Журналисту только и осталось «покорять» Калининград с лейкой и блокнотом. Потому что с пулеметом (буквально) эти земли наши взяли в сорок пятом. СССР стал тогда чуть ли не единственной страной, которая после Второй мировой увеличила территорию за чужой счет. Дед мой говорит теперь мне, что это все равно как если бы я сидел на мине замедленного действия и считал бы вслух. Рано или поздно, мол, шандарахнет.
Я взялся было объяснить ему, что если там, в Калининграде, и остались немцы, то они совсем теперь пожилые, растаможенные, с пробегом. Что живут они совсем уже машинально. Но тут как раз Минэкономразвития предложило отменить льготы на ввоз иномарок — и мне пришлось признать, что пруссаки окончательно потеряли эту свою землю и, значит, вполне могут помышлять о политическом реванше.
Оттого в Калининград улетал я с чувством тревожной неопределенности: каково там теперь Иммануилу Канту — пожалуй, единственному коренному жителю Кёнигсберга, идеалисту и философу, спасшему когда-то Европу от депрессии?
Кофе в московском «Шереметьеве» дорогущий, очереди на вылет длинные, рейс компании «Калининград-Авиа» переносит россиян с кожаными портфелями из одной командировки в другую. Тогда я еще подумал о том, что вот уже сколько лет люди пытаются пришить свою большую родину к малой, летают туда-сюда, на одном языке говорят и голосуют за одних и тех же президентов, а все что-то им мешает и не пришивается.
— Кончено, — думал я дальше, — мешают этому Польша и весь Евросоюз.
Для того чтобы войти в состав «Ж-8», российские власти всячески ограничивают привычную российскую лень и широкую душу. Думаешь: вот станем европейцами все — и сольются вновь варяг с греком, а русский с эстонцем. Но запрещено уже летать над Европой самолетам с высоким шумовым порогом (то есть нашим самолетам), уже не проедешь на родных «Жигулях» запросто через польские и прибалтийские земли — оштрафуют за нарушение санитарии. И получается, как будто Россия и Калининград — это такие ртутные капельки, которым никак не соединиться.
Остается пристегивать ремни, то взлетать, а то садиться.
Губернский город
Первое, что заметил я из окна рейсового экспресса в город, — аист. Изящная птица. В Новосибирске вот над городом грациозно парят орлы, и сразу понятно, что ты в суровом краю. А что означает аист? Суеверные люди не имеют единого представления на этот счет. Говорят, что увидеть летящего аиста — собираться в дорогу. В этом смысле Калининград принимал меня, как зять тещу — нетерпеливо, торопливо и ненадолго. С другой стороны, увидеть аиста означает быть здоровым, радостным и с урожаем. В этом смысле Калининград, наверное, хвастался, что здесь добывают нефть.
Я стал считать вороньи гнезда на деревьях. И надо сказать, что в свободной экономической зоне на одном только дереве этих гнезд — штук по двадцать. Либо мелкий опт, либо общежитие. Кстати, про жилье: в области упорно ходят слухи о том, что с приходом нового губернатора Бооса сюда из Москвы стали наезжать и другие московские чиновники. Но только не чтобы здесь работать, а чтобы купить калининградскую недвижимость и земли.
Усилия прежних губернаторов целиком сосредоточивались в границах ремня, поддерживающего брюки, а не в географических границах Западной России. Аресты чиновников из аппарата администрации за миллионные откаты считались такой же естественной процедурой, как сезонная линька у дворовой суки. Отношения между бизнесом и обществом выстраивались стихийно — и неудивительно, что в основу их ложились такие категории, как «контрабанда», «крыша» (по преимуществу — из бывших силовиков), «свой депутат». Ситуацию могла изменить только новая команда, формированием которой Боос и занялся в первые дни губернаторства.
Он не стал выписывать к себе москвичей и сохранил большинство постов за калининградскими исполнителями, зато из Москвы удалось заручиться крупной финансовой поддержкой. Столичным бизнесменам пообещали, что приоритетным будет интеграция Калининградской области в европейское пространство, и разрешили им покупать здесь в собственность земли и недвижимость.
И первое, что сделал бизнес, — выстроил забор вдоль престижной береговой зоны: «частная собственность». Квартиры и целые дома здесь обратно сдают в аренду местным. С какой-то индейской грустью в глазах краснокожие (от водки) аборигены приводили мне неоспоримые факты оккупации территории своими же соотечественниками. Так, здесь ведется грандиозное строительство, весь город щетинится башенными кранами, но купить квартиру невероятно сложно — из-за «московских» резко скаканули цены. Даже сырую землю российский бизнес скупает гектарами, надеясь потом, когда придут европейские инвесторы и государство «включит» соответствующие федеральные проекты, продать ее под площади для мегамоллов, деловых центров ну или хотя бы для многоэтажных гаражей.
В ответ на это аборигены атакуют прилавки бесчисленных супермаркетов, отчего цены даже на пиво временами вырастали в полтора раза. Какая, скажите мне, может быть экономическая стабильность, когда цены на пиво эдак балуются? Нет в Калининградской области стабильности. Даже несмотря на громкое немецкое прошлое маленького по столичным меркам города.
Зато много чаек, наружной рекламы автомобильных шин, палаток, торгующих янтарем, и Георгия Бооса по телевизору. Губернатор уже давно считает, что демографический рост поспособствует процветанию области. Объявлено, что российские земли в центре Европы могут выдержать еще около четырех миллионов россиян. Поскольку поголовье местных развести до такого масштаба не удастся ни Боосу, ни его последователю, ставка сделана, видимо, на импорт жителей из большой России.
Бизнес. Контрабанда
Не буду греха таить: в свободном краю я жаждал купить импортные сигареты, ну хотя бы польские, да не тут-то было. Российские сигареты, алкоголь и бензин — популярнейший экспортный товар для польских контрабандистов. Сигареты — потому что здесь дешевле, алкоголь — потому что забористей, а бензин — потому что из своей нефти. Тут ее добывает «ЛУКОЙЛ». Но крутые нефтяники торгуют с той же Польшей по-крупному (калининградцы называют это «крупной контрабандой»), а аборигены — по-маленькому. Целые приграничные районы области, оказывается, живут на разнице цен и таскают контрабанду в хозяйственных сумках.
До принятия в апреле Госдумой поправок к закону «О свободной экономической зоне», ориентированных именно на крупный бизнес, в области из 950 тысяч человек было 46 тысяч частных предпринимателей. Каждый двадцатый житель — ПБОЮЛ, чем не рыночная экономическая зона?
Теперь иначе. Теперь товары подлежат квотированию при ввозе. Законодатели уравняли в этой группе автомобили с мясом крупного рогатого скота и свиньи. Мясо птицы (которое само не может перелететь через границу) придется ввозить с уплатой пошлин. При этом товары, ввозимые в режиме свободной зоны, могут потребляться исключительно на территории области или реэкспорт другим иностранцам. В результате осваивать бонусы самым западным россиянам приходится рядом с домом — а тут уже москвичи со связями и офшорным кипрским капиталом.
Тем, кто собирается в Калининградскую область в качестве туриста, наверное, рассказывали легенды, как в советское время эта область была военным плацдармом. Здесь жили военные, агенты спецслужб и стукачи. Теперь здесь живут простые балтийские люди. Потому что военные и спецслужбисты стали бизнесменами, которым нужна стабильность, а стукачи стали консультантами прокуроров, политиков и журналистов и пускают кому-то кровь только при соответствующем заказе. Но кто защитит аборигенов? Просвещенная Европа ищет и находит стабильность в общественном порядке, вернее, в правопорядке.
Прокуратура. Суд да дело
Нет места тише и уютнее в Калининграде, чем областная прокуратура! Старший следователь ее здесь всегда поможет младшему советом и делом. В том смысле, что без работы здесь не останется никто. Лица у прокурорских — молодые и приятные. Прокурорши женского полу мимоходом бряцают каблучками, хвастают юбками средней длины, а прокуроры юношеского полу сверкают пряжками и пуговицами, а также крутыми мобильными телефонами.
Пришедший сюда по собственной надобности человек обнаружит, что средний возраст прокурора в Калининграде — 25 лет. Ревностно подходит к своим обязанностям эта молодая поросль, вежливо разговаривает с пенсионерами и цыганами, которые плачут у них в кабинетах. Я видел даже, как, выдавая повестку с требованием явиться на допрос в следующий раз, но уже к утру, следователь жмет руку и теребит по плечу незадачливого калининградского прохвоста, желает ему здравствовать — и до встречи.
Недолгая практика в областной прокуратуре освобождает отроков от воинской обязанности служить своему Отечеству где-нибудь на мысе Челюскин.
Как удалось узнать, распределение в областную прокуратуру в Калининграде проходит корпоративно. Своих детей, только бы тех не стригли в армию, стараются пропихнуть сюда не только сами прокурорские работники, но и влиятельные эмвэдэшники, и даже действующие судьи!
Итог — уникальная для России судебная система. Юридические ведомства, во всем мире выполняющие строго разделенные и часто противоположные функции, прочно сплетены священными кровными узами здесь, в Калининграде. Простой семейный выезд на природу с вином и шашлыками тогда довольно трудно отличить от кулуарной интриги, имеющей целью выгодное дельце или устранение неугодных. Отсюда редчайшие, но реальные судебные иски в прокуратуру на «клевету» местных журналистов. Доказать факт клеветы до сих пор удавалось мало какому прокурорскому работнику на всем пространстве действия Уголовного кодекса РФ. Исключение — Калининград, где такие процессы идут, и идут удивительно успешно. Причем под чудными статьями и подписками о невыезде находятся сплошь журналисты оппозиционных СМИ, когда-то публично выступившие против политики местной администрации.
Доходит до нелепого: допустим, вызывают журналиста в прокуратуру на допрос. Допустим, этот журналист — депутат и на него обычные методы давления не действуют. Допустим, в материале за его подписью обнаружили фразу о том, что судьи в Калининграде — взяточники и берут деньги за то, чтобы скостить наркоманам срок до условного. Поскольку этот депутат, кроме своих публикаций, всем надоел бесконечными запросами на высокое имя, на него заводят уголовное дело по клевете в адрес суда. Конкретного пристрастного судью, конечно, от процесса отстранят. Зато по линии прокуратуры такой отвод не предусмотрен — и дело поручают младшему следователю с фамилией, один к одному напоминающей фамилию того самого судьи.
Аналогичная схема (правда, уже не по «клевете») неизменно срабатывает и в отношении не лояльных к режиму бизнесменов. У таких обязательно отыщутся липовые регистрационные справки, кто-то не платит налоги, кто-то, похоже, вор… На имущество бизнесмена накладывается арест, который может длиться вечно и никак не способствует увеличению прибыли. И вдруг опальный предприниматель понимает, что к чему, — и инвестирует в областной бизнес-проект. Больше из вежливой прокуратуры ему не звонят, а там и суд интерес потерял.
Случаи, когда одно и то же дело ведут судья-отец и прокурор-сын, пока не стали широко известны. Однако подтверждать очевидную связь суда и прокуратуры после этого уже не нужно.
Специфика судебной власти в области этим не ограничивается. В Калининграде простой человек при определенном желании может передать какую-нибудь свою просьбу председателю районного суда. За эту возможность в других регионах дорого бы отдали: судьи — самая закрытая от других каста. А в Калининграде для этого нужно всего ничего: нанять себе адвоката. Полезно при этом иметь в виду, что председатель Коллегии адвокатов — супруг председателя одного из районных судов города! Эта нелепость исправляет предыдущую, и получается, что иметь дело можно либо с ними двумя сразу, либо требовать изменить всю кадровую политику судейской системы в целом.
Выборы
Первое, что сделал губернатор Боос после инаугурации, — вызвал бизнесменов к себе на чашку чая. Бизнесмены приуныли: стало понятно, что новая власть в регионе жесткая и взятки вроде как в прошлом. Администрация посчитала, что чаепитие это организует крупный бизнес, а средний сориентирует на инвестирование средств в область. Вышло наоборот.
Если ответственному за продвижение проекта непонятно, кому давать взятку, проект будет отложен. Некоторым предпринимателям это стоило своего дела. Переговоры о недопустимости подкупов были осложнены тем, что вели их бизнесмены с людьми из старой администрации, которые сохранили свои казначейские посты, но теперь кардинально сменили свою прежнюю тактику на противоположную.
Однако предприниматель не дурак и готов пойти куда угодно, даже во власть — лишь бы в шеренги не строиться. Сторонники такого метода, у кого есть деньги (чтобы что-то потребовать), быстро разделились на две волны. «Оптимисты» надеялись на равный диалог с властью, шли на выборы с пламенными речами и гибли (в политическом смысле) под давлением рычагов административного ресурса по схеме, изложенной в предыдущей главе, — с участием судей и прокуроров. «Реалисты» сначала записывались в партию «Единая Россия» и уже потом дышали на урны.
Последние выборы в облдуму, о которых в Калининграде столько говорят, прошли здесь 15 марта. Говорят, это было феерическое шоу.
Владелец крупнейшей торговой сети супермаркетов «Вестер» Олег Болычев вступил в «Единую Россию» не только сам, но и вписал в нее весь рабочий персонал, устроив, таким образом, в партии демографический взрыв. За это Болычеву дали возможность спокойно заниматься бизнесом не только в городе, но и в области. В ранге депутата, разумеется.
По телевизору представитель избирательной комиссии открыто заявлял гражданам, что гешефты от кандидатов брать можно, но голосовать надо все-таки по уму. А на участках, помимо наблюдателей, были так называемые «смотрящие» — нанятые люди спортивного телосложения, которые сопели в ухо человеку, исполнявшему конституционный долг. Столичному туристу здесь всякий расскажет, как, например, один из кандидатов специально заказал кондитерской фабрике агитационные конфеты, последним доводом в которых была купюра достоинством в полтыщи, аккуратно завернутая вовнутрь. На улицах людям заранее предлагали деньги за голос в обмен на их паспортные данные. К тем, кто деньги брал, но «забывал» явиться на участок голосования, приходили люди с какими-то палками, напоминающими бейсбольные биты. Ленивцев выдергивали из домашних тапочек и вежливо подвозили прямо к избирательной урне.
Конкурентная борьба была нешуточной. Например, тут же явилось дикое количество новых газет, в которых людям одного района доказывали противоположные вещи. Крупные информационные СМИ, спонсируемые частным бизнесом, в профилактических целях поддержали на выборах «ЕдРо», потому что «ЕдРо» — крыша для их кандидата. Оппозиционным изданиям пришлось пережить давление рекламодателя, неожиданные отказы типографии печатать тираж, юридические проверки уставных документов и даже аресты тиражей сотрудниками ОМОНа.
Агитация была настолько сильной, что избирком взял дело под свой жесткий контроль — и выявил «подкуп» даже в обещании оппозиционного кандидата в депутаты Олега Березовского в случае избрания нанять из своей будущей зарплаты общественного юриста и поддерживать детский дом. А «Народную партию» — основного конкурента единороссов в регионе — сняли с выборов по заявлению ЛДПР потому, что она якобы «разжигала социальную ненависть к сотрудникам милиции» в открытом (!) письме к президенту. В этом документе народники обращали внимание гаранта Конституции на противозаконные действия милиции в период предвыборной гонки.
В итоге защитный мандат получили сплошь местные олигархи, репутацию и историю капитала которых в маленькой области не спрячешь за красивыми лозунгами (и теперь больше половины депутатов — из этого почтенного сословия). Зато плюсом подобных выборов стали гигантские финансовые вливания в область. Кандидаты вливали бабки из собственного фонда в округи, сферы их интересов иногда пересекались, и поэтому простые люди, купленные дважды или трижды, стали жить лучше.
Кант
Немецкий философ Иммануил Кант был великим идеалистом. За всю жизнь он ни разу не покинул родной Кёнигсберг, хотя успел побывать верноподданным русского престола. Его могила, напоминающая столичному туристу мавзолей, — место паломничества калининградской молодежи, полной чаяний о своем будущем. В общем, здесь она пьет.
На этом весь идеализм и заканчивается.
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2024