Сегодня все утро посвятил телефону. Это ведь как Каннский фестиваль — нужно забраться в самые глубины души роуминга. Начал с того, что проснулся и посмотрел на время. Не просто на время на мобильном, а залез на сайт Гринвича и посмотрел время по Гринвичу. Невероятное ощущение. Оказалось, мои часы торопятся на 17 секунд. Я вижу будущее раньше, чем оно случается. Потом позвонил маме. Я уже третий раз говорю с мамой за три недели. Нельзя ее чаще баловать. А то ведь мамы как дети. Я заранее придумал тему для разговора. Связь. Она нарадоваться не могла на связь. Сказала, что мой голос еще никогда не звучал так мягко и красиво. Даже в реальной жизни.

Теперь я подумываю вообще перестать говорить с людьми напрямую, только при помощи мобильника. Будем сидеть за одним столиком, лежать рядом на пляже и говорить через мобильный телефон. Раз мама считает, что мой голос по телефону необыкновенно мягок, я ей привык доверять. Потом я отправил ммску Тому. Невероятно, но он среагировал через две минуты. А раньше бывало, пошлешь ммску, приедешь через пару недель домой, спрашиваешь: «А ты получил мою ммску?», — и тут она как раз прибывает. На ммске мы были изоражены в Монако и гладили больших разноцветных рыб. Я надеялся, что Том получит ее и умрет от зависти. А когда у тебя нет сына, ты выходишь на другой уровень благосостояния — это все равно что перестать платить за свет.

Потом я пошел на фильм Ольвье Ассаянса. Я раньше думал, что он называется «Облака над Силс Мэри», но нет. Из фильма становится понятно, что Силс Мариа — это маленькая горная деревушка в Швейцарии. Там, правда, есть игра слов, потому что персонажа, которого играет Жюльетт Бинош, тоже зовут Мария. И там о старости, молодости, о том, что время не стоит на месте, и о том, что люди становятся все сволочнее из-за всех этих интернетов. А мне вот мобильный интернет сразу после фильма очень помог. Помог узнать, что на самом деле существует эта деревушка Силс Мариа, и что на самом деле существует этот эффект Змеи Малойа. Это когда в горную долину входит туман и как змея начинает струится по самой земле между всеми этими изгибами и отрогами. Фильм мне понравился. Я согласен с режиссером: люди за последние 20 лет стали намного злее. Потому что злость теперь стали считать крутизной.

А потом я пошел на «Левиафана» Андрея Звягинцева. А мой шестилетний сын Том во время сеанса прислал мне в ответ ммску. И это несмотря на самые современные средства защиты от мобильной связи в зале Люмьер. Я незаметно открыл пришедшую фотографию, не доставая мобильник из сумки. Там был скелет доисторического животного. То есть кадр из фильма «Левиафан». Я не знаю, откуда он узнал, что я сейчас смотрю этот фильм. Выследил по GPRS должно быть, негодник.

«Левиафан» заслуживает отдельной рецензии. Здесь я только напишу, что для меня было важным. Я дважды приглашал Звягинцева в Калининград и после встречи с ним удивлялся каждому его очередному успеху. «Левиафану» в Каннах аплодировали. Правда, сидя. Наверное это важный фильм для западного зрителя. Там русские весь фильм пьют водку из горла. Пьют те, что у власти, и те, кого это власть прессует, а потом встречаются друг с другом и по пьяни решают свои дела. В фильме есть много удачных моментов. Есть даже один смешной. Персонажи выбираются на природу выпить и пострелять, вначале стреляют по бутылкам, а потом достают портреты Ленина, Горбачева, Брежнева и собираются пострелять по ним. Зал хохотал.

Мне показалось, что первая половина фильма была сильнее, режиссер как будто знал, что он снимает и зачем — все компактно и точно. А потом что-то как-то размазался. Полчаса можно легко отрезать. Все эти зачитывания постановлений, какие-то невнятные диалоги в постели, какие-то детские посиделки в руинах церкви. Я думаю, что сама тема уже неинтересна. Нет, все так и есть. Все правда. Эти мэры, эти суды, но мы в этом живем, мы все это видим, мы уже и в кино это неоднократно видели, и в серилах, поэтому для Канн — это как-то поздновато. Будто это какое-то открытие. Русские пьют, коррупция, беспредел — это все звучит как набор штампов. Но обидно другое: это единственный российский фильм в Каннском конкурсе.

Только что из зала вышло 3000 журналистов из 150 стран, и на вечернем показе выйдет из зала еще 3500 человек в бабочках и бриллиантах, и все будут думать что в России все как всегда. Я не против такого фильма в конкурсе, но мне очень больно, что нет других. Что мы неспособны снять о себе что-то хорошее. И сделать это на таком уровне, чтобы это взяли в Канны. Я сейчас говорю не о заказном патриотизме, а о хороших вещах, которые у нас тоже происходят. У нас не только бросаются в воду со скал и не только сажают невиновных — просто мы сами виноваты, что неспособны рассказать об этом другом гениально. Я не знаю, может Звягинцеву дадут приз — зависит от того, насколько смелым жюри сочтет этот фильм. Но я бы не давал. Я буду ждать следующего года, я буду ждать российского фильма, после которого хочется жить лучше и творить добро. У нас таких пока нет.

Ну вот, остался всего один фестивальный день. Все премьеры уже состоялись. Просто Каннскому жюри нужен еще один день, чтобы обо всем договориться. В конце концов, от их решения зависят не только карьеры — на кону миллионы долларов. Я не хочу делать какие-то прогнозы. Но несколько фильмов назвать, наверное, стоит. Турецкий «Зимний сон», бельгийский «Два дня, одна ночь», русский «Левиафан». В этом году не было огромных прорывов в кино и, может быть, не было великих шедевров, которые войдут в Золотой фонд. Но было 5–6 фильмов, которые обязательно стоит посмотреть, чтобы просто быть современным и думать современные мысли.

Очень поразили короткометражки — вот где надо искать новое мышление; там режиссеры независимы от денег и продюсеров, они будто дают нам рентгены своих мыслительных потоков. Мы обязательно покажем лучшие фильмы в октябре на «Евросоюзе», мы обязательно покажем лучшие короткометражки в августе на фестивале «Короче». А что касается «Пальмовых ветвей», то я еще в Каннах — здесь их целые пальмы. Завтра их раздадут, и я надеюсь, что все эти репортажи вас достаточно заинтересовали, чтобы забраться завтра на какой-нибудь сайт и все самостоятельно узнать.

Завтра я уже буду не в Каннах — я возвращаюсь домой и снова стану не Артемом Рыжковым из Канн, а Артемом Рыжковым из Калининграда. Спасибо фестивалю «Короче». Я привезу в Калининград много всего интересного. Спасибо кинотеатру «Заря». Лучшее мы непременно покажем в «Заре». А «Новый Калининград.Ru», я думаю, вы сейчас благодарите лично, потому что находитесь на нем. А это лучшая благодарность для сайта.

Простите, что это получилось чем-то вроде речи, которую сегодня вечером будут произносить те, кому достались «Пальмовые ветви». Это я для хорошего настроения. Мне больше не нужно будет каждый день смотреть по 4–5 фильмов в день и вставать в 6 утра, чтобы успеть на первый показ. И вот моя последняя мысль. Некоторые люди думают, что они теряют время, когда смотрят фильмы. А я думаю так: они теряют время, когда смотрят плохие фильмы. В Каннах за эти дни показали около 200 новых картин, попробуйте в этом году найти хотя бы штук 30 из них и посмотреть. И на плохие у вас просто не останется времени. Вот и у меня не осталось. Пока.