Михаил Плюхин видит в программе переселения соотечественников решение проблем региона.
Государственную программу переселения соотечественников нередко называют еще одним национальным проектом. Калининград, входя в число приоритетных регионов для ее реализации, отличается от других областей — в первую очередь, амбициозностью планов. По расчетам авторов программы, к нам в период до 2012 года должны прибыть около 300 тысяч человек. В интервью корреспонденту «Тридевятого региона» министр развития территорий областного правительства рассказал о том, почему программа пока не вошла в рабочий режим, откуда взялась цифра в 300 тысяч, что ждет переселенцев в регионе и почему коренным калининградцам не стоит бояться вновь прибывших соотечественников.
— Михаил Юрьевич, на каком этапе реализации сейчас находится программа переселения соотечественников в Калининградскую область?
— В соответствии с указом президента о государственной программе мы еще в прошлом году разработали и представили свои предложения по ее реализации на территории нашей области. По сути, разработали свою, калининградскую программу. Прежде чем ее разрабатывать, мы провели рабочие совещания со всеми главами муниципальных образований. Они, скажем так, «защитили» свое видение ситуации — что они намерены в ближайшее время делать, какие крупные инвестиционные проекты реализовывать, как у них со строительством жилья, как социальная инфраструктура.
— Генезис программы понятен. Согласно указу президента, в приоритетных регионах — среди которых значится и Калининград — эти программы должны быть приняты и согласованы в срок до 1 января 2007 года. Сегодня уже середина марта — каковы успехи в деле согласования?
— Программа согласована, но не до конца.
— Это как?
— Все дело в том, что существует постановление правительства о порядке согласования этих программ. И это постановление вышло изрядно позже, чем должно было. Поэтому мы свою программу разработали и представили еще до 1 сентября, как того требует президентский Указ. Однако период согласования несколько затянулся.
— Каков же прогноз, когда программа может быть, наконец, согласована?
— Мы прошли один круг в сентябре, затем, когда вышло распоряжение правительства о порядке согласования, мы подготовили документы, и они прошли необходимую процедуру со всеми замечаниями и предложениями. Сейчас мы эти замечания и предложения всех министерств учли и уже окончательный вариант представили в Минрегионразвития. Завтра мой сотрудник вылетает с этой программой в Москву (интервью записывалось 12 марта — «ТР»).
Но я хочу сказать — на сегодня ни одна программа такого рода в России не согласована. Это вызвано тем, что в рамках Указа Президента необходимо было принять 13 постановлений Правительства и еще некоторое количество нормативных актов. Буквально недавно мы вновь проверяли — осталось три постановления Правительства. Пока этого не случится, программы будут согласовываться, а нормативных документов под их обеспечение не будет.
— По какому принципу рассчитывалось требуемое региону количество переселенцев?
— Как я уже сказал, с одной стороны это были предложения глав. А с другой, в основу программы легли макроэкономические показатели, основывающиеся на нескольких ключевых задачах. Прежде всего — рост производительности труда, говоря проще — удвоение ВРП, увеличение валового регионального продукта. Этот показатель аккумулирует все экономическое развитие в области. От роста ВРП почти напрямую зависит областной бюджет, в свою очередь решающий наши с вами социальные вопросы.
Второе — это демография. Есть интересная диаграмма — на ней изображены кривые смертности и рождаемости. В начале двухтысячных годов они сошлись, и теперь смертность стабильно превышает рождаемость. Другое дело — миграционное движение населения. Если примерно до 1995-96 года совокупное сальдо прироста населения было положительным, то затем даже этот показатель стал отрицательным. Понятно, что если нас становится меньше, а жить мы хотим хорошо, то надо что-то делать.
— Если сравнить Калининград с другими регионами, приоритетными для реализации президентской программы, то получаются интересная картина. В Иркутске, к примеру, за ближайшие 5 лет планируют принять 5 тысяч переселенцев. В Тамбове — побольше, 12,5 тысяч. В нашей области эта цифра несколько монструозна — 300 тысяч человек или 90 тысяч семей. У нас демография хуже, чем в Иркутске в 60 раз, или мы хотим жить в 60 раз лучше?
— Абсолютно верно, давайте повернем в эту сторону (смеется). Я еще раз попробую объяснить происхождение этой цифры — 300 тысяч человек. У нас есть цель, обозначенная в финансовых документах. Мы должны достичь уровня жизни нашего населения, сопоставимого с уровнем жизни наших соседей, Литвы и Польши. Чтобы достичь этого уровня, нам нужно произвести некоторое количество товаров и услуг. Как высчитывается это количество? Через производительность труда. Человек в год производит сколько-то товаров и услуг. Необходимо соотнести эти параметры, не забывая при этом, что Польша и Литва тоже имеют некоторый рост и не собираются нас ждать. Для того, чтобы в течение 5 лет мы могли попробовать достичь показателей развития, близких к соседям, зная нашу производительность труда, получается именно эта цифра — 300 тысяч. Конечно, это несколько упрощенная методика подсчета, но в целом эта цифра закрывает потребности нашей экономики на среднесрочный период в 5 лет.
— В интервью «Российской газете» начальник отдела по работе с соотечественниками за рубежом Управления по делам соотечественников ФМС России Дмитрий Журавлев сказал, что первым регионом, куда приедут переселенцы, будет Калининград. По мнению господина Журавлев, «соотечественники точно понимают, что именно их там ожидает». А что именно их здесь ожидает?
-- Очень хочется сказать, что мы лучше всех. Но не хочется как-то задеть или обидеть остальные регионы. С другой стороны, Калининград уже пережил одну волну переселенцев в середине девяностых годов.
— Конечно, у меня самого немало знакомых-мигрантов из Казахстана.
Абсолютно верно. Эта «набитая тропа» способствует тому, что у нас наибольшее количество обращений из Казахстана, Узбекистана, Украины. Очень большое число обращений от тех людей, которые либо когда-то соприкасались с областью, либо здесь у них живут родственники, либо этот большой миграционный след начала девяностых оставил здесь свои корни. Иногда поступают очень конкретные вопросы — к примеру, человек договорился с предприятием, на котором работали или работают его родственники о том, чтобы стать участником программы переселения соотечественников. Или звонит человек и говорит, что у него двоюродная сестра в Казахстане — спрашивает, «могу ли я ее сюда привезти?». То есть, понимаете, во многом ситуация обусловлена тем, что мы имеем положительный имидж, сложившийся в прошлом.
Есть и другие факторы. Слабо кто представляет, куда ехать в Красноярск — это очень большой регион. К тому же, мы — регион «на слуху». На нас часто обращает внимание федеральный центр, есть отдельный закон об ОЭЗ, есть федеральная программа. То есть, этот имидж известности работает на нас.
— Вы говорите о людях, договаривающихся о трудоустройстве приезжих родственников. А если без родственников? К примеру, резиденты особой экономической зоны проявляют какую-либо активность по предоставлению рабочих мест для участников программы?
— По имеющейся у нас информации, 32 резидентам — сейчас их уже больше — требуется около 6 тысяч работников. При умножении на коэффицент 4 получается 24 тысячи человек — те семьи, которые смогут существовать за счет этих рабочих мест. Сейчас у нас появилась практика заключения соглашений по так называемой программе трудоустройства и социальной адаптации с предприятиями, причем не только с резидентами. В соглашениях точно указывается, какое количество сотрудников какой квалификации требуется на каждом конкретном производстве.
— Насколько мне известно, в этой работе принимает участие и региональный Союз промышленников и предпринимателей?
— Совершенно верно, и СПП, и Торгово-промышленная палата, и Ассоциация иностранных инвесторов. Как раз на следующей неделе мы планируем встречу с предприятиями-резидентами ОЭЗ с тем, чтобы конкретно определиться по тому трудовому персоналу, который им необходим. Готовится к подписанию такое соглашение с одним из крупнейших инвесторов — «Содружеством Соя». Им требуется большое количество людей. По условиям соглашения, работодатель, если его устраивает квалификация переселенца, «держать» для него в течение какого-то времени рабочее место. С тем, чтобы человек приехал на конкретное рабочее место. Такое же соглашение заключено с «Русской Пушниной», крупным проектом в Багратионовском районе. На подходе — филиал ОАО «РЖД», завод «Янтарь». Рассчитываем заключить подобные соглашения со всеми крупными работодателями. В том числе — и по сельскому хозяйству, ведь в рамках нацпроекта «Развитие села» планируется создание ряда крупных свиноводческих комплексов. Им же тоже нужны специалисты.
— Что же с теми, кто не сможет трудоустроиться?
— Несмотря на то, что дискуссия о безработице возникает время от времени, в действительности безработных у нас мало. Они есть, но их мало. Конечно, сказывается специфика области, связанная с границей. Многие официально безработные граждане на самом деле занимаются приграничной торговлей.
С другой стороны, на том же селе сейчас мало специалистов. Пусть не обижаются люди, которые на селе без работы, но когда приходит новый современный комбайн, простого механизатора туда не посадишь. Комбайн стоит денег, и для работы с ним необходимо учиться, причем — не на своих ошибках. У нас, впрочем, осталось ощущение из прошлого — «я на селе, поэтому меня все должны обеспечить работой». Впрочем, и на селе сегодня безработных почти не осталось.
Скажите, а вы сами — местный? А родители?
— Я калининградец, и родители здесь родились. Бабушка приехала после войны из Подмосковья, дед — из Тамбова. А почему вы интересуетесь?
— Понимаете, я думаю, что люди, решающиеся на переезд — это люди, замотивированные на работу. Если человек принял такое решение, то или у него на родине совсем плохо, или он считает, что на новом месте он может добиться большего, чем на прежнем.
Некая наша замкнутость создает несколько тепличные условия. Мы не участвуем в межрегиональном перетоке труда, у нас нет постоянного давления приезжих. Поляки и литовцы не едут к нам в силу объективных обстоятельств — уровень жизни у них пока что получше. К тому же, есть проблемы с привлечением иностранной рабочей силы — визы и так далее. Поэтому на наш внутренний рынок труда нет постоянного давления. И это нас немного балует.
— Впрочем, если сравнить желаемый уровень зарплат, который заявляют переселенцы — 16-18 тысяч рублей, и те профессии, которые анонсировались, к примеру — работники финансово-экономической сферы, возникают понятные сомнения. Ведь 600 долларов — это не самый высокий доход финансиста, скорее — менее среднего. Так почему же потенциальные переселенцы не могут заработать таких, вовсе не заоблачных средств у себя на родине?
— Ответ, мне кажется, очень простой. 16-18 тысяч в Калининграде — это не то, что, скажем, 30 тысяч в Москве. И не то же самое, что средняя заработная плата в Европе — 2,5 тысячи евро. Общий уровень развития предполагает некий уровень зарплат. В Казахстане же средний уровень зарплаты составляет 60 долларов. Пускай, предположим, человек семи пядей во лбу и он получает там 200 долларов. 18 тысяч рублей в данном случае — весомая сумма.
— Все же в Казахстане есть значительная разница между доходами жителей столицы и регионов. Простите, но журналисты в Алма-Ате получают деньги, о которых моим коллегам пока что можно только мечтать.
— Совершенно верно, вы уловили мою логику. Мы понимаем, что на людей там давят два глобальных фактора. Слово «национализм» употреблять не будем — назовем это «статус некоренной нации». И — уровень жизни. Мы сравниваем себя с Польшей и Литвой. Точно так же и люди из менее развитых государств, узнав о том, что в Калининграде несколько лучше, а еще и поддержка государства имеется — все это мотивирует людей к движению.
— Известно, что для временного размещения переселенцев предполагается использовать военные городки, передав их в собственность области. На каком этапе находится эта работа?
— Прошел тендер, определился победитель, буквально на минувшей неделе заключен государственный контракт. В соответствии с планом-графиком рабочие уже выходят на площадки. Планируется, что через 2-3 месяца работы в поселке Северном под Багратионовском будут завершены. По второму объекту, Озерску, вопрос пока что не решен, так как там требуются достаточно большие капиталовложения. Есть еще военный городок — там вложить необходимо поменьше, а получить можно приличный результат. Это также граница Черняховского, Правдинского и Озерского городских округов.
Я думаю, что Северный на первом этапе нам поможет.
— Сколько человек смогут одновременно разместиться в этом комплексе?
— Около 300. Но надо понимать эту цифру правильно. Не то, чтобы они приехали, поселились и живут — нет, это не более чем временное жилье. Кроме того, сейчас мы работаем со всеми главами муниципальных образований, чтобы они, в случае заинтересованности в притоке рабочей силы, искали какие-то ресурсы у себя. К примеру, Гурьевск одно из общежитий переоборудует под подобный мини-центр размещения. Многие главы округов восстанавливают муниципальное жилье, в ряде случаев могут использоваться и гостиницы.
— Сколько желающих переехать в Калининград есть на сегодня?
— К нам поступило более 9 тысяч обращений. Порядка 1000 человек заполнили анкеты. Можно говорить, что эти люди уже четко настроены сюда приехать.
— Заявленный прогноз в 10 тысяч переселенцев в течение 2007 года — он остается в силе?
— Он остается в силе, но его, вероятно, необходимо будет скорректировать.
— Общаясь с коллегами-журналистами и читателями создается ощущение некоторого отторжения идеи переселения сотен тысяч людей в регион. Как вы рассчитываете с ним справиться?
— С одной стороны, можно понять калининградцев, в особенности — пожилых. Не всем сейчас легко живется. И они рассуждают достаточно просто: «Приедут люди, на них будут потрачены какие-то социальные блага, а нам не достанется. Зачем нам переселенцы?» Но необходимо понимать, что на сегодняшнем этапе решить проблемы мы можем только путем привлечения трудовых ресурсов из-за пределов области. Ничего другого мы не придумаем.
— Возможно, есть еще одна причина — несмотря на то, что вопрос выборов сегодня уже не столь актуален, граждане голосовали за депутатов, которые затем доверили пост губернатора Георгию Боосу. Он намерен привезти в регион 300 тысяч человек, но избиратели его об этом как бы и не просили. Наверное, этот скепсис тоже можно понять?
Не думаю. Ведь это не губернатор намерен привезти, а Президент разработал программу переселения соотечественников.
У нас дело идет к тому, что на одного работающего будет один пенсионер. Все знают пример немцев — они пригласили и турок, и граждан других национальностей. У них, конечно, тоже есть проблемы — «новые немцы» стали гражданами, но не стали нацией. Они образовали свои этнокультурные сообщества, которые не всегда легко уживаются с коренными гражданами. Мы же приглашаем вернуться наших, русских людей, волей обстоятельств оказались оторванными от России. Спокойное восприятие этих людей мне кажется вполне понятным. Ведь переселенцы из Казахстана середины девяностых вполне легко растворились в калининградском обществе, мы воспринимаем их совершенно естественно. И к новым переселенцам нужно относиться так же — спокойнее.
На правах рекламы
© 2003-2024