За последние несколько лет наши реалии сильно изменились, но, даже несмотря на это, российские студенты продолжают уезжать за границу и получать там образование. Калининградцы традиционно выбирали европейские страны, однако постепенно осваивают и прямо противоположное направление. О том, как жить в Китае, учиться, общаться с иностранцами и даже делать обычные бутерброды, мы поговорили с калининградкой Анастасией Тружениковой.
— Полгода назад ты уехала учиться в Китай. Как ты туда попала?
— Если буквально, то самолётом. Как только закончился карантин, а закончился он 8 января 2023 года, — после этого цены на перелет упали.
Как принималось решение полететь в Китай? Это было буквально чисто «по приколу». Когда в 10-11-х классах у тебя до сих пор нет идей, что делать дальше со своей жизнью и куда идти. В классе люди говорят: «Вот, я поступлю в тот вуз, я хочу стать вот таким-то и таким-то», а ты сидишь и думаешь: «А я не знаю, что я хочу сделать. Знаю, что мне интересно, а куда поступать — вообще без понятия». Поэтому где-то ещё с восьмого класса у меня был такой прикол: в 10-й и 11-й класс я иду, потому что не знаю, что хочу делать после девятого, а после одиннадцатого поступаю на программу UWC (United World College) — это что-то вроде 11-12—х классов в американских школах, или это называется ещё «предвузовская подготовка». Ты выбираешь шесть предметов (это может быть физика, литература, биология, иностранный язык и т. д.), учишься, делаешь дипломную работу, и с этим дипломом ты можешь поступать в американские, канадские вузы.
Поэтому с 8-го класса я жужжала маме про эту программу (хотела поступать в азиатские вузы). В 10-м классе она начала искать всё это и обдумывать, а в начале 11-го сказала: «Не хочешь ли ты не через эту программу пройти, а сразу поступить в Китай?».
— Но почему именно Китай?
— У UWC есть корпусы во многих странах мира: Германия, США, Канада, Сингапур, Япония, Грузия, если я не ошибаюсь, тоже была, Италия — в общем, очень много стран, но Китая не было. Выбирая страну, я спросила у мамы, куда мне метить. Она сказала, что в Сингапур, потому что в Азии она видит больше перспектив в будущем и особенно она видела перспективы в Китае. Но потом предложила поступать сразу в Китай.
Россия как раз-таки перевела свой взгляд на китайские компании, появилось очень много новостей, что русские компании теперь предлагают своим работникам учить китайский. Мы сели с мамой и подумали: «Кажется, мы что-то предвидели». Китайский стал намного востребованнее у работников, поэтому я доверилась маминой чуйке и такая: «Погнали!».
Так что сейчас я трачу два года на изучение китайского, потому что за один год выучить китайский так, чтобы потом понимать всё, что происходит на бакалавриате, нереально. Начать за год говорить на китайском, чтобы в «бытовухе» тебе было более-менее легко — да, прекрасно, но потом с «бакалавром» ты взрываешься вместе со своим мозгом от количества незнакомых слов, и у тебя встаёт две проблемы: ты одновременно учишь недостающие слова и пытаешься разобраться в «домашке», которую тебе задают. Вот поэтому я осталась на второй языковой год.
— Как ты поступала — сама или через какую-то компанию?
— Поступала в Нанкинский университет финансов и экономики (Нанкин — столица провинции Цзянсу в Восточном Китае с населением в 8,5 млн человек — прим. «Нового Калининграда») через частную компанию. Насколько я знаю, эта компания сотрудничает с 2-3 китайскими вузами. Она, в частности, занимается подачей документов в эти университеты, поиском опекуна в Китае, если студенту ещё нет восемнадцати на момент начала обучения, через компанию университет высылает необходимые для подачи на визу документы и т. д.
В прошлом году, когда был карантин при въезде, она снабжала нас информацией, как вообще можно было заехать в Китай, откуда и когда летели самолеты. Люди кооперировались, чтобы лететь одними рейсами.
— Ты уже выбрала профессию, которой будешь обучаться в вузе после завершения языкового курса?
— Да, профессия называется «визуальная коммуникация и дизайн». Когда я только начинала первый год изучения китайского, была вообще без понятия, что выбрать из специальностей, и просто учила язык. В конце первого года решила, что выберу то, что мне всё-таки интересно. Посмотрела, какие профессии есть у моего вуза, что мне в принципе интересно и куда я могу поступить.
Был один серьезный критерий: чтобы с такой профессией можно было работать удалённо, потому что это очень важно в наше время — иметь такую возможность, чтобы «сидеть где-нибудь на каких-нибудь Гавайях и зарабатывать свои миллионы».
Сначала был выбор между «визуальной коммуникацией и дизайном», «логистикой» и «анализом больших данных». Последнее — это математика, а я и математика — это две разные вселенные, поэтому я больше склонялась к «визуальной коммуникации и дизайну».
Пока жила тут, спрашивала у китаянок, что нужно по скиллам для того, чтобы поступать на эту профессию, и решила, что мне это подходит. Плюс моё умение всё организовывать тоже хорошо туда впишется, поэтому я остановилась на этой программе. Сейчас буду набивать руку в рисунке. Хоть и есть на первом курсе девочка из иностранок (я её знаю), которая не умеет рисовать, и она не осталась на втором языковом году, а пошла на бакалавра, где сейчас как-то выживает, я решила, что всё-таки не буду так делать. Лучше спокойно потрачу годик на изучение китайского и рисование (точнее, «добивку» моих навыков, которые были четыре года назад).
Пока я жила этим летом на квартире, я поняла, что эти два года достаточно продуктивные с точки зрения понимания того, чего я всё-таки хочу, что меня интересует, каким образом мне легче что-то делать, жить и т. д. Особенно последние четыре месяца здесь ко мне пришли несколько инсайтов в голову, даже легче жить стало. Поступать на бакалавра буду в 2024 году. А пока мне надо сдать HSK5 (экзамен на знание китайского для иностранцев).
— Как проходит адаптация в Китае?
— Мне было относительно легко, потому что изначально я жила восемь лет в Узбекистане то есть, у меня есть опыт жизни с другой культурой, я более-менее понимаю, что это такое. Плюс, когда ты насмотришься японских и корейских сериалов, ты чуть-чуть понимаешь, в чём разница между европейским менталитетом и азиатским: что азиаты могут быть замкнутыми и тут сложнее общаться. Не все будут так открыты, если тебе надо будет что-то спросить.
Еще один барьер — языковой. Ты пытаешься что-то спросить, и тебя сначала боятся, потому что ты иностранец и большинство китайцев не знают английского. Но еще я удивилась, когда узнала, что здесь люди не обращают внимания на других: есть какое-то дело, которое нужно сделать, они его делают, и им всё равно, что происходит вокруг них. Отчасти — это здоровый пофигизм, который должен быть.
Скорее всего, это происходит из-за того, что в Китае уже больше миллиарда людей, и когда ты тесно живёшь, должен научиться игнорировать то, что происходит вокруг тебя. И отчасти я тоже этому научилась, но не совсем. Это было прям удивительно для меня.
Если говорить о еде, то я привыкла к ней где-то через месяц: к тому, что здесь мало солёного, больше острого, не так много сладкой еды. Но всё равно, когда я переехала на какое-то время в квартиру, я стала прям добавлять соль, и наконец-то было хоть что-то похожее на русскую еду.
Кстати, здесь в Нанкине сложно сделать чисто классический бутерброд: хлеб ещё ты найдёшь в каких-нибудь пекарнях, но это будет дорого. Сыра, мне кажется, я до сих пор не видела, кроме как в пиццах. А чтобы сыр продавался «кирпичиком» в магазине — я такого не видела. Всё, конечно, можно найти на Taobao (китайский интернет-магазин — прим. «Нового Калининграда»). Но когда просят за 200-300 граммов сыра 35 юаней (примерно 490 рублей), ты такой: «Я поживу без сыра». Еще здесь очень сложно найти сливочное масло. Я его до сих пор не видела в Нанкине, только если соевое и немного кокосовое. Кстати, вместо подсолнечного масла здесь используют соевое или кукурузное, они очень похожи на подсолнечное по цвету и запаху.
Поэтому классический бутерброд, особенно с колбасой (опять же, здесь нет колбасы, которую мы обычно едим, только в пиццах), сделать очень трудно. Если хочешь бутерброд — иди покупать пиццу.
Тот же самый творог сложно найти. Здесь спасает Taobao, потому что там много русскоязычных людей, которые сами делают русскую продукцию и потом продают её или же закупают её. Например, на севере Китая много русских магазинов, у них даже есть аккаунт на Taobao, можно там заказать, или в WeChat (китайский мессенджер — прим. «Нового Калининграда»). Но в Нанкине я пока не видела русских магазинов.
Вообще, на Taobao можно купить почти всё — это что-то вроде Ozon. Если тебе что-то нужно, то ты просто должен знать, как это называется. Если не знаешь, то пользуешься переводчиком, в частности это БКРС.
Если тебе нужно заказать таблетки или что-то медицинское, то тебе недостаточно знать только название препарата и того, как он называется в России. Тебе приходится находить его по действующему веществу, переводить это действующее вещество на китайский, вбивать его в Taobao и искать аналоги. Приходится привозить некоторые лекарства из России. Но, думаю, такая проблема есть и в других странах. Просто надо знать, где что искать.
— Есть ли ещё какие-то нюансы, к которым ты не привыкла?
— Возможно и были, но к чему многие люди из стран СНГ не могут привыкнуть — это манере вождения. У китайцев и в принципе во всей Азии много мопедов. Если брать Нанкин, то он хорошо построен с точки зрения инфраструктуры, особенно хороши здесь дороги: они разделены на четыре полосы. Две полосы для машин — в одну и другую сторону, и по бокам есть отдельные полосы, которые ограждены от автомобилей чаще всего зелёным забором, то есть деревья растут, — это для велосипедистов и мопедов.
Но чаще всего бывает так, что велосипеды и мопеды едут по тротуару. И ты каждый раз пытаешься уворачиваться от этих мопедов. Они еще проезжают там, где, по идее, ездить нельзя. К этому приходится привыкать, потому что как двигаются машины, ты ещё можешь понять, но водители мопедов — это просто непредсказуемые ребята. Если в России водители машин — короли дорог, то в Китае ты ориентируешься на мопеды, потому что это самая главная опасность здесь — они тут короли дороги. Поэтому ты должен привыкнуть идти, когда с тобой рядом едут и мопеды, и велосипеды.
Но в Нанкине без велосипеда или мопеда практически никуда, потому что это достаточно большой город и очень удобно перемещаться на таком транспорте. Когда, например, у тебя просто нет денег на машину, ты можешь купить либо велосипед, либо мопед и кататься на них, потому что инфраструктура города позволяет это сделать.
Ещё одна вещь, к которой я долго привыкала, — отсутствие налички в частном обороте. Если ты приходишь в магазин, ресторан или кафешку и хочешь что-нибудь купить, ты всё это сканируешь через Alipay (платежная система — прим. «Нового Калининграда»), оплачиваешь или же показываешь QR- код в аккаунте Alipay, прикладываешь к сканеру, и он всё списывает. Если у тебя наличка, то желательно, чтобы сумма была близка к 100 юаням. Если у нас в России есть 5000 рублей, 1000 рублей, то в Китае всё измеряется в 100 юанях. И поэтому если ты пришёл в банк и тебе нужно положить деньги на карту, а у тебя мелочь меньше 100 юаней, то ты не положишь её в банкомат. И это большая проблема, потому что, если приходишь в магазин со 100 юанями, а берешь воду за 4 юаня, тебе могут просто не найти сдачу. Практически никто не пользуется мелочью — у всех QR-коды.
Также оплачивать можно через WeСhat: у него тоже есть своя платёжная система (там можно даже оплачивать ЖКХ).
Ко многим вещам в Китае ты привыкаешь или тебе приходится смириться. Адаптироваться здесь реально, тем более если ты приехал уже с более-менее знанием языка, ты начинаешь понимать, что как работает, как тебе надо себя вести.
И периодически мы (студенты-иностранцы) удивлённо смотрим на только-только приехавших СНГ-шников, даже на россиян, которые приехали сразу после 11-го класса, колледжа или университета и еще не привыкли к китайскому менталитету и к принятым правилам. И если мы уже живём спокойненько, то у них шок и непонимание, как всё это работает и так далее. Поэтому им сложно, а мы уже удивляемся с них, а не с китайцев.
— На каком языке ты говоришь с китайцами?
— Когда знаешь чуть-чуть китайский — намного легче. Потому что иначе твоя коммуникация сводится практически к нулю: очень мало китайцев, которые умеют более-менее говорить на английском языке. Да, у них есть обязательные экзамены по английскому, что в школе, что в университете, но они сдают его чисто «для галочки». Они не умеют использовать его в жизни: если ты скажешь два слова, то они ещё поймут, а если начнёшь прям говорить — то нет.
В университете полегче: здесь есть кураторы и учителя, которые говорят на английском. Некоторые из них учились или преподавали за границей: например, декан «бизнес-инвестирования» проводил лекции в Америке. Поэтому полегче. Но вот если пойти за едой или пойти разбираться с сим-картами, то тебе придется говорить по-китайски, поэтому я рада, что знаю его.
Но, в принципе, китайцы привыкли общаться и через переводчик с иностранцами. Если ты их не понимаешь, а они — тебя, то ты достаешь телефон и открываешь переводчик.
— Как думаешь, с чем связано то, что в Китае не знают английский?
— Тут китайцы делятся на две категории: на молодежь до тридцати лет, которая как-то разговаривает на английском, и на людей, которым за сорок лет — они как раз пережили, как мне кажется, 80-е годы — время становления Китая в плане экономики и страны. А люди, которым за сорок, будут плеваться и говорить только на диалекте, который может отличаться произношением от того китайского, которому ты учишься. В этом плане полегче с молодёжью, которая изучает в школах среднестатистический «мандаринский» (так северокитайский диалект называют в западной литературе, в России под понятием «китайский язык» обычно подразумевают именно его — прим. «Нового Калининграда») и английский языки. А вот со взрослыми китайцами надо уметь говорить на китайском, потому что английский они точно знать не будут.
Вообще, студенты-иностранцы говорят на дикой смеси из китайского, английского и родного языков. Бывает и так, что ты знаешь уже больше, чем просто ni hao («привет» на китайском), и что-то тебе легче сказать на китайском, чем на английском, потому что китайская грамматика периодически легче. Но какие-то студенты-иностранцы могут не понимать, что ты говоришь, поэтому приходится говорить на смеси из языков. И мне периодически бывает сложно: недавно к нам приехали новички, которые не знают китайского, и меня иногда переклинивает.
Например, объясняла основы китайского одной девочке и забыла, как будет фраза «обратить внимание» на русском, зато помнила, как она будет звучать на английском и китайском. Поэтому я говорю на «чиглише» (Chinese+ English) и другие студенты тоже (в том числе, и китайские).
— Чем ты ещё здесь занимаешься помимо изучения языка и рисования?
— Я записалась в три клуба (это как кружки в России): на танцы и рисование. И вот я сижу с изучением языка, тремя клубами и при этом пытаюсь жить успевать, и для себя что-то делать, и спать и есть при этом. Но вроде всё наладилось, и я успеваю более-менее везде.
Для китайцев очень важны «учебные баллы» — то есть здесь система похожа на американскую — когда за четыре года обучения нужно набрать определённое количество баллов, они суммируют и к ним добавляют внеучебную деятельность и практику, и нужно набрать где-то 120 баллов. Поэтому студенты записываются в клубы и участвуют в мероприятиях. Для иностранных же студентов это не так важно: нам легче пройти курс, потому что идет больший акцент на посещаемость занятий, а не на работу на парах и активность в студенческой жизни. Поэтому те иностранные студенты, которые уже учатся на бакалавриате и приходят на какие-то мероприятия, часто слышат вопросы: «А зачем ты вообще сюда пришел, если тебе это не нужно?».
Ещё я была в летнем лагере. Он проходил не только в нашем университете, но и во всех университетах Нанкина, просто у каждого была своя программа, но цель была одна — познакомить всех иностранцев с китайской культурой, с туризмом и с чем-то, связанным конкретно с университетом, в котором ты учишься. Так как у меня университет финансов и экономики, то у меня это было больше связано с маркетингом.
Программа проходила в последние дни августа и длилась около десяти дней. Там были лекции по маркетингу и лекции, связанные с туризмом. Пару раз мы выезжали в разные туристические места в Нанкине и в город, который был неподалёку — в Чжэньцзян. У нас было по две лекции в день и как раз в лагерь собирали и иностранцев, и китайцев — тех, кто хотел. Я попала туда в последний момент, потому что сначала боялась, что всё будет на китайском и я ничего не пойму. Потом уже ближе к августу меня пригласил куратор на церемонию открытия, потому что не хватало людей, и я пошла, потому что всё равно сидела дома и нечем было заняться. А потом за день до лагеря он скинул приглашение в WeChat с людьми, которые были в летнем лагере, из разряда «Ты можешь присоединиться без записи и без всего». Я пришла на лекцию, там было все на английском, и я такая: «Спасибо».
За время лагеря я перезнакомилась с тайками со второго курса, с некоторыми китаянками. Мы играли с ними в «Уно» по вечерам, поэтому мой китайский стал лучше. И теперь я умею играть в «Уно» на китайском, так что я не пожалела, что запрыгнула в последний вагон — было весело.
Потом началась учёба, и после лета нас должны были делить на две группы по пятьдесят человек. Это делается за неделю: смотрят, кто с каким уровнем языка, и на вторую неделю уже распределяют по языковому уровню. Но в этом учебном году всё затянулось и нас разделили только в октябре. И было немного грустно, потому что все начали изучать самую базу — пиньинь (фонетическое письмо, с которого начинают учить китайский), а ты уже можешь и небольшие текстики писать, и у тебя уже четвёртый HSK сдан. Поэтому месяц пришлось учиться самой. Но теперь нас поделили, и нужно снова вспоминать, что такое домашнее задание...
— Как ты взаимодействуешь с другими иностранными студентами?
— Сюда приезжает учиться много людей из стран СНГ, из Таиланда, из арабских стран, из Африки и иногда из Кореи. В какие-то годы было много студентов из Малайзии.
Сначала вы учитесь в одной языковой группе по китайскому, а потом уже всё зависит от твоих навыков коммуникации. Если ты уверен в своём английском, подходишь к человеку, говоришь: «Привет, меня зовут...» — и начинаешь болтать. Всё. Примерно так я знакомилась вначале: общаешься с кем-то из твоей группы по интересам, потом вы ходите в какие-то общие места, потому что страшно ходить одному и ты нормально не знаешь язык (теперь я поняла, почему в России китайцы ходят парами).
С некоторыми тайцами, например, я познакомилась на общем мероприятии. После него мы стали коммуницировать. Примерно так и происходит общение с иностранными студентами.
Если говорить о самих китайцах, то они могут подойти со словами «Ты такая красивая. Можно твой WeChat?», потому что у меня иностранная внешность. Это тоже как вариант познакомиться с китайцем. И если это твой ровесник и у вас есть общие увлечения, то вы можете продолжить общаться.
— В вашем университете много студентов из стран СНГ. А много ли студентов именно из России?
— Достаточно. По сравнению, например, с теми же тайцами очень много русских приехало в 2023 году, потому что сняли карантин и стало легче приехать в Китай. Вторые по численности идут казахстанцы. По крайней мере, сейчас половина студентов на языковых курсах — это русские. У них может быть другая национальность: они могут быть якутами, они могут быть корейцами, но они россияне. Но, кстати, мне кажется, в других китайских университетах чуть-чуть поменьше россиян. Возможно, у нас много россиян и казахстанцев, потому что они поступают в Китай через одну компанию, которая сотрудничает с нашим университетом и еще с несколькими другими.
Есть очень много людей, кто приехал после первого образования в университете или после колледжа. Первые будут после языковых курсов поступать на магистратуру. Можно поступить и на второе высшее (бакалавриат), но наши китайские кураторы удивляются этому.
В России нормально получать два бакалаврских образования и при этом не получать магистратуры, а для китайцев это прям обязанность: бакалавр, магистратура, поиск работы и потом заработок денег. Для них это очень странно, когда ты идешь на второе высшее: они не понимают, зачем тратить еще четыре года и сидеть на шее у родителей. Это именно то, что китайцы не принимают в нас.
Текст — Маргарита Юркова для «Нового Калининграда», фото предоставлены Анастасией Тружениковой
«Новый Калининград» решил предоставить площадку, на которой ребята могут показать свои работы большому кругу читателей. Мы полагаем, что этот эксперимент позволит не только помочь студентам освоить азы профессии, но и нашим взрослым читателям лучше понять, чем сейчас живут подрастающие поколения. Открыла рубрику студентка второго курса Маргарита Юркова. Просим не судить наших молодых авторов слишком строго — они ведь еще только учатся.
© 2003-2024