В среду в Светлогорском городском суде прошло заседание по иску администрации Светлогорского района к прокуратуре. Муниципалитет пытался оспорить требование прокуратуры об изъятии земельного участка на склоне у Центрального спуска, на котором планировалось построить уже ставший легендарным «стакан» —
Это была уже вторая попытка провести основное судебное заседание — 11 ноября оно так и не состоялось, как позже сообщили в
В этот раз заседание
Если вкратце, то суть претензий прокуратуры состоит в том, что участок на побережье расположен сразу в трех охранных санитарных зонах, а капитальное строительство в первой зоне запрещено, и землю передавать тоже запрещено, поэтому договор аренды необходимо расторгнуть (в представлении фигурирует слово «изъять», что отдельно вызвало раздражение у судьи). Администрация района утверждает, что забирать участок не обязана, да и не может, и ссылается на другие законы.
Начал судья с двух ходатайств защитников побережья, просивших включить их в качестве третьих лиц на стороне ответчика. После долгого зачитывания первого ходатайства судья поинтересовался мнением сторон. Представитель администрации высказался против, заявив, что разбирательство не касается третьих лиц, да и вообще привлечение новых участников затянет процесс. Подать возразил, что это касается жителей города, однако ходатайство всё равно не поддержал. «Я вынужден, конечно, не согласиться, но только по тем основаниям, что это приведёт к затягиванию процесса. В целом я уверен и готов доказать законность внесённого акта прокурорского реагирования и ответить на все необходимые вопросы. Поэтому прошу отказать в целях ускорения административного судопроизводства», — отчеканил он.
Суд удалился на совещание. Суд вернулся с совещания. В привлечении в качестве третьих лиц общественникам было отказано. Последовало
После приобщения к делу ещё нескольких документов Ганин углубился в их изучение. Особенно его заинтересовал ответ Росреестра, подтверждающий нахождение участка сразу в трёх зонах.
«А променад в кадастровом паспорте в качестве чего указан? Прокурор?» — поинтересовался судья у ответчика.
«В каком пункте, ваша честь? Не могу понять вопрос?» — растерялся Подать.
«Это же променад справа?» — уточнил судья.
«Нет, это лестница. Спуск», — поправил представитель прокуратуры, забыв добавить «ваша честь».
«Ой. Ну да, лестница. Не променад. В качестве чего здесь указана?» — исправился Ганин.
«В качестве ориентира?» — предположил Подать. Потом повторил уже увереннее: «В качестве ориентира. Границы земельного участка, то есть это схема, чертёж. Указан как ориентир, чтобы можно было ориентироваться на схеме».
«А ниже променада — это дорога? Так сказать, однопутная?» — продолжил судья изучать чертёж.
«Не могу сказать, что это. Тут не указано обозначений. Я не знаю, ваша честь, что здесь отражено кадастровой палатой, но явно видно, что отражён земельный участок и прилегающие земельные участки», — выкрутился ответчик.
Ещё минут через 15, зачитав иск и удостоверившись, что он понятен, суд перешёл к изучению доказательств. Публика заскучала —
Около часа судья бегло и тихо читал документы, периодически задавая уточняющие вопросы представителям сторон. Например, выяснилось, что истец не знает, рассматривалось ли представление прокуратуры в администрации района.
«Ваша честь, я готово пояснить. Оно рассматривалось с моим участием в конце августа. Свелось рассмотрение к тому, что я изложил свои доводы, администрация не согласилась и приняла решение обжаловать», — спас положение представитель прокуратуры. Выяснилось также, что участок за десяток лет сменил примерно столько же правообладателей, а также несколько раз менял площадь и конфигурацию, пока не оказался в аренде у нынешнего инвестора под строительство
«А что в понимании администрации означает „апартаменты“?» — обратился к истцу судья.
«Апартаменты? — удивлённо спросил тот. — Это изолированные помещения с полным комплексом жизнеобеспечения, в то же время не являющиеся…»
«А чем гостиница отличается?» — спросил Ганин.
«Есть различие в перечне
«Жильё», — подсказали приободрившиеся слушатели.
«Жильё, — автоматически повторил Грибанов и тут же исправился, — но не являющееся квартирой».
«По сути это квартира?» — уточнил судья.
«Ну… нет», — загрустил представитель администрации.
«Правильно я вас понял, что каждый гостиничный номер предусматривает кухонное помещение?» — продолжил Ганин.
«Гостиничный? Гостиничный не предусматривает. Но предполагаю, что апартаментного типа предполагает это помещение», — ответил Грибанов.
Прошло 2,5 часа с начала заседания. Закончив изучать документы, судья объявил семиминутный технический перерыв. Публика радостно рванула в коридор размять ноги и обсудить происходящее.
Перешли к прениям. Истец взял слово.
«Стоп, мы на какой стадии находимся?» — внезапно прервала его секретарь.
«Прения», — ответил судья.
«Нет, мы следствие не завершили. Вы вопрос задали <о переходе к прениям> и сделали перерыв».
«Ну, стороны я опросил. Возражений нет. Завершили следствие, переходим к прениям. Слушаю, заявитель», — исправился судья.
Прения заняли менее трёх минут. «Администрация, как собственник земельного участка, распоряжалась им, в том числе предоставляла на законных основаниях в аренду, что говорит о том, что представление прокуратуры об изъятии данного участка незаконно», — сказал истец.
«Я считаю, что заявление об оспаривании необоснованное и подлежит оставлению без удовлетворения», — ответил представитель прокуратуры.
Суд ушёл в совещательную комнату для вынесения резолютивной части. Подходил к концу третий час заседания, когда Ганин вернулся в зал. «Отказать администрации Светлогорского района в удовлетворении искового требования к ответчику Светлогорской межрайонной прокуратуре», — сообщил судья. Зал зааплодировал. «Встретимся в областном суде», — хмыкнул
Фото — Виталий Невар, «Новый Калининград.Ru»
© 2003-2024