Бывший канцлер ФРГ Гельмут Коль прибыл в четверг в Россию, чтобы принять участие в презентации немецкого "Гипотекенбанк Эссен АГ" и выступить с лекцией на тему "Будущее принадлежит космополитизму и Европе". Встречаясь с российским президентом Владимиром Путиным, Коль заявил, что примет участие в праздновании 9 мая в Москве. О значении этого заявления экс-канцлера Страна.Ru побеседовала с руководителем Центра германских исследований Института Европы Владиславом Беловым.
- Владислав Борисович, как вы можете оценить сам факт приглашения немецкого лидера на празднование Дня Победы в Москву? Ведь участие германских представителей в церемонии 60-летия освобождения Аушвица было, к примеру, отчасти заблокировано польской и израильской сторонами. Президенту Келеру, который принимал участие в церемонии, было запрещено произнести речь.
- В представлении советских граждан, Вторую мировую войну выиграл СССР. В этом уверены и народы, населяющие постсоветское пространство. В отличие от русских, украинцев, белоруссов и других наций, поляки так и не достигли той степени примирения, которой достигли мы. Мы с немцами примирились. Мы достигли примирения, и у нас не осталось ненависти, нелюбви, каких-либо претензий, в отличие от поляков, французов, голландцев. Поляки до сих пор не простили подавления Варшавского восстания, не прощают концлагеря и гетто, в которых уничтожались евреи и поляки. Несмотря на то, что преступления на нашей территории были не менее страшными и жестокими, у нас нет никаких отрицательных чувств к Германии.
- Но проблема реституции все-таки остается?
- Да, она еще конструктивно не решена. Этот вопрос поднимается с немецкой стороны, и вызывает у нас непонимание. То есть это какой-то очень узкий круг вопросов, который должен быть решен между РФ и ФРГ на уровне различных учреждений, в первую очередь на уровне Минкультуры России и соответствующих ведомств в Германии. Напомню, что культура находится в Германии в ведомстве не федерации, а земельных органов власти. Но даже этот вопрос, который немцы, на мой взгляд, переводят в такую экстремальную плоскость, не вызывает у нас такого неприятия, как это было, допустим, с Келером в Польше. Естественно, еще одно государство, которое до сих пор выставляет немцам претензии - это Израиль.
- Совершенно верно, инициатива о лишении немецкого президента права голоса на церемонии в Освенциме исходила с еврейской стороны.
- Да, причем, когда Келер пытается в том же Израиле говорить на немецком языке, ему говорят: как вы смеете выступать тут на немецком языке, забывая, что это язык не только Гитлера, но и Гете, Шиллера, Гейне. Так что приглашение немецкой стороны, которая совершила в послевоенный период духовное обновление, просто необходимо. Немецкая нация и в Западной, и Восточной Германии пережила его в разных условиях, в социалистической системе и в системе западных ценностей, но общество обновилось, не приемлет нацизм, правый радикализм. Оно также осуждает любые проявления нацизма в целом. Это здоровое общество. Кстати, немцы с большим непониманием относятся к тому, что происходит в Риге, в Таллине, в Вильнюсе. Они не понимают, зачем ставятся памятники эсэсовцам, неважно, какой национальности они были. Для немцев это неприемлемо. Немцы - это как раз те гости на празднике Дня Победы, которые от всего сердца реально отмечают окончание Второй мировой войны и победу над нацизмом.
- А как вы в этом контексте оцениваете деятельность различных общественных организаций на территории Германии, в частности, "Прусской опеки", "Союза изгнанных", которые выступают сегодня за компенсации немцам, выселенным из Польши, Чехии и Калининграда после Второй мировой войны?
- Я общался с этими людьми и отвергаю все их претензии. Но, наверное, на человеческом уровне я понимаю их поведение. Это люди, которые были всего лишены в одночасье, которые никогда не считали себя нацистами, оказавшиеся волею судеб на тех территориях. На политическом уровне, на уровне парламента такие заявления же просто недопустимы и неприемлемы. Любой политик, который осмелится поставить такой вопрос, ставит на себе точку. Повторяю, никто не сомневается, что это была страшная трагедия. Я знаю людей, которым довелось пережить изгнание, там было и насилие, и другие страшные вещи. Но мы же говорим о минимальной доле людей, переселенных обратно в Германию, которые входят в эти союзы и организации. Их мало, но у нас охотно подхватывают такие идеи и высказывания, потому что они хлесткие, реваншистские.
- Недавно наше телевидение показывало в течение нескольких дней массовые выступления скинхедов в Германии, приуроченные к годовщине американо-британской бомбежки Дрездена. Означает ли это реальную эскалацию национально-радикальных сил в Германии?
- А сколько их там было? Ну, собрались со всей Германии пять тысяч человек. Всего-навсего - со всей страны! Но никто почему-то не говорит, сколько пришло противников неонацистов. Понимаете, баркашевцев можно ставить во главу основной тенденции развития российского общества и говорить: вот видите, мы тоже фашисты. Но ведь это необосновано. Так что хорошо, что любое выступление реваншистов, националистов, "Союза изгнанных" не остается без какого-либо освещения, а с другой - это является хорошим фоном для того, чтобы осветить то или другое событие. Мое глубокое убеждение заключается в том, что на сегодняшний момент каких-либо сдвигов в общественном сознании немцев на уровне политики, на уровне молодого поколения в сторону реваншизма нет.
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2024