Почти джаз, почти рэп: пять редких и интересных пластинок, которые стоит послушать

Где-то между P. J. Harvey и Jarboe, только с очень современным звучанием. От первой певицы унаследовано желание перегружать гитары так, словно они тащат на себе пудовые гири, а не мелодию. От второй — сухая, жёсткая, аскетичная перкуссия, не замечающая жизни вокруг себя. Всю публику, которой хоть о чём-то говорит имя Neneh Cherry, можно поделить на две категории. На тех, кто знал её по альбомам 90-х годов, в которых девушка смешивала хип-хоп с танцевальными ритмами, и на тех, кто познакомился с её творчеством два года назад, прослушав совместный альбом с культовыми фигурами фри-джаза «The Thing». Выход новой пластинки на бескомпромиссном лейбле «Smalltown Supersound» вселял больше надежды в последних. И не сказать, чтобы они сильно ошиблись — слишком сильна инерция предыдущей работы. Звук почти всех песен будто с пренебрежением относится к мелодии. Часто её вообще нет, просто безжизненный барабанный бульдозер прёт вперед с завидным остервенением. Небольшая передышка есть лишь в середине диска — на треке «Cynical». Но в целом, конечно, эта работа в куда большей степени заигрывает с массовой аудиторией, чем предыдущая. А ещё иногда кажется, что эпатажа здесь чуть больше, чем хотелось бы. Нарочитая шаманская агрессия в заглавной песне, конечно, вставляет, но эксплуатировать один и тот же приём по ходу пластинки несколько раз —бессовестно. И на всякий случай — да, это дочка Don Cherry.

---

Прозрачный (или призрачный) пост-рок с динамичным настроением. То есть «Obrigado Saudade» — достаточно редкая разновидность стиля. С одной стороны, здесь электронная составляющая явно подчинена гитарам; с другой — гитары вовсе не пытаются с оскалом хищника поглотить всё пространство, много места, между прочим, отдано акустике; с третьей стороны — ведущая роль барабанов не делает музыку танцевальной или сколько-нибудь жёсткой. Даже в те моменты, когда ударные мечутся между джазовым беспределом и недоделанным брейк-битом («Here Today»), от музыки веет наивной добротой и свежестью. В общем, ни стены тебе звука, ни краут-роковых монотонных ударных, ни гитарного зазеркалья. Просто симпатичная, в большинстве своем, инструментальная музыка. За проектом стоит один человек, и зовут его Адам Пирс (Adam Pierce). В двух песнях поёт девушка со скандинавской фамилией и голосом, который в 80-е называли «ethereal». В биографию парня я не вдавался, но, скорее всего, специализацией его являются барабаны. Потому что даже сама мелодия почти во всех композициях пронизывает перкуссионные конструкции словно пунктиром. Почему-то всплывают в памяти ассоциации с творчеством композитора Майкла Наймана (Michael Nyman): тот же эффект ускользающей из рук красоты, будто ты теряешь пульс мелодии. Наверное, самым безупречным местом для прослушивания этого альбома будет берег моря ранним утром. Свежий бриз из наушников и с моря дополнят друг друга.

---

Всего два новых термина и буря новых впечатлений. Панк-джаз — это в двух словах о стиле. Босс коллектива Стивен Бернштейн (Steven Bernstein) играет на инструменте под названием слайд-труба. Такой звук больше не издаёт ни одна дудка в мире. И я вас уверяю, в противостоянии «кто кого» у вас нет ни единого шанса. Как нетрудно догадаться по названию, ансамбль играет темы из кино про Джеймса Бонда. Из пяти классических фильмов. И, соответственно, автором всей музыки значится John Barry. Хотя скорее автором мелодий, так как музыка сильно изменилась под действием «внешних факторов». В первую очередь в душе. Теперь это не просто стильная шпионская тема с прищуренным взглядом. Это — стилизованная анархия, эмоциональная бомба. Несмотря на то, что в проекте участвует всего два духовых инструмента (кроме уже упомянутой слайд-трубы, с альт и баритон саксофонами управляется Briggan Krauss), в самых горячих вещицах вроде «Battle at Piz Gloria» кажется, что на тебя набросился целый оркестр. Причём саксофон, нагоняя трубу, использует в основном верхние регистры. В некотором смысле проверкой на прочность при знакомстве с этой пластинкой можно использовать песенку «Bond with Bongos» — просто попробуйте угадать, с какого такта вступит главная мелодия и какой инструмент её поведет и куда. Нелишним будет еще заметить участие в записи альбома органиста Джона Медески из трио «Medeski Martin and Wood», а также редко, но невероятно метко используемый хор бэк-вокалистов из трёх человек. Если вкратце определять причины, подвигнувшие Бернштейна на «глумление» над «бондианой», то ответ очень прост: Джеймс Бонд — феномен, так почему бы одному феномену не поиграть музыку про другого феномена. Пожалуй, почему бы и нет.

---

Благодаря таким группам рок-музыка не только живёт, но и движется вперёд! Очень не хочется перехвалить ребят. Но абсолютно любая песня с их третьего альбома за шиворот втаскивает тебя в свой мир с первых же нот. Наверное, из современных коллективов на ум приходят разве что «The Black Keys», и в качестве удачной стилизации под соул- рок (трек «Curse Me Good») можно вспомнить второй альбом группы «Mr. Day». Но все эти сравнения и параллели летят подальше, когда «The Heavy» врываются в динамики. Гаражный звук, размашистые гитарные рифы в лучших традициях 70-х, танцевальные ритмы и чуть ли не госпел-вокалы в самые феерические моменты. И, надо признать, большая проблема — выделить какие-то песни среди прочих. Но попробуем. Стадионный супер-хит «What Makes A Good Man?» — почти квинтэссенция рок-музыки: забойные гитары с ненавязчивыми соло, упругие барабаны, хриповатый и мощный вокал с подпевками, пафосный и одновременно ироничный припев. «Can’t Play Dead» — вообще звучит до рефрена, как записанный без продюсера номер изрядно выпившего Джорджа Харрисона. Правда, в рефрене музыка набирается злости и наглости, достойной «Jeff Beck». Имеются также на пластинке и лирические заводи. Безупречной нежности вещица «Be Mine» дезориентирует вкусовые рецепторы, как дорогое вино. А беспардонное подмигивание Тому Уэйтсу в «The Lonesome Road» повторяется уже второй альбом кряду (на предыдущем диске песня называлась «Sixteen»). Если честно, то тяжело выбрать между двумя альбомами. На «The Glorious Dead» побольше стало «лишних» инструментов: тамбурины всякие там. В общем, слушать надо оба диска. И слушать обязательно. Особенно если вы уже давно лишены, как всякий нормальный человек, возможности впервые услышать «The Rolling Stones», «AC/DC» или «ZZ Top». Перехвалил.

---

Музыкальная поэзия от уроженца Тринидад и Тобаго. Почти джаз, почти афробит, почти соул, почти рэп, почти сказки, почти получилось. Так много «почти» вовсе не из-за недоделок на пластинке. Как раз наоборот — всё доделано до совершенства. Просто всегда возникает проблема с определениями, когда речь идет о чём-то сильно индивидуальном, тем более — в пограничных жанрах искусства. Музыки и поэзии. Обычно нечто подобное у заграничных друзей принято обзывать «spoken word». Против того, что певец скорее болтает, чем поёт, здесь, конечно, не поспоришь. Но его голос настолько мелодичен, а понимание музыки — безупречно, что хочется проводить параллели с артистами вроде Laurie Anderson, Anne Clark или Carl Hancock Rux. В общем, бывают при прослушивании моменты, когда кажется: жаль, что парень не поёт. А иногда — как же всё-таки хорошо, что не поёт. В некоторых песнях («Michael X (Narcissus)») на бэк-вокале у самого себя Энтони ударяется в скэт-упражнения, заигрывая с ритм-секцией, так же впечатляюще, как на последней пластинке «Mop», где он принимал участие. В такие моменты хочется пожертвовать передним планом. Впрочем, кое-где музыка справилась бы и без вокала, в принципе. К примеру, в песне «Alice Of The River» мелодия настолько роскошна, что в одиночку вытянет и речь Брежнева на художественный уровень. А фанковая гитара в композиции «Joy» заманивает всю тему в 70-е, заставляя даже немного сменить темп вокала. По другую сторону баррикад — восхитительный, с психоделическим лоском афро-хип-фанк «Kezi», где вокал на равных конкурирует с инструментарием за драйв. На равных — даже мягко сказано. Кроме всего прочего (о чём как раз написано выше), некоторые тексты мистера Джозефа интересны и сами по себе.

---