Основатель «Рыбной деревни» Павел Фёдоров: мы создавали легенды Калининграда

Павел Николаевич Федоров известен не только как яркий депутат Калининградской областной Думы, руководитель регионального отделения партии «Справедливая Россия». Он создал одну из основных новых достопримечательностей Калининграда — «Рыбную деревню». О том, с чем пришлось столкнуться на этом пути, он рассказал в своем интервью.

— Павел Николаевич, вы приехали в Калининград 16 лет назад и успели сделать для города очень многое. Почему вы решили променять Москву на наш город?

— Я приехал сюда 13 декабря 2000 года и живу сегодня в доме № 13 на ул. Берлинской. На тот момент я был в резерве управленческих кадров Правительства РФ. И когда Владимир Егоров выиграл выборы, меня пригласили в Белый Дом и спросили: «Павел Николаевич, а вы в Калининграде были? Хотите съездить? Там выборы выиграл адмирал, и мы опасаемся, что весь штаб флота будет переведен в администрацию, а с экономической частью всё будет не очень хорошо».

К тому времени я уже 6,5 лет проработал в Москве — сначала в федеральном Министерстве на должности начальника департамента, потом вернулся в нефтяные компании, принимал участие в разработке нескольких законов, в том числе о Налоге на добычу полезных ископаемых. Для многих Москва — это верх, цель в жизни. Но мне важна интересная работа и комфортность проживания. Я прилетел сюда осенью, поездил по Калининграду и понял, что это мой город. Зеленый, чистый, и, конечно, архитектура очень понравилась.

— В администрации области вы проработали не очень долго — меньше года?

 — Изначально шла речь, что я буду работать заместителем Егорова, а на самом деле получилось, что меня поставили заместителем его первого зама. Поэтому из властных структур я ушел. К тому времени уже купил дом, перевез семью.

Примерно тогда появилась идея «Рыбной деревни» — я проехал по городу, увидел много заброшенных мест, предложил сделать три-четыре проекта, которые дали бы развитие городу. Можно было использовать местные силы — архитекторов, проектировщиков, строителей. Крупные проекты всегда оживляют экономику. Владимир Егоров сказал, что идея хорошая, но кредиты — нет. Тогда раскручивалась тема с кредитом «Дрезднер-банка», и слово кредит всех пугало.

Поэтому я ушёл консультировать главу «Автотора» Владимира Щербакова и параллельно занимался реализацией этого проекта. В то время я много ездил по Польше, Германии. И мне захотелось сделать набережную, показать разные виды архитектуры — северо-германский фахверк, ганзейскую застройку, классику и последнее здание около Высокого моста — там должна была быть башня Бесселя.

— «Рыбной деревней» вы занимались на свой страх и риск без поддержки властей области?

 — Как финансист, я понял, что это можно сделать по схеме проектного финансирования, работая с банками. Хотя даже для банков тогда этот термин был внове. В принципе, это был один из первых примеров частно-государственного партнерства.

Проектировкой занимался за личные деньги — продал квартиру в Москве и коттедж на Кипре. Мы создали группу проектировщиков, сделали макет, прошли градостроительный совет.

— У вас была недвижимость на Кипре?

 — Да, заработал. Я из обычной семьи — отец водитель, мама — ветеринарный фельдшер, жили в Пскове. Учился в школе, потом служил срочную в спецподразделении ВДВ, затем рабфак, Ленинградский финансово-экономических институт, работа сначала в Оренбурге, потом в других городах в нефтяной отрасли. Дочка у меня четыре школы сменила, последнюю уже в Калининграде заканчивала.

— Дорого обошлись проекты?

 — 11 млн 400 тысяч. До сих пор, кстати, мэрия мне должна за проекты (смеётся). За эти деньги сделали документацию на набережную, мост «Юбилейный». Там проблема была — мост должен был быть пешеходным разводным. В 2003 году выяснилось, что у нас уже нет проектировщиков таких разводных механизмов. Мы даже в Польше их искали, но у них там принцип развода мостов другой. Нашли в итоге в Москве проектировщиков моста, а в Питере — разводного механизма.

К 750-летию готовили постановление Правительства о строительстве, и я по три раза в неделю летал в Москву с чемоданами проектов, додавливал, чтобы было федеральное финансирование — гидросооружения ведь не могут быть в частной собственности. Чтобы попасть в федеральную программу, нужна была проектная документация. А на нее деньги не закладывались. Вот и вкладывался сам.

Были контакты в Москве в министерствах, приходилось пользоваться. Знаете же как — любую бумажку надо визировать у разных чиновников, а в приемной целый день просидеть можно. Вот вице-мэр ездил, а я звонил бывшему министру, тот перезванивал руководителю аппарата другого министра, чтобы его приняли.

В итоге получили 156 млн рублей на строительство Набережной, и 30 млн стоило тогда строительство моста Юбилейного.

— Что за история с чайкой на Маяке? Есть поверье, что если потереть яйцо, то будет пополнение в семье.

 — Несколько легенд городских мы тогда придумали. Есть скульптура девушки, которая любимого ждет с моря. Скамейки для влюбленных вогнутые. Потом боцман с обезьянкой, корабль для детишек. И была история, что строители несколько раз пытались убрать гнездо, которое весной чайка вила на здании Маяка. Ну и в итоге мы решили эту настырную чайку увековечить, отлить в металле. А молодоженам сообщили — если потереть яйцо в гнезде, то скоро появится потомство. Несколько отзывов в специальной книге уже есть, где молодые пары благодарят за это.

Еще одна легенда — сапог барона Мюнхгаузена. Про это даже CNN сюжет делало. Мы целый сценарий разработали — заказали итальянский сапог, фляжку с водкой. Водолазы исследовали остатки свай мостов и нашли вроде как сапог и фляжку, подняли торжественно. Почетный консул Италии господин Сперотто определил, что изделие итальянское. Фермер Заяц узнал фамильный герб на фляжке и рассказал легенду, что фляжку подарили какому-то барону Мюнхгаузену, и весь род фермеров с тех пор не мог пить спиртное. Торжественно отправили сапог на реставрацию в Италию, назад получили кованный.

— Участок этот на берегу Преголи раньше был в ужасном состоянии. Честно говоря, верилось тогда с трудом, что вам что-то удастся — настолько фантастическим казался проект.

 — Да, участок был загажен, замусорен — строители там отходы свои бросали. Какие-то склады Балтфлота были. Если помните — там во время дождей улицу заливало постоянно. Мы когда реконструкцию дороги делали, поднимали ее на 80 см. Это было наше обременение — дорога на ул. Октябрьской за 2 млн долларов, трамвайные пути перекладывали.

Тогда еще за свой счет делали реконструкцию моста, канализационно-насосную станцию около церкви, которая сегодня весь Остров обслуживает, да еще с перспективой. Там тоже были свои проблемы — у нас там на 9-метровой глубине водолазы делали бетонирование! В центре города! Водолазы!

У меня в проект вложены все мои личные деньги и 8 лет жизни. В 2011 году я вышел из него — мэр не стал продлевать договор аренды участка, хотя мы уже сделали презентацию второй и третьей очередей. Да там и готов всё уже — газ проведен, КНС построена, электричество, дорога новая — строй, не хочу. Я газ оформлял на Остров 293 дня! При том, что лично был знаком тогда с первым замом главы Газпрома Вячеславом Шереметом, ездил к нему два или три раза. Просто такой механизм идиотский согласования…

Видно, кто-то сейчас захотел зайти на уже облагороженную территорию, многоэтажные дома построить.

— Не жалеете теперь, что сделали проект, а кто-то теперь придет на всё готовое?

 — В Калининграде появилось уникальное место, где и сами горожане любят гулять, и туристы ходят. Конечно, хотелось бы, чтобы это место было доведено до ума, до конца — пешеходная прогулочная зона с ресторанчиками, сувенирными лавками. Но что уж тут говорить.

Я создавал «Рыбную деревню», потому что люблю Калининград. Здесь наша семья выросла — я приобрел двух внучек, невестку, зятя — сын женился, дочь вышла замуж. Внучки — калининградки у меня.

Оплачено из средств избирательного фонда Избирательного объединения «Региональное отделение Политической партии „Справедливая Россия“ в Калининградской области».