1 сентября 2005 года была запущена процедура отзыва подписи России под договорами о российско-эстонской государственной границе и о разграничении морских пространств в Нарвском и Финском заливах. Таким образом, конфликт, спровоцированный некорректными действиями Эстонии в момент ратификации договоров, перешел в формальную плоскость.
Заметим, что у Эстонии было более двух месяцев для того, чтобы осмыслить сложившуюся ситуацию и отыграть назад, вернувшись к первоначальному тексту документов, официальное подписание которых состоялось 18 мая этого года. Однако этого не случилось, несмотря на то, что принципиальная позиция России была достаточно внятно обозначена и российским МИДом, и Владимиром Путиным.
Еще 23 мая, во время встречи с коллективом "Комсомольской правды" президент России в очередной раз заявил о категорическом отказе нашей страны "вести переговоры на платформе каких-либо территориальных претензий". В этот момент еще ничто не предвещало проблем с ратификацией российско-эстонского договора, и Владимир Путин даже подчеркнул отличие между позициями Эстонии и Латвии, которая настаивала на передаче ей спорных участков Пыталовского района. Именно тогда - в адрес официальной Риги - прозвучало скандально известное высказывание об "ушах мертвого осла", которые получит Латвия вместо Пыталовского района.
Напомнив о стремлении России избежать югославского сценария и о территориальных уступках, сделанных ею в момент развала Союза, российский президент дал понять, что Москва уже продемонстрировала свою толерантность и сегодня любые попытки вернуться к территориальным вопросам будут восприняты ею как шантаж, недопустимый в отношениях цивилизованных суверенных государств.
Тем не менее, ровно через месяц, занявшись ратификацией договора о границе с Россией, эстонский парламент дополнил его преамбулу замечаниями, не имеющими прямого отношения к предмету договора. Речь шла о ссылках на Декларацию Государственного собрания Эстонии о восстановлении конституционной государственной власти от 7 октября 1992 года и на давно прекративший свое действие Тартуский мирный договор 1920 года.
Все эти изменения представляли собой мину замедленного действия, позволяющую в любой момент реанимировать "диспут" о правомерности существующих границ и использовать в качестве аргумента в пользу их пересмотра тезисы о правовой преемственности Эстонской республики 1918 года и о незаконной оккупации Эстонии в 1940 году.
В ответ на демарш эстонского парламента российский МИД заявил о выходе из договоров, сославшись на то, что внесенные поправки создали почву для предъявления территориальные претензии России. Комментируя сложившуюся ситуацию, официальный Таллин назвал беспокойство России беспочвенным и напомнил, что Эстония еще в середине 1990-х отказалась от намерения вернуться к границам, установленных Тартуским договором 1920 года, а также от любых притязаний на российские города Печоры и Ивангород.
В общем, как легко заметить, стороны не только говорили на разных языках, но и смотрели в разные стороны. Россия, осудившая неправомерные действия руководства СССР еще в самом начале 90-х и сыгравшая главную роль в безболезненном выходе прибалтийских стран из Союза еще осенью 1991, смотрит в будущее и ориентируется на нынешние политические реалии. В свою очередь, Эстония, постоянно апеллируя к прошлому, пытается создать базу для будущих конфликтов.
Интересно отметить, что худшие опасения России получили подтверждение уже в первых числах июля. Гипотетически возможные претензии Эстонии на российские территории поддержал президент Польши Александр Квасьневский. Помимо этого, сославшись на особое значение российско-эстонской границы как восточной границы Евросоюза, он перевел двустороннюю проблему в ранг вопросов общеевропейского значения и призвал ЕС вмешаться в "диспут" и повлиять на Россию.
Все это происходило 5 июля, а уже 19 - по инициативе Эстонии состоялось заседание Совета ЕС по общим делам и внешним сношениям, посвященное обсуждению эстонско-российского конфликта. И хотя никаких официальных решений или заявлений на этом заседании принято не было, участвовавшему в нем министру иностранных дел Эстонии Урмасу Паэту удалось добиться поддержки Эстонии со стороны верховного представителя ЕС по внешней политике Хавьера Соланы, уполномоченного ЕС по внешней политике Бенита Ферреро-Валднера и представителя Великобритании Джека Стро.
Прямая апелляция Эстонии к Европе и попытки Таллина раскачать ситуацию в республике Марий Эл и других регионах компактного проживания финно-угорского населения, осуществляемые на фоне агрессивной капании по дискредитации российского Президента в западных СМИ, не оставили сомнений в том, что искусственно раздуваемая проблема "оккупации 1940 года" и ссылки на соглашения восьмидесятилетней давности нацелены на ослабление России и подрыв ее международных позиций.
Все остальное является дешевой демагогией. В сложившейся ситуации российской стороне ничего не остается, как начать процедуру формального дезавуирования своей подписи под договорами о границах и на какое-то время закрыть этот вопрос. Что и было сделано Президентом, который подписал соответствующее Распоряжение и поручил МИДу направить соответствующее уведомление эстонской стороне.
Если же посмотреть на все прибалтийские сюжеты, а заодно и на изменения, связанные с появлением новых государств на Балканах и в Центральной Европе с точки зрения проблемы стабильности и безопасности в Европе, придется признать тот факт, что постепенная делегитимация принципа незыблемости границ, установленных по итогам Второй мировой войны (Хельсинских соглашениях 1976 года), означает начало нового этапа развития (или существования) Европы.
О "смене вех" и перекраивании европейской карты свидетельствует и процесс регионализации Европы, и в этой ситуации разложения старой и формирования новой политической реальности наиболее сильные позиции захватывают игроки, имеющие дерзость игнорировать устаревшие правила. По этому пути давно идет Евросоюз, на него ступили и такие, в общем-то, слабые государства, как страны Балтии.
На этом фоне остается только пожалеть о том, что Россия не решилась использовать те же инструменты при решении своих проблем. Например, без боя сдала Калининград, хотя имела все возможности начать жесткий торг с Литвой, используя законодательство Евросоюза и ссылки на топологию государственных границ до пресловутого 1940 года.
Осудив Пакт Молотова - Риббентропа, нужно было идти дальше, "покаяться в содеянном" и потребовать возвращения границ к состоянию 1939 года, объединяться с Белоруссией и поставить страны Балтии перед перспективой географической изоляции от Западной и Центральной Европы. Т.е. навязать странам Балтии свою игру, чтобы не приходилось тратить время на подготовку бессмысленных договоров, а потом - снимать свою только что поставленную под ними подпись.
Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав
Ctrl+Enter
© 2003-2024