Ханс-Фридрих фон Плётц: "Террор является угрозой для всех нас"

Посол Германии в России Ханс-Фридрих фон Плётц в эксклюзивном интервью «НГ» дает свою оценку событиям в Беслане, рассказывает о сотрудничестве России и Германии в области борьбы с терроризмом, а также других сферах.

- Какова ваша оценка событий в Беслане, связанных с захватом заложников?

– Вся Германия испытывает смятение в связи с ужасным терактом в Беслане. Немцы во всех частях страны выражают сочувствие семьям и друзьям жертв. Конференция немецких послов в Берлине, в которой я только что участвовал, началась с минуты памяти жертв этой трагедии.

Другим аспектом является наша солидарность со всем российским народом. Как заявил федеральный канцлер Шрёдер на заседании правительства, российские граждане заслужили такую солидарность. Она выражается не только в срочной гуманитарной помощи, которую Германия направляет для раненых. Одновременно она отражает нашу решимость к дальнейшему усиленному сотрудничеству с российскими органами безопасности в совместной борьбе против террора.

Террор является угрозой для всех нас, и с ним надо вести борьбу, где бы он ни проявлялся. Он попирает элементарные ценности человеческого существования и законы государственного и международного порядка. Поэтому Германия вместе со всем международным сообществом самым решительным образом осуждает террористические акты в России. Мы должны, однако, сознавать, что эта борьба не может быть выиграна за недели и месяцы. Политическое разрешение ее причин, иссушение питательной среды, в которой она произрастает, является куда более сложным и длительным процессом.

– Еще в Сочи федеральный канцлер Герхард Шрёдер говорил о само собой разумеющемся в борьбе против международного терроризма сотрудничестве немецких и российских спецслужб. Как выглядит оно сейчас?

– Борьба против терроризма – одна из важнейших задач, где мы преследуем общие цели. По этой линии между Германией и Россией уже существует довольно хорошо развитое сотрудничество, и мы постоянно заботимся о его дальнейшем совершенствовании. По понятным причинам оно в основном происходит не на виду общественности.

Как известно, немецкое военное участие в Афганистане осуществляется под знаком борьбы международного сообщества с терроризмом. В этой связи между Германией и Россией достигнуто нечто такое, что, учитывая прошлое, вероятно удивило многих. Я имею в виду соглашение о воздушном транзите через Россию военного снаряжения и персонала бундесвера в Афганистан. Практически оно выполняется превосходно. Сейчас готовится к подписанию соответствующее соглашение о таком же железнодорожном транзите.

– Что еще особенно привлекает совместное внимание Москвы и Берлина в международном плане?

– Кроме терроризма, нераспространения ОМУ это, к примеру, дальнейшее развитие того, что мы называем долгосрочным миропорядком в Европе. Сюда относится и реализация санкт-петербургского решения о создании четырех общих европейских пространств (внешней и внутренней безопасности, экономического и гуманитарного) расширенного ЕС и России. Это в высшей степени амбициозная программа, требующая постоянного внимания и работы. Или возьмем другую важную тему: стабильность в соседних регионах, например на Ближнем Востоке. Там каждый день случается нечто новое, требующее продолжения разговора. Есть проблема многосторонности в международных отношениях, которая должна, конечно, опираться на эффективную систему ООН.

Вы, вероятно, знаете, что Германия в рамках инициативы "восьмерки" способствует в России повышению ядерной и экологической безопасности. Мы уже пообещали выделить на это 1,5 млрд. долларов. Речь идет об обеспечении безопасности списанных старых АПЛ на Севере, безопасности других атомных объектов. Кроме того, частично уже осуществлены три больших проекта, относящихся к задаче уничтожения запасов химического оружия. Один предназначенный для этого завод готов, другой строится. Как известно, в России нет бюджетного дефицита, а мы его испытываем. Так что, когда Германия выделяет большие налоговые средства на решение важной задачи в России, это отнюдь не само собой разумеющийся акт, требующий объяснения нашим избирателям. Но все это отражает новый дух российско-германского партнерства.

– Кстати, как в этом году обстоят дела с экономической составляющей партнерства – торговлей, инвестициями?

– Важнейшие вопросы экономики были обсуждены в начале июля в Москве, на встрече президента Путина и канцлера Шрёдера с ведущими предпринимателями обеих стран. Что касается инвестиций, то их уровень достаточно высокий, по этой линии наблюдается дальнейший рост. Причем независимо от определенной озабоченности, связанной с некоторым развитием в России.

– Вы имеете в виду дело Ходорковского и т.д.?

– Например. Что же касается товарооборота, то мы по меньшей мере повторим рекорд прошлого года, когда он составил в денежном выражении 26 млрд. евро. Это много. Но не так, если сравнить с товарообменом между Германией и Швейцарией. Со Швейцарией больше.

– В торговле с Германией Россия "зарабатывает" почти целиком на нефти и газе. Как вы полагаете, когда в Германии отменят "табу" на продукцию российской авиационной, электронной и иной высокотехнологичной продукции?

– Думаю, что это чисто журналистская постановка вопроса. Германия не является "зоной табу". Все дело в конкурентоспособности продукции. Я вижу ряд признаков, что структура торгового обмена, в том числе в сфере услуг, претерпевает изменения. В Германии основан первый российский банк.

Российские СМИ интенсивно занимались проектом фирмы "Сименс" в отношении турбинного завода в Санкт-Петербурге. В том числе и под тем углом зрения, что он производит определенную продукцию для оборонного сектора. Понятно, и у нас было бы не иначе. Правительство тоже рассматривало бы такой проект и в разрезе безопасности. Но что означает этот проект? Очевидно, что благодаря ему Россия становится одной из опор крупнейшей немецкой фирмы, деятельность которой в высокотехнологической области носит мировой масштаб. С этой целью она передает самые передовые технологии в Россию. Причем не только для будущего удовлетворения потребности российского рынка, но и для того, чтобы, используя сравнительные преимущества России, сбывать производимую в РФ продукцию на внешних рынках. Мог бы назвать и другие усилия, поддерживающие российскую политику в ее стремлении уменьшить чрезмерную зависимость от нефтегазового сектора, модернизировать промышленность и сделать ее конкурентоспособной на международных рынках.

– ФРГ была первой из стран ЕС, которая по заключенному в декабре прошлого года российско-германскому соглашению ввела некоторые облегчения для поездок ряда категорий российских граждан. Как это выглядит на практике? Есть ли перспективы расширения этих облегчений?

– Практика очень положительная. Число поездок растет, но это необязательно отражается в числе выдаваемых нашими консульствами въездных виз. Ведь одним из важных новшеств является предоставление долгосрочных виз для многократных поездок.

Важно, что наше соглашение в некотором роде взломало лед. Оно способствовало тому, что Комиссия ЕС получила мандат на переговоры о заключении соглашения о взаимных поездках, которое было бы многосторонним и охватывало весь Евросоюз. В некоторых отношениях этот мандат материально зримо выходит за рамки того, что обусловлено в нашем соглашении. Мы активно содействовали этому.

– Лидеры наших стран встречаются почти каждый месяц; не нуждаясь в переводчике, еще чаще разговаривают по телефону, дружат семьями, а канцлер даже удочеряет русскую девочку. Что вы думаете по поводу частой критики Шрёдера в немецких СМИ за его "чрезмерную дружбу" с Путиным?

– Постоянный прямой контакт между высшими руководителями наших стран, в том числе личный, основанный на взаимном доверии, представляет собой большую ценность для российско-германских отношений. Разумеется, оба они являются представителями своих государств и национальных интересов, и не может быть речи о каком-либо подчинении этих интересов личным дружеским отношениям. Известно, что у них имеются и различия во взглядах на те или иные проблемы, но именно благодаря таким отношениям они в состоянии откровенно обсуждать эти проблемы.

Не все, о чем ведутся переговоры, сообщается прессе, и это дает основания для критики, во многом, на мой взгляд, неоправданной. С другой стороны, как бы неприятно это ни звучало для правительств, такие общественные контрольные механизмы, как СМИ или парламенты, – это большое преимущество. Ведь может статься, и на то имеется много примеров (я сейчас говорю в общих чертах), что определенные темы заметаются под коврик. Тогда необходимы коррективы.

Есть ли в российско-германских отношениях проблемы? Естественно. Где их не бывает? Но проблемы сегодняшнего дня – это отражение развитых и многообразных, а не каких-либо плохих отношений. Из послевоенных проблем у нас осталась только тема перемещенных культурных ценностей. Но мы надеемся, что время поможет уладить и ее.

В повседневных же делах закавыка нередко в том, на что жалуются прежде всего сами российские граждане или предприятия. Это бюрократизм. Скажем, существующая обязанность туриста отмечаться в милиции, если он задерживается больше трех дней и не проживает в отеле, является на наш взгляд анахронизмом. К тому же такое общение бывает не слишком приятным. Порой нас поражает длительность бюрократических процессов. Поиском помещения для нашего консульства в Калининграде мы заняты больше года. А что касается нашего пожелания насчет генерального консульства в Екатеринбурге, то вот уже год, как мы надеемся на ответ.

Упомяну еще одно дело. Германия и Франция уже много лет стремятся разместить свои культурные центры в Москве в одном здании. Я уверен, что и столичные власти, и федеральное правительство полны на этот счет доброй воли, но мы все еще далеки от цели. Очень жаль, потому что создание первого такого совместного культурного центра в мире – это и политическое послание. Французский президент и федеральный канцлер вложили в этот проект свой престиж и, несмотря на бюджетные затруднения, обеспечили выделение необходимых средств. Впрочем, не сомневаюсь, что во всех случаях решения в конечном счете будут найдены.

– В следующем году будет отмечаться 60-я годовщина окончания Второй мировой войны. Федеральный канцлер дружески приглашен на предстоящие торжества в Москве. Что вы думаете по этому поводу?

– 60 лет – это два поколения. Но это не означает, что наступает время забыть прошлое. Наоборот. Осознание мрачнейшей фазы нашей истории, личных трагедий наших граждан, причиняющих многим из них страдания и сейчас,– это есть и должно оставаться в коллективном сознании наших народов. С другой стороны, мы с большим удовлетворением можем констатировать, что наши народы с облегчением воспринимают и готовы совершенствовать впредь новое качество российско-германских отношений, которые я бы назвал отношениями ХХI века.

В апреле–мае в Германию направится поезд с российскими ветеранами. Пойдет под девизом "Поезд мира и согласия". Если мы вынесли такие уроки из памяти о войне, страданиях, катастрофе, то это очень хорошо для будущего. В этом духе федеральный канцлер и приедет в Москву в мае 2005 года.

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter