Тренер по скалолазанию Алексей Панасин: «Час провисишь — страх притупляется»

Алексей Панасин
Алексей Панасин
Все новости по теме: Жизнь детей

На прошлой неделе правительство Калининградской области отчиталось об успехах в сфере дополнительного образования: «майские указы» президента исполняются, дети в кружки и секции привлекаются активно, по итогам 2014 года в группы допобразования региона пришли 4 тысячи новичков. Эти успехи может весьма удачно проиллюстрировать Алексей Панасин — детский тренер по скалолазанию, который, являясь педагогом дополнительного образования с зарплатой в 3 с лишним тысячи рублей, сам и на свои деньги построил несколько скалодромов в области, сам поддерживает их функционирование, сам организует соревнования в Калининграде и сам вывозит детей на состязания в Россию и за границу. «Дети Нового Калининграда.Ru» поговорили с ним о том, как начиналось юношеское скалолазание в нашем регионе, какие трудности оно испытывает сейчас, а также о современных детях и страхе высоты.

Скалодром на чердаке

Все скалодромы, задействованные в секциях ФСКО, построены на собственные средства Панасина и его товарищей. Высота самой большой стенки скалодрома в школе № 13  Калининграда составляет 12 метров. Общее количество зацепок — 5920 штук.

— В 85-м году я случайно встретил человека, который сломал ногу, а у него пропадала путевка в альпинистский лагерь на Домбае. Он предложил эту путевку мне. Я говорю: «Да что там делать?» А он мне: «Отдохнешь, туда девчонок много приезжает из разных городов». Я поехал. Ну и накрыло. Стали ездить раз в год в горы. Скалолазания как такового спортивного еще не существовало, тем более детского. Мы занимались альпинизмом, и потихоньку от него скалолазание стало ответвляться и развиваться само по себе. Я даже и не помню уже, почему оно меня зацепило.

— В 91-м году я набрал первую секцию скалолазов, она базировалась на Станции юных туристов. Скалодромов не было. Занимались в школьном спортивном зале и на улице. Все соревнования проводились на скалах — мы регулярно ездили в Крым, в Карелию, в Поволжье. Потом скалодромы стали появляться — сначала примитивные, потом лучше и лучше. Первую дорожку мы смонтировали из шести вертикально расположенных теннисных столов в 14-й школе. В 92-м году обустроили под скалодром чердак здания Станции юных туристов — он не отапливался, не было ни матов, ни страховки. И тот, и другой тренажеры позже пришлось демонтировать. Затем мы построили скалодромы в гурьевской гимназии, в 13-й школе и в школе в пос. Большое Исаково, они существуют по сей день. Делали с товарищами все сами, за свои средства, иногда с помощью спонсоров. Тогда ситуация для меня получше складывалась, я занимался разными видами бизнеса, поэтому и удалось все это организовать. Параллельно скалолазание семимильными шагами развивалось во всем мире. Сейчас это довольно популярный вид спорта, во многих странах он входит в школьную программу. Ну а мы были у истоков юношеского скалолазания в Калининградской области, да и в России вообще.

_NVV5231.jpg_NVV5263.jpg

— Времена сейчас не самые плохие. Та материально-техническая база, которая есть в Калининграде сегодня, — одна из лучших в России. Наши скалодромы адаптированы для детей, все расположены при образовательных учреждениях и востребованы. Уже много лет мы входим в пятерку лидеров по результатам выступлений спортсменов (и детей, и взрослых). Есть у нас призеры и Кубка Европы, и Кубка мира. В Калининград на всероссийские массовые соревнования раз в год приезжают спортсмены из разных регионов, от Камчатки до Мурманска — не приезжали бы, наверное, если б не было у нас хорошей материальной базы и подготовленной инфраструктуры.

«Бойся, но делай, потихоньку привыкнешь»— Существует мнение, что маленькие дети высоты не боятся. Ерунда это. И в 5 лет боятся, и в 7, и в 10. И это нормально — бояться. Но к высоте можно привыкнуть, если найти нужную мотивацию, чуть-чуть потерпеть, приложить немного труда, прислушаться к старшим. Вероятно, бывают какие-то патологические случаи страха, но мне, если честно, не встречались люди, у которых боязнь высоты нельзя было бы скорректировать. Любой здоровый человек испытывает на скалодроме дискомфорт, особенно поначалу — это ведь непривычная обстановка. Мы выполняем высотные работы и тоже всегда боимся, и все проверяем по 10 раз. А час-два провисишь — и страх притупляется. 

Если человек вообще ничего не чувствует — он болен, его на скалы пускать нельзя. Бояться высоты надо. Бойся, но делай, потихоньку привыкнешь.

— Спорт омолодился, это факт. Сейчас занимаются 5-ти, 6-ти, 7-летние дети, которые раньше не лазали, даже к скалодрому близко не подходили. Мы недавно в Польше были и наблюдали там огромное количество 3-х — 4-х-летних детей среди участников соревнований. С другой стороны, если раньше я готовил чемпионов, то сейчас люди сами занимаются и детей приводят заниматься чисто для себя, спортивных вершин покорять особо и не хотят. Желания сделать какой-то подвиг, как у нас в молодости было, постоять на пьедестале — этого нет. Есть тенденция к массовости, к доминированию оздоровительной функции спорта. Может, оно и к лучшему. Тем не менее, мы цели спортивные не снимаем. Потому что просто фитнесом заниматься, хороводы водить, чтобы людям было хорошо, — это неинтересно, и только этим я бы заниматься не стал.

— По уму, надо бы разделять группы — на спортивную и оздоровительную. К спортсменам, которые из фитнес-группы вычленяются, должен быть иной подход, индивидуальный, и пахать они должны больше. Для этого нужны дополнительные возможности — залы, тренеры. Но мы же в реальности живем, в конкретной стране, тут можно мечтать сколько угодно. Но лучше делать хоть что-нибудь, пытаться работать в рамках существующей системы, чем не делать ничего. А вообще спорт спортом, а дети есть дети. И им в секции хочется и пообщаться, и поиграть, поэтому мы и в футбол гоняем, и в походы ходим. На спортивных результатах не концентрируемся.

На трассе ребенок очень быстро осознает цену преодоления. Чуть-чуть потерпел, чуть-чуть попотел и казалось бы непреодолимый маршрут вдруг становится вполне доступным. Эти маленькие победы формируют его как целеустремленного, ответственного человека, адаптированного к взрослой жизни.

— Конечно, дети переживают поражения на соревнованиях. И по-разному переживают. Кто-то не очень сильно расстраивается, кто-то — очень. Кто-то впадает в истерику. Есть дети, не по годам сообразительные, которые свое расстройство с удовольствием демонстрируют. Им нравится быть гвоздем программы — когда родители, бабушки и дедушки вокруг них суетятся, жалеют. В таком случае можно и прикрикнуть — успокоить. А вообще, чтобы все это дело шло на пользу, мы стараемся объяснять, что никакой трагедии нет, что не кобылу разыгрываем, что соревнований много, разных, и каждое можно считать тренировкой. Тут ведь и другая сторона есть — детям, которые рано достигают хороших спортивных результатов, трудно удержаться в лидерах, потому что они привыкают побеждать, а проигрывать не умеют. По большому счету, место, которое ребенок занял — вообще значения не имеет. Главное, чтобы динамика была положительная. Худший результат — это когда человек не приходит на соревнования. Плохой — это когда человеку все равно. Все остальные — хорошие. Переживать, плакать — это норма. Надо учиться с этим справляться. Жизнь — она серьезная, безжалостная. Лучше получить прививку в детстве, чтобы к другим, более серьезным трудностям быть готовым. Ведь и в школах двойки ставят — ну и что теперь школу бросать? «Зато они могут любой айфон перенастроить»

— Дети уходят в виртуальный мир. Не надо быть очень наблюдательным, чтобы это видеть. Я же не учитель, который отвел урок и забыл, так не получается. Мы не только на тренировках общаемся, но и на скалы выезжаем, на соревнования. Поживи с ними в палатке на скалах месяц-другой, пропитаешься тут.

Молодые родители, те, которым до 30 лет, сами уже из этого виртуального поколения. Смотрят в свои телефоны, бегают по каким-то работам, а дети мне говорят: а мы ни разу в «Морской бой» дома не играли. Как так? А вот факт — не играют. В шашки, в шахматы не играют, вообще мало времени проводят вместе.

— Мы вот на протяжении двадцати с лишним лет задачки решаем одни и те же, на логику, сообразительность. Внимание, умение сосредоточиться, просчитать свои действия — вообще очень важные качества в нашем виде спорта, поэтому логические задачки входят в программу обучения. И мне есть с чем сравнивать. Раньше любой двоечник щелкал их как орешки, сейчас даже отличники с трудом соображают — а задания те же самые. Например, в конце каждого выезда мы составляем вопросы на внимание. Одни составляют — другие отвечают. В каком корпусе жили, кто какое место занял, сколько пирожок стоил в столовке, в какой музей ходили, что там видели. Раньше запоминали все станции метро на ветке, по которой мы ездили, а теперь я даже не знаю, на каком уровне задавать вопрос. Спрашиваю: а метро-то было? Но зато они умеют быстро любой айфон включить, перенастроить, скачать приложение — а я не умею, например. Спортивная секция способствует, конечно, гармоничному развитию, но ведь это не панацея. Ребенок не проводит здесь все свое время. Он в семье живет, с друзьями общается. Хотя мы меняем его к лучшему, я уверен.

«Надо изображать из себя энерджайзер»

Для занятий потребуются только скальные туфли. По желанию можно купить гимнастический коврик и скакалку, страховочный ремень, мешочек для магнезии.

 — Мы существуем как кружки допобразования при школах, где построили скалодромы — в гурьевской гимназии № 1, в «Школе будущего» в пос. Большое Исаково и здесь, в 13-й. Часть расходов покрываем за счет добровольных взносов от родителей, но часть все равно — свои деньги. То зацепки новые нужны, то веревки, то свет чинить, то пол, то скалодром внутри ремонтировать. К тому же, надо ездить. Во-первых, на соревнования. Во-вторых, детей обязательно нужно вывозить на естественный рельеф, иначе они теряют интерес к занятиям. Иногда хочется взять ребят, которых родители никак не могут отправить по материальным причинам, нет денег у них — ну тоже пытаюсь как-то выкрутиться. Во дворце творчества (Дворец творчества детей и молодежи, там тоже есть секция скалолазания — прим. «Нового Калининграда.Ru») — все то же самое. Люди получают копейки. Что такое 3 тысячи рублей зарплаты педагога допобразования? По-хорошему, все это должно или государство финансировать — создавать спортшколу, или спонсоры. Но я выбивать деньги, спонсоров искать так и не научился. Соревнования приближаются — сразу головная боль. А когда в сборную дети попадают — того хуже. Девочка у нас была в сборной, мы с ней несколько лет ездили за свой счет, в Австралии были, в Эквадоре. С одной стороны детей настраиваешь, чтобы они стремились к результатам, становились участниками соревнований международного уровня. А с другой — лично мне кроме головной боли это ничего не сулит. Нет, но мы не унываем. И с детьми работаем так, чтобы они и нотки не увидели какой-то хандры. Надо изображать из себя  энерджайзер. А иначе как? Дети же все чувствуют, и если ты обреченно досиживаешь свое время для галочки, как некоторые учителя в школах — они к тебе просто не идут.

Страницы ФСКО «Вконтакте»:
для взрослых
для детей

Текст — Анна Кунерт, фото — Виталий Невар (на снимках — скалодром в школе № 13 Калининграда)

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter

[x]