Политическая система в России не соответствует состоянию и уровню развития общества. Государственное управление ослабло. Единой системы власти не создано. Внутренние конфликты и межэтнические противоречия обостряются. Коррупция поразила судебную и правоохранительную сферы. Вопросы обороны и безопасности не решаются. Границы России не защищены. Действия правоохранительных органов не адекватны уровню и размаху угроз. Органы исполнительной власти Северного Кавказа виновны в том, что в южных субъектах Федерации крайне низкие показатели среднедушевых доходов и крайне высокие показатели детской смертности. В стране отсутствует антикризисная система управления, адекватная обстановке и готовая отразить угрозу террора в любой ее форме. Некоторые должностные преступления влекут за собой особо тяжкие последствия. Наконец, спустя пять лет после начала контртеррористической операции Россия практически не достигла видимых результатов в ликвидации источников терроризма.
Это не аналитическая записка советников президента США и не доклад правозащитных организаций. Это оценка состояния страны, вытекающая из слов главы государства Владимира Путина.
На минувшей неделе обещания президента, прозвучавшие в обращении к нации после трагических событий в Беслане, получили реальное развитие. Совещание, которое он провел в Белом доме, стало поистине сенсационным и, как принято выражаться, судьбоносным. Собравшиеся в пресс-центре Дома правительства журналисты смогли по мониторам увидеть и услышать выступление Путина, которое потом полностью транслировалось государственными телеканалами. И все. Обсуждение поставленных проблем и заключительное слово Путина были закрыты для прессы, но частично открыты для всей страны — вечером все по тому же телевидению. Правда, в «фильтрованном» виде.
Но и вступительного слова президента было достаточно для того, чтобы понять: в России фактически начинается реформа государственного управления. К непосредственной борьбе с терроризмом она имеет опосредованное отношение, зато укладывается в намерения Кремля «укрепить единство страны».
Президент устал
Политический сюрприз от Путина не был экспромтом. Президент и его команда долго и тщательно готовились к тому, чтобы обнародовать свои идеи кардинальной реконструкции государственного устройства страны. Но все как-то не было повода. За годы правления Путина можно было только наблюдать, как отчаянно борются в этом человеке две противоположности — либерал и автократ, как они время от времени побеждают друг друга и мучают его.
Самая первая «задумка» — назначение губернаторов, отмена прямых всенародных выборов. Еще в начале первого срока на эту тему забрасывались «пробные шары», озвученные то политиком Жириновским, то губернатором Прусаком. «Шары» падали в общество, как в болото, ничуть не возмущая его. Но внутренний голос «либерала» Путина говорил ему, что этого делать не стоит, еще не пришло время, и президент с явным удовольствием публично отвергал «чуждую» ему идею, ссылаясь на нормы демократии и Конституцию.
Пробовали заходить и с другого конца — с объединения регионов. Эта схема губернизации страны тоже давала власти политический и юридический повод не выбирать, а назначать глав территорий. Но на ее воплощение в жизнь требовались не просто годы — десятилетия, и совсем не было гарантий, что процесс укрупнения с целью территориального, а не национально-территориального государственного устройства пройдет абсолютно безболезненно.
Терпение Путина подходило к концу, на что явно намекала недавняя серия мощных атак на губернаторский корпус. По сути дела, Кремль лишь выбирал, с какого проблемного региона — с Сахалина или с Калининграда начинать этот процесс назначений губернаторов. И как его законодательно оформить, чтобы не было оглушительной критики со стороны Запада. Теперь все сомнения позади. Нам объявлена война. «Проблемной» оказалась не одна или несколько территорий, которые надо срочно спасать кремлевским назначенцам, а вся страна. И Путин сам предложил унитаризировать систему власти, фактически отказавшись от принципов федерализма и демократии. Тут уж не до этих понятий и не до расшаркивания перед щепетильной Европой. Государство надо спасать.
Путину очень не повезло со страной. Она огромная и многонациональная, со своими противоречиями и традициями. Ею почти невозможно управлять по единой команде из центра. Россия — федерация, что и записано в ее Основном законе. А федерация предполагает взаимные уступки и договоренности. Но Путин, по-видимому, ментально настроен на простые и ясные схемы, не допускающие асимметрии и сложных подходов. И, давно придумав такую модель страны, решил воплотить ее в жизнь. Только при чем здесь терроризм? При чем кровь и боль Беслана?
Логика президента вполне объяснима. Прямые всенародные выборы — главный атрибут демократического государства. Народ должен быть готов к этому, он должен быть структурирован в гражданское общество, которое формирует органы власти и контролирует их. В России же этого нет. Заинтересованное в политике «гражданское общество» — это прежде всего криминальные группы и мощные финансовые корпорации, тесно связанные с этими группами. Остальная часть активного населения намеренно деполитизировалась властью, которая считала, что аполитичным обществом гораздо легче управлять. И это было действительно так.
«Пипл хавал» все, что ему предлагалось сверху. Но он отлично понимал, что идет намеренная дискредитация всей выборной системы. Что власть через свой административный ресурс не только диктует народу, кого именно нужно выбирать, но и грубо вмешивается в подсчет голосов, когда нужно «подкорректировать» итоги выборов. Информационные войны и «черный пиар», как правило, проводились околокремлевскими политтехнологами. Огромные финансовые средства в того или иного кандидата вкладывались олигархами только с позволения Кремля. Народ устал от таких «выборов», и однажды он просто продемонстрировал свой «пофигизм» во всей своей красе — губернатором стал известный артист-юморист. И Путин тоже устал от такой страны.
Надо было видеть лица губернаторов, приглашенных на историческое совещание в Белый дом, когда они слушали заявление Путина. Большинство — растерянные, сосредоточенные только на одной мысли: «Что же с нами будет?» Не исключено, конечно, что некоторые из них думали и о том, что же будет с Россией.
Что касается укрупнения субъектов Федерации, то, как говорят источники «ПЖ», территориальную реформу никто не отменял. От нее не в восторге были губернаторы и президенты, но теперь эта проблема снята.
Нескрываемая радость
Президент обозначил задачи по борьбе с терроризмом по мере их важности. Первая — это фактическое назначение губернаторов при формальном одобрении их местными заксобраниями. Сколько кандидатур предложит президент на этот пост? Скорее всего, одну. И не факт, что это будет хороший управленец, знающий проблемы региона. Вероятно, местным депутатам придется одобрять очередного человека в погонах. Но реакция на это предложение Путина — всеобщий «одобрямс». Так, первый вице-спикер Госдумы Любовь Слиска заявила: «Меня порадовало то, что наконец-то мы начинаем назначать губернаторов и, по сути, упраздняем наследование губернаторских престолов». Кажется, Слиска перепутала губернаторство с президентством. Это Путин — «наследник» Ельцина. Это кресло главы государства, а не главы региона в России наследуется.
Вторая задача борьбы с терроризмом по Путину — введение пропорциональной системы выборов в Госдуму. Это значит, что отныне можно голосовать только за партии, а не за достойных и уважаемых людей. Партии должны преодолеть семипроцентный (а возможно, и больший) барьер. То есть кому не нравится «Единая Россия», КПРФ или ЛДПР, тому вообще о выборах не надо беспокоиться. Так, может, и тут их лучше вообще отменить? Просто назначить в парламент сотню-другую проверенных людей и не мучиться.
Третья — это создание Общественной палаты как площадки для «широкого диалога» граждан и власти. Тоже правильно. Незачем гражданам где ни попадя обсуждать свои проблемы и критиковать власть. Для них выделяется «спецплощадка», вот пусть там и проявляют свое гражданское самосознание.
Правительство в правительстве
Сказав все, что наболело, о государственном управлении, президент перешел и ко второй, самой актуальной части предстоящих действий Кремля — собственно борьбе с терроризмом и ситуации на Северном Кавказе. Здесь сенсаций было не меньше, и именно на это были нацелены подписанные в тот же день указы. Главная сенсация — назначение полпредом президента в Южном федеральном округе Дмитрия Козака. Он же возглавил Комиссию по вопросам координации деятельности федеральных органов исполнительной власти в Южном федеральном округе.
Правда, указ об этой комиссии был подписан вечером, а утром на заседании правительства Путин дал ей другое, более мощное и емкое название — Особая федеральная комиссия по Северному Кавказу. Но сути дела это не меняет. Дмитрий Козак становится первым полпредом президента, обладающим не номинальными, а конкретными полномочиями. Кремль неоднократно отвергал идею введения поста генерал-губернатора в Чечне. Теперь генерал-губернатор будет на всем юге России.
В подчинении у Козака оказались заместители руководителей всех силовых структур России и главы всех ключевых экономических, финансовых и социальных ведомств. Лишь премьер-министр Михаил Фрадков и подчиняющиеся только главе государства высшие «силовики» не вошли в подчинение к Козаку. Новая федеральная комиссия стала фактически правительством в правительстве, единым центром власти на Северном Кавказе.
Таким образом Владимир Путин реализовал свое обещание создать новую систему взаимодействия сил и средств, осуществляющих контроль за ситуацией на Северном Кавказе. Но и здесь не обошлось без «параллельных» процессов. Несколькими днями раньше президент на встрече с главой МВД Рашидом Нургалиевым утвердил создание во всех 13 субъектах ЮФО групп оперативного управления, которые должны координировать деятельность силовых структур. Руководители групп — 13 старших офицеров внутренних войск — фактически становятся заместителями глав субъектов Федерации. Именно президенты и губернаторы возглавляют антитеррористические комиссии в своих субъектах. Теперь заместителями председателей этих комиссий — вторыми лицами в регионах — становятся «старшие офицеры».
Вообще говоря, создание этих оперативных групп не очень укладывается в логику укрепления взаимодействия сил и средств на юге России. До сих пор здесь было 13 МВД или УВД, 13 УФСБ и по 13 всех других ведомств, абсолютно не сотрудничающих друг с другом. Теперь к этому добавились еще и 13 оперативных групп. Высокопоставленный источник «ПЖ» пояснил, что эти группы смогут действовать по принципу МЧС, то есть решать проблемы после того, как они возникли. Другими словами, создан механизм на случай форс-мажора, но он не работает с точки зрения превентивных мер. Зато решается другая не менее важная задача — установление хоть какого-то контроля над южными президентами и губернаторами, а главное — над разношерстной, погрязшей в клановости местной властью. Это и есть подготовка к упразднению должностей всенародно избранных глав субъектов.
Превентивные же меры по предотвращению актов терроризма, вопросы безопасности граждан, по словам источника «ПЖ», — функции полпреда и возглавляемой им комиссии. Подписанный президентом указ «О неотложных мерах по повышению эффективности борьбы с терроризмом» предписывает в двухнедельный срок разработать и представить предложения по созданию новой системы взаимодействия сил и средств на Северном Кавказе. Очевидно, что любые предложения будет реализовывать новая федеральная комиссия. А ведь Козаку надо будет не только бороться с терроризмом, но и заниматься социально-экономическими проблемами. Для этого ему «приданы» Герман Греф и Алексей Кудрин.
Наконец, федеральная комиссия будет курировать и дислоцированного в Чечне и на Северном Кавказе настоящего силового монстра — объединенную группировку федеральных сил и руководящий ею Региональный оперативный штаб (РОШ). Источники «ПЖ» считают, что по логике никакого РОШ уже быть не должно, да и сами «федералы» в последнее время, так и не доведя до «логического конца» контртеррористическую операцию, замкнулись на Ханкале. Но кто-то ведь должен заниматься военно-тактическим аспектом, философски замечает источник «ПЖ», надеясь на более эффективную работу РОШ под кураторством Козака. Новая федеральная комиссия должна обладать реальными функциями для взаимодействия на каждом из уровней власти и правоохранительной сферы. Главная задача — добиться тех же результатов, каких добились США, где после 11 сентября 2001 г. больше терактов не было.
Неприкасаемая ФСБ
На совещании 13 сентября Владимир Путин обмолвился и о единой системе безопасности в целом ряде стран. Многие расценили эти слова как начало создания новой сверхмощной спецслужбы. Но президент был более чем осторожен в формулировках. Он говорил лишь об «организации работы национальной системы безопасности, которая способна не только пресекать теракты и преодолевать их последствия, но и работать на предотвращение вылазок террористов». Скорее всего, эту систему по-прежнему будет «организовывать» ФСБ. Или какая-либо новая структура, подведомственная ФСБ.
Говоря об антитеррористических мерах, президент предварил их таким пассажем: «Борясь с проявлениями террора, мы практически не достигли видимых результатов». О главном с точки зрения служебной необходимости борце — главе ФСБ Николае Патрушеве и его ведомстве Путин сказал с легкой иронией: «На границе с Финляндией у нас еще Карацупа с собакой бегает — я, кстати, совершенно не понимаю, зачем нам охранять границу с Финляндией, — а на юге абсолютно открытая граница». Объект мягкой критики президента, не поднимая головы, что-то записывал в свой блокнот.
Совершенно ясно: президент не считает, что ответственность за бесланскую трагедию лежит на ФСБ. А если и думает так, то уже об этом не скажет, раз не сказал 13 сентября. Между тем вопрос о воссоздании некоего аналога КГБ, к чему Кремль все смелее призывают многие политики и эксперты, далеко не закрыт. В том же указе «О неотложных мерах по повышению эффективности борьбы с терроризмом» правительству поручено в месячный срок представить предложения по созданию эффективной системы государственного управления в кризисных ситуациях, а также внести предложения, направленные на выработку принципиально новых подходов к организации деятельности правоохранительных органов. Что в результате этого получится — узнаем через месяц. Но, похоже, воссоздание всемогущего КГБ уже никого не удивит. Еще меньше неожиданностей будет связано с кандидатурой будущего руководителя мощной российской спецслужбы.
Недоразумение
В день проведения в Белом доме совещания в правительственных кругах родился анекдот. Один чиновник спрашивает другого: «Назначение Владимира Яковлева министром — это повышение или понижение?» «Недоразумение», — был ответ.
Рокировочка с бывшим питерским губернатором Владимиром Яковлевым, недолго и бесславно проработавшим полпредом президента в ЮФО, — еще одна сенсация последних дней. Утром 13 сентября Путин сказал о необходимости воссоздания министерства, ответственного за вопросы региональной и национальной политики. Но вечером вышел указ о создании министерства (только!) регионального развития.
Владимир Яковлев на совещании не мог скрыть своей радости от того, что наконец избавился от полпредства в неспокойном регионе. Если бы не серьезность мероприятия, у Яковлева улыбались бы не только глаза, но и все лицо. Какая ему разница, какое министерство возглавлять? Тем более что Миннац, ликвидированный Путиным за ненадобностью в октябре 2001 г., восстановлен не будет. Кому нужен этот орган исполнительной власти, рассчитанный на глубокое знание национальной специфики, если сама национальная специфика не закладывается в новую модель государства? Яковлев возглавит Министерство регионального развития России. Оно, видимо, будет заниматься не народами и народностями, а инвестициями.
Тем не менее источники «ПЖ» уверены: у Яковлева будет-таки заместитель — специалист по национальным, этническим и религиозным проблемам. Такой специалист нужен в реализации другой установки президента — о том, что экстремистские организации, прикрывающиеся религиозной, националистической и любой другой фразеологией и, по сути, являющиеся рассадником террора, должны быть запрещены.
3 сентября, когда произошли страшные события в Беслане, стало понятно, что власть бессильна. 13 сентября Путин показал, что единственная власть в стране — это он. И подавляющее большинство политиков и «хозяйственников» с этим согласилось. А народ, как всегда, безмолвствует.
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2024