Уходят «в никуда»: что происходит в регионе с помощью онкобольным

Проект строительства онкологического центра должен «вот-вот» выйти с государственной экспертизы, затем будут объявлены торги по выбору подрядчика. Однако строительство онкоцентра не решит все проблемы с оказанием помощи больным раком в Калининградской области. Огромное значение имеет первичное звено в этой цепи — выявление онкологии на ранее стадии в поликлиниках и районных больницах. В регионе эту систему пытаются выстроить, но пока она даёт сбои.

В Калининградской области на 20 октября на онкологическом учете значилось 23804 человека. За прошлый год на учет было поставлено 3796 человека. Об этом рассказал в среду главный внештатный онколог региона Кирилл Баринов членам общественного совета при министерстве здравоохранения, которые хотели узнать, как изменилась ситуация с оказанием помощи онкологическим больным за последний год. 

В 2017 году в Калининградской области число больных с онкологическими заболеваниями, выявленными впервые, оказалось больше, чем годом ранее. По словам Кирилла Баринова, это также неплохой показатель — он говорит не о том, что люди стали чаще болеть, а том, что заболевание стали чаще выявлять, в том числе на поддающихся лечению ранних стадиях.

За 8 месяцев 2017 года от онкологических заболеваний в Калининградской области умер 1271 человек, в том числе 274 — это жители региона в трудоспособном возрасте.

Так называемая одногодичная летальность в регионе составила — 25,6% (в среднем по РФ — 23%). По словам Баринова, этот показатель говорит о том, что каждый четвертый пациент, у которого нашли рак, умирает в течение года после постановки диагноза. Это означает, что заболевание по-прежнему часто выявляется на поздней стадии, пояснил Баринов.

По данным статистики, в 2017 году 55,7% случаев онкологии были выявлены именно на первой-второй стадии заболевания. Год назад этот показатель составлял 52,31%, два года назад — 48,5%. 20,7% случае в текущем году выявлено на четвертой стадии. Два года назад этот показатель составлял 26,6%.

При этом в целом смертность от новообразований в Калининградской области существенно снизилась. В 2016 году она составила 194,7 случаев на 100 тысяч населения. При этом в среднем по России этот показатель составлял 201,62, по Северо-Западному Федеральному округу — 232,23.

48% умерших от рака за 8 месяцев 2017 года страдали четырьмя видами заболевания. На первом месте — смертность от рака легкого (154 случая), на втором — от колоректального рака (137 случаев), на третьем — от рака молочной железы (93 случая), на четвертом — от рака желудка (90 случаев).

Диагностика рака зависит в первую очередь от того, как организована медицинская помощь на местах — в районных больницах и поликлиниках. Сегодня в Калининградской области работает 12 смотровых кабинетов для женщин и столько же первичных онкологических кабинетов. При этом федеральные нормативы требуют, чтобы в регионе был один онколог на 25 тысяч человек — это означает, что в Калининградской области таких кабинетов должно быть 40. Впрочем, врио министра здравоохранения Александр Кравченко уверен, что норматив где-то завышен, онкологов может быть и меньше, главное — качество и организация их работы.

Однако, по словам Баринова, молодых сотрудников в смотровых кабинетах практически нет — там работают в основном фельдшеры и медперсонал предпенсионного возраста. За полгода 2017 года через смотровые кабинеты «прошли» 15980 человек (за аналогичный период 2016 года этот показатель составил 33675 человек). В первичных онкологических кабинетах было принято 5345 человек (год назад — 8378). Почему так произошло, Кирилл Баринов не ответил. Впрочем, вопрос этот скорее всего нужно адресовать не ему, а главврачам больниц и поликлиник, которые организовывают работу своих специалистов.

По словам Баринова, в Калининградской области только один онколог в первичном кабинете работает на полную ставку — в Багратионовске. Все остальные являются совместителями разных специальностей — где-то хирург, где-то даже офтальмолог. «То есть первичная онкологическая служба в регионе отсутствует, — сделал вывод Баринов. — За прошедший год Черняховск, первая и вторая поликлиника, Озерск потеряли — даже онкологов-совместителей».

«Количество смотровых и первичных онкологических кабинетов, их укомплектованность кадрами, квалификация кадров не позволяет в полной мере обеспечить раннюю диагностику злокачественных новообразований, в том числе визуальных локализаций, — отметил главный онколог. — 22,5% — запущенные случаи опухолей визуальных локализаций». Кроме того, по его словам, проблема состоит в высокой распространенности факторов рисков заболеваний новообразованиями, отсутствием онкологической грамотности и в том, что жители поздно обращаются к врачам. Это приводит к тому, что процент выявляемости рака на поздних стадиях все еще высок.

На вопрос, куда уходят врачи, главный онколог ответил просто обескураживающе. «В поликлинике № 1 онколог перешел работать в стационар, из поликлиники № 2 и Озерска они ушли просто „в никуда“, — отметил главный специалист. — Одного из них я встретил около Роспотребнадзора. Возможно, он открывает какое-то свое учреждение».

Очевидно, что задавать эти вопросы нужно было главврачам районных поликлиник и больниц, которые брали онкологов на работу и позволяли им уйти. Однако на заседание общественного совета при минздраве руководителей этих медучреждений не пригласили. Врио министра здравоохранения Александр Кравченко признал, что очень многое зависит от самого отношения врачей к своим пациентам.

Пути снижения смертности от новообразования, по словам Кирилла Баринова, известны: лучше выявлять, лучше лечить, лучше наблюдать. Для этого в регионе необходимо создавать смотровые кабинеты, обучать их персонал, создавать первичные онкологические кабинеты, повышать эффективность медицинских и профессиональных осмотров, совершенствовать оказание специализированной и высокотехнологичной помощи. «Однако большинство этих предложений лимитировано дефицитом кадров и дефицитом оборудования», — признал главный внештатный онколог.

Стоит отметить один важный нюанс. На самом деле должность главного внештатного онколога не дает её обладателю особых полномочий, в его задачи входит контроль за реестром онкологических больных, отслеживание статистики и работа с больницами по созданию первого звена онкослужбы — смотровых кабинетов и первичных онкологических кабинетов. Следующее звено этой цепи — Диагностический центр Калининградской областной больницы и сам стационар больницы, где пациентам делают операции, процедуры химиотерапии и т. п. Повлиять на второе звено главный внештатный онколог не в силах — вся власть тут находится в руках руководства больницы.

Доклад главного внештатного онколога вызвал вопросы у членов общественного совета — они несколько раз пытались выяснить, что же изменилось в лучшую сторону и с какими результатами регион подходит к концу очередного года. Однако ответа на этот вопрос никто дать так и не смог, да и из доклада Кирилла Баринова следовало, что ситуация хоть и меняется в лучшую сторону, но до конкретных изменений пока очень далеко.

Возможно, что ситуация изменится в лучшую сторону, когда онкологическую помощь полностью передадут в ведение одного конкретного учреждения — областного онкологического центра, который когда-нибудь да построят. Однако для того чтобы в онкоцентр поступали пациенты, которых можно спасти, в регионе должна работать как часы система первичных онкологических кабинетов. Как решить проблему с онкологами «на местах», чтобы они не уходили «в никуда» — на этот вопрос ответ пока никто не дал.

Текст — Оксана Майтакова, слайды предоставлены министерством здравоохранения Калининградской области.

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter