Павел Уткин, сорокапятилетний моряк загранплавания, встретил первомайский праздник в постели. Жена уехала к матери в Сибирь, дочь с друзьями-студентами отправилась на турбазу, так что у мужика образовалось некое окно для «личной» жизни. Неторопливо одевшись, он вышел на родную улицу Красную. Постоял возле памятника создателю «Капитала», решая куда податься и с кем выпить праздничную рюмку. Как назло, ни одного знакомого не нарисовалось в течение получаса, что он проторчал возле бородатого любителя красного рейнского.
И тут Павла окликнули.
- Мужчина, не угостите сигареткой?
Две молодые женщины, явно уже начавшие отмечать праздник, приветливо улыбались рядом.
- Отчего же, - он протянул незнакомкам початую пачку «Мальборо».
Прихватив из нее сразу с десяток сигарет - мол, для подружек, девушки представились:
- Лена и Марина. Может, мужчина угостит нас чем-нибудь более существенным? - Мы тут неподалеку в общаге квартируем.
Павел сразу согласился. В магазине «Кооператор» он затарился вином и водкой. Прикупил разной закуски. И по просьбе Лены прихватил целую коробку пива. Из рейса он вернулся недавно, так что деньгами располагал. Новые знакомые, заметив в его руках пухлый бумажник, многозначительно переглянулись. Рослый, хорошо одетый и покладистый мужик им явно приглянулся.
Компания отправилась в общежитие, где когда-то проживали строители. Теперь же здание было заселено кем попало. «Гостинка», в которую попал Уткин, выглядела неряшливо. Постели были разобраны, на них лежали три девицы с помятыми лицами. Завидев гостя, они заверещали и спрятались под застиранными покрывалами.
- Не стесняйтесь, девки, - весело рявкнула Елена. - Сейчас мы вас быстро приведем в тонус. Павел - мужик свойский.
Через полчаса компания уже веселилась за кое-как прибранным столом. Когда спиртное заканчивалось, моряк ходил за добавкой в магазин. В комнате гремел расхлябанный магнитофон. Девицы танцевали, горланили блатные песни. Павла то и дело отводила в крохотную душевую комнатку Марина и пыталась разговорить за жизнь. Из ее слов Уткин понял, что трое из присутствующих девиц уже отсидели срок в женской колонии. Вышли недавно на волю и трудятся «ночными бабочками».
- Дрянное занятие. Мужики жадные в основном попадаются. Алкаши на халяву норовят в постель затащить, - откровенничала она. - Ты не такой. Щедрый. Сколько «бабок» на нас потратил! Я с тобой без денег сегодня останусь. Хочешь?
Хорошо подвыпивший Павел уже плохо соображал. Согласно кивал головой. И Марина тут же кидалась целоваться.
- Хватит, Марина, мужика тискать. Тебе одной, что ли, хочется? - На пороге стояла раскрасневшаяся Ленка.
- Не отдам никому! Он - мой. Правда, сладенький?..
Оставив девиц разбираться в душевой, Павел вернулся в комнату и рухнул в кресло. Все вокруг поплыло. Мужик он крепкий, но выпито многовато. Задремал. Тем временем Елена и Марина ссорились. Ссора переросла в драку. К ней подключились остальные девицы. На пол летели бутылки и посуда.
- Стоять! - рявкнула Ленка. (Она всегда верховодила в компании. Ее послушались. Затихли.)
- Что это мы, девки, из-за мужика передрались? Раз поделить не можем, пусть никому не достается.
Пьяно ухмыляясь, она подошла к Павлу и, подняв с пола электрический утюг, обрушила на голову спящего. Потом еще раз и еще. К ней присоединились остальные. Кто-то топтал тело острым каблуком. Марина колотила по голове бутылкой из-под шампанского. Верка, одна из самых молодых участниц расправы (как позже выяснится, ей было всего шестнадцать), тыкала в грудь и шею вилкой. Когда Павел перестал шевелиться, разбушевавшиеся фурии успокоились, тут же сели за стол и стали как ни в чем не бывало пить принесенное Павлом пиво, поделив между собой содержимое его бумажника. Спокойно и рассудительно решали за выпивкой, как поступить с телом.
- Разденем догола да и ночью выкинем в канаву, что за пустырем. Найдут - решат, что бомж. Мало ли их тут шляется, - предложила Ленка.
Так и поступили. Глубокой ночью, завернутое в одеяло тело, вынесли на пустырь и сбросили в ручей. Правда, никто не догадался снять с трупа носки. А именно туда покойный предусмотрительно спрятал заначку - три сотни долларов, а также пропуск в порт. Утром по пропуску была установлена личность убитого. А уж где и с кем он отмечал Первомай, после опроса «общажных» жильцов установить труда не составило.
Все девицы предстали перед судом. Зачинщицы получили по десять лет колонии. Остальные - немного меньше.
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2024