Сегодня стало известно, что в областном правительстве закрыли пресс-центр — специально оборудованную комнату, где могли работать журналисты в правительстве. Исполняющий обязанности начальника правительственной пресс-службы Дмитрий Лысков поспешил заявить в «Фейсбуке», что это «временное явление», не уточняя при этом, почему это «явление» произошло и когда конкретно закончится. Поэтому логично проектировать будущее согласно русской народной мудрости: «Нет ничего более постоянного, чем временное».
Создание пресс-центра в областном правительстве было символическим жестом времен раннего Алиханова. Это была та эпоха, когда глава регионального правительства лично вручал мне и моему коллеге, на тот момент главному редактору «Нового Калининграда» Алексею Милованову пресс-карты, без объяснений отключенные в период обострения отношений губернатора Николая Цуканова с региональной независимой прессой. Возвращая пропуски в здание правительства, молодой и перспективный чиновник предлагал пообщаться на любые темы, чтобы журналисты понимали его мотивацию в принятии решений.
Позднее появился официальный закрытый телеграм-канал Alikhanov said для всех калининградских журналистов, где оперативно транслировались официальная позиция губернатора по тем или иными вопросам или комментарии первого лица.
Но шли месяцы, слова Алиханова о том, что он «новое правило», обрастали ироничными коннотациями: например, что фразу неправильно прочитали и в слове «правило» ударение должно быть на букве «и». Нарастал ком не исполненных обещаний, и множилось число не оправдавшихся надежд. Alikhanov said замолчал.
Стремление журналистов потребовать ответы на ставшие неудобными вопросы начало порождать нервную реакцию. Нашумевший случай с вопросом про возврат отнятых социальных льгот семьям с детьми и эмоциональный ответ «По кочану!» — часть этой тенденции. Потом появились такие новые для калининградской практики взаимоотношений власти и прессы явления, как, например, «снятие вопроса» задаваемого губернатору, его пресс-секретарем. Так было, например, когда журналист проправительственного издания задал вопрос о законности строительства памятника Александру Невскому на дорожной развязке около площади Василевского или когда корреспондент анонсировал вопрос о том, откликнется ли Алиханов на приглашение оппозиционера Алексея Навального подебатировать в Калининграде. До Алиханова пресс-секретари, собиравшие вопросы перед брифингами губернатора, не позволяли себе давать рекомендации, какие вопросы стоит задавать, а какие нет. Теперь такая практика есть.
Впрочем, куда более значимым явлением в плоскости взаимоотношений СМИ и областного правительства стал тот факт, что за более чем полтора года у власти Алиханов дал всего одну пресс-конференцию.
Она продолжалась немногим более получаса (была еще так называемая встреча Алиханова с редакторами региональных СМИ, где губернатор включал музыку с мобильника, но это было скорее ознакомительное собрание). Пресс-конференция не была предварительно анонсирована, и когда я с неизбежным опозданием приехал на нее, чтобы задать вопрос о негласном договоре Алиханова с региональным бизнесом, о котором он заявил ранее, акцентируя внимание на том, что предприниматели должны начать исполнять свои обязательства, мне не дали этого сделать. Когда же я попытался уточнить, почему пресс-конференция губернатора продлилась всего немногим более получаса, мне рекомендовали написать на эту тему письменный запрос.
Сюда же можно отнести и случай, когда губернатор три часа не выходил к журналистам после скандального случая с волюнтаристским изъятием из поправок к закону об ОЭЗ нормы о разрешении комиссионной торговли. А на нее очень сильно рассчитывал региональный бизнес.
Наконец, последний эпизод касался очень странной ситуации с выведением из собственности правительственной корпорации земельного участка в «Рыбной деревне-2» в пользу бизнес-партнера заместителя Антона Алиханова. Губернатор на своей единственной пресс-конференции пообещал предоставить документы по запросу, но, написав запрос, журналисты получили пространный ответ, из которого не было ясно, по какой именно цене была продана земля, почему это было сделано без торгов и кто конкретно принимал соответствующее решение.
Ухудшение отношений молодого и перспективного калининградского губернатора с прессой было весьма предсказуемо. Легко быть добрым и общительным человеком, когда все воодушевлены твоим появлением и любят тебя только за то, что ты есть. Тяжело быть общительным и терпеливым, когда тебя спрашивают о результатах твоей работы, а они не вполне однозначны.
Со стороны может показаться, что все это частные вопросы взаимоотношения власти и журналистов. Но, простите, что будет знать общество о реальных действиях власти без возможности задавать власти вопросы? Вы думаете, вам об этом расскажут калининградские анонимные телеграм-каналы, некоторые из которых, как принято считать, координируются из кабинета пресс-секретаря Алиханова? Или из видео, которые Алиханов постит в «Инстаграме»?
О том, кто и как вывел землю из Корпорации развития области в «Рыбной деревне-2», почему цены на топочный уголь выросли на 40% и почему Алиханов лишил область возможности покупать продукты питания без дополнительных платежей в федеральную казну, не напишут в анонимных телеграм-каналах и не покажут в «Инстаграме». Между тем эти темы касаются каждого, и именно поэтому общение областных чиновников с прессой — это не их привилегия, а их обязанность. Во всяком случае, так было до Алиханова. Все калининградские губернаторы терпели, скрипели зубами, но отвечали на вопросы, которые им транслирует общество через журналистов. И если «новое правило» состоит в том, чтобы мешать журналистам работать, то это плохое правило.
© 2003-2024