что, вы правда, каждый год сюда ездите? Везёт же вам, ребята», — говорит челябинец, а мы предлагаем ему позвонить домой, используя наш роуминг от оператора «Tele2», и сообщить родным, что у него всё в порядке — а то своей сотовой связи у него нет, и за последние несколько дней он явно в Челябинск не звонил. Андрей говорит маме обязательное «у меня всё хорошо, скоро приеду» и радуется ещё раз тому, что встретил нас и позвонил домой. «Сколько же это стоило?» — спрашивает напоследок парень, а мы показываем ему калькулятор на сайте www.roaming.tele2.ru, который насчитал нам всего 9.45 рубля за минуту — это фиксированная цена на все звонки по России в роуминге от «Tele2». Связь «Tele2» — выгодный выбор в роуминге.

На главной цене — «The Horrors» — британские инди-рокеры, выпустившие два месяца назад свою четвёртую пластинку «Luminous», которую сами же и спродюсировали, чем вызвали уважение большинства музыкальных критиков. Лидер коллектива Фэрис Бэдван — оказывается ещё более худым, чем на фотографиях, да и вообще, выглядит так, как фронтмены, по которым сохнут школьницы — весь в чёрном, кожаная куртка и отстранённый взгляд вдаль. Школьниц у сцены и вправду много: они буквально сходят с ума в первом ряду, толпа на руках выталкивает их за забор, они радостно бегут между сценой и забором и снова проталкиваются к первому ряду. И так по кругу.

Мы спешим на «лайв» американского рэпера Pusha T — уж больно нас заинтриговал в первый день здесь другой рэп-артист — Earl Sweatshirt. Pusha T — рэпер, известный прежде всего по сотрудничеству с Риком Россом, Кендриком Ламаром и, конечно, с Канье Уэстом, а его дебютный сольный альбом вышел на лейбле последнего — «Good Music». Артист появляется на сцене под безапелляционное требование диджея «please, make some noise» и прокачивает толпу как надо: отточенным громким речитативом и перегруженным трэповым басом — привыкшим слушать музыку через «Вконтакте» россиянам, в общем, понравилось бы. Наш фотограф Денис возвращается из-под сцены после первых трёх номеров Pusha T и признаётся, что такого громкого звука не было здесь ещё ни на одном концерте: «Как там охрана без беруш стоит вообще, я не понимаю?».

До начала выступления «Faith No More» у нас есть больше часа. Мы встречаем своего знакомого Женю, который приехал сюда из немецкого Беблингена. «Немцев здесь много, — рассказывает Женя, — тут гораздо дешевле фестиваль посетить, чем у нас и чем вообще где-либо в Европе». Другие наши знакомые — Миша и Олеся — приехали на «Open’er» из Калининграда на один день: они планируют затем ещё на неделю остаться в Польше, а затем у Олеси закончится отпуск, и она полетит в Лондон, где вот уже несколько лет работает. По совету Жени мы берём два мексиканских бургера, которые, правда, приходится 20 минут ждать, но оно того стоит — похоже, это самые вкусные бургеры на свете.

К десяти вечера мы у медиа-тента. «Faith No More» опаздывают на пять минут, но, кажется, им здесь это прощают — ведь они обладатели звания сегодняшнего главного хедлайнера. Майк Паттен и компания выходят на сцену в хлопчато-бумажной одежде белого цвета, издалека напоминающей банные халаты, и сходу погружают «Open’er» в металлический угар. На сцене — яркий свет и бесчисленное количество живых цветов — таких же, как на концерте группы в лондонском Гайд-парке днём ранее. Майк Паттен такой же артистичный, как в клипе «Epic» 1989 года. А вот, кстати, и «Epic». Толпа фанатов — тех, что на 10–15 лет старше основной массы и в фанатских футболках, кажется, всем довольна. Мы говорим друг другу что-то в духе: «Классно, но дома бы я это слушать не стал», — и, не дожидаясь второго главного хита «Faith No More» — «Easy», отправляемся гулять и ждать следующих концертов. Как оказалось, зря, её музыканты сыграли буквально через 15 минут.

На очереди — «Here&Now Stage» с группой «Bastille», где уже за двадцать минут до начала собирается столько народу, сколько здесь не было ещё ни разу. Впрочем, и более юной публики ни на одном концерте мы припомнить не можем — девочкам, которые из дома принесли плакаты, явно нет и 16-ти. Англичане появляются почему-то под тему из телесериала «Твин Пикс» и начинают с номера «Bad Blood». Дэн Смит — идейный вдохновитель коллектива — бодро скачет по сцене, а его фирменные завывания, составляющие примерно пятую часть всей концертной программы, приводят девочек в восторг. «Bastille» — самая попсовая группа из всего большого лайн-апа фестиваля: их крутят по польскому радио, они поют каверы на TLC, а их смазливый солист напоминает Диму Билана. Но, кажется, мы одни из немногих, кто всем этим не проникается: на концерте англичан — аншлаг.

До выхода на сцену французов «Phoenix» — меньше получаса. Фестивальное поле пустует: кто-то всё ещё на «Bastille», кто-то ушёл уже после «Faith No More», а остальные — под тентом смотрят на британскую группу «Daughter». Мы отдыхаем на кресле в медиа-тенте и начинаем подводить сами собой напрашивающиеся итоги четырёхдневной поездки: никто не поссорился, не потерялся и не попал в приключения. Остаётся один небольшой рывок, и фестиваль закончится. Как оказалось, эта позиция была в корне неверной.

«Phoenix» во главе с лидером Томасом Марсом начинают так же, как и свой последний альбом — песней «Entertainment» — крепким танцевальным номером, название которого отражает суть всего, что будет твориться на сцене в ближайший час. С первых минут — понятно, что их шоу — лучшее из всех, как минимум, за сегодня. Уверенности в этом прибавляет и третий по счёту номер — хит «Lisztomania», который здесь поют хором. Всё это сопровождается удивительным по своей красоте видеорядом, буквально каждую картинку которого хочется сфотографировать и отправить на фейсбук*. Что я и делаю во время исполнения «Love Like a Sunset Part» — не удерживаюсь, благо интернет в роуминге от оператора «Tele2» позволяет это сделать. Буквально сразу же получаю комментарий к своей фотографии: мне пишет приятель Антон из Москвы, который заявляет, мол, «Phoenix» — лучшая группа на свете, и интересуется, где мы смотрим их концерт.

А на сцене тем временем «If I Ever Feel Better» — номер, который мне удаётся угадать сразу после слов Марса, о том, что сейчас он будет петь самую первую песню из всех когда-либо сочинённых. Танцы, которые не хочется прерывать ни на секунду и искренне счастливые лица всех, кто вокруг. Томас Марс спускается со сцены, проходит через специально отгороженное для прохода в толпе место, жмёт всем руки, и кажется, сейчас обратно вернётся петь. Вместо этого тридцатисемилетний музыкант неожиданно перелезает через ограждение, кидается к зрителям, которые, не растерявшись, держат его на руках. Всё это происходит буквально в метре от нас, так что и мы пускаемся в гущу событий. Не зря: наш фотограф Денис Туголуков дотрагивается до руки Марса, а ещё пару ребят из компании появятся завтра, на официальном видео с фестиваля. «Phoenix» — группа из Парижа: не англичане и американцы — как большинство лайн-апа, а французы. Причём они начинали в конце 90-х на волне интереса к френч-хаусу. Отсюда и утончённость с непохожестью на всё остальное увиденное. Шоу так же, как и начиналось, заканчивается песней «Entertainment», а мы, кажется, даже не можем осознать, что же только что с нами произошло. Сейчас уже понятно — это был лучший концерт за все четыре дня. Овации.

Заканчивать «Open’er» на такой мажорной ноте нам совсем не хочется: на «Beat Stage» уже полчаса как играет британский продюсер Джулио Бэшмор (Julio Bashmore). Наша компания в неполном составе отправляется танцевать, что получается у нас с успехом — хватило часа на два. В четыре часа утра на поле ещё работает общепит, ещё есть народ, который так же, как и мы, не хочет уходить. Но надо. Обаятельная полячка делает нам «журек», причём выливает из огромной кастрюли её последнее содержимое, мы мило общаемся о том, что Польша и Калининград должны дружить. Главную сцену уже демонтируют.

Мы покидаем территорию аэропорта Косаково, думая, что через год обязательно приедем ещё и что нынешний «Open’er» окончательно доказал то, что за десять с лишним лет его существования, сменилось и целое поколение артистов, и предпочтения аудитории: здешние лучшие концерты сыграны молодёжью, а старички вызывают разве что пожатия плечами. Новые музыканты интересны, и это здорово.

На железнодорожной станции «Gdynya Glowna» — месте сегодняшнего ночлега многих посетителей фестиваля — мы снова встречаем русских и садимся с ними на летней веранде здешнего «Макдоналдса». Я вспоминаю, что записал в телефон много музыки с фестиваля, чтобы слушать её на обратной дороге, бездумно жму на кнопку воспроизведения и внезапно начинает играть «Lisztomania» группы «Phoenix». Слушаем через динамик и поём. Я знал, что записывал не зря.