БФУ имени Канта в последние годы стал настоящим научным центром, объединяющим ученых со всей страны. Очень часто это касается медицины, поскольку наш профильный институт, несмотря на молодость, успел завоевать серьезный авторитет. На этот раз стараниями Балтийского федерального университета в Калининграде на Всероссийской научно-практической конференции собрались отечественные светила в области онкоурологии. В числе участников — заместитель генерального директора Федерального государственного бюджетного учреждения «Национальный медицинский исследовательский центр радиологии» Минздрава России, доктор медицинских наук, профессор Борис Алексеев, с которым нам удалось пообщаться.
— Борис Яковлевич, известно, что онкоурологическая заболеваемость в последние десятилетия сделала резкий скачок. Обратная сторона продолжительности жизни?
— Онкоурология — это предстательная железа, почка и мочевой пузырь. Идет рост заболеваемости всеми этими новообразованиями. Например, для предстательной железы имеет значение то, что увеличивается продолжительность жизни, потому что чем старше мужчина, тем больше риск заболеть. Однако решающую роль играет все-таки улучшение диагностики, более широкая диспансеризация, различные программы по ранней диагностике с использованием этого маркера. Улучшается выявляемость. То же самое касается рака почки. Здесь, скорее всего, не истинный рост заболеваемости — это тоже может быть, потому что факторами рака почки являются ожирение, артериальная гипертензия—то есть образ жизни тоже может влиять. Но, скорее всего, основной вклад в увеличение показателя заболеваемости несет улучшение диагностики. Очень широко УЗИ распространено, компьютерную томографию сейчас делают. По другим причинам выявляется рак почки. Что касается рака мочевого пузыря, здесь есть однозначная связь с курением: к сожалению, из-за того, что курят еще многие, растет заболеваемость.
Сейчас в Калининградской области зарегистрировано 3984 онкоурологических пациента, это 13% от всех раковых больных в регионе. В каждом втором случае рак предстательной железы, почки, мочевого пузыря выявляется на 1-2 стадии.
— Понимаете, это как поставлен вопрос. Потому что ранняя диагностика — это фактически диспансеризация. И как она проводится — тоже же по-разному можно проводить.
— То есть это зависит от организации здравоохранения в конкретном месте?
— Безусловно.
— А какие регионы, на ваш взгляд, в этом плане впереди?
— Сегодня на конференции в БФУ был доклад из Пензенской области. В свое время доктор Енгалычев (Фуать Енгалычев, зав. отделением онкоурологии и онкогинекологии Пензенского областного онкодиспансера, кандидат медицинских наук — прим. ред.) это инициировал, там при поддержке местных властей создали программу по ранней диагностике рака предстательной железы. Стали широко тестировать на ПСА (анализ крови на простатический специфический антиген — прим. ред.), делать биопсию — очень много стали выявлять. В Москве была такая программа в свое время, в Омской области, Воронежской, есть и другие регионы. В основном это касается рака предстательной железы, потому что есть маркер, который позволяет раннюю диагностику проводить.
— Насколько сможет повлиять на ситуацию наличие онкоцентра у нас в регионе — его много лет не могут построить? Это позволит как-то кардинально улучшить ситуацию или от него не все зависит?
— Да, если он будет проводить не только лечебную, но и работу по раннему выявлению заболеваний, если у него будут такие функции. Все-таки раннее выявление идет на уровне первичного звена, а не на уровне онкоцентра. То есть если они смогут организовать хорошую диспансеризацию и онкологическая настороженность повысится у врачей первичного звена — грубо говоря, у терапевтов участковых — и внедрить какие-то программы по ранней диагностике рака предстательной железы, молочной железы, шейки матки — дай бог. Но, опять же, напрямую с самим онкоцентром это не коррелируется.
— На каком месте сейчас находится заболеваемость онкоурологическими заболеваниями в России и в мире?
— Рак предстательной железы в некоторых странах — давно уже первое место, у нас — второе у мужчин после рака легкого. Рак мочевого пузыря — где-то 7-8 место, рак мочевого пузыря — 9-е место. Большая доля.
— Почему есть разница между странами, это с образом жизни связано?
— И расовые особенности здесь имеют значение и, опять же, охват ПСА-диагностикой. В Америке, например, давно начали, где-то с середины 80-х годов, поэтому и заболеваемость резко скакнула — у них она на первом месте. Выявлять стали лучше. Плюс чернокожие, афроамериканцы, они чаще болеют.
— Расовая предрасположенность?
— Да, однозначно.
— Об этом не очень принято говорить, наверное?
— Почему, это известный факт, об этом все говорят. А, например, японцы, китайцы и вообще азиатские жители, они болеют реже. Но, с другой стороне, японцы, которые живут в Штатах, болеют чаще, чем японцы, которые живут в Японии. То есть и расовые особенности, и образ жизни влияет.
— Какой именно образ жизни?
— Гиподинамия, ожирение.
— Онкоурологию называют одной из наиболее интенсивно развивающихся отраслей медицины. В чем это выражается?
— Очень много новых технологий используется — диагностических (сегодня, например, был доклад о радионуклидных методах обследования), лечебных методов, хирургических и лучевых. Тем более лекарственная терапия. Генетических исследований очень много проводится в области онкоурологических опухолей. И препараты различных классов: это и химиопрепараты, и таргетные, и иммунные, — они все применяются очень широко. Иногда первая область, где они изучаются, это как раз онкоурология.
— К чему все это приводит?
— К повышению выживаемости, большей продолжительности жизни больных. Внедрение новых комбинированных подходов к лечению рака предстательной железы уже с метастазами позволяет на несколько лет увеличить продолжительность жизни этих больных. Сегодня они живут по 6-7 лет и больше — не все, а в среднем. То же самое у больных раком почки, комбинированные методы. Мы их делим на группы прогноза — благоприятного, плохого и промежуточного. Например, в группе плохого прогноза выживаемость была 10 месяцев, когда таргетную терапию применяли. Сейчас, когда мы применяем иммунную терапию или иммунную в комбинации с таргетной — 4 года. Есть разница? При раке мочевого пузыря иммунная терапия существенно увеличивает выживаемость больных. Появилась таргетная терапия, которая при раке предстательной железы назначается при наличии мутации определенных генов. Если выявляются эти мутации, назначается препарат, который именно у этих больных персонифицировано работает. Много таких примеров.
— Вы несколько раз сослались на прозвучавшие здесь доклады, а в принципе подобное общение в рамках подобных конференций, и этой в частности, как вы его оцените? Насколько оно важно?
— Это очень важно, очень. Потому что у практикующего врача не всегда бывает возможность где-то прочитать, узнать о новых достижениях, что называется, науки и практики. Потому что он сидит на приеме или оперирует — у него просто времени не хватает следить за всем. А тут ему все, во-первых, в сжатой форме преподносится, во-вторых, даются какие-то выводы и, самое главное, он может прийти и задать вопросы, его интересующие, обсудить какого-то больного и так далее.
— Вы упомянули, что в Калининград приезжаете не впервые — вас профессиональные вопросы с нашим регионом связывают?
— В основном да. Во-первых, мы давно дружим с Сергеем Владимировичем Кореневым, директором медицинского института БФУ, он в институте имени Герцена (Московский научный исследовательский онкологический институт имени П.А. Герцена — прим. ред.), где я работаю, защищал кандидатскую диссертацию, был в аспирантуре. Я очень много пациентов из Калининградской области, так получилось, прооперировал, поэтому мы поддерживаем такое сотрудничество профессиональное. Сергей Коренев, конечно, очень много сделал для института: создал сначала факультет, потом институт. С нуля это сделать, конечно, очень сложной было задачей. И у многих был скепсис на этот счет, но институт развивается, он очень хороший, и здесь высокое качество образования.
© 2003-2024