Что не так с новой «игрушкой» Ермака?

Глава недавно созданной фестивальной дирекции областного минкульттуризма Ольга Каверзина стала мемом после первого интервью и была вынуждена закрыть свой «Инстаграм» от широкой публики (скажем так, он был весьма наивным). Что может быть более трогательным, чем мысль москвича, высказанная калининградцу, о том, что хорошо бы «переосмыслить янтарь»? Только мысль неудержимого министра Андрея Ермака о том, что областное правительство должно срочно выделить этому переосмысляющему лицу без малого 90 млн руб.

К сожалению, многие финансовые действия областных властей устроены по простой схеме: взять государственные деньги из бюджета, перевести их в некую структуру, которая не публикует детализированную отчетность, заявить, что этой структуре чиновники передают часть своих полномочий (то есть обязанностей), а потом путаться в показаниях, кто в итоге должен отвечать за неутешительный результат.

Мы это уже проходили с Корпорацией развития Калининградской области. Создавая ее, власти обещали золотые горы, а в итоге она оказалась довольно дорогим и не очень эффективным местом аутсорсинга традиционных государственных функций. Много лет до создания корпорации чиновники министерств областного правительства (а до правительства подразделений обладминистрации) с, возможно, даже большим успехом зазывали инвесторов и заказывали за бюджетный счет строительство промышленной инфраструктуры.

Многие годы в Калининградской области проходили разного рода фестивали под эгидой частных и государственных организаций, но вдруг понадобилось создать контору, только на содержание которой будет уходить 12 млн руб., потому что у министерства Ермака, по его же собственным словам, нет квалификации, чтобы эффективно оценивать мероприятия, которые финансируются из регионального бюджета.

Простите, но если у министерства культуры и туризма не хватает квалификации, может, имеет смысл разогнать часть этого министерства и нанять в него людей с достаточной квалификацией? Но вместо этого создается некая структура, в которую неким не вполне прозрачным образом нанимается девушка с заурядным по промоутерским меркам опытом, предлагающая переосмыслить янтарь. При этом она не говорит, как переосмыслить этот столь «дорогой» сердцу каждого калининградца камень. Будучи уже трудоустроенной, она просто праздно предлагает подумать на эту тему.

Казалось бы, в структурах с годовым бюджетом более десятка миллионов рублей должно быть наоборот: сначала человек показывает четкую программу действий и переосмыслений, а потом его нанимают. В этом смысле хорошую традицию пытался когда-то заложить экс-губернатор Георгий Боос, которому сейчас то ли не разрешили выступить в Калининграде, то ли «что-то пошло не так». Он провел большой открытый конкурс на должность худрука драмтеатра. Это было эффектно, интересно, и ни у кого не было вопросов, почему должность получил именно тот, кто ее получил.

Министерство объясняет свою идею с фестивальной дирекцией принципом работы Фонда кино, где внутренний «творческий» совет и проводит отбор получателей субсидий. Это очень хороший пример, потому что, как показывает расследование «Трансперенси Интернешнл», распределяет Фонд кино деньги очень своеобразно.

Какими бы благими целями ни было продиктовано создание Фонда кино, фактически эта некоммерческая организация превратилась в закрытый элитный клуб, где жюри голосует за выделение друг другу государственных денег. Нормы о конфликте интересов прямо на них не распространяются, а внутренние документы имитируют его разрешение — конкуренты могут влиять на результат оппонента, тем самым продвигая свою заявку. Или еще проще — они могут всегда заранее кулуарно договориться, кто кого поддержит и сколько получит, говорит Игорь Сергеев из «Трансперенси», который разбирался в системе работы Фонда кино.

С отчетностью у Фонда кино все тоже довольно сложно. Последний отчет на сайте организации датирован 2016 годом (сейчас, к слову, 2019-й), и из него понятны только две цифры: сколько денег он взял из бюджета и сколько «проел» его аппарат.

Поэтому создание госконтор при областном правительстве в форме АНО с точки зрения прозрачности финансов — это еще хуже, чем Корпорация развития. Корпорация формально является коммерческой организацией — акционерным обществом, которое вправе отказываться объяснять, куда ушли деньги, со ссылкой на коммерческую тайну, но обязана сдавать бухгалтерскую отчетность, которая становится публичной через 9 месяцев после окончания отчетного периода. АНО этого делать не обязано.

Наверное, нельзя особенно винить областные власти за то, что у нас в культуре постепенно все становится государственным. Это федеральный тренд, которому, наверное, все же можно противостоять. Десятилетиями до того, как областным чиновникам пришла в голову идея сделать государственного мегапромоутера в лице госструктуры «Янтарь-Холл», рынок организации концертов был частным и вполне справлялся с удовлетворением местного спроса. Улучшил ли приход государства на этот рынок качество продукта? Едва ли. Позволил ли он вывести дорогой для бюджета в содержании «Янтарь-Холл» на безубыточность? Тоже нет. Тогда почему мы должны верить в то, что не вполне внятный выход областных властей на рынок фестивальных услуг будет полезным?

[x]