По данным Минздрава, в России от передозировки наркотиками и различными психотропными препаратами ежегодно умирают 8 тысяч человек. Только в 2016 году к реальному лишению свободы в России за наркопреступления приговорили более 44 тысяч человек. По данным экспертов, три четверти осужденных получили сроки за хранение и транспортировку наркотиков. «Новый Калининград» записал историю
Производство, сбыт, хранение и другие операции с наркотическими средствами и психотропными веществами караются законом (статьи 228–231 УК РФ).
*****
Наркотики я попробовал в классе девятом. Сначала марихуану; потом появились экстази и амфетамин. Достать их тогда было не так просто, да, и в силу возраста я и мои приятели опасались возможных проблем с родителями и правоохранительными органами. Зачем я начал их употреблять? Никаких особенных мотивов не было. Ты просто не видишь смысла отдыхать
Родители, я думаю, догадывались о моем пристрастии, чувствовали, что со мной
Наркозависимые, во всяком случае употребляющие экстази, — это почти как алкоголики, но в то же время у них немного
Самый сильный наркотик — тот, без которого не можешь. Я
Моментами я задумывался, что веду не самую правильную жизнь. Хотелось все бросить, но не получалось. Мне обманчиво казалось, что если придерживаться разумных дозировок и не уходить в трип на долгие недели или месяцы, то все будет нормально.
Со временем я перестал обращать внимание на свою зависимость. Это стало частью жизни, как поход в бар в конце недели. Привычных порций стало не хватать. Наступал момент, когда эффект от употребления не такой выраженный. Появлялось жгучее чувство в груди, что вот, сейчас, еще
*****
Так, в
Работа эта была не регулярная. Периодически со мной связывался человек и давал задание. Телефонами мы не пользовались, все максимально секретно. Обычно это были
Весь товар завозится в Калининградскую область из Европы. Голландия, Германия, Чехия — основные поставщики. Там экстази и амфетамин продают очень дешево. Когда товар попадает в Россию, цена увеличивается в несколько раз. Впрочем, цена во многом зависит от качества товара, эксклюзивности и чистоты. В Праге таблетки покупают за 5 евро, здесь продают за 25. Это кажется легкими деньгами, поэтому многие легкомысленно занимаются наркоторговлей
Больше всего наркотиков оседает в Балтоне. Балтон всегда был местом, где живет и работает больше всего барыг, которые периодически жгут друг другу машины, пытаясь поделить территорию. Недавно в СИЗО покончил жизнь самоубийством один из заметных местных дельцов, которого приняли с полкило амфетамина. Мне рассказывали, что только он продавал 5–10 килограммов в месяц. На этом можно заработать полмиллиона рублей. Я держал с ним связь через одного общего знакомого. Выступал
Быть «бегунком» страшно. Но до того, как меня поймали, я не осознавал, что это довольно опасное занятие. Уголовный кодекс я никогда не читал. Да, я знал о существовании 228 статьи, но о градации весов понятия не имел. Я не уверен, что сведения о возможном наказании меня бы в то время остановили, вероятно, я стал бы чуть аккуратнее. Сам заниматься продажей наркотиков я никогда не думал. У меня нет связей в Европе. К тому же пересечь границу — это не через дверной проем пройти.
*****
Меня задержали в конце 2013 года, в тот момент когда я занимался транспортировкой. Подозреваю, что меня сдал тот человек, который и заказал доставку наркотиков. В принципе, до последнего я не хотел верить, что попался, думал, что это
До отдела тебя везут в «стакане» — это такая клетка в газели, сделанная из цельных металлических листов. Там все внутри железное и никаких мягких седушек. Есть только пара дырок, чтобы не задохнуться. Потом тебя сажают в подвал с низкими просмоленными потолками, забирают все личные вещи. Я даже не помню, сколько времени я там провел, пытался в себя прийти. Опера начинают рассказывать разные истории: что ты сядешь на 8 лет, про ******* (уничижительное наименование гомосексуальных людей) на зоне. В общем, дают самый плохой расклад из всех возможных, пытаются сломать тебя морально.
Причем полицейские разыгрывают роли. Один — плохой — рассказывает тебе всякие страшные байки, второй успокаивает первого. Эти эмоциональные качели психологически выматывают. Ты не знаешь, кому верить, хотя понятно, что оба они заодно. И если мент проявляет жалость, то это только затем, чтобы тебя расколоть. Что находилось в пакете и какой там был вес, я не знал. Драгдилеры никогда об этом не рассказывают. Выяснилось, что там лежали амфетамин и экстази. Наркотиков было не очень много, потянуло на хранение в крупном размере.
В нашей стране нет смысла сопротивляться. Если ты — наркокурьер, и тебя ловят с этим, то идти в отказ, рассказывая, что тебе подкинули наркотики — бессмысленно. От этого судьи злятся и приговаривают к более длительному сроку.
Когда решался вопрос о мере пресечения, судья смотрел на меня как на маньяка. Ты можешь сколько угодно просить о домашнем аресте — это не поможет. Крупный размер предполагает «социальную опасность», я же был обычным тихим наркоманом. Когда я еще находился в ИВС (изолятор временного содержания), мой организм
СИЗО — это то место, где люди живут воспоминаниями. Думаешь о том, почему с тобой произошло то, что произошло, и как всего этого можно было избежать. А твою память питают письма и фотографии от родственников. Потом начинаешь клясться себе, что такого больше никогда не повторится. А потом понимаешь, что клятвы никто не услышит, успокаиваешься и принимаешь свою участь. Никого тянуть за собой я не стал, хотя следователи на этом настаивали. В итоге я просто дождался, когда следаку надоест меня мурыжить.
*****
Когда судья огласил приговор, было странное ощущение, как будто тебя в воздухе подвесили. В ушах гудит, ноги подкашиваются. Меня приговорили к трем с лишним годам. Но после оглашения приговора ты не понимаешь, много тебе дали, или мало. Мысль упирается в неизвестную прежде территорию — лагерь; о жизни на зоне я вообще понятия не имел.
В России ты можешь купить три грамма амфетамина и сесть на 8–20 лет. В России вообще с этим довольно сурово. В борьбе с наркоторговлей государство и силовые структуры делают упор на потребителях, потому что их проще поймать, в отличие от наркоторговцев.
В лагерь меня и еще десятерых человек привезли на бронированном грузовичке. С некоторыми из них я сидел в одной камере в СИЗО. Куда именно меня этапировали, я толком не знал. Первые две недели ты сидишь на карантине — сдаешь анализы. К нам время от времени приходили смотрящие. Спрашивали, как зовут, отзванивались на свободу, чтобы узнать, нет ли за тобой косяков.
УФСИНовцы ведут с тобой воспитательные беседы, спрашивают, как ты намерен провести срок, хочешь ли ты работать или будешь отрицать режим. Интересуются, есть ли у тебя
В Калининграде на зоне много необразованных зэков. Там есть люди, которые в 32 года читать не умеют. Некоторые из них белые простыни в первый раз видели и мыться начали. Я свил костяк с несколькими осужденными. Вместе мы и держались, делились передачами. О наркотиках в лагере я не думал. Думал лишь о том, чтобы сократить свой срок, старался избегать ситуаций, которые бы могли меня привести в ШИЗО (штрафной изолятор). В целом отсидел я довольно спокойно.
Тюрьма — не место исправления, наша — так точно. Человек там грубеет. А исправительная система не способствует тому, чтобы ты менялся в лучшую сторону. Государство изолирует наркомана от общества вместого того, чтобы ему помогать. Некоторые мои бывшие приятели до сих пор сидят, некоторые вышли и опять сели — потому что вдруг решили, что срок на зоне научил их быть осторожными. Пользы лишение свободы никакой не приносит. Да, я прочитал в колонии много книг, но умнее не стал.
*****
После освобождения мой главный план состоял в том, чтобы не лишиться свободы. Я старался избегать наркотиков и решил научиться жить
В первое время на свободе у меня были срывы, но это скорее исключение из правил. Последние полгода я чист. От тусовки наркоманов я отдалился, редко вижусь этим людьми. Ну, может, иногда пересекаюсь в трамвае или автобусе. Я даже специально сменил район проживания и стараюсь избегать мероприятий, где
Мне бы хотелось и дальше жить абсолютно нормальной жизнью. Может быть, завести детей, найти призвание, дело свое. По возможности путешествовать. Если вдруг мой ребенок внезапно заинтересуется наркотиками, я расскажу ему про свой путь. Естественно, когда придет время. Расскажу все как есть — без преувеличений и недомолвок.
Текст — Олег Зурман, фото — Scottish Dream Photography, Duca di Spinaci, Flickr
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter