Город: Феликс Лапин

И.ЗЕМЛЕР: 16 часов 8 минут в Москве. В эфире программа «Город», гость программы – Феликс Лапин, мэр Калининграда. Давайте начнем с того, что наиболее актуально – как кризис отразился на вашей жизни, на жизни Калининграда, на жизни областного центра?

Ф.ЛАПИН: К сожалению, отразился. Хотя у нас, может быть, в отличие от других регионов, где есть градообразующие предприятия, может быть в меньшей степени. То есть у нас нет сейчас экономического коллапса, но все равно отразился. Отразился он в чем? Ряд предприятий сократили свои производственные программы – это в текущем времени. Стала напряженность на рынке труда. Причем если у нас раньше катастрофически не хватало рабочих рук, то сегодня баланс и сегодня предложение рабочих мест, ну, в принципе, соответствует тем освобождающимся ресурсам, которые есть. Конечно, в большей степени кризис ударил по нашим перспективам. Это, наверное, самое такое, как сказать, сложно с этим смириться. Просто сложно смириться, потому что мы были на подъеме в развитии. И, конечно, те средства, которые мы планировали вложить в город, на сегодня сокращены, сокращены существенно и нас это, конечно, никого не может ни устраивать, ни, тем более радовать. Ну, вот так кризис... Сегодня те ощутимые результаты влияния кризиса на жизнь города.

И.ЗЕМЛЕР: Вот какие именно городские программы оказались наиболее уязвимы с этой точки зрения?

Ф.ЛАПИН: К сожалению, все. Нам пришлось маневрировать, и поэтому дабы не убивать ни одну из программ, мы просто сокращали количество мероприятий, количество объектов, перетаскивали их на более поздние периоды. Потому что программа развития города – она сбалансирована, и поэтому вычленить, убрать 100% какой-то сегмент и нецелесообразно вкладывать средства по другим направлениям, которые не будут работать, если все не будет в комплексе. То есть, конечно, пострадало в комплексе все развитие.

И.ЗЕМЛЕР: Вы сказали, пришлось ряду предприятий сокращать рабочие места. Безработица, официально зарегистрированная соответственно выросла, да? И как вы сейчас трудоустраиваете людей в Калининграде ли, или где-то пытаетесь найти им места в рядышком лежащих городах?

Ф.ЛАПИН: Нет. У нас заполняются вакансии, которые предоставлены в Калининграде. И надо отдать должное оптимизму и, может быть, даже гражданской позиции многих руководителей предприятий, которые не пытаются закрыть производство или сократить, они ищут лишь пути оптимизации производства. Некоторые надеются, все-таки, на лучшее будущее, и сокращают, не сокращая численность работников, просто уменьшая сейчас оплату труда, ну, то есть идет оптимизация. И, честно говоря, вот те вакансии, которые долгое время у нас не заполнялись, они сегодня более востребованы. Если вакансия раньше жила до 3-х месяцев, в начале года – месяц, то сегодня вакансия живет неделю.

И.ЗЕМЛЕР: Это какие вакансии? Которые не заполнялись, а сейчас стали доступны?

Ф.ЛАПИН: Это, в основном, технические служащие. Это которые обеспечивающий персонал, и бюджетные учреждения тоже на сегодняшний день, если мы испытывали проблему комплектования бюджетных учреждений, то сегодня с этим проблем нет.

И.ЗЕМЛЕР: Ну, будем надеяться, что кризис рано или поздно, все-таки, пройдет.

Ф.ЛАПИН: Мы тоже надеемся на это.

И.ЗЕМЛЕР: А есть какие-то проблемы, вечные для каждого города и для каждого крупного города. Ну, например, пробки. Мы сейчас ехали – ну, довольно напряженное движение. Как в Калининграде пытаются решить этот вопрос?

Ф.ЛАПИН: Пытаемся решить в какой-то части успешно, в какой-то части, опять же, кризис сегодня нас несколько затормозил. Сегодня идет работа, и строятся вылетные магистрали, расширяются. Сегодня мы были на реконструкции дороги Гагарина – вместо 2-рядной она делается 4-рядной – это та дорога, которая выводит из города, ну, и соответственно, в город со стороны Полесска, Гурьевского района. Она достаточно интенсивная, там интенсивное движение. Я думаю, что к концу этого года там пробок вообще не будет. Сегодня сделан Невский проспект, сегодня Советский проспект сделан. Очень бы хотелось быстрее закончить мост, второй мост через реку Преголь. Соответственно, он даст возможность быстрее разгружать центр и въезд-выезд из города, улучшит. Надеемся, что южный обход города Калининграда когда завершится, тоже позволит транспортному потоку идти по окружной, а не заезжая в город. То есть работы ведутся, опять же...

И.ЗЕМЛЕР: Ну, просто медленнее, чем хотелось бы, да?

Ф.ЛАПИН: Совершенно верно. Планы были одни, сейчас, к сожалению, они оттягиваются – оттягиваются на 2013-2014-й год.

И.ЗЕМЛЕР: Народ с пониманием относится к такому вынужденному небольшому затормаживанию? То есть нет ли каких-то признаков недовольства?

Ф.ЛАПИН: Вы знаете, вот, наверное, это ментальность нашего народа. Мы, когда приходят какие-то испытания, народ... то ли привыкли мы за столько лет к ним, то ли, ну вот, такова, действительно душа русского человека.

И.ЗЕМЛЕР: Безмолвствует?

Ф.ЛАПИН: Нет, не безмолвствует – понимает. Все прекрасно понимают. Понимают, как сложно. Потому что, вы понимаете, особенно калининградцы – люди, которые прожили кризис намного тяжелее, чем это было на Большой земле. Потому что представляете, тут все было сразу отрезано – все кооперативные связи, которые были десятками лет наработаны с Литвой, с Прибалтикой, с Белоруссией – они в одночасье полопались. Островок этот выживал сам по себе. Был большой военный город. Если так, когда я приехал сюда, был, честно говоря, просто большой военный городок. Вот как могли выживать, вот так и выживали. Кто торговлей, кто приграничной торговлей. Ну, и вот, видимо, и, наверное, это людей сделало более живучими, более активными. У нас бизнес-активность населения очень высокая стала, одна из самых высоких в Российской Федерации. За последние 10 лет люди – это, вот, в период работы закона об особой экономической зоне – люди научились работать, нарабатывать связи, входить в кооперацию с зарубежными партнерами достаточно быстро, выстроились коммуникационные мосты. Все это совпало с подписанием России тогда и Евросоюзом дорожных карт, которые были как раз и направлены на это. И поэтому выжили. Выживали тяжело. Отставание области от общих показаний России было, конечно, существенным. За последние 3 года, можно сказать, после того как правительством области с помощью федерального центра были сняты основные инфраструктурные ограничения – это и по газу, это и по энергетике – началось такое, динамичное развитие промышленности. Плюс к этому здесь достаточно эффективно всегда развивалась экономика , экономика была поставлена на импортозамещение. Вот это позволило выживать тогда, ну, я думаю, что и сегодня, так как этот курс совпадает с основным экономическим курсом страны, позволит нам и иметь будущее.

И.ЗЕМЛЕР: А здесь в Калининграде малому и среднему бизнесу – как вы оцениваете? – немножко проще, чем в целом? То есть в Москве можно часто слышать «Чиновники на местах тормозят развитие малого, среднего бизнеса» - вот здесь есть какая-то специфика?

Ф.ЛАПИН: ну, чиновники одинаковые. Все чиновники одинаковые, все они тормозят не потому, что чиновники такие уж очень плохие, или, вот, они от жизни далеки, да? Вот он сидит в теплом кабинете, ему хорошо, он не дает просто другому жить – нет, не так, там всегда 2 стороны. Это и грамотность предпринимателя, и понимание предпринимателем тех норм закона, которые действуют. Это насколько предприниматель может соотнести личный бизнес-интерес и общественную потребность или общественную значимость, например, для корреляции. Вот у нас постоянный был конфликт с застройкой существующих территорий. Ну вот мы объясняем предпринимателю, что это сквер, он говорит «Ну и что? Здесь же пустое место, вот давайте я здесь поставлю здание» - «Да нет, ну как же? Ну, тут же люди живут, тут желательно, чтобы город красивей становился», и вот это конфликт, возникает конфликт. Один предприниматель хочет на первом этаже дома сделать себе магазин. Очень хорошо, но ты согласуй, пожалуйста, со всеми жильцами – тогда мы тебе дадим это разрешение. Там происходит конфликт, потому что не все люди хотят, чтобы у них на первом этаже был магазин или еще что-то. И вот это все происходит. Еще раз повторяю, а есть, действительно, когда чиновник сидит и начинает придумывать одну бумагу за другой. Я думаю, что на сегодняшний день создание многофункциональных центров или, там, одних окон – то есть каждый по разному это называет – но вот этот инструмент, введение этого инструмента позволит, все-таки, выстроить отношения бизнесмена и чиновника, или любого просителя или любого гражданина и власти в нормы закона. Почему? Потому что вот на этом промежутке между тем, кто обращается во власть, и чиновником, который должен решить тот или иной вопрос, будут профессионалы, которые будут только обслуживать население. Который будет заинтересован получить – чем больше к нему обратится людей, тем он эффективнее сработает и потребует от чиновника выполнения всех его полномочий в соответствующие сроки. Ну, я надеюсь, и будет защищать как общественные интересы, так и интересы этого предпринимателя.

И.ЗЕМЛЕР: Вы сейчас говорили о том, что предприниматель хочет построить какое-то там свое заведение. А если чуть шире взять, жилищное строительство – насколько этот вопрос «болит» в Калининграде? Вот в целом в нашей стране, так уж сложилось, жилищная проблема портит многих. Портит ли она калининградцев?

Ф.ЛАПИН: Очень она портит калининградцев, но опять же, это здесь, это такое, или, как можно сказать? Или очень сильно натерпевшийся народ, или просто терпеливый народ – можно и так, и так сказать. Здесь очень много домов довоенной постройки, которые заселялись.

И.ЗЕМЛЕР: Немецких еще?

Ф.ЛАПИН: Да, совершенно верно. Построенных в первой половине прошлого столетия, а, может, и еще раньше. Они никогда не были предназначены на то количество семей, которые туда наши Швондеры путем уплотнения вселили. То есть это, наверное, было в свое время достаточно хорошее жилье для 1-й, максимум 2-х семей. Когда делали из них коммунальные квартиры – ну, это, опять же, не от хорошей жизни это все делалось, тогда время было такое – безусловно, это превратилось в ад, где деревянные лестницы, где деревянные перекрытия. К сожалению, не было либо ресурсов, либо внимание должное не уделялось этим домам. Они сегодня в достаточно ветхом техническом состоянии.

И.ЗЕМЛЕР: А сейчас много коммуналок в Калининграде? Есть они?

Ф.ЛАПИН: Остаются, по-прежнему остаются коммунальные квартиры. Удельный вес, конечно, очень большой. По сравнению, наверное, с другими регионами. Я не могу сказать статистику по России, но вот так вот, исходя из моего собственного жизненного опыта, в другом регионе тоже большую часть жизни, достаточно много. Ну, я могу еще сказать, что в Питере тоже, не знаю как сейчас, но в мою бытность было очень много коммунальных квартир. К сожалению, это присутствует. Благодаря на сегодня программе, которая реализуется федеральным центром, я надеюсь, что мы приложим максимум усилий и активизируем работу с переселением из аварийного фонда. Но вот коммунальные квартиры еще остаются.

И.ЗЕМЛЕР: А новые дома, новые квартиры строятся на месте ветхих старых? Или опять такой земельный вопрос. Вот в Калининграде или есть соблазн цапнуть что-нибудь с соседних городков?

Ф.ЛАПИН: У нас пока такой необходимости идти с захватом на земли соседних районов нет. И мы ни уговорами, ни подкупом, ни войной ни с кем не пытаемся решить свои проблемы. У нас есть еще территории, где развиваться городу. Самый главный вопрос для развития новых территорий – это коммуникации. Стоимость коммуникаций, и уже нагрузка объемом жилья, которое будет строиться на этой территории. Сегодня 3 района, которые развиваются в городе, активно развиваются – это юго-восток, юг и восток. Там объемы жилья, которые планировались первоначально, были очень большие. Мы рассчитывали свою программу реализовать за 13 лет, решить сегодня стоящие вопросы. Но, опять же, как у нас будет возможность. Ну, и у нас, и у населения города, насколько нам позволят вписаться в эти сроки. Сегодня мы ощущаем помощь и области, и Федерации в решении этих вопросов. Ну, если еще будет снижена процентная ставка под кредиты, под ипотечные кредиты, конечно, это опять активизирует рынок, активизирует строительство жилья. Вообще, мы строили больше 1 метра на человека (НЕРАЗБОРЧИВО).

И.ЗЕМЛЕР: А вот насчет внешнего облика? Можно ли сказать, что город старается сохранить вот эту свою восточно-европейскую специфику? Или тут уже как-то идет разговор о том, что город начинает расти ввысь? Или здесь почва не позволяет, может быть, ввысь расти?

Ф.ЛАПИН: По-всякому получается. Где получается сохранить облик старого города, где не очень получается, даже в центре, удержать. Опять же, вот это, почему говорят «Ну вот, чиновники такие». Чиновнику, в принципе, все равно, лишь бы выполнялись, удовлетворены были все стороны – не только конкретный застройщик, не только инвестор, но и жители города. И когда у нас в зоне сложившейся низкоэтажной или малоэтажной застройки выскакивает 7-ми, 8-ми, 9-тиэтажное здание, это, конечно, диссонанс, большой диссонанс. Как такой, самый очевидный пример – это неоконченное строительство здания на набережной напротив Рыбной Деревни. Ну, воссоздается старая архитектура, воссоздается Рыбная Деревня, то есть тот облик, который был в городе достаточно много времени вдоль реки. Это, в основном, 4-х, 5-тиэтажное строительство, стилизованно, и вдруг напротив 23-этажный дом. Причем громадный дом, который давит на все. Это диссонирует, да.

И.ЗЕМЛЕР: А разрушить уже нельзя, да?

Ф.ЛАПИН: Ну, было такое.

И.ЗЕМЛЕР: Хотелось разобрать.

Ф.ЛАПИН: Вернее, как? Было и указание. Тогда приезжал министр экономического развития и торговли Греф Герман Оскарович. Он сказал «Да взорвите его! Ну что ж вы взяли, испортили облик города?» Губернатор давал – это пожелание было – губернатор давал указание соинвесторам встретиться с инвесторами, найти возможность понижения этажности этого здания. Ну, во всяком случае, какой-то найти выход из сложившейся ситуации. Ну, она практически – мы понимаем, что она тупиковая, эта ситуация, и реализовать ее, конечно...

И.ЗЕМЛЕР: До лучших времен придется отложить, да?

Ф.ЛАПИН: Привести ее в нормальный вид очень сложно. А, соответственно, это все остальное, вот, дальнейшее развитие той линии набережной – ну, оно сегодня подвесилось. Вот этот вот и конфликт – вот он конфликт – власть, бюрократ и инвестор. Вот удержался бы бюрократ, не дал он тогда инвестору реализовать этот проект, он был бы плохим, всегда был бы плохим бюрократом, ему сказали, вот инвестору тут жизни не дают, но зато сохранилась бы набережная. Видно было бы памятник искусства и архитектуры – это наша морская биржа, товарная биржа – красивейшее здание. Сейчас ее с одной стороны закрыл мост, который в советские времена сделали, с другой стороны этот монстр закрыл – ее просто не видно сейчас. Ну, тут это все второй вопрос – это вырубка деревьев. Ведь не зря говорят знающие люди, что снеси ты одно дерево – это считай, 100 человек к тебе уже больше не придет никогда. Город пока еще зеленый, мы стараемся делать все, чтобы сдерживать эти вырубки.

И.ЗЕМЛЕР: А новые деревья сажаются?

Ф.ЛАПИН: Да. В этом году как никогда мы будем сажать новые деревья, и в том числе наши магистрали. Ну, хочешь – не хочешь, когда расширяешь дорогу, вот, рядовые посадки приходится убирать. Сейчас будет высажено – вдоль Гагарина 100 деревьев мы убрали, 300 деревьев высаживаем, это радует.

И.ЗЕМЛЕР: Ну, это такой баланс разумный, да.

Ф.ЛАПИН: Дети наши и внуки увидят, надеюсь, то, что сделано было.

И.ЗЕМЛЕР: А бомжи у вас есть?

Ф.ЛАПИН: Да, есть. Это, наверное, с постсоветских времен – это отличительная черта всех городов. То есть те административные единицы, которые называются городом, тут никуда не денешься – тут есть все, как в настоящем большом городе.

И.ЗЕМЛЕР: И что вы с ними делаете?

Ф.ЛАПИН: По-разному. У нас есть соответствующие заведения. Но что мы делаем – вот это точно делаем – потому что бомж, это же не всегда обстоятельства, это еще есть и образ жизни. Ну вот самое главное, что мы делаем, я считаю, и правильно, и стараемся делать – это обследовать этих людей. Попадая в это учреждение, в обязательном порядке они обследуются по состоянию здоровья. И там, где это необходимо, мы настаиваем вплоть до принудительного лечения.

И.ЗЕМЛЕР: Ну и что? Он вылечился, а дальше обратно на улицу болеть? Вот какие-то социальные есть, да?

Ф.ЛАПИН: Есть социальные приюты – там же никто не ограничен по времени. Этот социальный приют – это не то, что ты переночевал, а завтра выходи, нет.

И.ЗЕМЛЕР: Ну, что-то типа общежития для них?

Ф.ЛАПИН: Реабилитация этих людей идет очень тяжело. Не все в силу своего уже физического состояния могут работать. Ну, естественно, мы обязаны сделать все то, чтобы человек оставался, до конца оставался человеком – это основная задача городских властей, другого мы ничего придумать не сможем, уже, к сожалению. А что касается детской беспризорности, здесь более радикальные меры. У нас есть МОСТ – это такое учреждение, очень интересное учреждение, куда определяют ребят, попавших в трудную жизненную ситуацию, которые вынужденно оказались на улице, так сложилась судьба у некоторых из них. Некоторые по душе своей романтической или тяге к бродяжничеству выбирают свое и оказываются там. И надо сказать, то, что там дают ребятам... Там, во-первых, они сами себя обслуживают, они сами выращивают урожай свой, они сами обслуживают себя. Практически их там готовят к жизни – это очень здорово. И насколько я понимаю, это дает основание нам думать, что обратно, даже если вдруг что-то внутри у него сыграет, он туда выйдет – он, уже почувствовав, как можно жить и как нужно жить, то он будет искать возможность вернуться к нормальной общественной жизни.

И.ЗЕМЛЕР: А, скажите пожалуйста, в целом криминальная обстановка в городе вы бы как оценили? Ну, даже не столько конкретно сейчас, а по сравнению, там, с 10-летней давностью. Ну вот, например, многие говорят: Калининград – портовый город, проституция, наркотики, СПИД – вот с этими трудностями?..

Ф.ЛАПИН: Все как в нормальном большом городе – все есть, все присутствует. Единственное, чем отличался Калининград от других городов в свое время в лучшую сторону – здесь дети могли ночью без опаски ходить. Здесь не было явного пренебрежения устоями общественной морали, какое-то поведение на улице, даже движение. Вот если вы обратили внимание, у нас, все-таки, еще осталось в совести водителей на пешеходных переходах сегодня еще, пока еще пропускают пешехода.

И.ЗЕМЛЕР: Влияние соседей?

Ф.ЛАПИН: Наверное. Наверное, влияние соседей – это терпимость. Во всяком случае, я 9 лет здесь нахожусь, живу – и я могу сказать, что Калининград в намного лучшую сторону отличался от, ну, практически всех городов Российской Федерации, где я был. Исключение составляла Прибалтика – вот я видел, как в Прибалтике себя ведут на улицах, и здесь мне очень нравилось это. Сегодня, к сожалению, у нас есть, наверное, то ли новая волна, то ли, не знаю, что. То ли пробки – тогда их не было просто – это желание проскочить, пренебрегая всеми правилами, даже неписанными правилами, когда просто водители друг друга пропускают, или женщины. Ну, всегда видишь, ну кто там – ну, женщина – ну, ради Бога, пусть едет, не надо доказывать, что она равный тебе участник дорожного движения. Женщина остается женщиной всегда. Сегодня такого, к сожалению, нет. Еще то, что у нас проблемы, наверное, возникают. Это может быть близость Запада в данном случае, это наркотики. Безусловно, работа правоохранительных органов, тех общественных формирований, которые призваны бороться с этим злом, ну, видимо, еще не до всех дошло, что обратного пути оттуда нет, просто нет. Я это знаю непосредственно как бывший руководитель структуры Госнаркоконтроля, и я, вот, с кем ни беседую, я пытаюсь объяснить всем, что оттуда возврата нет никакого – никакого лекарства нет, никаких гипнозов нет – это уже навсегда. Зашел туда – значит, обратного выхода нет. Я не говорю о том, что невозможно удержаться от этого, даже те, кто попал на эту стезю. Наверное, есть. Есть и примеры людей, которые держатся, до последнего вздоха своего человек себя сдерживает. А потребность этого человека – ее вылечить просто невозможно.

И.ЗЕМЛЕР: А движение есть какое-то в Калининграде? Там, в сторону, может быть, маленького, но улучшения?

Ф.ЛАПИН: Я думаю, да. Самый главный вопрос, вернее, индикатор – это стоимость зелья на рынке. Как только цена его поднимается, значит, правоохранительные органы начинают активно работать. Как только дозволенность и доступность этого зелья, яда есть, значит, где-то пробуксовывает работа правоохранителей. Ну и еще, не все же это от правоохранительной деятельности зависит – очень много воспитание влияет на это. Это вовремя обратить внимание, то есть не дать человеку уйти в бутылку или уйти в иглу, не дать человеку иллюзорно отречься от всех проблем – не решение проблем.

И.ЗЕМЛЕР: Мы сейчас с вами уже немножечко затронули тему соседей. Я посмотрела, у Калининграда очень много городов-побратимов, и больше всего, как я понимаю, в Польше. А что дают городу вот эти братья?

Ф.ЛАПИН: Ну, наверное, очень многое, и в большей степени если раньше это давало в бизнесе, то сегодня это дает в духовном развитии. Идет постоянный обмен, проводятся соревнование, идет общение, люди познают больше друг друга, видят у кого что лучше, есть к чему стремиться. Например, мы, общаясь с муниципальными служащими, своими коллегами, видим, как у них что-то поставлено интереснее, они смотрят, что у нас интереснее сделано. Ну, это всегда дает. Общение – это обогащение духовное, в первую очередь.

И.ЗЕМЛЕР: А с кем легче калининградцам общаться? С натовскими соседями или с большой Россией?

Ф.ЛАПИН: Ну, давайте только – с большой Россией мы не общаемся, мы живем в большой России – это бытие наше. Многим кажемся, вы там – значит, как бы это уже не наше. Нет, мы все наши, мы все российские и мы по-другому себя просто не представляем. Что касается общения, мы очень хорошо общаемся с регионами. Все, кто сюда приезжают, их очень интересует, что у нас, как у нас. Здесь сервис лучше развит чем в других субъектах Российской Федерации. В ряде случаев, может, интереснее решены вопросы внешкольного обучения детей, возможность наших ребят вывести, показать Россию, Большую Россию и показать зарубежье – это очень важно. При этом очень важно – здесь программа реализуется уже больше 3-х лет – это «Мы россияне». Вот вы знаете, я много общался с детворой, с юношами, с молодежью, предполагал в РГУ имени Канта – ну, тогда он был Калининградский Госуниверситет. Конечно, все сравнивают себя, детвора сравнивала себя там, где они были. Большинство молодежи не было в городах России, тем более в столичных городах. Ну, как Калининград сравнить с Вильнюсом, с Варшавой, с Берлином или с другими столицами, где они были? Конечно, Калининград проигрывает. И вот эта вот неуверенность в своей стране, неуверенность в себе. И надо было посмотреть и лица ребят, и глаза их с восторгом, когда они рассказывали, особенно писали в сочинениях о своей первой поездке в Москву, первой поездке в Санкт-Петербург, поездке по Золотому Кольцу. Конечно, это был шок для ребят. Был шок, и для них, вот, был подъем национальной гордости – что «Ну да, ну ладно, Варшава – ну, чего там в этой Варшаве? Да ничего. Вот Москва – это намного красивее, мощнее, интереснее, чем и Варшава, и Вильнюс». Поэтому, конечно, это очень много значит нам знать, где наша Родина, где сердце или голова Родины.

Что касается общения с натовскими соседями. Ну, знаете, когда люди общаются, то никто обычно не спрашивает, натовец ты или не натовец. Есть много произведений и искусства, и художественной литературы, и фильмов, которые сняты были – это общение людей и близость людей. Я не могу сказать, что по духу кто нам ближе – славяне-поляки или литовцы, с которыми у нас не было границы, мы жили одной семьей народов. И там, и там интересно, соответственно, с другой стороны, и там, и там можете нарваться на неприятности – это нормальная жизнь.

И.ЗЕМЛЕР: Это последняя тема, по которой я бы хотела услышать ваше мнение. Вот у нас в России довольно регулярно возникают вопросы возвращения исторических названий. Для Калининграда название «Кёнигсберг» - конечно, тоже исторический вопрос, да? И здесь, и в Москве можно иногда слышать, что, а может вернуть Калининграду имя Кёнигсберг. Как вы относитесь к этому вопросу, и что люди в городе говорят по этому поводу?

Ф.ЛАПИН: Я, честно говоря, не могу передать, что говорят люди по этому поводу – ну, просто нет возможности сидеть, слушать на лавочке и в общественной бане я уже давно не был. А вот вопрос своего личного восприятия – еще раз повторяю, это не официальная позиция, это мое личное, что со мной останется. Я считаю, что когда Российская империя аннексировала тогда эту территорию Пруссии, и Пруссия вошла в состав Российской империи, здесь был генерал-губернатор российский, 4 их было в истории этой земли, то ни у кого даже не вставал вопрос чего-то переименовывать – все было как было. И я думаю, что сегодня, общаясь где-либо на международном уровне, сказать, что как трофей во Второй мировой войне у нас есть Кёнигсберг – это наш город сегодня России или Тильзит – это у нас, а не город Советск, который никто не знает. Тильзитский мир все знают, в истории всех учебников написано.

И.ЗЕМЛЕР: В том числе и советских.

Ф.ЛАПИН: Да, и в советских, да. Я, честно говоря, не совсем сразу понял, что это одно и то же. Это, наверное, было бы более интересно. Что касается всех ностальгий, которые есть – передать это Германии, там, если мы назовем, изменим название, то Германия может востребовать это обратно, эта волна будет сегодня ностальгии и будут требовать, и все. Я считаю, что это сегодня уже не обосновано. Во-первых, уже территория... То есть если это раньше была проблема, когда было все разобщено, сегодня Европа открытая, сегодня, получив Шенгенскую визу, ты можешь ехать беспрепятственно по всем странам Европейского Союза. Ну, в основном, Шенгенского союза. Сегодня мы речь ведем об открытии наших границ. Какая разница, как он назывался? Ну, жил здесь Кант. Кант жил где? В Кёнигсберге. Наверное, я еще раз повторяю, у России, я считаю, была бы гордость от того, что да, Кёнигсберг – это российский город, в составе Российской Федерации. Другой вопрос, что, может быть, область не называть Пруссией – наверное, я согласен, можно ее не называть или оставить название «Калининградская», ну, или по-другому ее назвать. Ну, или назвать Западной Россией. Вот, можно было бы – так я считаю. Но с другой стороны, еще есть целая плеяда людей или поколение людей, которые родились здесь. И для них Калининград – это их родной город. Наверное, их послушать надо, потому что я здесь не коренной житель. Хотя если бы сегодня сказали, как переименовать – Краснодар переименовывать в Екатеринодар? – ну, для меня бы, например...

И.ЗЕМЛЕР: Диковато, да?

Ф.ЛАПИН: Ну, не столько диковато, сколько... Мне Краснодар больше нравится почему-то. Не знаю.

И.ЗЕМЛЕР: А Киров в Вятку?

Ф.ЛАПИН: Вятка – да, Вятка хороший город.

И.ЗЕМЛЕР: А я еще на Википедии вычитала, что кроме Канта здесь, ну, если не жил, то бывал барон Мюнхгаузен. Разумеется, прототип того самого Мюнхгаузена. У вас я знаю, памятник есть. А как вы вообще относитесь к таким веселым, смешным памятникам, которые могут появиться то тут, то там, неожиданно, из-за угла?

Ф.ЛАПИН: Очень хорошо. Мне очень нравится Чижик-Пыжик в Санкт-Петербурге, мне нравится памятник собаке в городе Краснодаре. Я думаю, и у нас когда-то что-то появится здесь – мне тоже этого бы очень хотелось.

И.ЗЕМЛЕР: А что бы вы поставили в неожиданном месте?

Ф.ЛАПИН: Канта бы поставил на улице. На улице просто в его человеческий рост Канта, идущего по улице. Наверное, было бы интересно. Просто так, среди прохожих.

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter