Важные события понедельника: нынешнее положение системы здравоохранения кажется совершенно фатальным на фоне трагической гибели 4-летнего ребенка, законодатели предлагают стимулировать водителей-нарушителей такими внезапными мерами, как скидка за своевременную уплату штрафа, а служба, судя по названию, призванная защищать животных, оказывается на поверку самым настоящим нарушителем их прав.
Павший на невидимой линии фронтаВ выходные стало известно о трагедии:
погиб 4-летней мальчик Сережа. Ребенок скончался в больнице. Следователи подозревают, что имело место непрофессиональное исполнение обязанностей со стороны врачей. Как обычно и бывает, места объективности в этой дискуссии не оставляют обе стороны. Со стороны родителей и их друзей — отчаяние и уверенность в том, что именно врачебный недосмотр привел к катастрофе, врачи же уверены, что и мать могла бы тщательнее следовать врачебным предписаниям. Стороннему наблюдателю, а именно такую позицию пытаются занимать журналисты нашего издания, кажется, что здравоохранение настолько ограничено многочисленными рамками, в том числе —
финансово-экономического толка, что невинные дети порой оказываются жертвами системы.
В изложении правоохранительных органов ситуация такова: мать накануне смерти своего ребенка обратилась в два медицинских учреждения, везде она встретила отказ. На следующий день ребенок на «скорой» был доставлен в Зеленоградскую ЦРБ, где и скончался. В неофициальных беседах правоохранители говорят о том, что как раз к этой больнице меньше всего претензий. Единственный вопрос, который до сих пор остается без ответа — почему из больницы не сообщили в правоохранительные органы о смерти малыша?
В Зеленоградской ЦРБ утверждают, что предложили матери
госпитализировать ребенка еще 18 марта, но женщина написала письменный отказ. Правда, по словам матери ребенка, приехавшая по вызову «скорая» утверждала, что у малыша ОРВИ, и ничего страшного в его заболевании нет, поэтому мама, поверив словам врачей, подписала документ. И.о. главврача ЦРБ Михаил Друкер подтверждает, что отказ женщина писала дома и передала его через «скорую», но он уверен, что речь шла не о формальном подписании бумаги, а о действительном предложении лечь в больницу вместе с малышом.
Как следует из рассказа матери, накануне гибели малыша она обратилась в Детскую областную больницу. Именно там поставили ребенку диагноз «скарлатина», правда — со знаком вопроса. В этой же больнице ребенку дали направление в детское инфекционное отделение Центральной городской больницы. В детской областной больнице отметили, что комментировать ситуацию они могут лишь с письменного разрешения родителей. Главврач больницы объяснил, что даже обращение к врачу составляет врачебную тайну, и медучреждение не может сообщить ни о том, обращался ли родитель, ни о том, какое лечение было назначено. В областной больнице также отметили, что они не имеют условий для лечения детей с инфекционными заболеваниями и просто не могли оставить ребенка у себя.
Главврач Центральной городской больницы Татьяна Серых призналась, что в тот день, когда ребенок был доставлен в больницу, ее на месте не было и пообещала прояснить ситуацию во вторник.
Между тем на справке, выписанной в Детской областной больнице, есть приписка и от врача ЦГБ: «Осмотр педиатра ЦГБ. Д. скарлатина типичная, ср. тяжести. Лечение амбулаторное». На словах, как стало известно от матери погибшего малыша, врачи объяснили, что мест в больнице нет. Быть может, если бы региональное здравоохранение не спешило выполнить целевые показатели по оптимизации койкомест, в тот роковой день в больнице нашелся бы и уголок для Сережи. Возможно, если бы «оптимизация» не была лейтмотивом региональных чиновников от медицины последних лет, то так называемые «фондодержатели» страховались бы не письменными отказами от госпитализации, а тем, что действительно отправляли бы своих больных в стационар?
Удивительно еще и то, что у ребенка не брали анализов на скарлатину. Как объяснил и.о. главврача Зеленоградской ЦРБ, начмед больницы Михаил Друкер, даже если бы такие анализы взяли, то ушло бы три дня на их обработку. В любом случае, малышу прописали антибиотики так называемого «широкого спектра действия». Ольга отметила, что антибиотиков ребенку не давала, так как врач в понедельник рекомендовала давать их лишь тогда, когда температура поднимется выше 39 градусов. Но когда во вторник вечером температура поднялась за 39 градусов, встревоженная мать вновь обратилась к врачу. А чем закончилось обращение к врачу, мы уже знаем: из Зеленоградской районной больницы мать по направлению поехала в Детскую областную, так как у ребенка заподозрили абсцесс на левой ягодице, куда ребенку делали жаропонижающий укол, в ДОБе заподозрили скарлатину — перенаправили в Центральную городскую, а потом уже «лечиться амбулаторно».
Разумеется, наша область маленькая и, как любят выражаться в правительстве, «эффективно», когда есть высокотехнологичные центры в Калининграде, куда можно доехать из любого уголка нашей области, и получить квалифицированное лечение. Но практика показала, что порой и в нашей «маленькой области» можно не успеть вовремя доехать, места в больнице может не хватить, да и мытарства — Зеленоградск — Калининград, Дмитрия Донского — Калининград, Летняя — Зеленоградск — совсем не то, чем следует заниматься родителям в экстренных ситуациях.
И быть может, когда жизнь отдельно взятого малыша станет цениться выше, чем дополнительные бюджетные рубли на госпитализацию, введение дополнительных врачебных ставок в районных больницах и лишнюю койку в любом уголке области, таких трагичных историй станет меньше. Ну, а в данной ситуации следователи обещают установить кто конкретно из врачей должен ответить за смерть малыша в больнице. Правда, в Следственном комитете отмечают, что пока таких случаев, чтобы врач ответил за гибель ребенка, не было.
Ирина САТТАРОВА, корреспондент
Пряник со скидкойСкидки на штрафы за нарушение правил дорожного движения предложил ввести депутат Госдумы от «Единой России» Вячеслав Лысаков,
пишет сегодня газета «Коммерсант». Проект закона с такими поправками в российский КоАП внесен на рассмотрение в Госдуму. Поправки, впрочем, депутаты могут и отклонить, но иногда за работой народных избранников просто невероятно интересно наблюдать. Идея поправок в административный кодекс в том, чтобы сократить число должников. Сейчас у нарушителя есть 10 дней до того момента, как постановление об административном правонарушении вступит в силу. А в течение этих десяти дней постановление можно обжаловать. После вступления в силу постановления нарушителю дается 30 дней, чтобы уплатить штраф. Если он этого не сделал, то к нему начинают применяться санкции: ГИБДД обращается к службе приставов, которая занимается обеспечительными мерами.
Собственно, суть поправок в том, чтобы «проштрафившийся» водитель воспользовался возможностью сократить гарантированные расходы в то время, которое дается на оспоривание постановления. На беглый водительский взгляд предложение довольно заманчивое: превысил скорость на 30 км/ч, получил штраф в 300 рублей, заплатил 150 рублей. Или, например, разговаривал по телефону — те же самые 150 рублей. Так можно «косячить» в два раза больше — вдруг еще и не поймают? Если рассуждать только глядя на водителей в будний день в Калиниграде, то именно такой кажется нехитрая водительская философия.
Но почему есть возможность оспорить постановление? Постановление составляется либо инспектором, либо в суде. А что если инспектор оказался коррупционером и составлял протокол, чтобы водитель дал ему наличных денег, испугавшись более высокого штрафа? Либо, может быть, у инспектора не хватает нужного количества «палочек», чтобы получить премию по итогам своей работы? Для этого система предусматривает возможность оспорить решение. Получается, что «скидкам» должны обрадоваться убежденные нарушители и те, кому проще заплатить, чем спорить с системой, даже будучи правым.
В таком случае можно добавить, например, поправок, предполагающих абонемент на штрафы за нарушение правил дорожного движения. Купил карточку на 2 тысячи и езди в любых направлениях, даже противоречащих законам физики. Если говорить об этом серьезно, то, казалось бы, для того, чтобы пресечь нарушения на дорогах, штрафы должны быть высокими и бьющими по кошельку.
Но для того, чтобы штрафы такого рода были оправданы, у водителей должны быть комфортные условия на дорогах. Если надо — болезненный штраф за парковку «под знаком», но при этом подайте, пожалуйста, парковку поблизости и по вменяемой цене, пропорциональной средней зарплате. Когда транспортная схема будет более или менее организована, когда дороги будут ровные, а не разваливающиеся через год после ремонта сразу в нескольких местах, тогда можно и штрафовать нещадно за любые нарушения. И взыскивать их с гибкой системой пеней, причем в сторону пряника, а не кнута.
Но до тех пор, пока система работает с равномерными сбоями с обеих сторон, появляются законопроекты, от которых остается ощущение, что государство стремится сделать хоть что-нибудь, только чтобы взыскать штраф с нарушителей. Это же не масло в магазине со скидкой купить или кофточку на распродаже. И это даже не популярная мера по снижению платы по какому-нибудь налогу для какой-то конкретной группы лиц, если это сделано своевременно. Это, простите, штрафы. За нарушение правил дорожного движения. Которые в критических случаях приводят к авариям, сотрясениям головного мозга, переломам, закрытым черепно-мозговым травмам, к реанимациям, после которых не приходят в сознание, к смерти «от полученных травм на месте происшествия». И в них нередко получают травмы как раз добропорядочные водители и просто пассажиры. Вот и зачем тогда «скидки» на штраф?
Наталья Калугина, корреспондент
Служба против беззащитных животных
В понедельник пресс-служба прокуратуры области сообщила о том, что в работе МКП (муниципального казенного предприятия) «Служба защиты животных» выявлены нарушения, которые приводят к ущемлению прав домашних животных, в том числе права на гуманное отношение и безопасное содержание.
Признаться, после того, как я увидела заголовок о сообщении прокуратуры, мне подумалось банальное: «Наконец-то!». Ибо претензии к муниципальному предприятию имелись давно не только у представителей общественных организаций и у простых волонтеров, которые помогают бездомным животным, за свой счет на свой страх и риск проводят ту работу, которую, по идее, должна проводить эта служба. Я сама несколько лет назад столкнулась с ситуацией, когда срочно требовалась помощь — в Калининграде на заброшенном доме несколько дней сидел домашний кот, хозяйка которого попала в больницу. Кота пытались подкармливать соседи женщины, однако снять животное без посторонней помощи не получалось. На наш звонок в «Службу защиты животных» нам ответили, что, несмотря на название, служба вовсе не занимается защитой четвероногих. Её основная функция — ликвидация бездомных собак и кошек.
По всей видимости, за последние несколько лет что-то изменилось в ее функциях, но претензий меньше не стало. Более того, о том, что происходит с домашними животными после того, как они побывают в «СЗЖ», писали и региональные СМИ. В частности, газета «Страна Калининград» буквально в конце декабря вышла с шокирующей историей про то, как «калининградка отдала в службу защиты здоровых собак, а забрала изуродованных»
Женщина рассказала журналистам, что отдала на передержку в Службу защиты животных двух щенков вместе с матерью — собакой Диной, заплатила за услугу 4 150 рублей. «5 декабря собак увезли на передержку, а уже 7-го утром женщина примчалась в офис службы на Тихорецкую, 45 (собак содержат на ул. Дзержинского). Говорит, тоска взяла. Забрать животных домой ей не дали, объяснив, что щенкам сделана прививка от бешенства, они должны пробыть две недели на карантине, — пишет издание. — Собак забрать получилось только 15 декабря. От Дины остались одни косточки, так исхудали. Она едва на ногах стояла, щенок чуть пошустрей был, но вся морда — в язвах. Стала искать второго. Рабочие ответили, что пристроили, кому — не знают, адрес не записали».
Как пишет издание, собаки «приковыляли домой еле живые, забились под тумбочку, щенок с жадностью хватал еду, у Дины оказались обломаны клыки, верхний и нижний, вся десна была опухшая. Из носа шла кровь. Собаку рвало, организм не принимал даже воду». На встрече с директором «Службы защиты животных» Александром Базылевым корреспондент «СК» ничего вразумительного не услышал.
Вот такая история была описана в газете. Можно было надеяться, что проверка прокуратуры установит, как на самом деле обходятся с собаками в этом учреждении, кормят ли их там вообще, и на что идут деньги, которые платят жители города.
Однако, как следует из сообщения областной прокуратуры, «при проверке выяснилось, что в службе отсутствует специальный журнал учета поступления животных, не ведется журнал учета проводимых противоэпизоотических мероприятий, нет регистрации больных животных». Кроме того, никто не отчитывается в государственную ветеринарную службу о заразных болезнях животных, а работникам предприятия не были сделаны профилактические вакцинации против бешенства. Также было установлено, что, в нарушение ветеринарно-санитарных правил перевозки животных, в МКП «Служба защиты животных» не производится дезинфекция специализированного для такой перевозки транспорта. Также нет специально оборудованной площадки для мойки и дезинфекции машин. Прямо-таки ничего там нет, в этой службе.
И ни слова про изуродованных собак, про отсутствие помощи бездомным животным. Помнится, еще пару лет назад калининградские общественники проводили пикет около дома по Аллее Смелых, где несколько дней на глазах людей умирал бездомный котенок. Общественники писали письма губернатору, главе города и в прокуратуру с просьбой объяснить, почему в регионе до сих пор нет пункта для передержки бездомных животных. Ответа так и не получили. Поэтому сегодня волонтеры, по всей видимости, уже отчаявшись получать помощь от государства, продолжают заниматься миссией, которую должно выполнять государство. А прокуратура проверяет журналы учета собак. А служба, которая, как утверждают региональные СМИ, калечит животных, продолжает носить гордое название их защитника.
Оксана МАЙТАКОВА, старший корреспондент
Фото — из архива «Нового Калининграда.Ru» и семейного архива.
© 2003-2024