В этот день по старому стилю в 1839 году скончался основатель партизанского движения, Герой России, замечательный поэт и известный балагур Денис Васильевич Давыдов. Свою славу он ковал на полях нашей Родины: под Тильзитом и Прейсиш-Эйлау, в российских лесах в 1812-м…
В то время, когда в региональных СМИ разворачивается истерия вокруг «витков сепаратизма» и «происков врагов», возбуждаются громкие уголовные дела и зачинаются проекты века самое время заглянуть в историческое наследие, даставшееся нам от автора легендарного труда «Опыт теории партизанских действий». Практические основы борьбы с противником на его территории, разработанные Давыдовым почти двести лет назад, до сих являются основой учебных курсов подготовки спецназа и диверсионных групп.
Сегодня в словесных баталиях и политических доктринах потерялись и замылились значения слов Отечество и Родина. Будучи свидетелем выдающегося события нашей истории – заключения Тильзитского мира – Денис Васильевич так описывал чувства, наполнявшие душу юного офицера:
Тогда еще между нас не было ни одного космополита; все мы были старинного воспитания и духа, православными россиянами, для коих оскорбление чести отечества было то же, что оскорбление собственной чести. («Тильзит в 1807 году»)
А пафос праведного кровопролития и вырванной у врага Победы?
Произошла схватка, дотоле невиданная. Более двадцати тысяч человек с обеих сторон вонзали трехгранное острие друг в друга. Толпы валились. Я был очевидным свидетелем этого гомерического побоища и скажу поистине, что в продолжение шестнадцати кампаний моей службы, в продолжение всей эпохи войн наполеоновских, справедливо наименованной эпопеею нашего века, я подобного побоища не видывал! Около получаса не было слышно ни пушечных, ни ружейных выстрелов, ни в средине, ни вокруг его слышен был только какой-то невыразимый гул перемешавшихся и резавшихся без пощады тысячей храбрых. Груды мертвых тел осыпались свежими грудами, люди падали одни на других сотнями, так что вся эта часть поля сражения вскоре уподобилась высокому парапету вдруг воздвигнутого укрепления. Наконец наша взяла! (Д. В. Давыдов «Воспоминание о сражении при Прейсиш-Эйлау 1807 года января 26-го и 27-го»)
Героический путь, пройденный Давыдовым, безусловно, заставил его по-особому смотреть и на российскую действительность. Герой во все времена имеет право предъявлять более высокие требования к ценностям эпохи и ее деятелям. Герой знает цену народному терпению, и готов везде и всегда предъявить счет тем, кто им злоупотребляет: будь то на поле брани, в лесной засаде или в поэтическом кураже. Несмотря на погоны, регалии и количество штыков, по этому счету ответить должен каждый. Всем нам сегодня есть, чему поучиться, хоть и столько лет прошло…
В завершение эссе - песня. Современная. Без срока давности.
Современная песня (1836г.)
Был век бурный, дивный век:
Громкий, величавый;
Был огромный человек,
Расточитель славы.
То был век богатырей!
Но смешались шашки,
И полезли из щелей
Мошки да букашки.
Всякий маменькин сынок,
Всякий обирала,
Модных бредней дурачок,
Корчит либерала.
Деспотизма супостат,
Равенства оратор, —
Вздулся, слеп и бородат,
Гордый регистратор.
Томы Тьера и Рабо
Он на память знает
И, как ярый Мирабо,
Вольность прославляет.
А глядишь: наш Мирабо
Старого Гаврило
За измятое жабо
Хлещет в ус дав рыло.
А глядишь: наш Лафает*
Брут или Фабриций
Мужиков под пресс кладет
Вместе с свекловицей.
Фраз журнальных лексикон,
Прапорщик в отставке,
Для него Наполеон —
Вроде бородавки.
Для него славнее бой
Карбонаров бледных,
Чем когда наш шар земной
От громов победных
Колыхался и дрожал,
И народ в смятенье,
Ниц упавши, ожидал
Мира разрушенье.
Что ж? — Быть может, наш герой
Утомил свой гений
И заботой боевой,
И огнем сражений?..
Нет, он в битвах не бывал —
Шаркал по гостиным
И по плацу выступал
Шагом журавлиным.
Что ж? — Быть может, он богат
Счастьем семьянина,
Заменя блистанье лат
Тогой гражданина?..
Нет, нахально подбочась,
Он по дачам рыщет
И в театрах, развалясь,
Все шипит да свищет.
Что ж? — Быть может, старины
Он бежал приманок?
Звезды, ленты и чины
Презрел спозаранок?
Нет, мудрец не разрывал
С честолюбьем дружбы
И теперь бы крестик взял…
Только чтоб без службы.
Вот гостиная в лучах:
Свечи да кенкеты,
На столе и на софах
Кипами газеты;
И превыспренний конгресс
Двух графинь оглохших
И двух жалких баронесс,
Чопорных и тощих;
Все исчадие греха,
Страстное новинкой;
Заговорщица-блоха
С мухой-якобинкой;
И козявка-егоза —
Девка пожилая,
И рябая стрекоза —
Сплетня записная;
И в очках сухой паук —
Длинный лазарони,
И в очках плюгавый жук,
Разноситель вони;
И комар, студент хромой,
В кучерской прическе,
И сверчок, крикун ночной,
Друг Крылова Моськи;
И мурашка-филантроп,
И червяк голодный,
И Филипп Филиппыч — клоп,
Муж… женоподобный, —
Все вокруг стола — и скок
В кипеть совещанья
Утопист, идеолог,
Президент собранья,
Старых барынь духовник,
Маленький аббатик,
Что в гостиных бить привык
В маленький набатик.
Все кричат ему привет
С аханьем и писком,
А он важно им в ответ:
Dominus vobiscum!**
И раздолье языкам!
И уж тут не шутка!
И народам и царям —
Всем приходит жутко!
Все, что есть,- все пыль и прах!
Все, что процветает, —
С корнем вон! — Ареопаг
Так определяет.
И жужжит он, полн грозой,
Царства низвергая…
А России — Боже мой! —
Таска… да какая!
И весь размежеван свет
Без войны и драки!
И России уже нет,
И в Москве поляки!
Но назло врагам она
Все живет и дышит,
И могуча, и грозна,
И здоровьем пышет,
Насекомых болтовни
Внятием не тешит,
Да и место, где они,
Даже не почешет.
А когда во время сна
Моль иль таракашка
Заползет ей в нос, — она
Чхнет — и вон букашка!
Лафайет Мари Жозеф (1757–1834) — французский политический деятель. — Прим. ред. * Господь с вами! (Лат.)
Сколько раз отчизна с тех пор «чихала», известно всем. И еще не раз «чихнет», пока наше с вами дыхание не станет свободным. Гусары, партизаны, герои и неравнодушные пьют стоя. За Родину. За нас с вами. За позорное бегство врагов.
© 2003-2024