В конце апреля открылся сезон раскопок на местах боев. Поисковые отряды одновременно с так называемыми черными копателями вышли на поля сражений Великой Отечественной войны. А начиная с прошлого года белые копатели, уже хорошо освоившие Смоленщину и Прибалтику, добрались и до Чечни. Как только в республике закончились полномасштабные боевые действия, туда отправились поисковики-энтузиасты из Центральной России.
В прошлую весну первый такой сводный поисковый отряд совершил экспедицию в село Гойское Урус-Мартановского района. Первая чеченская щадила это село, стоящее среди обширной предгорной равнины, пока 4 апреля 1996 года здесь не произошло кровопролитное столкновение между федеральными силами и боевиками.
"Мы ищем людей, они - трофеи"
Руководитель поискового объединения «Тризна» Алексей Кравченко говорит: «Началось все с того, что в челябинский военный центр «Булат» обратилась мать солдата Олега Мухометова, пропавшего без вести в первую чеченскую войну. Она нашла очевидцев событий и с их слов составила подробное описание боя». После этого в апреле ребята из «Булата» пригласили энтузиастов «Тризны» в совместную экспедицию. Конечно, было страшновато ехать в самый центр республики, о которой сложилось столько жутких слухов и легенд, в том числе о похищениях и убийствах заложников. Но интерес и желание помочь несчастной солдатской матери пересилили.
Поисковики приехали в Гойское ближе к вечеру. Вокруг села по огромному нерусскому полю стелился туман, но ребята решили не откладывать дело в долгий ящик и сразу отправились на поиски. К удивлению, первые останки нашли буквально через полчаса, не успев даже далеко отойти от села. Берцовая кость лежала практически на поверхности.
На следующий день они продолжили поисковые работы. Оказалось, что окрестности села буквально усеяны телами солдат. Несмотря на то что в этой местности очень жесткая почва, которую поисковики называют материковым грунтом, никаких специальных приспособлений им не понадобилось, чтобы поднять останки, залегавшие на глубине. Ребята просто методично срезали ножами слои свалявшейся сухой травы и грунта. Бой под Гойским прошел 4 апреля 1996 года. По какому-то странному, почти мистическому стечению обстоятельств останки погибших в том бою энтузиасты «Тризны» и «Булата» обнаружили ровно через 10 лет.
Местные жители относились к поисковикам вполне дружелюбно и с пониманием. Никакой ненависти к русским не было, хотя из 2 тысяч сельчан работа есть только у 18, а все село в 1996-м было полностью разрушено и многие местные погибли. Один парень даже помогал вести раскопки. И все они если не с осуждением, то уж точно с упреком рассказывали, что после сражения федералы не забрали трупы, бросив их на съедение собакам и червям. Это при том, что в распоряжении командования было все лето 1996-го - относительно спокойное, предшествовавшее августовской буре в Грозном, когда отряды боевиков захватили чеченскую столицу и вынудили Москву подписать Хасавюртский мир. «Я очень хорошо запомнил китайские часы «Монтана», найденные рядом с останками одного из бойцов; у меня такие же были, когда я служил», - с горечью сказал Кравченко.
Найденные останки поисковики передали в прокуратуру, оттуда их отправили на генетическую экспертизу в Ростов-на-Дону. Примерно через три-четыре месяца специалисты установили личности двоих ребят из Свердловской области и одного из Казахстана. Олега Мухометова среди них не оказалось. Было установлено, что поисковики нашли останки свердловчан Владимира Березина и Андрея Горбунова из части 61931 и уроженца Казахстана Ярбала Замамбекова из части 22220. Все они считались пропавшими без вести. Руководитель «Булата» не теряет надежду найти остальных земляков, и не только Мухометова. В этом году Кравченко снова собирает группу единомышленников для поездки в Чечню.
Поисковики не любят, когда их путают с черными копателями. «Но мы с ними сотрудничаем, - сказал Кравченко. - Если черные копатели находят места захоронения солдат, то показывают нам. У каждого своя работа: мы ищем людей, они - трофеи». Настоящая мечта каждого члена отряда, как признался Алексей, найти солдатский медальон в хорошем состоянии, чтобы не надо было скрупулезно восстанавливать данные. Бытует мнение, что люди, ведущие раскопки в районах сражений Великой Отечественной, непременно ищут какие-то старые ордена, чтобы их сбыть подороже. Однако профессиональные искатели утверждают, что это мнение не имеет никаких оснований. Специальные раскопки с единственной целью найти награды никогда не окупятся. «За 15 лет я не нашел ни одной награды, - признается Алексей Кравченко. - Я считаю, проще купить старинный орден в антикварном магазине. Там он будет хотя бы в хорошем состоянии».
"Группа специализировалась на кирхах"
Чернокопание в Калининградской области переживает свой четвертый ренессанс. Первая волна интереса пришлась на конец 1940-х, когда первые переселенцы прибыли в отошедшую Советскому Союзу треть бывшей Восточной Пруссии. Армейские трофейные команды, как ни старались, забрать абсолютно все оказались просто не в состоянии. Новых жителей ждали сельские кирхи с брошенными молитвенниками на скамьях и церковной утварью в ризнице, господские имения и хутора с прикопанной где-нибудь в подвале или в саду утварью, замковые подземелья с хитроумными тайниками, набитыми ценным антиквариатом.
"Мне как-то довелось пообщаться с немолодым мужчиной, который 20-летним приехал сюда вместе со своей матерью в конце 1940-х годов, - рассказал корреспонденту "Газеты" сотрудник Калининградского областного архива Анатолий Бахтин. - Он вспоминал, как с товарищами занимался нелегальным поиском немецких кладов. Главарем у них был солидный дяденька, отлично знавший немецкий язык и имевший в своем распоряжении не только специальную историческую литературу, но и оригинальные планы многих объектов - усадеб, замков, церквей. Видимо, завладел где-то обширной библиотекой.
Группа специализировалась на кирхах: на машине приезжали в поселок, если было нужно - показывали местному начальству липовые документы и направлялись прямиком в храм. Через час-полтора убывали, а селяне обнаруживали в церкви вскрытые склепы или поднятые полы. Промышляли так черные археологи до тех пор, пока главарь вдруг неожиданно и спешно не уехал в «большую» Россию. Брошенные сообщники полагали, что он наверняка нашел что-то такое, что позволило ему обеспечить себя до конца жизни". Как знать, может быть, вместе с таким вот «частным специалистом» и исчезла знаменитая Янтарная комната, которую до сих пор безуспешно ищут в Калининградской области?
"Это было не хобби, а настоящая работа"
Второе нашествие самодеятельных поисковиков обрушилось на область в конце 1960-х - начале 1970-х. Охотились за оружием, которым восточнопрусская земля густо набита до сих пор. В 1980-е вновь массово разрывали немецкие кладбища в поисках ювелирных украшений и военных наград. Ну а сегодня гребут любые предметы старше 60 лет - все примет ненасытный черный рынок, чтобы обеспечить запросы как простых любителей старины, так и солидных коллекционеров, в том числе зарубежных. На границе периодически задерживают не внесенные в таможенную декларацию книги, монеты, военную амуницию.
В начале 1990-х объектами специфического интереса стали немецкие усадьбы и хутора. Рассказывают о бывшем старшем лейтенанте ВДВ, который сколотил компанию на редкость отчаянных ребят. Эти сорвиголовы умудрялись проникать даже в погранзону, однажды подняв по тревоге едва ли не половину застав на польской границе. Причем интересовались только фольварками, взятыми с боем и впоследствии так и оставленными в руинах. Теми же, на которых успели пожить советские переселенцы, не интересовались: искать там было однозначно нечего. Однажды, протрясшись часа три на машине, пройдя еще несколько километров по сильно пересеченной лесной местности, добравшись измученными до заброшенной усадьбы, черные археологи даже не воткнули в землю лопаты и повернули обратно, так как на земле нашли 15-копеечную монету сталинского времени.
"Это было не хобби, а настоящая работа, которая позволяла жить, и, если сопутствовала удача, жить довольно неплохо, - вспоминает один из участников этой группы, давно отошедший от такого рода дел. - Вся территория области была поделена между несколькими бригадами наподобие нашей: на Земландском полуострове работали одни, в Натангии (одна из древних прусских областей) - другие, и так далее".
Однако работа эта была не только доходная, но и опасная. Кончил ушлый старлей плохо: его убили при так и не выясненных обстоятельствах.
У Коха под колпаком
Бывшая оборонительная линия «Эльменхорст» тянется вдоль трассы, ведущей на Черняховск, второй по величине город Калининградской области. Взгорок выглядит покатым, но вскарабкаться на него не так просто. Еще труднее продраться сквозь терновник: его специально высаживали перед «колпаками Коха» - железобетонными небольшими дотами, названными в честь гауляйтера Восточной Пруссии. За 60 лет заросли стали почти непроходимыми, иногда тропу, как в джунглях, приходится прорубать саперной лопаткой. Но вот наконец мы оказываемся у амбразуры, из которой когда-то великолепно простреливался широкий участок местности внизу. Провожатые сноровисто расчищают небольшую площадку и, сменяясь, начинают копать, углубляются в землю рядом с обросшей мхом стенкой дота.
"Здесь глина, поэтому оружие выкапывают изрядно проржавевшим, - объясняет Антон. - Вот в песке или торфянике находят стволы до сих пор в приличном состоянии. Бывает, что натыкаются на целые склады: один мужик раскопал сразу восемь авиационных пушек - все в промасленной бумаге, поверх нее обернуты льняной тканью и еще накрыты плащ-палаткой. Три оставил себе, еще столько же селяне на косы расклепали, одну отдали в местный краеведческий музей, а следы последней затерялись. Скорее всего, там был временный аэродром, а когда перебазировались на другой, в спешке забыли оружейную мастерскую".
На рассказе о найденном другим счастливцем пулемете Дегтярева («В заводской смазке, хоть сейчас в бой») лопата лязгнула о металл. Ствол от пулемета MG-42 для стрельбы уже явно не годился, да и в местных музеях подобного добра предостаточно. За извлеченную следом на свет божий немецкую каску также много не выручить, тем более экземпляр попался слегка поврежденный коррозией.
"Благодать, что возвышенность, сухо. Видишь, в кроссовках спокойно идем, - втолковывали мне на обратном пути. - Чаще приходится в болоте, по пояс в грязи ковыряться. И комаров с энцефалитными клещами кормить. Если что-то стоящее добыть хочешь, такой прогулки, как сейчас, не получится".
Почем нынче эхо войны
Старое оружие сегодня не является для черных археологов приоритетом. Хотя, например, от немецких штыков не отказываются: их можно сбыть за 9-12 тысяч рублей. А если попадется эсэсовский, снабженный символикой, то и подороже. Со стволами связываться себе дороже: могут возникнуть крупные неприятности, если найденный у копателя образец экспертиза признает годным для стрельбы. В данном случае логика на стороне правоохранительных органов: говорят, что депутата одного из районных советов Калининградской области застрелили недавно из «Вальтера» довоенного производства.
Что неизменно в цене, так это военные награды. Скажем, грабители, взломавшие недавно один сельский краеведческий музей, из оружейной экспозиции взяли только австрийский штык времен Первой мировой. Главной же добычей стали два Железных креста и знак «За поход на Восток 1941-1942 годов», который солдаты вермахта в просторечии называли «мороженым мясом». А советские награды котируются гораздо выше. Если Железные кресты выкопавшие их пацаны могут отдать за 200-300 рублей, а на местном черном рынке они идут по $80-100, то "номинал" медали «За отвагу» - $800. На цену влияет тот факт, что медаль эта номерная, через архивы можно попытаться пробить, где, кто и за что ее получил. А легенда автоматически повышает стоимость награды вдвое-втрое.
С открытием Калининградской области для иностранцев чернокопатели стали особенно охотиться за немецкими солдатскими жетонами. Их можно сбыть по 200-300 евро: немцы купят не торгуясь, ведь в Германии родным солдата, чья гибель будет подтверждена таким образом, положена немалая пенсия от государства.
"Иногда мы натыкаемся на блиндажи полевой обороны, полные человеческих костей, - разоткровенничался за кружкой пива один чернокопатель. - Похоронные команды в свое время просто стаскивали туда убитых, а потом обрушивали стенки взрывами гранат. Бывает, что вместе с немцами вперемешку лежат русские - видно по остаткам обмундирования. Однажды в такой братской могиле нашлась медаль «За отвагу». И что интересно - награжденный ею солдат, как потом выяснилось, умер лишь много лет спустя после войны. Как награда оказалась в том блиндаже, уже не узнать".
Наш собеседник предпочел промолчать о том, что, поискав среди останков ценности, его коллеги просто бросают кости: светиться в военкоматах этой публике ни к чему.
Одна из самых удивительных находок черных археологов в Калининградской области была сделана в начале 1970-х. В поселке Владимирово (при немцах - Тарау) находится знаменитая кирха. В германской и европейской литературе ее прославил восточнопрусский поэт XVII века Симон Дах, написавший свадебную поэму «Анхен из Тарау». В советское время храм использовался под склад удобрений. Однажды утром сельчанам открылось страшное зрелище: один из притворов кирхи был разворочен, и в открывшейся в кирпичной стене глубокой нише виднелась груда человеческих костей. Судя по коричневому цвету, они были довольно старыми. Но кого, когда и за что замуровали в святом месте (в средневековой Германии таким способом любили казнить, например, разбойников с большой дороги), так и осталось неизвестно. Кости потом долго валялись в грязи вокруг кирхи. А один из черепов пацаны умудрились водрузить на обезглавленную еще первыми переселенцами статую святой Екатерины, стоящую на коньке крыши церкви на страшной высоте. Он довольно долго пугал запоздавших прохожих, пока столь же таинственным образом не исчез.
В районном центре Черняховск (бывший Инстербург) сразу после войны много имущества, оставшегося от бывших хозяев, собрали и вывезли на свалку, посчитав ненужным хламом. Все немецкие вещи свалили в несколько глубоких траншей и закопали. Получились длинные и довольно высокие гряды на равнинной местности. Лет 30 спустя, когда пришла мода на немецкий антиквариат, к месту захоронения ринулись люди с лопатами. Для черняховских пацанов эта свалка вообще стала одним из самых притягательных мест.
"Однажды я выкопал целый мешок фонарей типа «летучая мышь», представляешь? - рассказывал один бывший копатель. - Кажется, там ликвидировали скобяную лавку".
Но кроме светильников часто находили довольно ценные вещи, монеты, иногда - награды и даже ювелирные изделия. Занятие было очень опасным: несколько увлекшихся раскопками и чрезмерно углубившихся в «курганы» копателей засыпало насмерть. После очередного такого ЧП местные власти вновь пригнали к свалке бульдозеры и начисто разровняли всю площадку. Но и сегодня там под покровом ночи периодически орудуют частные экспедиции.
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2024