— Заявки на создание региональных математических центров подавали многие вузы. Мы выиграли в связке с Псковом, и с сентября Северо-Западный центр математических исследований имени Софьи Ковалевской начал работу.

Математические школы Советского Союза были передовыми. Мы отставали в некоторых областях науки, и дыры там сохраняются по сей день, но у нас неплохо шли дела в космосе, в фундаментальной физике, связанной с ядерной программой, и были по-настоящему мощные математические школы. Поэтому когда мне говорят «Мы хотим добиться мирового уровня», я отвечаю: прекрасно, только не нужно все делать с «чистого листа». Необходимо сохранить то что есть, собрать все вместе и подуть как на угли, чтобы они разгорелись, вот так я себе это представляю.

Решение о создании таких математических центров очень правильное, и это нужно было делать еще раньше! К сожалению, мы ушли с лидирующих позиций в тех областях науки и образования, в которых были традиционно сильны. В начале нулевых я работал на математическом отделении в американском университете — меня тогда глубоко поразила разница в уровне подготовки студентов у них и у нас: то, что наши студенты в области фундаментальных математических дисциплин проходят на первом курсе, там проходят на третьем. То есть изначально старт у нас гораздо круче, и учиться, получать высшее математическое образование лучше в России. Но в аспирантуре все меняется ровно наоборот: такого уровня, как в США, у нас нет ни в одном университете. Потому что у них с аспирантами работают самые мощные профессиональные ученые. В российских же университетах во второй половине нулевых аспирантуру превратили в продолжение системы высшего образования. Результат оказался печальным, особенно в нестоличных вузах; аспирантов очень часто набирали, чтобы просто закрыть свою нагрузку. Понимаете? Тем самым само понятие аспиранта как молодого представителя научно-педагогической элиты оказалось полностью размыто.

Однако проблема не только в этом. То, что на протяжении многих лет делалось в российских школах, также не привело к желаемому успеху в области точных наук. Сейчас школы обращаются к нам с запросом: им нужны квалифицированные учителя математики, которые умеют решать задачи, готовить олимпиадников — таких преподавателей в настоящее время не хватает. В этом году мы на базе физмата открыли магистратуру для подготовки учителей математики — по специальности «Математика», а не «Педагогика». То есть, с известными оговорками, мы используем то, что делали в специалитете — тогда после окончания математического или физического факультетов многие выпускники шли работать в школы, но их готовили именно как математиков и физиков, а не как чистых педагогов. В университетских дипломах было прописано две профессии: «Физик. Преподаватель физики» или «Математик. Преподаватель математики». Обратите внимание: первым шел «математик», а вторым «преподаватель математики», и это было не случайно.

Набирая людей на магистерскую программу «Преподавание математики и информатики», мы реагируем на запрос, существующий в регионе, и это — важнейшая часть работы нашего научно образовательного математического центра. Дефицит квалифицированных педагогов приводит к тому, что школы перестают выпускать нормально подготовленных, в определенном смысле. людей, и те в свою очередь не могут нормально сдать ЕГЭ, а значит не могут поступить в вуз, а если и поступают, то не могут нормально учиться, а значит нет нормального притока подготовленных кадров в школы и так далее, по кругу ad infinitum. Выйти из этого порочного круга можно, только разрубив его, что мы делаем путем создания вышеупомянутой магистратуры и математического центра, высококлассные сотрудники которого будут не только заниматься наукой, но и готовить будущих высокоуровневых учителей математики.

Как мы будем это делать? У нас запланировано большое количество мероприятий с ними, их вовлечение в научную работу. Знаете, как делают в Стэнфорде? Туда регулярно приходят школьники — в лаборатории, где решаются по-настоящему глобальные научные задачи, и там дети загораются наукой. Реальной наукой, а не ее имитацией! К сожалению, большинство так называемых «научных» проектов для школьников — это просто имитация. А избежать этого можно, только если дети будут готовить проекты с теми, кто реально занят этой областью, и это была бы совершенно другая история.

Конечно, нужна реформа образования, и главную причину назвал Макс Тегмарк из Массачусетсткого технологического, с которым я совершенно согласен. Просто в современном мире оказалось, что наука проигрывает: люди начинают верить в астрологию и еще бог знает во что, в то время как должны понимать, где реальность, а где чистое вранье. Как же так получается, что наука проигрывает астрологам и экстрасенсам? Что люди всерьез обсуждают тему плоской Земли (!!). И это не только у нас, это во всем мире! По-видимому, корни лежат именно в системе образования, которую надо менять.

Описав обзорный круг, вернемся к науке. Мы приглашаем в математический центр имени Софьи Ковалевской мэтров, специалистов, но опять же — у нас есть и своя история. В КГУ (до 2005 года вуз носил название «Калининградский государственный университет» — прим. «Нового Калининграда») была мощная кафедра теоретической физики, я бы сказал, это было сердце университета, которое в результате многочисленных трансформаций структуры вуза перестало биться. Я мечтаю восстановить эту фундаментальную научную школу с помощью научно-образовательного математического центра.

В том числе для этого мы делаем попытку запустить магистерскую программу «Темная материя и темная энергия». Ученые из Москвы, Петербурга, Казани, с которыми я поддерживаю дружеские отношения, завидуют, потому что у их ректоров не хватает пороху открывать новые магистерские программы фундаментальной направленности. А если мы не будем этого делать сейчас, то не восстановим фундаментальную науку никогда.

Давайте возрождать науку локально. У нас есть возможность здесь, на базе БФУ им. И. Канта, выстроить нормальную систему. Научно-образовательный математический центр — это мощное укрепляющее средство для этого. Я рассчитываю, что если мы подготовим магистрантов по программе «Темная материя и темная энергия», то часть из них останется здесь и сможет обучать следующее поколение. И может быть, лет через 5−7 при помощи математического центра мы наконец откроем центр теоретической физики, восстановим ту школу, которая здесь была. У меня такие планы.