Выступление Вячеслава Никонова, президента Фонда «Политика» на заседании «Круглого стола» по теме «Европейский Союз на постсоветском пространстве: итоги и перспективы»:
Тема нашего круглого стола «Европейский Союз на постсоветском пространстве: итоги и перспективы». В наш разговор вклинивается новый персонаж, который называется Европейский Союз, организация более чем серьезная, с которой имеют отношения, так или иначе, все государства-участницы нашего сегодняшнего форума, кто-то более тесные отношения, кто-то менее тесные. Хочу сказать несколько слов об отношениях России с Европейским Союзом. Недавно я писал на эту тему статью и долго думал над тем, как можно охарактеризовать наши отношения одним словом. Конечно, это партнерство, но, скорее мутное партнерство. Брюссель является для нас очень сложным партнером, с которым нелегко иметь дело.
Россия, являясь крупнейшим европейским государством, никак не интегрируется в Европейский Союз, хотя иллюзия того, что Россия когда-нибудь может стать членом Евросоюза, посещали еще Бориса Николаевича Ельцина. В последний раз он говорил об этом в 94-м году, но с тех пор ни одного российского лидера подобные иллюзии не посещают. Россия слишком большая и слишком русская страна для того, чтобы быть интегрированной в эту организацию.
В последнее время все чаще звучит мнение о том, что нам туда, в принципе-то, и не надо, потому что Евросоюз – это сейчас зона скорее экономической стагнации. Сегодня это самый медленно развивающийся в экономическом плане регион мира. Отчасти это происходит из-за того, что Европа сегодня – самый зарегулированный регион земного шара, причем там слишком много норм, которые российские политики и предприниматели считают слишком социалистическими.
В то же время Европа – это важнейший экономический партнер, причем для всех стран бывшего Советского Союза и для России не в последнюю очередь. Если мы сравним, какая доля российской внешней торговли приходится на Евросоюз и на СНГ, преимущество в пользу Европейского Союза будет более чем четырехкратное: на ЕС приходится больше 60%, на все страны СНГ – порядка 15-ти.
Если же мы возьмем правовой срез, уровень наших отношений с Европейским Союзом окажется очень и очень низким.
Главный документ, который регулирует отношения между Россией и ЕС – «Соглашение о партнерстве и сотрудничестве». Это стандартное не преференциальное соглашение, которое по своему статусу уступает «Соглашению об ассоциированном партнерстве», которое подписывали, скажем, восточноевропейские страны в начале 90-х годов, и даже тем соглашениям о партнерстве, которые существуют у Европейского Союза со странами Латинской Америки или, скажем, с Израилем.
Но и в этом Соглашении о партнерстве и сотрудничестве 60 статей по-прежнему не выполняются, притом, что уже сам документ заметно устарел, а наши отношения ушли далеко вперед.
Сейчас страны вышли на Концепцию четырех пространств, соглашение о которой было подписано на саммите России – ЕС 10 мая этого года. Именно эти четыре пространства, я думаю, лягут в основу дальнейших отношений между нашей страной и Европейским Союзом. Обычно же саммиты России – ЕС, за исключением последнего, отличаются формализмом и не приносят каких-то серьезных результатов. Существует асимметрия интересов между Россией и Евросоюзом, мы хотим от Европы не тех вещей, которых они хотят от нас. Европа от нас. По большому счету, Европа хочет от нас отсутствия диктатуры, много газа, много нефти и леса и, главное, – свободы на российском рынке. Таковы главные европейские интересы в России.
Российский же интерес связан с доступом на достаточно закрытый европейский рынок, доступом к новейшим технологиям и, возможно, к финансовым ресурсам. Этот интерес европейским деньгам сейчас падает.
В последнее время возник целый ряд проблем, связанных с расширением Европейского Союза, но, на мой взгляд, это позитивное развитие событий, если к тебе приближается, твой крупнейший торговый партнер.
Но есть и другие моменты, значительно осложняющие наши отношения. Например, те же антидемпинговые процедуры применяются против России теперь уже не в 15-ти странах Евросоюза, а в 25-ти, то есть появились дополнительные 10 стран.
Другой пример: у Калининграда возникли серьезные проблемы, причем уже не только транзитные, – литовские и польские сельхозпроизводители, получающие субсидии Европейского Союза, начинают просто давить калининградское сельское хозяйство, которое таких субсидий не получает.
В политической сфере главная причина осложнения наших отношений, на мой взгляд, связана с тем, что в Евросоюз пришел целый ряд государств, настроенных более антироссийски, нежели основное ядро Европейского Союза, Старая Европа, такие страны, как Германия или Франция.
В гуманитарной сфере осложнились отношения также.
Сегодня вопросы свободы передвижения российских граждан, и проблема шенгенского занавеса в целом, к сожалению, решается достаточно сложно, в отношении всех наших стран, за исключением, может быть, прибалтийских республик. Мы отмечаем растущее нежелание обсуждать вопросы прав не граждан в Латвии и Эстонии. И последнее, безусловно, важнейшее событие в европейской истории – оранжевая революция, настоящая, которая произошла в Голландии, а до этого во Франции, и которая положила, на мой взгляд, определенный предел развитию Европейского Союза. Этот «европейский экспресс», который несся на полных парах на протяжении полувека, неожиданно остановился, потому что сразу в двух ключевых вагонах дернули стоп-кран. И теперь уже очевидно, что Европа вступает в полосу неопределенности, в полосу остановки расширения или, во всяком случае, резкого замедления этого расширения.
Я уверен, что проблемы еще возникнут даже у Румынии с Болгарией, которые должны быть приняты Евросоюз в начале 2007 года. Что касается следующей волны расширения, то она, на мой взгляд, становится просто нереальной, как минимум, на ближайшие лет 20, что дает новый контекст европейского процесса и отношений между нами и Европой.
В то же время, прекрасно осознавая, что она не собирается расширяться, Европа посылает сигналы, в частности, на Украину, что участие одновременно в едином экономическом пространстве с Россией и интеграция с Европейским Союзом – это взаимоисключающие процессы, уподобляясь при этом собаке на сене. Насколько эти процессы взаимоисключающие, можно спорить.
Я понимаю, что этот российский взгляд на то, что происходит в Евросоюзе, тоже достаточно субъективен. Но все, сказанное выше, вполне отражает основные настроения, существующие в российском политическом классе. Сегодняшнее наше заседание – это, прежде всего, попытка подвести некие первые итоги своего членства государствами, вступившими в Евросоюз, попытка рассмотреть существующие проблемы отношений изнутри Европейского Союза. Мы должны преодолеть все, и активно работать на постсоветском пространстве, по возможности предотвращая возможный негативный эффект расширения ЕС.
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2024