«Афиша Нового Калининграда.Ru» в течение целого дня общалась с участниками грузинской группы «Мгзавреби», с триумфом выступившей на фестивале «Калининград Сити Джаз» в прошедшую пятницу. Мы побывали на саунд-чеке , пресс-конференции , концерте и его афтерпати, а также взяли интервью у лидера коллектива. Об особенностях грузинской нации и внезапно обрушившейся на музыкантов славе — в нашем специальном репортаже.
«Нам не страшен серый волк, серый волк, серый волк», — Гиги Дедаламазишвили, высокий, под два метра ростом, грузин просит несколько тысяч взрослых людей петь детский шлягер, который, казалось бы, уместен только на новогодних утренниках в садике. Позади Гиги — ещё шестеро радушно улыбающихся музыкантов, каждый из которых с лёгкостью бы прошёл кастинг на роль в первых 25 минутах «Мимино». «Если вы все будете улыбаться, то серый волк вам ничего не сделает. Давайте все как можно дольше будем оставаться детьми!» — продолжает лидер «Мгзавреби». Магия ли это или хорошо отрепетированное шоу, но стать детсадовцами соглашаются даже дяди и тёти из привилегированного партера у сцены, которых, казалось бы, грусть не покидает даже при просмотре эпизода про Ларису Ивановну в картине Данелии.
11:30 — саунд-чек , Центральный парк культуры и отдыха
За 11 часов до триумфального концерта, во время саунд-чека , пауз на общение с аудиторией нет: только музыкальные отрывки и фразы вроде: «Сними суперверх со всего. Шлейфом». Понять что-нибудь из грузинских разговоров участников группы, название которой в оригинале пишется как «მგზავრები», невозможно. Со стороны их общение напоминает то, что происходит обычно в школьных раздевалках перед физкультурой: шутки друг над другом, только без дружеской борьбы.
Фото Дениса Туголукова, «Новый Калининград.Ru»
В Калининграде музыканты находятся уже второй день. Вчера Гришковец водил их на могилу Канта. А органист Кафедрального собора Артём Хачатуров вполне себе по-кавказски впустил иностранцев внутрь закрытого на ночь учреждения и устроил им концерт. «Представляешь, играл на органе в темноте — никогда такого раньше не видел», — удивляется Мишо Мегрелишвили, игрок на шейкере и джембе.
«Хей, хоу, а Гиги будет?» — слышится сзади. Лидер группы появляется на репетиции позже остальных. До сцены в парке Дедаламазишвили (попробуйте хотя бы с десятого раза прочитать название вулкана Эйяфьядлайёкюдль и поймёте, что ничего сложного в произношении его фамилии нет) добирается пешком, с гитарой в чёрном чехле на своих плечах. Судя по приветливой улыбке, с которой он здоровается, день с коллективом должен пройти как надо — отбрасываем внутренние опасения, что материал может не получиться.
«Друзья! — восклицает, отвечая на вопрос о том, почему в составе ансамбля так много участников, Гиги. — Когда я только начинал сочинять песни, все мои друзья, которые могли на чём-то играть, присоединились ко мне. Но ни один из наших друзей не умел играть на бас-гитаре . В итоге Давид просто пошёл и выучился. Всё как-то само собой со временем получилось. Нас когда-то было под 20 человек, но многие из ребят играли только в одной песне. Просто я никогда их не называл приглашёнными музыкантами. Я всегда говорил, что мы — друзья и одна группа».
Фото Дениса Туголукова, «Новый Калининград.Ru»
Большой друг коллектива Евгений Гришковец приезжает на площадку последним. И тоже, как Гиги, имеет аксессуар чёрного цвета — солнцезащитные очки. «Никогда не пей один, во-первых , это неприлично», — произносит драматург в микрофон. Совместная песня с таким текстом, на самом деле, называется «Не пой один». «Можно мы ещё споём? Давай ещё одну сыграем, а?» — говорит остальным Гиги с такой интонацией, что, кажется, он это делает не из-за-того , что мониторы то и дело начинают фонить, и приходится все перенастраивать, а потому что он просто любит петь и хотел бы cпеть ещё.
15:00 — пресс-конференция , «Калининград Сити Джаз Клуб»
На пресс-конференции журналистов больше, чем месяц назад на аналогичном мероприятии с приглашенными звездами Дня города. Разговор идёт о подготовке к «Калининград Сити Джаз», кого-то интересует, чем драматург вдохновляется. Само собой, касается беседа и темы популярности «Мгзавреби» в Грузии. «К ним относятся так же, как любили „Мумий тролль“ 20 лет назад в России», — пускается в сравнения Гришковец. — Как-то [в Тбилиси] Гиги проводил меня до такси, и таксист во время поездки спросил у меня: „Простите, пожалуйста (пытается изобразить грузинский акцент — прим. „Афиши Нового Калининграда.Ru“), а вас сейчас провожал до машины Гиги Дедаламазишвили?“. Я ответил, что да. „Наверное, вы очень хороший человек“, — предположил водитель».
Вместе с тем, в Калининграде происходит та же история, только наоборот. Увидев на крыльце «Лондона» шумную толпу высоких грузин, проходящая мимо девушка с детской коляской разглядела в ней Гришковца и просит сделать с ним селфи. Драматург соглашается. У входа в заведение группа в полном составе ждёт автобус, чтобы поехать на море. Однако после того, как поездка отменяется по причине нехватки времени, ни один из музыкантов (в отличие от нас) не расстраивается. «Спать будем», — чуть ли ни хором заявляют они и организованно идут в гостиницу. «Я не узнаю ребят, — удивляется концертный менеджер Ольга. — Всегда предупреждаю людей: вы не представляете, что это такое — собрать вместе восемь грузин. А сегодня это как будто не они — очень организованные, все разом спать ушли».
Фото Дениса Туголукова, «Новый Калининград.Ru»
16:30 — интервью, гостиница «Москва»
Интервью, на которое соглашается (по глазам видно, что тоже уставший) Гиги — это своеобразная компенсация за несостоявшуюся поездку. В отеле, где неожиданно играет модная музыка вроде «Caribou», нам любезно предоставляют комнату для переговоров. Квадратное помещение с прямоугольным столом и парой стульев друг против друга. Разговор с лидером «Мгзавреби» завязывается быстро и без трудностей.
— Что вам рассказывал Гришковец о городе?
— Всё хорошее (ухмыляется). Мы и сами кое-что знали о нём, но Евгений Валерьевич — единственный наш друг, который здесь живёт. Знали, что это очень старый и красивый город, что он был во время Второй мировой разрушен, и то, что мы сейчас имеем, — это очень маленькая часть, но слава богу, что она сохранилась, потому что очень красивая. Мне здесь нравится. В целом, очень тёплый, спокойный, порядочный, интеллигентный город.
— Работать с друзьями — это ведь сущий ад. Как вам удаётся не ссориться?
— Наоборот, с коллегами (противопоставляет коллег друзьям — прим. «Афиши Нового Калининграда.Ru») работать в музыке очень сложно. У нас, например, нет сессионных музыкантов — мы все друзья, как я уже говорил. А вот с профессиональными музыкантами я никогда не работал и, думаю, не буду работать. У нас и музыка не на первом месте; главное для нас — это то, что мы хотим быть вместе. У нас нет слепого фанатизма к музыке. Поэтому и ссор не бывает. Главное, держать себя в руках. А лучше друга никто мне не скажет, мол, Гиги, ты неправильно себя ведёшь. Другу я поверю, а коллеге — нет.
Фото Дениса Туголукова, «Новый Калининград.Ru»
— Вы — музыкант далеко не в первом поколении, а разрешите ли вы своим детям этим заниматься?
— Я скоро стану отцом и своей дочке буду всё разрешать, потому что это будет её жизнь. Меня растили лояльно. Не было никогда резких замечаний, мол, делай так, и всё на этом. Было наоборот. И это хорошо. Поэтому я несколько раз радикально менял свои профессии. У мамы и отца было, конечно, своё мнение, но они никогда не говорили, что категорически против моего выбора. Я не понимаю, когда родители говорят [по поводу жизненного выбора ребёнка]: «Я этого не выдержу, я против». Ну, а кто ты такой? Хорошо, дал жизнь, вырастил и из-за этого человек должен жить твоей жизнью? Нет, ты сам живи ею.
Я посоветую своей дочке задуматься, расскажу, что быть музыкантом — это очень сложно, и если она сильно этого хочет, не представляет жизнь без музыки или театра — пусть выбирает этот путь. А если она просто захочет быть популярной или быть на виду для других целей, я предложу ей задуматься: может быть, это не её? Как отец я бы не пожелал своему ребёнку стать музыкантом или актёром. Потому что это очень сложно. Все профессии непростые, но когда ты музыкант, то ты профессию не держишь. Когда ты хороший юрист — ты хороший юрист. Выгонят тебя — ты в другой компании начнёшь работать. Когда ты музыкант — никогда не знаешь, будут ли завтра тебя слушать.
— С другой стороны, эта профессия даёт старт и возможность для чего-то другого.
— В бизнес уйти? И открыть своё заведение (смеётся)? Да, многие так делают. Но для этого ещё другой дар нужен.
Гиги Дедаламазишвили
— А лояльность к детскому выбору — это типичная история для грузин, или так было только в вашей семье?
— В Грузии не воспитывают сурово. В основном, другая проблема — балуют очень детей. Это делают бабушки. Ну, у вас, наверное, так же. Но меня не баловали. И я избалованных детей не люблю. Не люблю категоричность, фразу «Я хочу». Вот я не понимаю её — ни от взрослых, ни от детей. Ну и что, что хочешь. Мы должны с детства знать: то, что хочешь, тебе не обязательно сразу достанется. Поэтому в детстве мы должны научиться заменять свои «хочу» на что-то другое.
Фото Дениса Туголукова, «Новый Калининград.Ru»
— Известность и любовь к «Мгзавреби» в России пришли буквально за считанные дни. В прошлом году вы выступали на фестивале «Дикая мята» в роли новичков, а в этом — уже как хедлайнеры. Про вас говорят, вами восхищаются. В чём причина такого быстрого успеха?
— Я не знаю. Читаю какие-то комментарии и удивляюсь. Про нас пишут, что мы на слуху. А я этого не ощущаю в России. Вот в Тбилиси — я понимаю… Потому что там люди встречаются на улице, говорят своё мнение и так далее…
— Здесь вы на слуху у определённой аудитории. Но это ведь самая классная аудитория (оба смеются).
— Я не придаю такого значения популярности. Есть много известных, но пустых людей. Например, Ким Кардашьян. Кто она вообще? Чем она заслужила, что о ней все говорят? Это мне не нравится. Я хочу, чтобы меня узнавали
Гиги Дедаламазишвили
— Ну, многие отмечают вашу искренность на сцене. А что для вас искренность?
— Быть самим собой.
— А искренность на сцене?
— То же самое. Если ты стоишь на сцене, ты должен зачем-то стоять. Я был изначально против выступлений. Но моя мама, девочки заставили — очень хотели, чтобы были концерты. Я не думаю, что мы пишем особенные песни и сочиняем особенную музыку. Я всегда считал, что когда ты стоишь на сцене, ты должен сделать что-то необычное, иначе тебя никто не будет слушать. Когда я вышел на сцену, то понял, что нужна искренность. Что-то нравится — говоришь об этом, поёшь такие песни, которые тебя нравятся, которые тебе пишутся. Вот и всё.
Фото Дениса Туголукова, «Новый Калининград.Ru»
— А если завтра тренд на искренность на сцене пройдёт, и в моду снова войдут продюсерские проекты, как в 1990-х , сможете подстроиться под рынок?
— Но мы же не из-за моды искренние. Наш образ поменять невозможно. Мы же не продюсерская группа. И нам никто не указывает, что нам делать. Нет, мы не стали бы этого делать, просто ничего бы не получилось. Если из тренда уйдёт искренность, то тогда открою свой ресторан (смеётся).
— Сложно избавиться от ощущения, что ваши песни на грузинском и на русском — очень разные. В первую очередь, по настроению. Русские более серьёзные, размеренные, а грузинские — залихватские. Может, так кажется, потому что я ничего не понимаю по-грузински ?
— Я сейчас тоже об этом задумался. Да, отличаются, наверное. Просто у русского языка есть некая особенность. У всех песен есть своя история; есть песни, которые обязательно должны быть на русском — всё происходит само собой.
— Вопрос, который волнует меня как человека, не бывавшего в Грузии, но слышавшего о ней от друзей. Почему в Грузии все пьют, но никто не пьянеет?
— Просто все пьянеют
Гиги Дедаламазишвили
— Мы все знаем из советских фильмов о культуре грузинского тоста. Скажи, пожалуйста, она не преувеличена?
— Есть немного. Я, вообще, не люблю тосты с легендами. Я люблю легенду внутреннюю. На застольях, на которых я рос, не говорили таких тостов, как в «Кавказской пленнице», например. Там вообще не Грузия, и снималась картина в Крыму. Грузинский тост — это не задуманный тост. Настоящий тост — это когда ты сначала поднял бокал, а затем сразу придумал слова. В общем, это то, что идёт от сердца.
22:22 — концерт, Центральный парк культуры и отдыха
Фото Алексея Милованова, «Новый Калининград.Ru»
Время появления всей компании на сцене фестиваля, в который раз победившего в схватке с дождевыми тучами, — 22:22. В Калининграде уже стемнело. О том, что зрители не зря ждали «Мгзавреби» весь вечер, уточняли друг у друга время начала их концерта и учились правильно выговаривать их название, становится понятно буквально с первой песни. «Вы сразу поймёте, что всю жизнь по ним скучали», — формулировка Гришковца, сказанная им за минуту до этого, оказалась очень точной. Постсоветский фьюжн; то, за что мы любили эстрадную песню, но без совкового пафоса и безвкусицы; богатый мужской вокал, многоголосье, необычные инструменты вроде африканского джембе и латиноамериканского кахона и, главное, яркие мелодии — в «Мгзавреби» невозможно не влюбиться.
Если поначалу Гиги и компания просят о простых вещах вроде подпевания и включения фонарей на телефонах, то в какой-то момент они объявляют: «А давайте теперь попрыгаем!». И все прыгают до тех пор, пока не прозвучит другой команды. Кульминация наступает, когда охрана открывает забор привилегированной зоны и зрители получают доступ к самой сцене. Магия в том, что никто вокруг ни слова не понимает по-грузински , но все каким-то образом поют. Вдруг перестают быть важными слова — есть только радость и настроение. «Главное, что все мы люди!» — произносит Гиги, во время последнего биса оказавшийся прямо в партере.
01:00 — джем-сейшн , «Калининград Сити Джаз Клуб»
«Грузины приехали!» — кричит то ли Андрей Левченко, то ли кто-то из управляющих клуба. Понять, кто есть кто в «Калининград Сити Джаз Клубе», и правда, сложно — тут столько народу (и на верхнем, и на цокольном этажах), что с трудом можно передвигаться. Музыкантов встречают настолько бурно, что становится не слышно музыку.
Фото — jazzfestival.ru, предоставлены пресс-службой фестиваля
Скоро «Мгзавреби» снова выйдут на сцену и сыграют хиты с непроизносимым названием и русскоязычные «Потому что я верю в чудеса» и «Просыпается заря», слова которых учат наизусть. Не станут разве что повторять «На заре»: «Это не наша песня, вы уж простите», — ответят они назойливому посетителю, надоевшему своими выкриками всем вокруг. А пока мы стоим с Гиги в баре, и к нам (скорее, к нему — вряд ли ко мне) походят все классные девушки. Пообщавшись с ними какое-то время, Гиги переводит их внимание на меня и говорит: «Познакомьтесь. Это очень хороший человек».
© 2003-2024