Как консультант я знаю, что чаще всего объективная картина видна лучше всего со стороны. Я поделюсь своими наблюдениями, как меняется отношение иностранцев к России по мере познания ее. То есть речь пойдет о своего роде цикле познания: от начальной фазы, когда иностранцы видят Россию «снаружи», глазами средств массовой информации, и далее – на разных стадиях личного и личностного знакомства.
Два слова, о каких иностранцах идет речь. Это – типичные представители среднего класса из разных стран Западной Европы. По образованию они - мои коллеги экономисты, а также юристы, финансисты, инженеры. По профессии – это, главным образом, консультанты, и многие из них до приезда в Россию уже работали во многих странах мира, так что Россия - не первая «особенная» страна, с которой они знакомятся.
Изначальные знания о России, у этих иностранцев, в основном, весьма фрагментарны и схематичны (их можно сравнить, к примеру, с тем, что знает, скажем, о Великобритании никогда не бывавший в ней россиянин с высшим образованием).
Однако априорное отношение к России у них, как правило, непредвзятое, лояльное, максимально открытое. Для консультанта неприятие чужой культуры – свидетельство профессиональной непригодности, а ее «понимание умом» входит в профессиональные обязанности. Может быть, именно поэтому они сначала пытаются проявлять лояльность даже по отношению к тому, что нас самих раздражает или ужасает: Так, поднимаясь в грязном лифте, они могут сказать «да, у нас тоже в многоэтажных домах есть грязные подъезды», сталкиваясь с коррупцией, они замечают, что и у них это встречается, вплоть до высших эшелонов власти…
За первой фазой приятия, как правило, следует фаза очарованности Россией. Чем дольше мои коллеги живут и работают в России, тем больше встречают интересных людей со схожим образованием и с культурным багажом, не так уж редко превосходящим их собственный. Чем больше они узнают о российской культуре, тем больше пленяются ей…
Но вот что любопытно: Россия, становясь им дороже и ближе, отнюдь не становится понятней. Скорее совсем наоборот, чем ближе им люди и чем притягательней культура, тем больше возникает «загадок». Начинается фаза интеллектуального и эмоционального разлада, в которой «иностранцы в России» честно, но зачастую тщетно стараются «понять умом», что же все-таки происходит в этой стране и, главное, почему.
Вот примеры «загадок», над которыми ломают головы мои западные коллеги:
- Почему в стране с такой богатейшей духовной культурой столь ужасающе низка политическая культура?
- Почему в стране, обладающей не только богатыми природными ресурсами, но и столь богатым интеллектуальным потенциалом, так бедно живет основная масса населения?
- Почему «носители интеллектуального потенциала» столь редко становятся политиками и чиновниками?
- И почему чиновник (что по-английски civil servant) не служит людям, а правит ими?
Возможно разгадыванию этих головоломок не способствует система европейских цивилизационных ценностей. Но, с другой стороны, много ли русских могут ясно и убедительно ответить для себя на такие вопросы?
Попытки решения российских головоломок иностранцами приводили на моих глазах к различным исходам. У одних людей в итоге возникает устойчивое неприятие страны, антипатия к ней. Другие -- пытаясь примирить свои симпатии и антипатии -- строят аналитические конструкции, отделяя «людей, народ» от политиков, чиновников, государства и приходя, например, к убеждению, что Россия – это единственная страна, которая является исключением из правила, что «каждый народ заслуживает то правительство, которое он имеет». То есть -- в результате интенсивной эмоциональной и интеллектуальной работы -- у иностранцев формируются точки зрения, диапазон которых очень велик. И (что доказывает, что все мы люди) этот диапазон неплохо коррелирует с отношением к России самих русских.
С одной стороны, это недоумение: «Как же вы здесь живете?» И «Почему вы здесь позволяете себе так жить?» с выводом для себя: «Здесь ничего нельзя сделать, я здесь не нужен». И с другой стороны: «Я тоже хочу здесь жить. Я могу здесь быть полезен». Последнее можно трактовать как проявление профессионального интереса, видение обнадеживающих перспектив. Но можно усмотреть в этом и что-то вполне сродни тютчевскому, некий феномен обрусения западноевропейского сознания. В любом случае здесь, по-моему, присутствует компонент: «верю потому что люблю, а люблю вопреки».
На правах рекламы
© 2003-2024