И вот это будет злобный текст. Скажу сразу: я противница абортов. Но я не буду сейчас говорить про РПЦ, жизнь до рождения, побочные эффекты запретов. Этого добра много в публичном пространстве… Я буду про мужчин.
Я не понимаю одну вещь: почему при обсуждении абортов речь идет о женском теле, о женской ответственности перед
Вот когда найдется хоть один мужчина, который скажет:
«Дорогая, ты, конечно, *** и все такое, но я тоже приложил к этому одно место. Ты мне нафиг не нужна, и ребенок мне нафиг не нужен, у меня „диплом“-„нетденег“-„нетработы“- „квартиры“-„яживусмамой“, но я против детоубийства, поэтому давай ты родишь этого ребенка. Мне нафиг не сдался этот ребенок, но я против детоубийства, поэтому готов поддержать тебя, в том числе материально, когда тебя скрючит от токсикоза и ты не сможешь работать. Я буду кормить тебя
Мне нафиг не сдался этот ребенок, но я пойду с тобой на роды, буду держать тебя за руку и пройду с тобой весь роддомовский ад. И вместе с тобой выслушаю традиционное „это перед мужиком ноги просто раздвигать“, хотя кому, как не мне, дорогая, знать, что это не совсем правда.
А потом я со спокойной душой поставлю свою подпись рядом с твоей на бумажке с отказом и буду спокоен, зная, что подарил своему ребенку беззаботное детдомовское детство. Я готов объяснять твоим и своим родственникам, что так, мол, и так, судьба-злодейка. Я готов несколько лет заходить-выходить с тобой в один подъезд и ловить осуждающие взгляды соседей, и слышать вслед не только „шлюха“, но и „ироды-злодеи“. Или врать вместе с тобой, а куда, собственно, подевался живот.
Может, мое отцовское сердце не выдержит, и я захочу, чтобы он жил с нами, хоть ты мне нафиг не нужна. И я готов буду приносить тебе продукты, чтобы тебе было что поесть. И я готов буду менять памперсы, когда на них будут деньги, или стирать пеленки, когда на памперсы не будет денег. Мне нафиг не сдался этот ребенок, но я буду вставать по ночам, укачивать его, когда он плачет, засовывать ему свечи в попу, чтобы сбить температуру до приезда скорой. И так далее, дорогая, и может,
А может, это вообще
Юлия Лузина.