Виктор Ольжич: Новые приоритеты внешней политики Литвы

"Советник ЕС и НАТО по Востоку"

Со вступлением в Европейский союз и НАТО у Литвы возникла потребность выработать новые приоритеты внешней политики. Можно даже говорить об определенном кризисе в менталитете литовских стратегов, который обуславливается двумя внешними факторами.

Во-первых, намеченные в 1994 г. стратегические направления внешней политики Литвы были полностью выполнены. Тогда Литва ставила себе задачу добиться членства в ЕС и в НАТО, а также иметь добрососедские отношения со странами своего региона. Именно для этих целей Вильнюсом созывались многочисленные международные форумы, в том числе на самом высоком уровне, создавались объединенные одной целью группы государств, такие, как "Вильнюсская десятка", поставившая своей целью добиться вступления в НАТО. Напомним, что большинство ассамблей, конференций, съездов международного характера, происходивших в литовской столице, были посвящены вопросам подготовки к вступлению в ЕС и в НАТО стран региона, кандидатов на членство в этих организациях. Уже по мере приближения к датам вступления в евроатлантические организации в среде литовской дипломатии наблюдалась все большая растерянность. Например, на последней встрече "Вильнюсской десятки" под Вильнюсом Эстония, которую (как, впрочем, и Латвию) и раньше раздражали геополитические претензии прибалтийского "соратника", прямо заявила о нецелесообразности сохранения "Десятки". Правда, спикеру сейма Литвы Артурасу Паулаускасу удалось убедить представителей группы сохранить "Десятку" ради оставшихся пока что за пределами НАТО нескольких членов группы, а также начертив планы возможного приобщения к группе новых претендентов на членство в Евросоюзе и НАТО. Однако совершенно ясно, что "Вильнюсская десятка" теперь потеряла свое значение и такого взлета международного внимания, которое она имела в период поддержки США в иракском конфликте в пику сдержанной позиции "старой Европы", ей уже не достичь.

Во-вторых, кризису внешнеполитических идей способствовал внутриполитический кризис, связанный с импичментом президента Литвы Роландаса Паксаса. Президент Литвы является ключевой фигурой в формировании внешней политики: фактически, внешняя политика – самая приоритетная сфера его деятельности (в других сферах его влияние ограничено Конституцией). Грозивший президенту импичмент фактически парализовал международную активность Вильнюса. С осени 2003 г. Вильнюс стали объезжать стороной главы государств, не было и речи о проведении в Литве каких-либо значительных международных форумов на высшем уровне.

Все это заставило литовское руководство приступить к выработке нового внешнеполитического курса сразу же после 1 мая 2004 г. Новая реальность характеризуется началом полноправного членства Литвы в ЕС и в НАТО, а также окончанием президентского конфликта, отстранением от должности в результате импичмента президента Р.Паксаса. Уже в переходной период, когда был назначен и.о. президента страны Артурас Паулаускас, в Вильнюсском университете в конце мая была проведена конференция на высшем уровне под названием "Новая внешняя политика Литвы". На конференции выступили не только теоретики, ведущие политологи и аналитики, но и те, кто реализует идеи на практике. В том числе руководитель страны, глава МИД и другие высокопоставленные государственные чиновники.

И.о. президента Литвы (сегодня – опять председатель сейма) А.Паулаускас выступил с программным докладом, в котором прямо заявил: "Я вижу Литву лидером региона, звание которого она может достичь благодаря членству в Европейском союзе и в НАТО, активному развитию отношений с соседями. Я вижу Литву как своеобразный центр региона, а Вильнюс – столицей региона".

Позиция знакома, поскольку с первых лет независимости Литва не раз заявляла о своих геополитических претензиях. Напомним, что геополитические претензии Литвы имеют как глубоко исторические, сформировавшие определенный менталитет причины ("империалистическое" прошлое Литвы времен Великого княжества Литовского), так и более актуальные корни: Литва, давшая пример выхода из состава из СССР, стоит у истока развала Советского Союза, она также, фактически возглавив движения ряда постсоветских стран в сторону НАТО, представляя собой форпост США в регионе, являлась и является "живым примером" для других стран постсоветского пространства (прежде всего таких, как Украина и Грузия) в их движении в том же направлении. И, кстати, в этом процесс занимала и занимает самую активную позицию, не скрывая своей цели: используя свой опыт и дипломатический вес в качестве полноправного члена НАТО и ЕС, втянуть новые страны в евроатлантические структуры (более подробно об этом см. публикацию ИА REGNUM "Виктор Ольжич: Геополитические претензии Литвы: механизм и истоки нового вызова России").

Однако теперь свои геополитические претензии, проявляющиеся в основном в идеологической и в дипломатической сферах, Литва формулирует по-другому. Если до сегодняшнего дня она делала попытки просто возглавить движение стран региона в сторону ЕС и НАТО, то теперь она претендует на роль незаменимого посредника между этими структурами и смотрящими с надеждой в их сторону государствами. Таким образом, по мнению литовских стратегов, сразу достигаются две цели: возрастет роль и значение Литвы как для стран-претендентов, так и для стран-старожилов ЕС и НАТО. Последние в лице Литвы получат эксперта и незаменимое орудие для осуществления своих целей.

В своем докладе А.Паулаускас совершенно определенно заявляет, что отныне цель Литвы – "предлагать" Европе решения, каким образом ей "шагать дальше на Восток". Как это возможно осуществить? По мнению бывшего и.о. президента Литвы, нынешнего председателя сейма, в Вильнюсе должны находить продолжение старые и рождаться новые "политические инициативы", а столица Литвы должна быть соединена с Варшавой "стратегическими связями партнерства". Опершись на дружественную Варшаву, используя ее несравнимый с Литвой геополитический вес, Вильнюс должен предлагать Брюсселю конкретные рекомендации в отношении расположенных на Востоке за пределами ЕС государств, "поощрять" Калининградскую область, а через нее – и "открытие" всей России Европе. В частности, про Калининградский анклав руководитель Литвы говорил как об "интегрированной" в ЕС части, даже выдвинул цель достичь "симбиоза" области и ЕС.

На забыт в этой связи и Минск: "С этих позиций будущего Вильнюса еще ближе нам был бы и Минск, который вернулся бы на столбовую дорогу региона и Европы. Стремясь к достижению этой цели, мы должны опереться на ресурсы государства, применить инструменты, предлагаемые Европейским союзом и НАТО, расширять опыт добрососедских отношений". Нельзя здесь не вспомнить и о придании посольству Литвы в Минске статуса представительства НАТО в Белоруссии в августе 2004 г.

При этом Вильнюс видит себя в качестве главного игрока регионального процесса "интеграции". Якобы все это должно принести участникам "экономический и социальный прогресс". Однако нельзя не заметить, что ни мнение Минска, ни мнение Москвы при этом не спрашивается. Нельзя не заметить определенную (сознательную?) близорукость литовских стратегов, которые "не замечают" настороженного отношения России и Белоруссии к процессам "интеграции", а именно тот факт, что Россия и Белоруссия усматривают в этом не только положительные, но и отрицательные для себя стороны, определенную опасность.

Например, Минск на сегодняшний день никак не высказывает рвения стать членом ЕС, а тем более членом НАТО. Скорее всего, мы можем говорить о настороженном, если не враждебном отношении России и Белоруссии к факту вступления Литвы в НАТО. А между тем в докладе руководителя Литвы говорится о цели достичь сближения Белоруссии с НАТО. Другое дело – Европейский союз. Оба восточных соседа видят выгоды для себя от членства Литвы в ЕС: Литва уже используется российским капиталом, предусмотрительно начавшим активную интервенцию в Литву еще за несколько лет до вступления этой страны в Евросоюз, как путь на европейский рынок.

Отношения Литвы с ближайшими соседями

В числе стратегический направлений внешней политики Литвы, о которых было заявлено десять лет тому назад, в 1994 г., кроме членства в ЕС и в НАТО, значилось и развитие добрососедских отношений с ближайшими соседями. Можно сказать, что с задачей Литва справилась более чем успешно. По крайней мере, ей удалось не рассориться с идеологически чуждыми ближайшими соседями с Востока: по крайней мере, видимость добрососедства налицо. Тем не менее, отношения Литвы с Россией и с Белоруссией, пожалуй, можно охарактеризовать как наиболее сдержанные по сравнению с отношениями Литвы с другими странами региона. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что президент России так и не побывал в независимой Литве, а президент Белоруссии не посещает ее уже долгое время, а со вступлением Литвы в евроатлантические структуры возможность такого визита становится минимальной. Хотя после возвращения на пост президента Литвы Валдаса Адамкуса в литовских кругах опять заговорили о возможности визита в Вильнюс главы РФ Владимира Путина, последовавшие затем события, связанные с обвинениями российских дипломатов в шпионской деятельности (в текущем году выслано уже шесть человек), а также с неудовлетворительной выдачей литовских виз калининградцам и вспыхнувшей по этому поводу дипломатической перепалкой, сделали этот визит малореальным. Напряжение в сегодняшних литовско-российских отношениях налицо. В то же время отношения Литвы с Россией и Белоруссией можно охарактеризовать как партнерские, построенные на расчете и взаимной выгоде.

Резким контрастом здесь выступают отношения с Украиной. Причем, как не раз подчеркивали литовские политологи, Литва в качестве моста для Украины в ЕС и в НАТО гораздо более ценима, чем Польша, тоже претендующая на роль посредника. Причина такого преимущества - в отсутствии у литовцев исторической вражды с украинцами, от чего оба народа испытывают друг к другу самые теплые чувства. В то же время нынешняя дружба Украины с Польшей больше касается уровня государственных отношений и, опять же, польских геополитических расчетов, чем народных чувств. Вся история польско-украинских отношений отмечена кровопролитием и враждой между народами. Неоднозначны эмоциональные связи и между поляками и литовцами, где тоже набралось немало исторических счетов. Поэтому Украина предпочитает ставить на небольшую, динамичную и претенциозную Литву. Литва отвечает ей взаимностью и пытается извлечь из отношений с игроком такого масштаба геополитическую выгоду. Одним из подтверждающих это положение фактов может служить уникальный режим для передвижения граждан обеих стран, введенный в действие с 7 июля 2004 г. Отныне литовцы имеют право безвизового въезда на территорию Украины, а украинские граждане получают бесплатно и без вызова долгосрочные визы на свободный въезд в Литву. В то же время Польша, наоборот, совсем недавно, накануне своего вступления в ЕС, ввела визовый режим для граждан Украины.

А.Паулаускас видит Украину в качестве "неотделимой части региона, Европы, Европейского союза и НАТО".

Отношения Литвы с Латвией и Эстонией требуют отдельного разговора. В двух словах, ситуация определяется отсутствием "любви" между народами (имеют место конкуренция, борьба за лидерство, зависть, взгляд сверху вниз на соседа), но в то же время господствует чувство солидарности в деле достижения общих политических целей. Это проявило себя во времена выхода из состава СССР, борьбы за членство в ЕС и в НАТО, это проявляет себя и сегодня. В последнее время Литва даже стала присоединяться к антироссийским выпадам, характерным для Латвии и Эстонии. Например, литовский сейм поддержал решение эстонского парламента потребовать от России компенсации за "ущерб", нанесенный годами "советской оккупации".

В целом каждое прибалтийское государство действует исходя из своих собственных интересов, которые иногда даже принимают форму экономических войн ("война свинины" между Литвой и Латвией, обиды Эстонии, которой Литва не позволила приватизировать распределительные электросети). Однако внутри ЕС и НАТО, а также в том, что касается отношения к России, они собираются объединять свои усилия для достижения общих целей.

Геополитическая стратегия Литвы глазами литовских аналитиков

Между тем, в то время как официальный Вильнюс формирует новые приоритеты внешней политики, внутри литовского общества идет острая дискуссия о целесообразности изменений этих приоритетов, а также и о целесообразности наличия самих геополитических претензий.

На самом деле, зачем литовскому гражданину раздутое значение Литвы? Какое "геополитическое" значение имеет Швеция, которая тоже когда-то была великой державой? А Норвегия? А жизни в этих странах может позавидовать любой литовец. Не особо заявляют о своем желании стать "лидером региона" и две соседние прибалтийские страны. Каким образом "геополитический" вес Литвы связан с благополучием граждан, с решением социальных проблем? Не лучше ли жить тихо и богато, чем громко и бедно? Эти вопросы беспокоят литовское общество, обсуждаются на различных конференциях, в интернете.

Особенно много скептических оценок вызвали претензии Литвы на вмешательство в политическую жизнь отдаленных регионов – таких, как Южный Кавказ и даже Средняя Азия. Очевидно, именно поэтому в докладе А.Паулаускаса, касающемся новых внешнеполитических приоритетов Литвы, об интересах страны в этих регионах не было сказано ни слова. По мнению преподавателя Института международных отношений и политических наук Вильнюсского университета профессора Эвалдаса Некрашюса, "сама эта идея приспособить модель сотрудничества трех стран Балтии, которую не назовешь такой уж успешной, на Кавказе, в совсем другом контексте, при решении армяно-азербайджанского конфликта, мне никогда не казалась особо реалистичной". Даже в отношении Украины, по мнению профессора, Литва не может играть решающей роли, но здесь она может хотя бы повлиять на процесс. Если же рассредоточить свои силы и заниматься еще и Южным Кавказом, то не хватит сил на близких соседей. "Было бы хорошо, если бы нам удалось хотя бы оказать влияние на Украину, насчет ориентации которой в последнее время, а особенно накануне выборов, возникло немало сомнений. Так что, принимая во внимание ограниченные (в глобальном масштабе) ресурсы Литвы (человеческие, интеллектуальные, материальные и др.), деятельность в Закавказье я бы не считал одной из приоритетных целей внешней политики Литвы" (Atgimimas).

Политолог Витаутас Рубавичюс скептически оценивает намерения руководителей Литвы сделать Вильнюс "столицей региона". Рядом с таким центром, как Варшава, претензии на роль регионального центра вряд ли оправданны. С другой стороны, предложение себя на роль "эксперта" в восточном вопросе для ЕС и НАТО имеет мало общего с собственными интересами Литвы, которая больше бы выиграла, если бы сконцентрировалась на решении конкретных вопросов в отношениях с соседями, а не переводила все в глобальный план. Литва еще может претендовать на роль посредника и советника в вопросе о Калининградской области, однако "Белоруссия и Украина – это уже, скажем так, область геополитических интересов Польши. Польша проводит активную политику в отношении этих стран". В отношении Украины политолог заявляет, что ее "геополитический вес нам просто "не по зубам".

Второй интересный аспект, который рассматривает В.Рубавичюс: каким образом Литва собирается вести независимую внешнюю политику и претендовать на роль лидера, если она находится "в полной энергетической зависимости от России". "Политологи достаточно обоснованно связывают некоторые политические действия ЕС с интересами России как основного поставщика энергетических ресурсов". Поэтому было бы полезно "подумать о том, каким образом мыслима независимая от России внешняя политика в условиях полной энергетической зависимости от этой страны".

Еще одна проблема, беспокоящая литовских стратегов: с кем быть Литве – с Европой или США? С возвращением к власти американца Валдаса Адамкуса этот вопрос, кажется, не требует ответа. Однако и до переизбрания В.Адамкуса президентом литовские стратеги подчеркивали важность стратегической для Литвы ставки на Америку. Известный аналитик Андрюс Матонис открыто призывает в противостоянии старой Европы ("ось Париж-Берлин") интересам США принять сторону последних. "Присоединяюсь к тем, кто считает, что чем больше Америки в Европе, тем меньше в ней России. Думаю, это и должно стать нашей целью". Политолог призывает не доверять Франции и Германии, которые, стремясь соблюсти свои интересы, торгуют интересами Литвы. В качестве показательного примера он приводит позицию Франции по Калининграду, когда французы заявили, что "русские должны получить свободный коридор для проезда в Калининград", а заняли такую "пророссийскую" позицию французы только потому, что "успешно продали русским флотилию "Airbus" (OMNI naujienos).

В то же время в среде литовских аналитиков немало таких, которым нравятся геополитические замашки политического руководства. Так, политолог Гинтарас Березнявичюс пишет: "На Востоке наши возможности и возможные интересы ясные – это Южный Кавказ, Центральная Азия (постсоветская часть) и территория Великого княжества Литовского, которое до сих пор живет в сознании многих украинцев и белорусов и которое не исчезнет из сознания еще десятилетия. Иногда выгодно быть хорошим завоевателем. Память – это путь в сознание, а если ты в сознании, значит, ты существуешь и можешь расширять влияние на это сознание". На этом мысль литовского аналитика не останавливается: "Мы можем Запад из пространства ЕС и НАТО продлить на Восток. У нас двойной опыт – трансатлантический и советский, когда мы были любимы и уважаемы во всем Советском Союзе. Мы можем чудесным образом предлагать свои проекты и продлить на Восток западные". При этом Литва не обязательно должна служить только интересам ЕС и НАТО, она может преследовать и свои собственные интересы: "На Востоке мы должны создать пространство своих интересов для поддержания экономического роста". В конце концов, политолог договаривается до предложения противопоставить Брюсселю Рим, евробюрократам – аналог новой Римской империи, выстроенной по линии "Мадрид-Рим-Варшава-Вильнюс", в которой Север, ось "Париж-Берлин", был бы элиминирован в пользу Юга, к которому и должна пристать Литва. Якобы объективно существует внутреннее противостояние "южных" и "центральноевропейских" стран, претендующих на роль правителей ЕС, которую они бы не прочь отобрать у "северных" стран. Нужно только это противостояние озвучить. При этом аналитик считает, что Литва может засветиться именно как автор этой новой идеи, которая, по мнению Березнявичюса, тут же станет близка таким странам, как Италия, Испания, Греция, кандидату в члены ЕС Турции, балканским государствам. Сегодняшний "южный фланг ЕС" может рассматриваться как ось "Мадрид-Рим-Афины", которая пройдет через Центральную Европу и "упрется в Вильнюс", уверен аналитик. (OMNI naujienos).

Проблема Калининградской области в свете новых внешнеполитических приоритетов Литвы

Итак, является ли Литва серьезным конкурентом России в сфере геополитических интересов? Представляется более чем проблематичным говорить о влиянии Литвы на политические процессы на Кавказе и в Средней Азии. Определенное влияние Литва может иметь разве что на Белоруссию и на Украину. Вильнюс является опорным и очень удобным пунктом белорусской оппозиции, Литва официально заявляет о цели добиться "демократизации" Белоруссии (непонятно, что под этим подразумевается), однако пока что, кажется, далее слов дело не идет. Политические события на Украине тоже меньше всего зависят от Литвы, разве что украинских "западников" взбадривают откровенные призывы Литвы видеть Украину членом ЕС и НАТО. Если учесть похожую позицию Польши в этом вопросе, то определенное влияние на геополитическую направленность внешней политики Украины позиция этих двух членов НАТО может иметь.

Однако в чем Литва может на самом деле представлять определенную проблему для России, так это в вопросе о Калининградской области. И речь идет не только о калининградском транзите, без которого эта область существовать не может. В соответствии с новой концепцией внешней политики Литвы, одна из приоритетных геополитических задач этой страны – добиваться "интеграции" близлежащих стран, в том числе Калининградской области, в западный мир. Казалось бы, цель, поставленная Литвой, – "интегрировать" этот регион в пространство ЕС – достойна всяческих похвал. Однако "интеграция" Калининградской области в ЕС, а тем более "симбиоз" этого региона с ЕС имеет и свои, опасные для сохранения целостности России, последствия. Поэтому слова о "симбиозе" можно трактовать по-разному. В том числе и как срытую попытку отторжения в отдаленном будущем этого анклава от России. Конечно, об этом никто не говорит, но что такое "симбиозное" членство Калининградской области в ЕС, особенно если начнут действовать "исключительные" только для этого региона России европравила (скажем, безвизовый режим для калининградцев со странами ЕС, "общий" рынок и т.п.), как не естественное превращение Караляучюс (историческое литовское название региона) в вотчину литовского бизнеса и литовской геополитики?

Процветающая Калининградская область, "интегрированная в ЕС", – во всех смыслах благо для Литвы. Но для России – не во всех (разве что при условии аналогичного процветания всей России, что может оказаться проблематичным). Бедный, "неинтегрированный" анклав – это сучок в глазу, источник преступности, наркомании, контрабанды для Литвы. Богатый, благополучный, "интегрированный" в ЕС Калининградский регион, с "открытыми" или полуоткрытыми рынком, границами – создает впечатление "единого европространства", а позиции Литвы как члена ЕС в этом регионе – одни из самых сильных. Можно не сомневаться, что в обмен на "измену" России калининградцам со стороны ЕС будут предложены привилегии, которых не имеют другие граждане России (облегченный визовый режим или отсутствие виз вообще, льготные таможенные европошлины именно для этого региона России и т.д.). Завершит процесс поднятие реального уровня благосостояния жителей Калининградской области. Уже сегодня калининградские русские обладают чувством особой самоидентификации. Делаются попытки акцентирования этой самоидентификации политическими течениями более или менее ярко выраженного сепаратистского толка. Важнейшую роль здесь играют как территориальная отрезанность от РФ, нахождение "внутри ЕС", так и идеологическое окружение. Особо опасная ситуация может сложиться, если будет иметь место резкий контраст между уровнем жизни в Калининградской области и в остальной России, а идеологическая война по сохранению сознания принадлежности к России будет проиграна. Небольшой разрыв в уровне благосостояния не будет играть значительной роли, однако резкий контраст в материальной сфере при ослаблении усилий в борьбе за "умы и души" калининградцев может иметь роковые последствия.

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter