В конце мая калининградский программист и владелец IT-компании X Technology Александр Иванов объявил о запуске проекта X-Cluster, на базе которого он планирует консолидировать калининградское (и не только) сообщество программистов и других специалистов в сфере IT. Заместитель главного редактора «Нового Калининграда» Вадим Хлебников встретился с Ивановым и поговорил о причинах завышенной самооценки калининградских айтишников, альтернативном интернете и о том, как большие государственные деньги свалились на отрасль и изменили российский IT-рынок.
— Зачем вы решили заняться созданием калининградского IT-сообщества?
— Все IT-кластеры и сообщества сегодня создаются, как правило, по инициативе властей или преследуют какие-то свои интересы по лоббированию. Мы создаем сообщество, и, конечно, у него есть цели. С другой стороны, есть вещи, которые общество может дать внешнему рынку. И здесь тоже может быть монетизация. Если ты собираешь большое сообщество, то у него всегда есть монетизация. Например, компаниям покрупнее нужно попиариться и создать правильную инфраструктуру позиционирования для айтишников, потому что сегодня на рынке труда в IT жесткий хаос.
Что мы, собственно, делаем? Я сам айтишник и с 10 лет пишу программы. Сейчас мне 33 года, так что меня уже можно считать IT-пенсионером. Я знаю 12 языков программирования, и большую часть своей жизни я сидел за компьютером и печатал коды. Исторически так сложилось, что я уже делал разные сообщества — и есть понимание, как это делать. В одном из проектов мы собрали 110 тыс. пользователей за полгода, не вложив ни копейки в рекламу. Это было музыкальное приложение для рэперов. Потом нам стало этого мало и мы сделали целую соцсеть. Там нам удалось с довольно сложной регистрацией собрать порядка 20-25 тыс. пользователей, тоже не вкладывая денег.
Когда был криптовалютный бум, мы заметили, что есть определенная категория людей — баунти хантеры, — которые за вознаграждение в криптовалюте раскручивают эту криптовалюту. Берут посты и раскручивают в соцсети. Когда крипта только стартовала, это был единственный механизм раскрутки. Мы сделали площадку для этих баунти хантеров. Сейчас там более 60 тыс. пользователей. Знаю, что под подобный проект коллеги на Западе собрали 2 или 3 млн долларов. Но мы не собрали, мы же в России живем (улыбается).
Недавно был в Турции, летал к своему знакомому в город Каш, и там они создали офигительную штуку. Он сделал сообщество айти-специалистов «на местности», строит коттеджный поселок с коворкингами под это. Возможно, это будет одна из точек на карте и для нашего кластера. У нас, например, сотрудники перегрелись, мы их отправляем в Турцию, у них там отбирают телефон на 4 дня, они кайфуют, отдыхают, а потом садятся работать.
Айтишники, как вы заметили, не особенно сильно любят объединяться, разве что в телеграм-чаты. У меня возникло большое желание этих айтишников объединить. Если говорить про мои айти-компании, то в них тоже есть кадровый голод, и это тоже повлияло. Есть и стратегические задачи, которые бы я хотел закрыть. Последние пять лет мы работаем над новой технологией Basicchain, фактически это новый интернет. Сейчас мы в стадии тестирования, но уже понимаем, что где-то через полгода нам понадобится выйти на рынок, набрать команду для создания продуктов на этой системе.
— Что это за новый интернет?
— Я на эту тему могу говорить часами, и, наверное, это тема для отдельного разговора...
— Каждую хорошую идею можно описать во время поездки в лифте или нарисовать на салфетке...
— Мы сделали стэк транспортных протоколов для создания пир-ту-пир систем. Это если очень коротко. Но я понимаю, что вам это вряд ли о чем-то сказало... Если по-другому: чтобы сделать какой-то распределенный мессенджер, криптовалюту или торрент, потребуется 1,5-2 года для первой фазы. На нашей технологии человек, который никогда не занимался криптографией, не писал распределенные системы, за 4,5 дня может сделать мессенджер. Помните, когда стало модно иметь сайт? Тогда же появились компании, которые задолбались делать одну и ту же работу, и они сделали движки. Так появился в том числе «Битрикс». Был момент, когда стали популярны мобильные приложения и стали популярны сервисы и фреймворки, которые позволяют быстро создать эти приложения...
Интернет с самого начала был распределенным. Не было точки отказа. Каждое устройство в сети было и клиентом, и сервером. Сейчас интернет централизованный и хранится на серверах больших компаний. У Google есть куча дата-центров, есть даже дата-центр в подводной лодке. Они вложили в них кучу денег. Что стоит это железо? Ничего. Но каждый раз, когда вы загружаете свои данные в гугл-календарь, делаете дороже Google. Значит, вы им доверяете, значит, у компании есть стоимость — и она растет.
Вот мы сидим сейчас с вами в одной комнате, но зачем нам Google, чтобы обмениваться сообщениями, или серверы Telegram? Речь идет о другом принципе передачи данных. Сейчас ты при отправлении сообщения в любой случае используешь серверы. Если их отключить, то ты не сможешь отправить сообщение. Мы объединили несколько протоколов в систему, которая позволяет легко и быстро разрабатывать распределенные приложения. Если вы и я установим Basicchain и у нас будет специальное приложение, то мы всегда сможем обмениваться сообщениями в одном вайфае. Например, люди прилетят на Марс, они же не привезут с собой «шкафы» Google. В нашем случае можно будет просто воткнуть в розетку вайфай-роутер и переписываться.
— Красивый план, но зарабатываете вы на чем?
— X Technology занимается созданием выделенных команд под крупные проекты. Если есть задача, которая может занимать от 8 месяцев и выше и под него нужна какая-то команда, мы эту команду собираем, обучаем, менеджерим и под ключ делаем проект. Например, бухгалтерию можно аутсорсить, так и здесь. Часто в тех же стартапах собираются крутые продажники, подключаются крутые банкиры и директора, но они нифига не понимают, как это разработать. Аутсорсить они приходят к нам.
— Большой рынок?
— Очень большой. Сейчас если ты выйдешь на площадь с транспарантом «У меня есть айтишники», то к тебе прибегут все компании, которым не лень.
— У вас айтишники, соответственно, есть...
— У нас есть свои достаточно неплохие команды, которые мы собрали за время существования нашей компании.
— Получается, что в организации IT-сообщества у вас есть коммерческий интерес, потому что вы фактически продаете услуги команд специалистов.
— Конечно. Я же сразу вам и сказал, что есть стратегические вещи. Мы же зарабатываем не на том, что кого-то в рабство отдаем (смеется). Мы помогаем найти работу. Например, ты джуниор (начинающий программист — прим. «Нового Калининграда»), выходишь из какой-нибудь школы, и неясно, что делать и куда идти. А находясь в сообществе с доступом к разным митапам, ты будешь быстрее развиваться.
— Вы сейчас эти митапы и инфраструктуру финансируете?
— Да.
— А потом хотите подключить другие компании, чтобы они тоже финансировали эту инфраструктуру?
Все интереснее. Есть очень много компаний, которые хотят нас поддержать на разных условиях. Пришли ребята недавно, среднего размера компания: мы на себя берем все, проводим митапы, офисы дадим в разных регионах, но нам нужен доступ к базе. Естественно, нет. Они же не одни такие. Когда компаний таких много будет, они просто задолбают людей, которых мы хотим развивать и двигать вперед.
— То есть получится хедхантер для айтишников?
— У нас есть возможность поставить галочку «открыт к предложениям» в части, которая называется xWork. Там можно указать свои скиллы и изменять их вместе с условиями. Если галочка там стоит, то когда-то вам, возможно, позвонят и интегрируют в какую-то компанию.
Айтишников не так много, спрос на них очень большой, и у многих есть розовые очки, что они любую вакансию заберут. Но, как правило, айтишник, идущий на собеседование, не подходит, потому что амбиции сильно завышены. Думаю, в 80% случаев.
— А что не так с самооценкой программистов?
— А какая у вас будет самооценка, если вы будете каждый день получать порядка 50 писем от рекрутеров о том, что они вас хотят?
Именно по этой причине сегодня существует «Яндекс.Практикум» и «Школа21» Сбербанка. Проанализировав рынок, они понимают, что им срочно нужны джуниоры. Если так дальше пойдет, то через 3-4 года некому будет работать.
У российского государства есть планы насчет того, что мы должны стать IT-державой, потому что нефть небесконечна. До того как государство начало вкладывать в этот сектор, многие компании сидели без работы и найти заказ было проблематично. А тут на рынок вываливается куча бабок на крупные компании. Эти крупные компании идут искать айтишников и оказывается, что их не так много. Крупные компании идут к малым компаниям, которые регионалы и которым можно меньше платить. И всем по кайфу: у одних сверхмаржа, а другие просто зарабатывают. И начинается хантинг команд. Деньги, которые пришли на рынок от государства, изменили рынок.
— Когда пошли эти деньги?
— Года 2-3 назад. Но проблема не только в количестве денег. На разработку проекта выделяется 75-85% денег, а на поддержку всего 15-20%. В крайнем случае 25%. Это означает, что многие потеряют работу и скоро на рынке появится очень много свободных людей. И они пойдут стучаться в двери каких-то компаний с возросшими аппетитами. Им никто не даст такую зарплату, и они все свалят на Запад.
Все будет хорошо ровно столько времени, сколько будет продолжаться финансирование цифровизации. Было бы лучше для страны, если бы появилось больше компаний, которые экспортируют продукт, а не продают услуги государству.
Если эти мелкие команды спустят эти деньги на крутые тачки, то ничего не произойдет. А если инвестируют в разработку своих продуктов, то что-то может получиться. И это в том числе одна из причин, почему мы делаем X-Сluster.
— Сколько вы уже вложили в проект?
— Порядка 20 миллионов рублей. Были факапы. Первые полгода мы непонятно что делали. Мы же кастдевим, идем к айтишным школам, раговариваем. Нам кажется, что мы делаем то, что им надо. Приходим и выясняется, что им было надо другое. Еще все будет меняться, и если моих запланированных средств не хватит... ну, продам машину. Пешком похожу.
— Футуролог Герд Леонгард говорит, что через 10 лет программисты будут не нужны, зачем стараетесь?
— А кто будет писать программы, которые будут писать программы?
— Он говорит, что роботы будут писать программы.
— Ну есть сейчас генераторы социальных сетей. Можно задать параметры, и он тебе соберет какую-то конструкцию. Но это же не кастомная история.
— Может быть, кастомного не так много нужно?
— Я таких проектов не видел. Если тебе нужно протестировать гипотезу, например, насколько хорошо будут продаваться огурцы онлайн, и ты берешь облачный интернет-магазин, заливаешь туда фотографии огурцов и начинаешь продавать. Если продается, то уже начинаешь кастомизировать под свою идею. А в остальном... Я не особо верю в эту историю. Еще лет 20, думаю, есть.
— То есть сегодня детей еще в программирование отдавать можно?
— Конечно. Программирование же развивает навыки мышления. Программисты вообще творческие люди. Например фронтенд-разработчик (программист, занимающийся разработкой пользовательского интерфейса, то есть внешней публичной части сайта в браузере — прим. «Нового Калининграда»), должен подключить свое творчество и понять, как пользователю было бы удобно нажать конкретную кнопку и какие эффекты создавать. В меньшей степени можно ожидать творческого начала от бэкэндщика (специалиста, который занимается программно-административной частью веб-приложения, внутренним содержанием системы, — прим. «Нового Калининграда»), но это капец какое творчество, когда сидишь и тебе очень много всего нужно держать в голове, чтобы продумать все многоходовки и конструкция была устойчивой и не рухнула.
Многие сейчас хотят войти в IT. Кажется, что сидят какие-то люди, им платят бешеные деньги и можно работать откуда угодно. На самом деле это намного сложнее, чем выглядит, и требует очень большого внимания, концентрации и усидчивости. И когда сейчас многие идут учиться, то в лучшем случае один из десяти доучивается и что-то понимает, и то не факт. Реальность такова, что есть куча джунов, которые выпустились и готовы даже платить, чтобы постажироваться.
Сбербанк или другой мощный образовательный проект ориентирован на количество. Потому что из количества всегда получается качество, а из качества опять количество. Крутой выпускник может обучить еще 10. Поэтому в рамках своего проекта мы и делаем xCampus. Он рассчитан на то, чтобы направить уже обученных джунов. Иначе говоря, распределять на практику выпускников «пылесосов» типа «Школы 21», чтобы люди получали максимальный КПД.
— В последнее время приходится слышать об ускоренной эмиграции среди специалистов, которые могут себе найти применение на Западе, после предполагаемого отравления Навального. В Калининграде заметно такое?
— Примерно полгода назад был такой всплеск, что я офигел. Ко мне приходили рекрутеры и регистрировали айтишников пачками для переезда на Запад. Повальная история: рекуртинговые агентства буквально побежали на наш рынок. Сейчас это достаточно большая проблема. Для айтишников это, наверное, хорошо, а для страны...
— А как дела с массовой миграцией айтишников в Калининград из «большой России», о которой грезят региональные власти?
— Ее нет. У нас работает человек, который переехал в Калининград, но он учился здесь. Те айтишники, которые побывали в Калининграде, влюбились в город, хотят вернуться.
— Есть ли уже эффект от «крепостного туризма», когда россияне вынуждены отдыхать в России?
— Мне кажется, нет. Какие-то айтишники-патриоты могут выбрать Калининград из-за моря и Европы, и у них много денег. Я знаю, что крупные калининградские IT-компании пытаются заниматься релокацией, но у них не очень хорошо это получается. Переезжают только новички, которым предлагают зарплату на 10-15 тыс. в месяц больше, чем в родном городе, и еще и условия жизни комфортнее. Что касается массового тренда, то я его не заметил.
Текст — Вадим Хлебников, Фото — Виталий Невар / Новый Калининград.Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2024