Процесс по делу об убийстве директора
Риэлтор Ирина Пазникова и педагог Владимир Кобер познакомились два года назад, в июне; ей было около 40, ему - чуть за 60. Уже в сентябре «сошлись», вместе с ними жил
Свою версию того, почему идиллия завершилась убийством, Ирина пытается выдать едва ли не с первых слов. Судья Сергей Капранов молниеносно прерывает ее рассуждения о «наклонностях» Кобера, но тема всплывает снова и снова, когда адвокаты задают вопросы. Пазникова сообщает, что незадолго до убийства познакомилась женщиной по имени Лаура и рассказала ей «о своей ситуации». «Какой?» — «Что он является педофилом, обращает внимание на моего сына». Потом говорит о том, что еще на заре их отношений «заметила за ним странность». «Проявляя заботу, пошел проверить, как он (
Зимой 2016 года через Лауру Ирина познакомилась с Набилой Сайпулаевым и договорилась с ним, что тот «проучит» Кобера: «[Чтобы] пришел в квартиру, „заскотчевал“ его, на голову налил зеленки и на стенах написал». Перед убийством Сайпулаев приходил вместе с ней в квартиру директора лицея, изучал расположение комнат. Договорились, что ключи женщина оставит на пожарном щитке и помигает лампой в знак того, что дома, кроме нее и Владимира Кобера, никого нет.
В ту мартовскую ночь она находилась в своей комнате, отдельно от сожителя: «Проснулась от шума, забежал Набила и еще двое или трое». Говорит, что ждала Сайпулаева одного, поэтому ей стало «
Как утверждает подсудимая, об оплате этой «услуги» Сайпулаеву речи не было («он за идею шел»), но в ходе допроса выясняется, что подсудимая подарила тому ноутбук, ранее принадлежавший сыну, и передала 3 тыс рублей «на расходные материалы».
Во время допроса судья старается решительно реагировать на попытки защиты и подсудимых акцентировать внимание на теме педофилии. Например, когда Пазникова начинает утверждать, что Кобер «пацана заставлял смотреть порнографию, его укладывал спать в женском [белье]». Несколько раз судья прерывает допрос, подзывает к себе защиту и обвинение, уводит присяжных совещаться, говорит Пазниковой о том, что ее слова являются «фактически незаконным воздействием на присяжных заседателей».
Все подсудимые — Набила Сайпулаев, Анатолий Полукаров, Петр Фишер и Ирина Пазникова — находятся вместе, в стеклянной будке. Рядом с ней сидят их адвокаты. Один из защитников просит продемонстрировать видео, записанное камерами, установленными Кобером в своей квартире (ранее «Новый Калининград.Ru» писал о том, что обвиняемые знали об этом и изъяли системный блок с записями, но параллельно видео выкладывалось в виртуальное «облачное» хранилище). Помощник судьи запускает видео, на нем можно разглядеть, как
Еще одна адвокатесса говорит о том, что хотела бы, чтобы была зачитана часть переписки «между Сайпулаевым и Фишером» — речь идет о той части, где есть фраза «вали все на бабу». Судья рассматривает стопку исписанных от руки листов бумаги (есть даже салфетка): выясняется, что все это было изъято, когда передавалось из камеры в камеру в СИЗО. Подсудимые вроде бы признают, что почерк похож на их собственный. Но от авторства открещиваются, несмотря на то, что во время следствия во всем признавались. Идет в общей сложности пятый час, судья просит защиту ознакомить с записками своих подопечных еще раз и назначает дату следующего заседания. Звучит словосочетание «почерковедческая экспертиза», но понятно, что у очередного заседания есть все шансы стать последним: другие обвиняемые были допрошены раньше.
Фото — Виталий Невар, «Новый Калининград.Ru»
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter