Замдиректора регионального гидромета: составляя прогноз погоды, лучше сгустить краски

Погода нынче — одна из главных тем для разговоров калининградцев, которые традиционно ею недовольны. О том, насколько долго продлится жара, что за сюрпризы готовит август и каким прогнозам стоит верить — в интервью «Нового Калининграда.Ru» с заместителем директора Калининградского центра по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды Юрием Скляровым.

И СНОВА В ПЕКЛО

— Погоду в нашей области сейчас определяет мощный блокирующий антициклон, центр которого в Центральной России находится — при нынешнем восточном и юго-восточном ветре к нам поступает сухой и теплый воздух. Преобладает ясная погода, и очень тепло даже в средней тропосфере: если у нас многолетнее среднее значение на высоте полутора километров летом 10–12 градусов, то в настоящий момент она достигает 18–19 градусов.

В четверг еще ожидается дождь в области, который даст небольшую передышку на два-три дня. Но наши данные показывают, что уже с субботы антициклон усиливается и жара восстанавливается. Максимальные температуры будут нарастать до 33–35 градусов, и данная погода будет сохраняться еще практически до 5—6 августа. Потом сначала будет небольшое понижение, а основное уменьшение температуры, по предварительным данным, ожидается после 10 августа.

— Насколько это снижение будет сильным?

— Уже после 10 августа это будет 24–26 градусов, то есть, это комфортная температура, к которой мы в основном привыкли. А то, что наблюдается сейчас, является аномалией для нашей области. Аномалия — когда среднесуточная температура превышается на 7 и более градусов.

— Сейчас именно так и происходит?

— Да. У нас выписано штормовое предупреждение на аномально жаркую погоду, это опасное явление как для отраслей экономики, так и для людей.

— Мы, журналисты, очень любим слово «аномальная» применительно к погоде. А на самом деле насколько это оправданно? Учащаются ли такие явления?

— Вы знаете, это понятие — «аномально жаркая погода» — было введено Росгидрометом в последние три года, так же, как и на зиму — «аномально холодная». Раньше была «очень сильная жара», это от плюс 35 градусов, все, что ниже, к опасному явлению не относилось. Но в последние годы статистика показывает, что периоды аномально жаркой погоды участились и стали, скажем так, более стабильными.

— Нынешний июль стал для региона чем-то из ряда вон?

— Абсолютный максимум температуры для июля составляет 36,3 градуса, он наблюдался в 1994 году. Этого уровня мы не достигли, думаю, на уровне 33–34 градусов мы и остановимся. Что касается минимума, он сегодня неактуален, конечно, но тем не менее: для июля он составляет плюс 4,2 градуса, это наблюдалось в 1908 году. А вот в августе, думаю, между 2 и 5–6 числами, мы можем достичь абсолютного максимума — это 36,5 градусов, которые наблюдались в 1992 году.

— Ну, по крайне мере, в ледяном море можно охладиться…

— Здесь есть свои особенности: при нынешнем антициклоне установился юго-восточный и восточный ветер, создается поверхностное течение. Так что в один день люди приезжают — температура 18–20, а то и 22 градуса воды, а на следующий она понижается до 14–16 градусов: поверхностную воду от берега отгоняет, а подводные течения, на которые ветер не влияет, остаются. Особенно это характерно для Пионерского и вообще всей открытой части побережья.

ОСОБЕННОСТИ НАЦИОНАЛЬНОЙ МЕТЕОРОЛОГИИ

— При составлении прогнозов вы пользуетесь только своими данными?

— Нет, есть международная база, куда попадает информация и из Литвы, и из Белоруссии, Польши, и так далее. Используем, естественно, и данные российских спутников, и расчетные схемы, которые составляются в Москве. Но, что касается последних, все-таки мы западный регион, а они больше адаптированы к центральной части России. У нас есть свои особенности: считается, что Балтийское море небольшое, но оно оказывает существенное влияние на микроклиматические особенности нашего района. У нас в разных частях области температура серьезно разнится, как сейчас: если на востоке 33 градуса фиксируется, то здесь только до 29–30 градусов. Это большие различия. В минувшую субботу в Калининграде жара стояла, сушь, а в Светлогорске прошел ливневый дождь с грозой.

— Как составляются прогнозы?

— В общих чертах технология такова: каждые три часа идет сбор данных о погоде с метеорологических станций — в сроки, установленные Всемирной метеорологической организацией. Наблюдают как наземные станции, так и с помощью аэрологических зондов на высоте до 35 км (у нас зондирование производит только одна станция, в Калининграде). Через 15 минут все это находится в общей базе, в наших глобальных центрах. В частности, у нас московский центр собирает, они обмениваются с Лондоном и так далее. Дальше ЭВМ составляет расчетные схемы, по ним строится прогноз. С каждым барическим образованием связан определенный тип погоды. Антициклон летом — это сухая теплая погода, для циклона это ливневые дожди, грозы, шквалистые усиления ветра. Рассчитываются осадки по количеству и продолжительности. Прогноз составляется к 12 часам, после чего распространяется потребителям, отправляется в Росгидромет.

— Что представляет из себя каждая станция? Это автоматика? Или, может, человек с термометром?

— Это метеорологическая площадка 26 на 26 метров, на которую выставляются все приборы. Всего у нас в области семь таких станций, в последние годы все они были автоматизированы, но при этом на каждой есть начальник и четыре наблюдателя, которые работают круглосуточно в режиме «сутки через трое». Дело в том, что участие человека необходимо, то есть, наши автоматы не за всеми явлениями наблюдают: такие как облачность, гроза, они не отмечают — поэтому и нужны наблюдатели.

— Сообщалось, что в прошлом году у вас сократили часть сотрудников, около двух десятков человек. Насколько сильно это повлияло на работу службы?

— В принципе, я не сказал бы, что это очень болезненно было. Пока штаты позволяют работать. А вообще это было связано именно с установкой этих автоматических комплексов. И на перспективу такие разговоры идут: поставили автоматы, вложили большие деньги (модернизирована была сеть по всей России), а раз деньги вложены, надо их как-то возвращать. Поэтому сейчас ищут пути. И я могу привести в пример Белоруссию (мы с коллегами общаемся), где именно так и произошло: на каждой станции теперь работает только один человек.

— Во что обошлось оснащение?

— 350–400 тысяч стоит один АМК (автоматизированный метеорологический комплекс), а их у нас, напомню, семь; плюс затраты на установку. А сейчас идет у нас модернизация и гидрологической сети, которые предусматривает наблюдение на реках — измерение уровня и температуры воды — без участия человека. Поступили две такие автоматические станции.

— Еще о сокращениях. В этом году наделала много шума история с безвозмездной передачей горвластями вашей службе этого здания на Чайковского. В качестве «компенсации» вы лишились 700 тыс рублей, которые город ежегодно платил вам за услуги. Насколько это серьезная брешь?

— 700 тыс — общая сумма, далеко не только за прогнозы. Сюда входит мониторинг всего города, замеры состава воздуха, например. Это работа пяти постов, которые нужны для того, чтобы понимать, в какой среде вообще мы живем. Недавно мы были вынуждены сокращать зарплаты. Если у нас оклад 4,4 тыс у синоптиков, то с доплатами и премиальными за переработку и так далее набегает им 12–14 тыс — для Калининграда эта зарплата совсем небольшая. Брешь получилась серьезная, потому что финансирования Росгидромета на весь год для оптаты ЖКХ не хватает, и выделяемые деньги к сентябрю-октябрю заканчиваются.

ДЕРЕВНЯ ГАДЮКИНО И «МЕРТВЫЕ» ЦИФРЫ

— У обывателей к синоптикам обычно очень много претензий: принято считать, что они за свою работу не отвечают…

— То, что синоптик ни за что не отвечает — неправда. У него есть круг обязанностей, которые он должен выполнить. Есть определенные допуски. Например, по прогнозу температуры допуск в ту или иную сторону — всего 2–3 градуса. Если погрешность эта больше, значит, прогноз признан не оправдавшимся, и это все учитывается. Штормовые предупреждения на 90–93% сбываются; у нас и до 100% за год доходило — когда их было не очень много и это было явно. А обычно ситуация складывается так, что 50/50 — будет это явление или не будет. Но я все-таки придерживаюсь того мнения, что лучше предупредить. Пусть это будет с опережением или с завышением. А если что-то замалчивать, в конечном итоге это выливается в большие потери.

— Какое число прогнозов в принципе должно сбываться, есть такая планка?

— Такой планки нет; но, в принципе, суточные прогнозы температуры, ветра и осадков оправдываются лучше всего — минимум на 90%, максимум — на 97. В случае с прогнозами на трое суток это уже где-то на уровне 85%.

— А долгосрочные прогнозы?

— Долгосрочные прогнозы не входят в круг наших обязанностей; максимальные наши прогнозы — трое суток, дальше идет уже не прогноз, а консультация. Вот консультацию мы можем дать — на 7, 10 суток и так далее. А за прогноз на три дня мы несем полную ответственность — если у синоптика низкая «оправдываемость», это и на его премию влияет. Но я вам скажу, практически у всех наших синоптиков стаж около 30 лет и более, и они порой даже вступают «в спор» с теми расчетными схемами, которые делают огромные вычислительные центры, как в Москве, Вашингтоне, Лондоне. И выигрывают.

— Ваши коллеги часто сетуют: не стоит доверять данным популярных метеосайтов. Мол, их прогнозы очень усредненные, по сути это «метеороботы» — а шутки про «деревню Гадюкино» потом вынуждены выслушивать все синоптики…

— Это то, о чем я говорил: там исключительно математический расчет прогноза, работает одна автоматика. Собрали данные, запустили машину, и без участия синоптика все происходит. Иногда для себя проверяешь, и с расчетными параметрами ничего не сходится: скажем, по нашим данным в какой-то из дней будет 17 градусов мороза, а математический расчет по нашей станции в Железнодорожном выдает минус 28. Насколько чаще оправдываются наши прогнозы, мы не вели сравнительный анализ, это регулярно нужно делать, но, когда мне говорят: вы знаете, а этот сайт выдал то, другой — это, я отвечаю: дорогие мои, там выдать могут все, что угодно, но за это я не отвечаю.

Однозначно, что с участием человека должны разрабатываться штормовые предупреждения и краткосрочные прогнозы на 1–3 суток, потому что там опыт подвязывается к этим «мертвым» цифрам. Иначе — бабах, на неделю выстрелили, хотя на следующий день уже приходят свежие данные, и все меняется — недельный прогноз нужно уточнять. Метеорология — наука точная, но любит постоянные корректировки. Очень хорошая заблаговременность — на 1-3 суток, хорошая — на неделю, а дальше уже все меняется иногда до наоборот.

Текст — Оксана ОШЕВСКАЯ, фото — Виталий НЕВАР

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter

Текст: Оксана Ошевская