«Ваш сын повесился»
1 января 2006 года Людмиле Борисовне (все имена и фамилии изменены. - Ред.) позвонили из Черняховска, где уже почти два месяца служил срочную ее сын. «Сергей повесился!» - с военной прямотой доложила телефонная трубка. И только потом едва не лишившаяся сознания мать узнала, что самоубийство все-таки не случилось - рядового Петрова спасла обломившаяся труба отопления.
- 2 января мы приехали на КПП части, но нас там явно не ждали, праздники ведь! - рассказывает Людмила Борисовна. - Сына долго не выпускали из казармы, а когда он все же появился в комнате для свиданий, то больше отмалчивался. Я видела, что Сережа весь какой-то «зашуганный», в глазах испуг. Все твердил: «Мама, никого не вини, виноват только я»…
Из солдата с трудом удалось вытянуть, что все началось с посылки, переданной матерью за несколько дней до Нового года. Обычный набор - кое-какие продукты, блок сигарет к празднику. Зная, что курево все равно отберут старослужащие, Сергей взял из блока две пачки и спрятал в карман, чтобы хоть что-то оставить себе и своему призыву. Однако «деды» тут же заметили недостачу. Самое мягкое, что после этого пришлось услышать салаге в свой адрес, это «вор».
Пообщаться с замполитом части матери Сергея удалось только 10 января - подполковник в этот день был дежурным. Офицер продемонстрировал объяснительную солдата о том, что послужило причиной попытки суицида. Впрочем, полностью прочитать бумагу замполит не дал, показывал лишь некоторые фрагменты. Из них явствовало, что через пару дней обструкции «вора» изнасиловали двое дагестанцев. После такого дикого унижения парень не захотел жить.
Страшнее части места нет
Несостоявшегося самоубийцу взяли под наблюдение: койку Сергея поставили у тумбочки дневального. Мало полагаясь на эту меру, замполит предложил положить солдата в Черняховский военный госпиталь. Мать согласилась.
- Через неделю я переговорила с начальником отделения неврологии, - вспоминает Людмила Борисовна. - Врач посоветовал перевести сына в госпиталь Саулькина, так как у сына сильно расстроена психика. В палате он ни с кем не разговаривает, ничего не ест, все время лежит, с головой укрывшись одеялом.
Парня перевели в 17-е отделение госпиталя Балтфлота в Калининграде. Родители обратились в комитет солдатских матерей, где им помогли написать заявление в военную прокуратуру. Но первым домой к родителям Сергея приехал лейтенантик из прокуратуры Черняховского гарнизона.
- Я не стала с ним разговаривать, - признается мать солдата. - Какие они могут принять меры сейчас, если тогда никаких не приняли? Я буду общаться только с представителями военной прокуратуры Балтфлота, которых до сих пор не видела.
Зато дознаватель из Черняховска успел посетить Сергея в госпитале Саулькина. Расспрашивал, как все было и кто виноват. Солдат поостерегся откровенничать. Ведь в тот же госпиталь положили двух человек из его части. Они сообщили, что командир собирается подавать на его мать и отчима в суд за клевету в печати. Дело в том, что в военной газете вышла заметка о ЧП в Черняховске, которую старшина роты показывал всем солдатам, приговаривая, что из-за Петрова дембеля теперь никому не видать. Легко себе представить, какой прием ожидал там «предателя». У парня случилась истерика - он второй раз пытался повеситься на резинке от собственных трусов.
После 4 месяцев пребывания в госпитале состояние солдата не только не улучшилось, наоборот - усугубилось. «Внешне мрачен, подавлен. Сидит в согбенной позе. Мрачнеет при упоминании о части, влажнеют глаза. Тихо заявляет, что «не может служить», «не такой, как все». Это выдержки из истории болезни рядового Петрова.
В апреле 2006-го Сергея комиссовали с диагнозом «невротическое состояние». Оказавшись дома, парень вел себя спокойно лишь первые три дня.
- Сыну кажется, что все окружающие знают, что с ним случилось в армии, презирают его, - вздыхает мать. - Он несколько раз уходил из дома, мы искали, возвращали. Однажды снял люстру, хотел повеситься на крюке. Еще вены пытался себе резать. Хорошо, вовремя замечали. Девушка у него была. Как это все случилось, первое время еще ездила к Сереже в госпиталь, к нам приходила. А теперь и не показывается. Ее можно понять - кому охота жизнь с шизофреником связывать.
Бывший рядовой Петров больше всего на свете страшится вновь оказаться в своей части. Когда однажды Сергею почудилось, что за ним приехали командиры, он спрятался в диван. Страх не оставляет солдата даже в психиатрической лечебнице на улице Невского в Калининграде, где он находится с 1 мая. Врачи не могут сказать матери ничего обнадеживающего - состояние пациента медленно, но верно ухудшается.
Кто будет платить солдату?
Трагизм ситуации еще и в том, что на назначенную Сергею гражданскую пенсию в 1 тысячу рублей не прожить. Трудового стажа практически нет, пенсионных накоплений, соответственно, - тоже. О какой-либо работе с таким диагнозом придется забыть. Между тем, только один укол необходимого лекарства (а их требуется два ежемесячно в течение всей жизни) стоит 2 тысячи 600 рублей.
- Собираемся судиться, - говорит Людмила Борисовна. - Ведь признано, что заболевание Сергей получил на военной службе, значит, и пенсия у него должна быть военная. Хотя и ее на жизнь не хватит, но все же. Только, боюсь, долго нам придется все это доказывать. Вот хотела к Боосу на прием попасть, но пока не пускают.
Опасения матери имеют под собой все основания. Судя по всему, военные изо всех сил пытаются снять с себя ответственность за искалеченную судьбу Сергея. Например, они уже «потеряли» его медицинскую карту, которая велась с детства. Вспомнили, что Сергей рос без отца, кстати, офицера, также уволенного из армии по состоянию психического здоровья. (Интересно, что в заключении военно-врачебной комиссии при призыве отметка психиатра - «годен» без всяких оговорок). В общем, отбиваются так, будто выплачивать инвалиду пенсию им придется из собственного кармана.
А, может, причина в том, что воинская часть, в которой сошел с ума рядовой Петров, считается образцовой? Говорят, именно ее когда-то с гордостью демонстрировали калининградскому губернатору…
ЛИЧНОЕ МНЕНИЕ
Небоевые потери
Готовя к печати этот материал, я не мог не обратить внимания на схожесть судеб двух рядовых: Андрея Сычева и Сергея Петрова. Только первый получил всероссийскую известность, а о втором мало кто знает даже в нашей небольшой области. А ведь, как ни цинично это прозвучит, Андрей Сычев, по сравнению с калининградским солдатом, - почти счастливчик. Да, остался без ног, да, долго и тяжело болел, да, перенес несколько сложнейших операций. Но теперь имеет какие-никакие, но жизненные перспективы. И лечат бесплатно в лучшем госпитале страны, и с будущей работой обещают помочь, и даже девушка вроде появилась. А что впереди у Сергея Петрова? Унизительная борьба за грошовую пенсию Минобороны, ни малейших шансов на личную жизнь, скорая и наверняка окончательная потеря собственного «я» и существование шизофреника. И отцам-командирам глубоко наплевать на солдата, списав его на небоевые потери. Главное - сохранить должности и звезды на погонах. К сожалению, эта история - отнюдь не исключение, подобными рассказами об искалеченных только в местных частях и подразделениях Балтфлота парнях можно легко заполнить всю нашу газету. Так стоит ли удивляться нежеланию нынешней молодежи служить в ТАКИХ вооруженных силах! И, может, не нужно пытаться объяснить эту тенденцию исключительно происками отечественных пацифистов-правозащитников? А просто постараться хотя бы не предавать своих солдат, раз уж не сумели их вернуть матерям здоровыми?
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2024