Вместе с Советским Союзом канул в Лету и день Октябрьской революции. Детскими воспоминаниями о времени, когда его еще праздновали, c «Детьми Нового Калининграда.Ru» делятся жители Калининграда.
Анатолий Сырков, 57 лет, участник археологической экспедиции:
Пожалуй, главное впечатление — все было очень красочно: шарики, бумажные цветы, плакаты, транспаранты. И лица людей — они радовались искренне. Движение любого транспорта в городе прекращалось (все улицы были перекрыты грузовиками, служебными машинами и милицией), и до окончания праздничной демонстрации все передвигались пешком. В этом смысле мне, ребенку, ходить много было утомительно. Из-за большого скопления взрослых людей обзор, конечно, был заметно меньшим, поэтому виделось обычно ближнее окружение сотрудников родителей, пришедших на демонстрацию (ноги, то есть). Только проходя мимо трибуны на площади Победы, отец брал меня на плечи, вот это было зрелище! Еще помнится долгое ожидание того самого прохождения мимо трибуны, с которой руководители города приветствовали трудящихся. Полдня стоишь, ждешь, затем быстро все заканчивается. С трибуны кричали: «Октябрьский привет трудящимся (такого-то конкретного предприятия)!" В ответ слышалось громкое дружное: «Ура!». На столе дома в этот день появлялись всякие вкусности, которых не было каждый день. Не сказать, чтобы все происходящее было особенно увлекательно, нередко даже очень утомительно. Но одно непременное впечатление — без демонстрации праздник был немыслим.
Станислав Свиридов, 44 года, преподаватель:
Дни советских демонстраций запомнились как холодные праздники послушания. Седьмого ноября часто бывали уже морозы, 1-го мая почему-то тоже оказывалось, как назло, холодно. Мои интеллигентные родители относились к революционным торжествам с прохладцей и радовались, если удавалось уклониться от участия в шествии. Но не могу сказать, что я — в ту пору ребенок лет семи-восьми — совсем не чувствовал праздника. Чувствовал.
Но казалось, что это такой праздник, смысл которого — причаститься общим неудобствам, тесноте, скудности, вместе со всеми покориться чему-то большому и важному. И тогда как награда тебе достанется чувство выполненного долга, легкое сердце, усталое веселье с гармошкой и песнями. Но за завесой сумбурного серо-красного дня брезжил какой-то смысл, не доходящий ни до ума, ни до слов. А демонстрация и вправду была сумбурной. Была проблема номер один — найти место сбора «своей» колонны (предприятия, района, учебного заведения). То ли мои интеллигентные родители были рассеяны, то ли это место куда-то сдвигалось и уплывало от демонстрантов — но находилось оно не сразу. Когда колонна все же собиралась, то почему-то ей долго не давали вступить вперед, влиться в краснофлагий поток, текущий по Ленинскому проспекту. Когда же N-ский район входил-таки в главный фарватер, случалось, что через 2–3 дома поток останавливался. И стоял долго. Впереди что-то двигалось, но далеко. Ноги мерзли. Мужчины закуривали или тайком разливали водку в граненые «стопки» (это запрещалось). Никто не знал, когда и куда мы двинемся дальше. Мы стояли скучно, как резервный полк на Аустерлицком поле (с которым я, ребенок лет семи, еще не был знаком). В детстве так тяжело ждать! Мне казалось, что я заблудился в лесу из высоких драповых спин, транспарантов и флажков на белых палках.
Но демонстрацию, как и жизнь, невозможно повернуть назад. Что-то впереди налаживалось, пробки разруливались, и вот уже наша колонна под льющийся из рупоров революционный марш бодрым шагом проходит мимо кафе «Снежинка», Матери-Родины, магазина «Продукты», мимо «Бакалеи», мимо гастронома «на углу» и выходит на брусчатку перед трибуной. Долгожданные, выстраданные озябшими ногами минуты праздника. И Его Громкоречивость Рупор говорит о тебе: «На площадь выступает колонна трудящихся Ле-нин-гра-адского района! Ура!» И ты кричишь «ура!» — и задорно машешь флажком (кто-то из взрослых заботливо дал ребенку флажок), глядишь во все глаза на трибуну с такими же флажками (но побольше), на указующего вдаль Ленина, на вознесшихся к Его постаменту неизвестных дядь в аппаратных шляпах.
Жаль, что шествие вдоль трибуны такое короткое — каких-то пять минут.
А колонны уже рассыпались, взрослые дяди и тети собрались в кружки человек по 20, откуда-то явилась гармошка или баян… И почему они так нескладно поют, так сильно балагурят, и почему раскрасневшиеся наладчицы, ткачихи, активистки профкома так визгливо смеются шуткам мотористов, бухгалтеров, активистов? В это время праздничная толпа уже пахла не только табаком, но и еще каким-то духом, который я — ребенок лет семи-восьми — сильно не любил (в интеллигентной семье не пили).
Теперь можно было уходить домой — мы и уходили. Родители думали о предстоящем обычном выходном дне, начало которого подпорчено вынужденной прогулкой, а мне было немного обидно, что день только начинается, а праздник для меня уже кончился.
Егор Копнов, 35 лет, помощник машиниста буровой установки:
Я себя на этом, как и на первомайском, празднике помню лет с шести, наверное. А может, с пяти. Мне эти праздники очень нравились, потому что я ходил с мамой и сотрудниками с ее работы в колоннах на манифестации. Они были очень многолюдные, перекрывалось полгорода, хорошо помню, как иду по Горького, где сейчас прокуратура. Почему-то очень перло по детству. Мне казалось, что все были веселые, в очень приподнятом настроении. Много красных флагов, транспарантов и воздушных шариков. Мне как-то в более старшем уже возрасте таки дали взять в руки красный флаг, но он был очень тяжелый, долго я его держать не смог, было мне лет 9, наверное. Потом традиционно шли в гости к Анне Михайловне, маме маминой подруги, тети Гали. Там было много веселого народу и кормили всяким вкусным. Очень приятные детские воспоминания. Когда это прекратилось, даже не вспомню. Году в 89-м или 90-м, наверное. Также хорошо почему-то запомнил 100-граммовые пузырьки коньячка, который рядом стоящие женщины и мужчины иногда употребляли. По чуть-чуть либо в термос с кофе, кажется. Потом такие пузырьки стограммовые я увидел году в 2006-м только, наверное. Такие мои вполне счастливые детские воспоминания.
Фото — из семейного архива собеседников
© 2003-2024