Томаш Оманьски: в Калининграде только ленивые не занимаются польским языком

Томаш Оманьски живет в Калининграде уже 13 лет и за это время стал, наверное, третьим по известности поляком в регионе после Генеральных консулов Польши Ярослава Чубиньски и Марека Голковски. О том, зачем он приехал в Россию, организовал «Польский культурно-деловой центр» и что планирует делать дальше, Томаш Оманьски рассказал корреспонденту «Нового Калининграда.Ru».

— Томаш, давай с самого начала: как ты оказался в России? Ты же у нас — калининградский старожил.

— На самом деле, Калининград — это мое второе место жительства в России. Поначалу я приехал в Сибирь, жил в Иркутской области, в Братске. Фактически там прожил 8 лет, у меня там была жена.

— То есть, женился ты там?

— Да, там женился, там и развелся. В 1998 году, за два месяца до большого дефолта в России, когда доллар с 6 рублей вдруг подорожал до 26 и даже 29, я вернулся в Польшу. Повезло. Два года я жил и работал в Познани — у себя на родине. Но все-таки скучал по России и в 2000-ом году решил приехать в Калининград, потому что он ближе и удобнее. И так я приехал и задержался на 13 лет.

— А в Братске что ты делал? Как поляк мог оказаться в Братске?

— Братск — это, конечно, загадка для многих моих знакомых. Тогда это было большое приключение. Я переписывался с одним парнем из Сибири, из Братска, по обычной почте на обычной бумаге — интернета тогда не было. Он меня и пригласил в гости. Я без особой надежды, наобум, отправил ему свои паспортные данные для официального приглашения и спустя три месяца получил толстое письмо с приглашением. Тогда еще не было виз, и граждане Польши въезжали на основании приглашения, которое представляло собой бланк со штампом ОВИРа. 

Занимался я там много чем. Хочу напомнить, это были лихие 90-е, тем более, это была Сибирь… Там до сих пор, так сказать, повадки бизнеса и предпринимательства отличаются от того, что мы имеем в Калининграде, а что уже говорить про 90-е?

Первая моя работа там — дворник. Помню, снег надо было чистить, там слой снега был полметра, наверно, на тротуаре. Работал несколько лет в школе преподавателем химии. Затем занимался рекламой и торговлей. Ну, много чем занимался.

Кроме Братска, я побывал и на Камчатке, и во Владивостоке, и на Кавказе, и всю Сибирь объездил. Это была страшная экзотика для поляка — Иркутская область, Байкал, тайга… Все было для меня ново и интересно.

Я, конечно, понимаю, что сегодня такое уже было бы невозможно. Сейчас поменялись и люди, и времена другие. Тогда фактически продолжал существовать Советский Союз. Тогда за 56 копеек, помню, можно было очень хорошо покушать в столовой, за 1 рубль — вообще шикарно… Были такие времена. Сейчас русская молодежь не поймет, что сметана стаканами продавалась в столовой.

— И вот после Сибири, Дальнего Востока и Кавказа ты вернулся в Польшу, а через два года приехал к нам. И что ты увидел?

— Честно, было страшно: дыры, латки в асфальте, площадь Победы с Лениным. Этот город, калининградцы не дадут соврать, с 2000-го года изменился очень сильно. Помню, когда первый раз ехал по «Дзержинке», мне казалось, что война закончилась пару месяцев назад, и артобстрел велся буквально по дороге: дыры, ямы — конечно, это было чудовищно. Я очень хорошо помню улицы Гагарина, Невского, которые были однополосными. Помню, каким был Советский проспект — это была первая двухполосная дорога города.

В Калининграде я снял квартиру на улице Сибирякова. Скажу, что тогда в месяц однокомнатная квартира стоила 50 долларов; можно сказать, что за 12 лет в 10 раз цены выросли — сейчас такая однокомнатная квартира стоит 500 долларов.

— А зачем ты приехал в Калининград?

— Хороший вопрос. В принципе, так же, как и в Сибирь, — я приехал сюда жить. Моя сознательная жизнь уже была связана именно с Россией. Наверное, это за счет того, что я прожил в Сибири 8 лет, причем это была насыщенная молодость. Сейчас я оглядываюсь и вижу, что каждый промежуток моей жизни чем-то полезен и чем-то интересен.

В Калининграде я работал в школе преподавателем химии, еще долгое время занимался картографией, работал в компаниях «Нестле», «Келлогс» и прочих, то есть, послужной список у меня большой.

— И откуда у тебя при такой разнообразной трудовой деятельности, не слишком связанной с гуманитарными науками, лингвистикой, появилась идея создания «Польского культурно-делового центра в Калининграде»?

— У меня в голове постоянно крутилась мысль, что здесь, в Калининграде, не хватает именно такого места, где россияне и поляки могли бы почитать книжку, газету на другом языке, встретиться, посидеть и поговорить. Я с рождения гражданин Польши, а здесь не видел никакого проявления польской культуры, мне не хватало польских новостей, информации, только от моих редких земляков, которые приезжали сюда, что-то такое приходило. Но, если честно, я был тогда далек от местной польской диаспоры — в те годы она для меня была неизведанной стороной.

— При этом, связи Калининграда и Польши очень давние. Помню, одно время мы без виз к вам ездили.

— Да, я тоже помню, что к вам без виз, по ваучерам ездили. Конечно, это была большая фикция, но это было очень здорово — когда за 1 доллар можно было купить себе бумажку и ехать в Россию. И мы все скучаем по тем временам. Калининград находится в 35 километрах от польской границы. Тут сам Бог велел, чтобы те люди, которые здесь живут, могли ближе познакомиться с Польшей, с польской историей, литературой — с тем, что называется польской культурой.

Вот так мы плавно подошли к тому моменту, когда почти 3 года назад я пришел к идее центра. Я вынашивал ее почти полгода. И наступил момент, когда дальше тянуть уже было некуда. Мы выбрали помещение, и начался своего рода эксперимент, который впоследствии оказался очень нужным. Мы не являемся большой организацией, мы не можем сказать, что получаем большие гранты и финансирование, но делаем все, что можем. У нас есть команда из пяти человек: преподаватели польского языка из Польши, переводчики.

— Ты лично, на себе, испытал проблемы изучения языков и знаешь, почему их нужно учить?

— Да, на своей собственной практике. Например, русский язык. Я, как и все поляки того поколения, учил русский язык в школе. Но, точнее сказать, меня учили, а не я учил — это ведь разные вещи. И, как и большинство моих сверстников, особых сил к изучению русского языка не прилагал, поэтому к концу школы я знал 10–20 слов: «бабушка», «здравствуйте», «спасибо», еще что-то. Естественно, в Сибири язык мне пришлось выучить на ходу. Это у меня заняло где-то два года. Я начал читать русские книги. Первая книга, которую я прочитал на русском — «Робинзон Крузо». В принципе, прожив три года в Сибири, я говорил почти так же, как и сейчас. Конечно, это очень помогло понять, что и как нужно делать, чтобы русскоязычные могли быстро и хорошо выучить польский язык.

Я бы хотел подчеркнуть, что в последнее время в Калининграде, как сказал мой знакомый, только ленивые не занимаются польским языком. Когда мы образовались, мест, где можно было изучать польский язык, было очень мало; сейчас уже есть разнообразие, есть выбор — это хорошо. Наши курсы отличаются тем, что мы с самого начала сотрудничаем с польскими школами и лицеями, возим туда ребят на практические занятия. Прошлым летом мы организовали три заезда в летние лагеря. То есть, кроме теории, мы организовываем и языковую практику. У нас для этого есть все возможности, потому что уже полгода мы держим отдел в Ольштыне, который является еще и гостевым домом. Нам пишут поляки, хотят приехать сюда, в Калининград, чтобы поработать преподавателями. В конце января к нам приедет поляк из Канады и будет работать три месяца волонтером. И он приедет в Калининград специально, чтобы нам помогать. Это тоже положительный момент.

— Я так понимаю, что языковые курсы у вас не только бытового уровня, для общения, но можно еще и специализацию выбирать?

— Фактически у нас группы делятся на две категории. В общих группах обучаются общим правилам, бытовой речи, чего хватает для разговора и чтения. А есть еще и специальные группы для молодежи, для тех ребят, которые собираются поступать в вузы Польши. Такая тенденция сейчас очень популярна в регионе, и хочу сказать, что мы являемся единственным местом в Калининграде, которое может похвастаться тем, что уже несколько десятков наших выпускников учатся в Польше. У нас есть люди, которые учатся не только в Гданьске, но и в Варшаве, и в Лодзи, и в Познани. Они уже студенты 1-2-го курсов, но мы организовываем для них разные мероприятия. Например, осенью, почти в начале учебного года, мы провели встречу наших выпускников с мэром Гданьска.

— Но ваш центр, кроме языковых курсов, предлагает и многое другое. Например, на вашем сайте публикуются польские новости.

Могу сказать, то, что мы делаем — не является только школой языков. Наша работа более широкая. Дело, которым мы занимаемся, финансируем за счет языковых курсов. Сайт — это то направление, которое мы развиваем уже год, работаем с новостями из Польши. Кроме того, мы сотрудничаем со многими крупными СМИ в Калининграде. Это является для нас стимулом, потому что мы видим, что наша работа нужна и востребована.

— Вы еще и некий культурный обмен организовываете?

— Конечно. Мы сейчас, например, достаточно тесно начали работать с администрацией Ольштына. Вот калининградская группа «Паровоз» выступала на рождественской ярмарке в Ольштыне. Кроме «Паровоза», в Ольштын приезжала и детская танцевальная группа из Гурьевска.

— А есть у тебя в планах привозить кого-нибудь из Ольштына в Калининград на какое-либо мероприятие? Пытались кого-то привозить?

— Скажу откровенно, что к концу лета поступали разные предложения, но зимой их реализовывать очень сложно, поэтому мы ждем следующего сезона, чтобы кого-то привезти.

Мы стараемся заполнять те вакуумные места, в которых калининградцы испытывают нехватку. Например, несколько раз организовывали показы короткометражного польского кино. Но в Калининграде таким культурным обменом занимается не только наш центр. Тут очень активно работает и польское генконсульство. Оно имеет большой опыт, и возможности, и ресурсы. Например, я знаю, что благодаря усилиям консула по культуре Ричарда Сосинского здесь очень часто бывают польские группы. Поэтому калининградцы не обделены вниманием польских артистов.

— Мне кажется, у нас не хватает каких-то выставок, вернисажей польских художников, скульпторов. Не так уж и много мы их видим.

— Да, хорошая мысль. Мы тесно сотрудничаем с Музеем янтаря. В прошлом году, например, этот музей вместе с городскими властями организовал очень интересную ювелирную выставку польских мастеров. Я думаю, такие выставки будут проводиться чаще.

Мы больше уделяем внимания молодежной сфере. В Ольштыне проводится довольно серьезный турнир по «скейту». Там у них очень большой скейт-парк, и туда пригласили ребят из Калининграда. Мы нашли желающих принять участие в этом турнире, но ни у кого из них не оказалось виз. А так как приглашение сделали всего за неделю до события, то решить эту проблему было нереально. Но уверен, что в следующем весенне-летнем сезоне мы будем организовывать такие поездки. Будем приглашать и польских скейтеров в Калининград.

Кроме культуры, мы занимаемся и организацией различных встреч. Прошлым летом мы приглашали в Калининград польского сенатора Яна Филиппа Либицкого. Тогда у него была достаточно обширная экскурсия по Калининграду, он тут жил целую неделю вместе с группой предпринимателей, встречался с губернатором, с представителями администрации — все было достаточно насыщено и интересно.

Мы этим летом устраивали в Ольштыне встречу калининградских и российских политологов, экспертов и журналистов. Это был форум на тему: «Польша и Россия. Стереотипы и предубеждения». В двухдневной неофициальной обстановке общались, разговаривали, обменивались мнениями. Так что таким тоже занимаемся.

— О чем ты мечтаешь? Чем, по-твоему, должен стать твой «Культурный центр»?

— Наверное, я мечтаю о нескольких вещах: о том, чтобы эта организация постоянно вписывалась в жизнь Калининграда и Калининградской области; чтобы она была нужной и полезной; чтобы существовала так, как последние два года, еще лет двадцать. Я считаю, что это обоснованная мечта — такая организация здесь нужна. Но не только от нас, но и от калининградцев зависит, как будут оценивать нашу работу.

Текст — Татьяна НОВОЖИЛОВА, фото — Виталий НЕВАР