Во вторник, 13 октября, не стало художественного руководителя Калининградского областного драматического театра Михаила Андреева. Он возглавлял коллектив с 2010 года. До этого восемь лет работал в исполнительной власти — был начальником отдела культуры областной администрации и министром культуры. А ещё раньше целых 15 лет руководил Дворцом творчества детей и молодёжи. «Новый Калининград» собрал воспоминания людей, с которыми в разные годы работал Михаил Андреев.
— Михаил Анатольевич — это человек, который невероятно любил жизнь. Ни разу за все те годы, что мы работали, я не видела, чтобы он кричал. У нас же, актёров, все нервы на коже. Чуть что не так — выплёскивается буря эмоций. У него этого не было, он очень сильно любил жизнь. Как его ни встретишь, всегда светлый, улыбающийся. А ведь жизнь у нас не такая лёгкая, всегда хорошо не бывает, но он умудрялся жить светло.
У него был редкий талант сопереживания, сочувствия. Я считаю, такая способность даётся как талант. И у него эта эмпатия была. Он искренне смеялся, радовался как ребёнок, когда у нас что-то получалось, выходило что-то смешное. В то же время он и плакать умел. Рассказывал, что восемь раз смотрел «Валентинов день» и всё время плакал, хотя знал спектакль наизусть. Помню, мы были на гастролях в Чите, а там зал небольшой, заполнен людьми, все сидели очень тесно, и он тоже был в зале. Говорит, никак не мог достать платок из кармана, чтобы вытереть слёзы. Я не очень люблю ходить в кабинеты начальства, но всякие случаются ситуации, в том числе не самые приятные, а он всегда умудрялся внушить какую-то веру, надежду на лучшее. Умел общаться со всеми, к любому найти подход. Это очень важно в нашей профессии, мы все зависимые от любой мелочи, очень эмоциональные: задень — и тут же всплеск. Он мог всё это нивелировать, сгладить, успокоить.
Он пришёл в театр, будучи не актёром или режиссёром, а чиновником, администратором, но он не стыдился учиться. Знаю, что он советовался и с [режиссёром театра Михаилом] Салесом, с людьми, которые давно работают в театре и понимают специфику этого процесса. Всегда спрашивал совета, не стеснялся учиться, и в итоге к этой специфике он прирос. При этом он не был человеком ведомым, всегда имел свою точку зрения. Ему было скучно в одной и той же среде: позвали режиссёра, поставили спектакль, снова позвали режиссёра (хотя за это тоже надо сказать спасибо, он всегда искал новых постановщиков). При нём у нас появился профессиональный конкурс «Своё лицо», мы стали ездить на гастроли, в которых не были много лет, потому что у театра не было на это денег. Мы были в Москве, на фестивале в Одессе, Санкт-Петербурге, Минске... Это тоже всё его заслуга. Сидеть на одном месте ему было скучно. Он очень много сделал, и наша задача сейчас — воплотить все его планы и мечты. А их было невероятно много.
Евгений Марчелли, художественный руководитель Театра им. Моссовета, с 2008 по 2010 год был художественный руководителем Калининградского областного драматического театра
— У нас с Михаилом Анатольевичем был очень человеческий контакт, я бы сказал, творческо-человеческий. Он тогда был молодым министром, только стал им и пригласил меня в качестве художественного руководителя театра. Я в то время работал в очень интересном Омском театре драмы, и у меня там все складывалось как нельзя лучше, но Михаил Анатольевич нашёл слова, уговорил, что нужно возвращаться и пробовать [реализовывать планы] дома. Мы по-человечески и профессионально очень понимали друг друга. Он помогал, поддерживал. Это была и финансовая помощь театру в очень трудное время, тяжелый экономический кризис. И всегда помогал советом, участием в моей жизни и жизни театра. Он не был типичным чиновником. С ним можно было разговаривать абсолютно обо всём и не волноваться, что не соблюдается какой-то политес, политкорректность. Мы совершенно нормально и откровенно разговаривали.
Такое общение с властью у меня сложилось впервые в жизни. Я мог по любому поводу прийти к министру и не понимать, что это министр. Это коллега, с которым мы вместе работаем, решаем огромное количество проблем. Он сам себя с лёгкой ухмылкой называл министром. Скажем так, человека в нем было больше, чем чиновника. И для меня он навсегда такой богатырь с нежной душой.
Антон Контушев, актёр Калининградского областного драматического театра
— Я пришёл в театр в 2015 году. На работу меня принимал Михаил Анатольевич, и было приятным удивлением, что с ним можно разговаривать не как с большим начальником, а как с творческим другом, который выслушает, подскажет, поможет и направит. Это человек большой доброты, открытый для творчества, не зашоренный, готовый к новым формам. При нём начала работать малая сцена, которая дала возможность многим актёрам попробовать себя в новой драматургии, познакомиться с новой режиссурой. Это очень важное решение. Михаил Анатольевич понимал, что даже та история, которая экономически невыгодна для театра, позволяет развиваться актёрам, привлекать новую режиссёрскую кровь. А к нам всегда приглашались режиссёры, которые позволяли и актёрам, и зрителям взглянуть по-другому на искусство. Мне кажется, для большого количества людей открытие малой сцены было каким-то глотком свежего воздуха. Михаил Анатольевич не боялся экспериментов, что для большого драматического театра очень непросто.
Большая человеческая благодарность за то, что актёры всегда были в тонусе. Михаил Анатольевич провоцировал постоянное развитие, обучение, приглашал педагогов из центральных вузов Москвы, приезжал режиссёр студии SounDrama Владимир Панков, это были встречи с настоящими мастерами. Театр постоянно был в движении.
Ещё одна большая грань Михаила Анатольевича — это творческое доверие, что большая редкость. Скажу про себя, я обратился к Михаилу Анатольевичу с предложением поставить спектакль. Мне было страшно, я не имею режиссёрского образования, но желание попробовать пересилило страх. И Михаил Анатольевич выслушал меня не как начальник, ментор, а как творческий друг: «Делайте творческую заявку, буду рад её посмотреть». Он давал шанс попробовать себя в новом.
Для меня Михаил Анатольевич — это сочетание доброты, озорства, юмора. Всегда буду вспоминать его шутки, которыми он приправлял любой разговор. Вспонилось, как мы делали капустник, поздравляли наших девушек с 8 Марта. Надо было снять несколько роликов с Михаилом Анатольевичем в главной роли. По сценарию он должен был произнести довольно дерзкие фразы, мы пришли к нему. «Михаил Анатольевич, такая идея». — «Без проблем, давайте, куда встать, что делать?». И к нашему тексту он добавил свои реплики, которые были ещё смешнее. И вот эта доброта, озорство — главное, что вспоминается. При этом у нас всегда было ощущение, что мы за могучей спиной. Всегда была уверенность, что нас поддержат, выскажутся за коллектив, отстоят наши права.
Александр Лурье, бывший заместитель гендиректора Российского театрального агентства и исполнительный продюсер фестиваля «Балтийские сезоны»
— С Михаилом Анатольевичем мы работали с 2003 года, когда только готовились к первому фестивалю. С ним работалось прекрасно: чётко, понимание с полуслова, старание помочь, поддержать, сделать всё возможное для того, чтобы всё состоялось. Мне очень тяжело говорить, мы были товарищами, а товарищей терять непросто. Он стоял у истоков фестиваля «Балтийские сезоны». Когда всё начиналось, мы встречались сначала в Москве, обсуждали возможную программу, площадки, тогда мы ещё ничего не знали. Он поддерживал на всех уровнях. Чего мог, добивался у Министерства культуры России, правительства области, губернаторов — Егорова, Бооса, Цуканова... Думаю, что и с нынешним губернатором Алихановым так. Это было наше плечо, наш товарищ, надёжный партнер. Поддержка была всегда и всюду. Когда он стал руководить драмтеатром, а это основная площадка для проведения фестиваля, всегда шёл навстречу, подвигал планы, делал всё что мог.
Станислав Свиридов, доцент Института гуманитарных наук БФУ им. И. Канта, с 1988 по 1996 работал во Дворце творчества детей и юношества
— Я пересекался с Михаилом Анатольевичем во всех местах, где он работал, но началось наше сотрудничество во Дворце детей и юношества. Я тогда был начинающим педагогом, практически это была моя первая работа. На протяжении восьми лет я работал под началом Михаила Анатольевича. Он был руководителем совершенно не такого рода, как мы сейчас представляем себе глав государственных учреждений. В нём не было ничего от чиновника: чиновничьей сухости, суеты, напряжённости. Вообще тогда руководители были другими, но даже на фоне людей того времени он выделялся.
Как глава творческой организации, прежде всего, он всегда хотел увидеть инициативу людей, которые собрались под его крылом. А людей он собирал самых разных. Для него было важно, чтобы человек был непохожим на других, чтобы он был индивидуальным, творческим, креативным, как сейчас говорят. Казалось, что он просто выслушивает твои инициативы и одобрительно кивает головой. Хочешь сделать это? Давай, здорово, молодец. Он создавал условия для того, чтобы люди раскрывались, чтобы люди в Доме творчества нашли среду для развития своих творческих замыслов. Предельно разные люди существовали в этом пространстве и чувствовали себя хорошо, раскрывались.
Это было удивительное время. Сейчас я понимаю, что сила руководителя нашего творческого коллектива была в том, что его можно было не замечать. Можно было думать, что это такой воздух, что это такое пространство, в котором всё получается само. И только время от времени, вот пройдёт этот человек по галерее второго этажа, и ты понимаешь, что не само оно получается, а потому что так Михаил Анатольевич всё настроил.
В нём чувствовалась глубина и сила. Это сила знания и особой способности организовывать, руководить, ведь творческий коллектив — это пёстрая стая людей, где каждый второй себя считает гением. Он умел сделать так, чтобы хаоса не было. И вот эта сила в нём чувствовалась — мудрость, чуткость, ощущение искусства. Знание искусства не энциклопедическое, а именно практическое, живое. Знание руками, нюхом, кожей. При общении с ним чувствовалось, что он тебя превосходит как собеседник, знаток, но это превосходство никогда не коробило и не кололо. Это был такой превосходный собеседник, с которым ты хочешь говорить, чувствуя это интеллектуальное превышение. Его человечность, способность не поддаваться чиновничьему выслуживанию, хорошо проявилась, когда он был министром. Он был таким человеком, который не повторяется. Это не превосходная степень, просто среди людей есть неповторяющиеся личности.
Вячеслав Виттих, режиссёр Калининградского областного драматического театра
— Он умел поддержать все идеи, какие только возникали, сам предлагал, часто был их инициатором. Мы нашли общий язык, работали все эти годы бесконфликтно. Другого художественного руководителя театра я просто не представляю. Работа всегда была продуктивной, интересной, и в театр я всегда приходил как в свой дом. Конечно, за 10 лет театр изменился. С приходом Андреева появились множество спектаклей, приглашенных режиссеров, разнообразился репертуар. Находясь внутри, сложно увидеть изменения, но оглянувшись, понимаешь, что изменения произошли колоссальные. Актёры при нём не сидели без дела. Благодаря тому, что стало много работы, актёры, которые долгое время были на второстепенных ролях, показали себя, стали исполнять и главные роли. Михаил Анатольевич учредил премию «Своё лицо», появилась творческая конкуренция.
Он умел найти контакт с абсолютно любым человеком, потому что для него не было второстепенных людей. Каждый человек был важен, он умел найти подход абсолютно к любому работнику нашего театра — актёру, уборщице, заместителю, режиссёру. Никто не боялся обратиться к нему со своими проблемами, и я сам неоднократно обращался. Все знали, что он всегда поддержит и поможет.
Беседовала Алина Белянина. Фото: Виталий Невар / Новый Калининград, Wikimedia Commons, сайт Калининградского драмтеатра, предоставлены героями публикации
© 2003-2024