«Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске

«Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске «Ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи»: история создателя солнечных часов в Светлогорске
Все новости по теме: Культура

Смальта в качестве материала для мозаик используется людьми более двух тысяч лет и пережила несколько пиков своей популярности. Один из них пришёлся на советское время — мозаика стала одним из главных видов монументального искусства. Панно из смальты появлялись на домах культуры, заводах и «хрущёвках» по всей стране. В Калининградской области множество мозаик были созданы в Светлогорске местным автором Николаем Фроловым. Правда, сохранились из них только солнечные часы и ракушка вокруг нимфы работы Германа Брахерта на променаде. «Новый Калининград» публикует воспоминания художника, создавшего образ курортного города с советских открыток.

«Однажды мы с моим сыном Марком шли по Светлогорску, — рассказывает Николай Фролов. — Была зима, и метель как-то так билась о стену клуба военного санатория, что скульптура на ней „запела“. Я слышал это только один раз, но запомнил надолго». Скульптура с застывшими в полёте обнажёнными мужчиной и женщиной действительно задумывалась поющей. Внутри неё спрятана «флейта пана» — несколько труб разного размера, звучащих в ветреную погоду. «Я хотел, чтобы скульптура находилась на спуске к морю, где ветер гудит постоянно, но было советское время, пришла комиссия, и секретарь по идеологии говорит: „Если бы я была главой города, я бы ни в коем случае голую бабу в центре не повесила, что это такое?“. Объясняю: „Так это же естественно, нормально, круговорот жизни“. В итоге её повесили на стене клуба, — говорит художник. — Для того, чтобы объяснить, что это за работа, я назвал её „Морской симфонией“ — влюблённые, море, всё такое. На самом же деле я хотел изобразить нашу Вселенную. Шар между мужчиной и женщиной — это Земля. У меня такое представление, что мы находимся в громаднейшем существе, внутри которого идёт колоссальная жизнь, и то, что для нас — миллионы лет, для него может быть парой секунд».

Поначалу у героя «Морской симфонии» не было прототипа, но в 1980 году, когда Николай Фролов заканчивал работу, умер Владимир Высоцкий, и скульптор придал медному лицу черты советского барда. Женский образ «Морской симфонии» вдохновлён бывшей супругой Николая Фролова, художницей Викторией Малерб. Она же — прототип почти всех женских изображений, созданных Фроловым. Пожалуй, самое известное из них — русалка в морских волнах на въезде в Янтарный. Сейчас Николай Фролов в своей квартире-мастерской работает над очередной скульптурой Виктории: обнажённая женщина сидит на коленях, одна рука опущена, а другой она поправляет волосы. Гипсовую фигуру художник хочет подарить бывшей жене. «А там уж как Виктория решит, где её поставить, может, в саду», — размышляет скульптор.

L1030173.jpg

Скульптура «Морская симфония»

Извините, Николай Павлович, Хрущёва сняли

Родился Николай Фролов во времена войны под Смоленском, а воспитывался, по его словам, в детском доме для детей «врагов народа» в Можайске. «Мама умерла, когда мне был год, — рассказывает он. — Отец был на фронте, вернулся инвалидом, левая рука у него не работала. Его поставили председателем колхоза. Говорят, он что-то не то сказал или якобы порвал портрет Сталина, и ему в 1947 году суд дал расстрел, который потом заменили на 25 лет лагерей. Последнее, что помню — это как он меня обнял через решётку и его колкую щетину. Больше отца я не видел». Позже, утверждает Фролов, воспитанников детдома перевели в Калининградскую область. Уже здесь он поступил в целлюлозно-бумажный техникум, а следом — на вечерние курсы по технической эстетике Академии художеств в Риге.

«Генерал-майор Александр Иванов попросил меня расписать стены в его квартире. Я начал делать, и он говорит: „Слушай, у меня друг руководит академией в Риге, давай-ка на вечерние курсы тебя туда определим“. Я с удовольствием. И вот три года там учился, — вспоминает Фролов. — Вернувшись в Калининград, я работал в отделе технической эстетики „ТехРыбПрома“, так раньше назывались дизайнеры. Разрабатывал упаковки. Или, например, конструкторы сделали сложную машину длиной три метра, а я доводил её до ума по всем правилам технической эстетики: уменьшал, продумывал форму. Уже на другом предприятии я возглавил группу технической эстетики по разработке дизайна электропогрузчиков. Был инженером-конструктором первой категории. Определял форму электропогрузчика, цветовую гамму, конструкторы разрабатывали чертежи по моим представлениям. Работа, конечно, была хорошая, но меня к ней как-то не тянуло, и я решил открыть мастерскую».

Тогда же, по словам Фролова, он решил переехать в Светлогорск, где стал работать художником в отделе благоустройства. Ему выделили мастерскую на променаде, на месте сегодняшнего ресторана «Зеештерн». Вместе с подчинёнными Фролов должен был заниматься оформительской работой: рисовать плакаты с коммунистическими лозунгами, портреты вождей, украшать город к праздникам. «Это сейчас всё можно быстро напечатать на плоттере, а тогда всё рисовалось от руки. Особенно хорошо у нас заказывали портреты политических деятелей перед праздниками, — рассказывает Николай Фролов. — Я был одним из художников, которым разрешалось рисовать Ленина. Помню, как Горбачёва рисовал, когда его только назначили [генеральным секретарем ЦК КПСС]. Мне дали его фотографию из „Правды“, и я оттуда срисовывал, потом целая комиссия одобряла. Все эти портреты выставляли на площади. Однажды рижский политотдел заказал портрет Хрущёва. Я долго работал, около месяца, приношу его, а мне говорят: „Извините, Николай Павлович, всё, сегодня Хрущёва сняли“». Директор светлогорского музея «Колесо истории» Лариса Быстрова отмечает, что мастерская Фролова занималась самыми разными работами по благоустройству города: придумывала фонари для Лиственничного парка, реставрировала скульптуры, «выколачивала» барельефы.

Сам Николай Фролов вспоминает, что заказы поступали со всей области, часто в мастерской приходилось проводить по несколько дней. «Творческая мастерская — это место, где ты можешь и ночевать. Вот одиннадцать часов, я что-то хожу, брожу, потом раз — четыре часа утра, а у меня идёт работа. Я часто говорю: ёлки-палки, я как Леонардо да Винчи. Он долго думал, а потом моментально делал. У меня получается примерно так же. Мне говорят: надо сделать портрет. Хорошо, но пока внутри меня не созреет что-то, я за него не возьмусь. Хожу день, два, неделю, думаю, а за последнюю ночь я выполняю работу, которую надо делать две недели. Причём я родился через 500 лет, кажется, после смерти Да Винчи. Удивительные вещи», — говорит художник.

«Поконьячить» с Церетели

Первой большой работой Николая Фролова в Светлогорске стали солнечные часы на бетонном променаде, который построили взамен деревянного немецкого. Их созданием занялись «бородачи» — так, по словам скульптора, называли творческую группу художников Николая Фролова, Олега Атрощенко и Альберта Шестакова. Принимавшая эскиз комиссия, утверждает Фролов, восприняла его неоднозначно. «Солнечные часы на юге — это понятно, а у нас зачем? Всех убедило то, что это будет цветная мозаика, яркое пятно среди бетона и серой Балтики, да и летом у нас всё-таки тоже есть солнце», — вспоминает художник. Каменную смальту для мозаики везли из Лисичанска. Из неё выложили 10-метровое панно с изображением знаков зодиака. «Хотелось, чтобы люди как-то взаимодействовали с часами, и мы придумали изобразить на них Зодиак, чтобы каждый прохожий искал свой символ», — поясняет Николай Фролов. Официально часы открыли в сентябре 1974 года.

В конце 1980-х в Светлогорск прибыла делегация из ЦК КПСС и, как рассказывает скульптор, калининградские чиновники захотели похвастаться солнечными часами, но их занесло снегом. На мозаику высыпали несколько мешков соли, чтобы тот растаял, но вместе со снегом соль разъела и бетон. Николаю Фролову пришлось реставрировать циферблат. В этом ему помогли жена Виктория Малерб и маленький сын, который тогда оставил под изображением льва свои инициалы «МФ» — Марк Фролов.

L1030179.jpg

Ещё одни солнечные часы Николай Фролов разместил на водонапорной башне, построенной в 1907 году немецким архитектором Отто Куккуком. Сейчас там находится грязелечебница. Главными героями часов снова стали знаки зодиака: Лев пытается схватить Овна, Стрелец натягивает тетиву и целится в Льва, тем временем Телец похищает Деву, а Водолей не обращает на это никакого внимания. «Мне хотелось показать нашу Вселенную, на безграничных просторах которой идёт бесконечная борьба, — поясняет Фролов. — А солнце в центре часов — это бог Ярило как объединяющее начало всего сущего». От одного из лучей солнца берёт начало гномон, указывающий точный час на «ленте земного времени».

Позже на центральном спуске к морю Николай Фролов установил четыре панно из крупных кусков смальты «Времена года», на кинотеатре «Прибой» появилась его мозаика «Космос», а на светлогорском вокзале — совместная с «бородачами» работа «Вселенная». В 1991 году художник отреставрировал бронзовую нимфу немецкого скульптора Германа Брахерта и обрамил её в ракушку из смальты. «Сочетание смальты и скульптуры — повсеместная мировая практика, вспомнить только Гауди. Это сочетание искусств», — считает Фролов. По информации директора светлогорского музея «Колесо истории» Ларисы Быстровой, брахертовская нимфа стояла на светлогорском променаде вплоть до 1965 года, пока не случился сильный шторм, разбивший променад и снесший скульптуру. Спустя несколько лет её нашли спасатели во время обхода пляжа. «Рядом с мастерской была спасательная станция, приходит оттуда Серёжа, говорит: около капитанского мостика торчит рука, пойдём посмотрим. Бог мой, это же рука нимфы, — рассказывает Николай Фролов. — А внутри неё — 117 свинцовых пуль, от которых она „раздулась“. Началась реставрация, пришлось скульптуру разбирать, искать состав бронзы, нагревать каждый элемент отдельно, мы там целое ноу-хау разработали».

В 1991 году Фролов обрамил нимфу в ракушку из смальты. Композиция должна была стать первым элементом «Водного сада» — проекта, задуманного Николаем Фроловым на променаде. Напротив нимфы он хотел запустить три водных каскада в виде медуз высотой от трёх до девяти метров. Сделать их планировалось тоже из разноцветной смальты. «Вода должна была переливаться по каскадам, эта идея у меня появилась благодаря Зурабу Церетели. Я познакомился с ним во время командировки в Сочи, куда меня отправили, чтобы я подсмотрел скульптуры на курорте, там Церетели создал множество работ. Мы с ним „поконьячили“. Вечером придём в ресторан: на тот столик — шампанское, на тот — коньячку. Такой он интересный был, молодой, энергичный», — вспоминает скульптор. Вместе с супругой Викторией Малерб Фролов начал работу над «Водным садом». Художники сделали металлические каркасы медуз, но планам, уверен Фролов, помешала перестройка: «Тогдашний мэр Светлогорска сказал: „Денег нет. И уже не будет“».

L1030123.jpg

Пропавшие «Времена года» и исчезнувший «Прибой»

В начале 1990-х в мастерской, где работал Николай Фролов, случился пожар. «Я тогда вернулся в Светлогорск от друзей из Янтарного. Иду по городу, вдруг меня догоняет милицейская машина: „Коля, что ты ходишь, у тебя мастерская сгорела!“. Так мне сожгли мастерскую, — рассказывает художник. — Пришёл туда вечером, потом ночь, просыпаюсь, уже светло. Смотрю, на стене портрет Виктории, а это я нарисовал за 10 лет до нашего знакомства. Мы тогда сидели с ребятами втроём, они говорят: „Царь (меня так называли из-за бороды и имени Николай), можешь сделать рисунок на стене?“. Без проблем, как раз был уголь, сангина. И я нарисовал на стене женский портрет. И вот всё сгорело — стеллажи, документы, фотографии, книги, остался только этот портрет и икона Николая Угодника».

После распада Союза Николай Фролов много работал с религиозной тематикой — создал витраж с изображением Христа и резное деревянное распятие для часовни Кафедрального собора, янтарный иконостас для Крестовоздвиженского собора на Острове, мозаичную икону Патриарха Всея Руси Тихона и икону Преподобного Алексия для храма в Полесске. «Я очень религиозен. В советское время я это не рекламировал. Знаете, когда я был в детдоме, очень хотел поступить в семинарию. Меня отговаривали: вставать в пять часов утра, молиться... Но к церкви я всё равно пришёл — делаю иконы, иконостасы. В советское время все всё знали, понимали, но не афишировали. Я сам был членом партии, и всё это сочеталось», — считает Фролов.

В постсоветские времена мозаики Николая Фролова стали потихоньку исчезать и уничтожаться. «Сейчас монументального искусства просто-напросто нет. Был колоссальный комбинат монументально-декоративного искусства в Москве, который занимался и скульптурой, и мозаикой. Сейчас ничего нет, всё начало твориться за деньги. А на культуру как всегда их не хватает, на художников тем более. Лучше очередной дом построят», — говорит Николай Фролов. Панно «Времена года» убрали во время ремонта центрального спуска к морю. По словам директора музея «Колесо истории» Ларисы Быстровой, четыре работы исчезли бесследно. Кинотеатр «Прибой», где находилась мозаика на космическую тему, закрыли на так и не начавшуюся «реконструкцию». Позже на его месте построили апарт-отель «Элиза». Композицию на вокзале снесли во время его реконструкции. «Построенный в 1976 году кассовый павильон не только нуждался в капитальном ремонте, но и перестал отвечать эстетически-архитектурным требованиям главного курорта области и требованиям, предъявляемым к вокзалам с интенсивным пассажиропотоком», — отмечалось в 2006 году в сообщении РЖД.

6.jpg1.jpg

Мозаика на старом вокзале Светлогорска. Фото: музей «Колесо истории»

«Я тогда приехал из Москвы, а всё огорожено забором, — вспоминает Николай Фролов. — Заглядываю: а где же наши работы? Мне сказали, что по проекту нового вокзала работы останутся на месте. Иду к прорабу: „Отстань, мне некогда, ничего не знаю“. Ладно, думаю, я к тебе другой подход найду. Купил бутылочку, как раз он заканчивал смену. Представился приезжим из Москвы, спрашиваю: „Тут же вроде мозаика была?“. Говорит, стена рухнула и начальство сказало всё это убрать. А там была очень сложная работа с тяжёлой конструкцией внутри: штыри, цемент, много всего. Мы ещё всегда оставляли внутри бутылку из-под водки с запиской о том, кто и когда делал».

В последние годы Николай Фролов работает с частными заказами. Вместе с коллегой, скульптором-монументалистом Валерием Ковалёвым, он создал скульптуры фонарщика и немецкой фрау для жилого комплекса «Цветной бульвар» в Калининграде. Сейчас художник расписывает стены в зимнем саду нового проекта в центре Светлогорска — пятиэтажном жилом доме с дендропарком и пляжем на крыше, а также готовит горельеф Максима Горького для новостройки на улице, названной в честь писателя. «Валера Ковалёв сделал модель, а я леплю в глине, — поясняет Николай Фролов. — Это будет горельеф около 90 сантиметров. Мощные волосы, узнаваемые усы Горького, а рядом полетят птицы: „Между тучами и морем гордо реет буревестник...“. Потом мы сделаем гипсовую форму и отольем горельеф в бронзе. Ну или пластике, тут уж речь не о монументальности, а о том, насколько хватит средств заказчика».

Текст: Алина Белянина. Фото: Виталий Невар / Новый Калининград, а также предоставлены музеем «Колесо истории»

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter

[x]