Штефан Штайн: «Европейские санкции работают против нас самих»

В интервью «Новому Калининграду.Ru» Штефан Штайн, возглавляющий с 1996 года местное представительство Торговой палаты Гамбурга, рассказал о том, что правительство Николая Цуканова перестало активно предлагать регион инвесторам, вспомнил, как работал вместе с Владимиром Путиным и порекомендовал экономике области в преддверии 2016 года пару рецептов из жизни Западного Берлина.

Люди всё меньше знают, где находится Калининград 

Объем иностранных инвестиций в экономику Калининградской области в 2013 году составил 302,4 млн долларов США, что, по данным регионального минфина, на 12,2% меньше, чем в 2012 году. По состоянию на 1 января 2014 года, накопленный иностранный капитал в экономике региона составил 864,8 млн долларов или 92,3% к соответствующему периоду предыдущего года.

— Господин Штайн, как себя чувствует немецкая экономика в Калининграде сегодня? И зарубежная экономика вообще; по итогам 2013 года объем частных инвестиций в основной капитал в регионе сократился, как зарубежных, так и российских. Вряд ли есть поводы ожидать положительного изменения этой ситуации в 2014 году, особенно учитывая непростую внешнеполитическую обстановку.

— Начну с того, что в целом в России объем немецких инвестиций увеличивается, есть большие инвестиционные проекты. К сожалению, в Калининграде я таковых обнаружить не могу. Почему? Мне кажется, что инвестиционная привлекательность Калининградской области есть в первую очередь задача правительства региона. И желание её решать — не очень высокое. Мало ездят, мало «себя» предлагают и продвигают. Я думаю, что люди всё меньше и меньше знают, где находится Калининград и что там вообще можно делать.

С другой стороны, те компании, которые сюда уже пришли — «BMW», «Hipp» и другие, столкнулись с серьёзными проблемами. Особенно «Hipp», у них проблемы с ввозом сырья для производства детского питания. Но ещё более серьёзная проблема — это доверие. Оно зарабатывается длительным, тяжким трудом. Стабильность — это самый главным элемент в экономике. Если я знаю, что у меня есть партнёр, который всегда платит, я с ним работаю с удовольствием и доверяю. Если ситуация постоянно меняется — это плохо.

Я думаю, что калининградское правительство в первую очередь должно сказать, что в регионе есть предприятия по производству продуктов питания, и санкции негативно влияют на эти производства.

Я знаю, что такая же ситуация у литовских и норвежских инвесторов. Они с грустью ждут, когда санкции закончатся.

— Это, скорее, вопрос воспитания. Возьмём, к примеру, игорные зоны. Казино были запрещены на всей территории России, а после этого принялись создавать эти четыре игорные зоны. И где они сегодня? Нигде.

Точно так же, я считаю, складывается ситуация с сельским хозяйством. Сейчас они бегут с красным флагом вперёд, намерены производить всё сами. Но этого нельзя добиться сразу, быстро. Особенно учитывая, что некоторые участки земли в регионе не обрабатываются по 20 лет. Минимум 3 года потребуется, чтобы получить серьёзный урожай. Немецкие фермеры приезжали сюда, мы обсуждали с ними эти перспективы.

Конечно, жителей в определённой степени спасает возможность ездить в Польшу и покупать продукты там. Поэтому люди в основной своей массе довольны. Конечно, это не решение для будущего. Но, подчеркну, я поддерживаю намерение губернатора развивать сельское хозяйство и обеспечивать производителей в регионе сырьём. Это интересно и для нас; если будет развиваться переработка, то понадобится оборудование, промышленные линии, которые в серьёзной степени поставляются из Германии.

— Думаю, да. Более того, руководители крупных немецких компаний не поддерживают режим санкций. Они против них, потому что считают: если есть политический кризис, а на Украине и вокруг неё именно он и происходит, то не нужно усугублять его экономическими проблемами. 

Санкция туда, санкция обратно — это не наша политика, мы это не любим. Потому что это меняет устоявшиеся правила игры на рынке, что, в свою очередь, обнуляет те причины, которые заставляли инвесторов в своё время принимать положительные решения.

К сожалению, на юго-востоке Украины идёт война, которая пугает людей. Так что в краткосрочной перспективе ожидать инвестиций, конечно, не стоит — потому что никто не может предсказать, как будут развиваться события, какой будет реакция разных стран, в частности — Польши. Политика диктует условия на рынке, поэтому наши немецкие партнёры пока что молчат. Они ждут, когда ситуация успокоится, чтобы продолжить разговор.

— Генеральный директор одной из самых крупных немецких компаний, «Siemens AG», Джо Кезер в марте, после введения самых первых санкций ЕС, приехал в Москву и встретился с президентом Путиным. Это был важный знак, как для России, так и для Германии. И у нас в СМИ вопрос о санкциях — довольно спорный и неоднозначный. В Германии очень много людей, известных людей, уважаемых людей, которые говорят, что нельзя настраивать население против России. Потому что это наши соседи и мы должны с ними нормально, спокойно работать и жить. И я занимаю такую же позицию.

Сейчас голос возвышают люди, которые больше моралисты, чем политики. Они указывают России, как она должна жить. Но я всегда отвечаю, что учить Россию, как ей жить, очень неблагодарное дело. Во-первых, русские люди этого не любят. Во-вторых, Россия — это самая большая страна в мире. И никто другой не имеет опыта управления территорией такого размера. Это совершенно уникальная ситуация, ведь от Калининграда до Владивостока нужно лететь на самолёте почти 12 часов. Никто в Германии даже представить себе этого не может.

У нас были примеры, в 90-х годах прошлого века, когда здесь, в Калининградской области, как и во всей России, был хаос. 

Я помню, когда в Берлине проводилась презентация Северо-Запада, и один губернатор, не хочу уточнять его фамилию, выступал пьяным в хлам. Был хаос, и я благодарен господину Путину за то, что он навёл порядок.

Это не тот порядок, который, возможно, нравится мне. В Германии порядка тоже хватает, правда, он у нас немного другой. Но Германия — маленькая страна, от границы до границы — 900 километров. Правда, громче нас кричат те страны, где население вообще 5 млн человек или 8 млн, меньше, чем в Санкт-Петербурге. Эти люди, по-моему, Россию не знают и не имеют права постоянно указывать ей, как жить. В политике, да и в бизнесе, вообще, должно быть так: мы не поучаем друг друга, мы — партнёры. Мы такие, какие есть, у одного партнёра есть свой интерес, у другого — свой. И если интересы совпадают, то бизнес получается хороший. 

Цуканов к нам никогда не обращался

— Всё зависит от того, с какими ожиданиями люди сюда приезжают. Я часто принимаю здесь гостей, некоторые говорят, приехав: «ох, как страшно всё выглядит». А есть те, кто говорит, что были тут 10 лет назад, и сейчас всё стало гораздо лучше. Это и моя позиция, потому что я начал работать и жить здесь 15 лет назад. Тогда, конечно, было намного страшнее, чем сейчас.

Но всё равно многое должно быть сделано, много денег должно быть вложено, и денег не хватает. Но город развивается. Иногда заметно, что развитие происходит там, где есть чьи-то личные интересы. Политикам здесь не хватает ощущения «они для общества», вместо «общество для них». Это нужно менять, но изменения такого рода не происходят за 10 минут.

Впрочем, серьёзное количество зарубежных туристов, я уверен, можно привлечь только при условии открытия границ, отмены виз. Для Калининграда этот вопрос вполне решаем, это маленькая область, здесь не может быть никаких проблем с безопасностью в отношении иностранцев. Мы видим это в отношении Польши в рамках МПП, то же самое должно быть организовано и в отношении Евросоюза.

— Эйнштейн сказал: «Самая большая глупость — это делать то же самое и надеяться на другой результат». Может быть, это провокационное заявление, но мне кажется, что односторонние шаги в политике могут быть полезны и могут подталкивать партнёров.

Но это лишь одна проблема в сфере туризма. Вторая — и я всегда это подчёркивал — не стоит ожидать, что сюда приедет много иностранных туристов. 

Они привередливы, они до сих пор не уверены, можно ли сюда приехать и не встретить в номере таракана. Сейчас особенно фокусировать внимание нужно на русских туристах. Для них здесь масса всего привлекательного: открытое море, хорошие гостиницы. Лучше, правда, чтобы появилось больше 2-3-звёздочных гостиниц, потому что здесь сейчас отдых очень дорогой.

Большое количество русских туристов — это первый шаг, это развитие инфраструктуры. А при наличии развитой инфраструктуры можно надеяться и на иностранного туриста.

— Губернатору очень не понравилось моё выступление по поводу коррупции, несмотря на то, что даже правительство России поднимает тему борьбы с этим явлением. Вы говорите о кадровой ротации, но с моей точки зрения, это было какое-то, как говорят американцы, hire&fire. Это не наш стиль управления, честно говоря. Если у меня есть предприятие, то я хочу спокойно его развивать, я хочу создать команду, которая обеспечит стабильность. А здесь я иногда даже не в курсе, кто занимает должность министра. Всё это похоже на большую пирамиду, на вершине которой сидит губернатор. При этом там есть очень хорошие специалисты, я знаю их лично. Но вокруг самого главы региона очень много людей сменяется.

В том, что касается взаимодействия с ФРГ, это первый губернатор из пяти, который почти с нами не общается. Он никогда не обращался в наше представительство, никогда не обсуждал с нами перспективы привлечения немецких инвесторов в регион. У него есть много личных контактов с немцами, надеюсь, он их использует. Но мы могли бы достичь большего, если бы больше сотрудничали. Я помню, какие совместные мероприятия мы устраивали с Боосом и Егоровым, и в конце концов они привели к приходу сюда инвесторов.

— Я не говорю сейчас об инфраструктуре; большие деньги на неё поступают из Москвы, и, пожалуй, единственное реально видимое развитие — это развитие инфраструктурное. Я рад, что это есть, что строятся дороги, что ремонтируется аэропорт. Потому что то, как выглядит аэропорт в последние годы, не очень хорошая визитная карточка региона.

Но, повторю, очень важно развивать доверие. А оно строится только через личные контакты. А личные контакты обычно происходят во время встреч в формате business to business. Если инвесторы не приезжают сюда, мы должны ехать к ним. Я давно предлагал организовать тур по Германии, встречи с торговыми палатами разных земель. Это очень важная структура, каждый предприниматель — член торговой палаты, обязательно, по закону.

Сейчас в регионе создана Корпорация развития области. Это хорошее дело, я с 1996 года говорил, что необходима подобная площадка для работы с инвесторами, для развития инфраструктуры под них.

Недавно я видел в аэропорту ролик, выполненный по заказу Корпорации развития, но пока что это единственное свидетельство их работы, которое я наблюдал. 

Мне кажется, одна из причин этого — то, что корпорация создана правительством и зависит от него. Предприниматели обычно с сомнением относятся к политикам, мало им доверяют. Политик уходит через какое-то время и не несёт потом никакой ответственности, а предприниматель вкладывает свои собственные деньги, рискует ими. Я имею в виду немецких предпринимателей, ваши — это, конечно, другое дело.

— Эти организации также зависят от правительства. Я это не критикую, я реалист. Но если спрашивать меня, что нужно делать, то я могу сказать: структура, в задачи которой входит привлечение иностранных инвесторов, должна быть независимой, возглавлять её должен опытный специалист, состоявшийся бизнесмен, работавший в свободных экономических зонах. Его задачи — продвижение, маркетинг. Предлагать промышленные парки — то же самое, что продавать кока-колу.

— Я уважаю его бизнес, я с ним встречался, мне нравится его подход. Но всё равно, он зависит от губернатора, он его туда посадил. И если он не будет делать то, что хочет губернатор, то он там долго не просидит.

— Ну пока что это так и есть, другой вопрос — насколько долго это может продолжаться. Мне, конечно, тоже приходится работать с политиками и чиновниками. Когда мы открывали здесь производство «Hipp», нам помогал Олег Шлык, да и когда здесь разворачивалось производство «BMW», самым важным было достичь взаимопонимания с администрацией.

— У меня даже дома есть одна проблема. Если я в январе спрашиваю мою русскую жену, поедем ли мы в октябре в Испанию отдыхать или нет, она смотрит на меня как на сумасшедшего — кто же планирует октябрь в январе? Но немцы так делают, я работал в крупной компании, в ней был именно такой горизонт планирования. Здесь же, даже если мы договариваемся с кем-то о встрече через несколько дней, он обязательно говорит: «Ну, мы ещё созвонимся заранее». Но зачем? Мы же договорились! Но он не знает, вдруг что-то случится. Это менталитет.

О том, что таможенные льготы отменяются 1 апреля 2016 года, мы знаем уже 8 лет. Хотя это решение мне кажется глупым, как раз предыдущая редакция закона об ОЭЗ была для Калининграда. Калининград должен жить за счёт малого и среднего бизнеса, не за счёт крупного. Но в Москве было принято решение поддерживать тех, кто вкладывает от 5 млн долларов и выше. Те немцы, с которыми мы работали, развернулись и ушли со словами «Чтобы я привёз сюда 5 млн долларов? Да они ненормальные».

— Сейчас в качестве одной из мер обсуждается как раз сокращение инвестиционного порога входа в реестр резидентов ОЭЗ до 50 млн рублей.

— Но 1 млн евро — это тоже много, 1 млн — это большой риск. Мне кажется, это большая глупость — нынешняя форма особой экономической зоны.

Но, когда немцы меня спрашивают по поводу 2016 года, я всегда отвечаю — у русских есть одно преимущество. Из любой плохой ситуации они как-нибудь найдут выход. Мы не знаем, как именно, но как-то найдут. 

Будут субсидии, будет что-то ещё. Пока то, что будет в 2016 году, выглядит, как большой бардак. Но я уверен, и в этот раз выход будет найден.

— Мой любимый пример — Западный Берлин, где я прожил 20 лет. Это ведь тоже был эксклав для ФРГ. И население там было больше, чем сейчас в Калининградской области, около 2 млн человек. В Западном Берлине был отменён НДС, поэтому там всё было дешевле. Это вполне возможно и в Калининграде, потому что если здесь что-то производится, это нужно везти очень далеко, более 1000 километров, чтобы продать.

Далее. В Западном Берлине все, кто что-либо производил, подчёркиваю — все подпадали под льготное налогообложение. Иногда это доходило до смешного, люди пришивали пуговицы к рубашкам, товар считался произведённым в Западном Берлине. Но — это были рабочие места! Можно смеяться, но это были рабочие места!

Третий момент — это транспортное сообщение. Самолёты в Калининград до сих пор дорогие. Мы постоянно говорим, что они должны быть дешевле для калининградцев. Те, кто ехал в Западный Берлин по территории ГДР, должны были иметь визы, но за их оформление платило правительство ФРГ.

«Никто не говорит о том, что предприятие должно вывозить 50 процентов продукции на экспорт с 1 апреля 2016 года, это смешно по определению, — заявляла министр экономики Анастасия Кузнецова. — Мы считаем, что мы можем поставить для предприятия задачу к 2020 году 10 процентов продукции стремиться вывозить на экспорт. Чем это неправильная постановка вопроса. Предприятие, если хочет получать субсидию, знает правила игры и определяет стратегию. Не хочет — ну что же сделать?»

— Региональное минэкономики намеревалось заставлять местных производителей экспортировать часть продукции за пределы Таможенного союза, сделав это условием получения «таможенных» субсидий. Насколько реален серьёзный экспорт произведённых здесь товаров за рубеж в обозримой перспективе?

— Легко. Лозунг «Гонконг на Балтике» может звучать для кого-то смешно, но это было реальное предложение от одного из уважаемых немецких банкиров. Гонконг ведь работает сугубо на внешний рынок. Такие идеи были с начала 90-х годов: здесь дешевле электроэнергия, здесь дешевле рабочая сила.

— Но всё равно дешевле, чем в Германии, Швеции, Дании. Но необходима серьёзная реформа таможни, чтобы сырьё и товары проходили через границу быстро, а не стояли сутками в ожидании нужной бумаги. Тогда были конкретные предложения, в частности — от одной крупной компании, производившей котлеты для гамбургеров.

— И не очень понимают, где брать сырьё. Вот результаты санкций! Бразильская курица едет сюда через Саудовскую Аравию или ещё через какую-нибудь азиатскую страну. Но я всё равно считаю, что возможности ещё есть. И именно на них должны фокусировать внимание инвесторов руководители Корпорации развития области. Но параллельно они должны заставлять таможню менять правила работы.

— Этого недостаточно. Нужно делать промышленные парки, которые создаёт Корпорация развития области, особыми таможенными зонами, чтобы все необходимые документы на товары оформлялись прямо на выходе с их территории. К сожалению, таможня — очень не гибкая организация.

Чрезмерный антиамериканизм не помогает

— Знаете, я всегда был оптимистом. Многие мои старые друзья здесь с радостью меня принимают, но, когда я говорю им, что не очень верю в то, что показывают по телевизору, я вижу, как на их лицах появляется фанатичное выражение. Но калининградцы всё же немного другие, они чаще ездят за границу, больше видят, чем люди из Калуги, например.

Конечно, я понимаю, что Россия отстаивает свои интересы на международной арене. И многие известные в Германии люди говорят, что не стоит так сильно и часто давить на Россию. 

А особенно нельзя постоянно критиковать президента Путина — потому что он один. Я ведь пару месяцев работал с ним в Санкт-Петербурге. Он хотел выстроить хорошие отношения с Европой, особенно — хорошие отношения с Германией.

— Довольно долго ему это удавалось.

— Именно поэтому я здесь пытаюсь быть вместе с вами, хочу поддерживать взаимопонимание. Но этот чрезмерный антиамериканизм не помогает. Я вовсе не согласен со всем, что делают американцы. Но мы живём в одном мире, и я мирный человек; я не верю, что сила в чём-то может помочь. Сила всегда встречает другую силу. Поэтому нынешний конфликт — надолго.

Но я понимаю власти Российской Федерации, которые не хотели, чтобы в Симферополе появились американские военные базы. Прекрасно понимаю. И я считаю, что на Украине не должно быть антироссийских настроений, потому что там живёт много русских, включая моих друзей и их родственников.

Нужно, чтобы политика была разумной. Санкции, которые применили страны Европы, отодвигают Россию всё дальше от нас. Это пока что не холодная война, но мы отталкиваем вас дальше на Восток, к китайцам. И для нас это плохо, мы хотим работать с Россией. Поэтому наши санкции в долгосрочной перспективе обращены против нас самих.