Президент КТПП Алексей Зиновьев: «Иногда надо держать удар и оборону»

В большом интервью президент Калининградской торгово-промышленной палаты Алексей Зиновьев рассказал главному редактору «Нового Калининграда.Ru» о том, какие отрасли местного бизнеса пострадали в уходящем году от «происков друзей» из «большой» России, почему новый налог на имущество юрлиц нивелирует статус «упрощёнки», кто из предпринимателей и как в свете новых экономических реалий может покинуть пределы региона, а также объяснил, почему и для чего на калининградских прилавках появлялись «настоящие» белорусские мидии.

«Если мне будет хорошо, то и тебе будет хорошо»

— С каким настроением уходящий год, довольно-таки напряжённый, но и праздничный, провожаете вы и, в вашем лице, такое крупное бизнес-объединение региона, как Калининградская торгово-промышленная палата?

— За что я не люблю дни рождения — это праздник для гостей, но не всегда для именинника. Так что сам праздник, 25-летие палаты, для меня был всего на несколько дней. Тем не менее, юбилей — это приятная дата, особенно для делового клуба, которым, в том числе, КТПП является.

Но в целом 2015 год был чередой очередных проблем и очередных задач, больших и маленьких испытаний. Надеюсь, что процентов 80 этих испытаний мы прошли успешно.

— Успешно для кого?

 — Если говорить о крупных вызовах, то основными для меня были и остаются проблемы 2016 года. Насколько даже не сама палата, а калининградский бизнес сможет эффективно и комфортно, ну, или хотя бы не так болезненно продолжать работать после отмены таможенных льгот.

— А вместе с бизнесом — и вся область?

 — Тут уже, как в «Мимино», если мне будет хорошо, то и тебе будет хорошо. Если бизнесу будет хорошо работать, то и мы в палате сможем думать о клубности, об обучении, о конкурсах и прочих мероприятиях.

Первый момент — введение Таможенного кодекса ЕАЭС. Здесь, думаю, мы со своей стороны смогли сделать всё возможное, по крайней мере в рамках законодательства. Были разработаны приложения, учитывающие интересы калининградского бизнеса. Но сейчас игра перешла на тот уровень, участвовать на котором мы не можем, — на уровень межгосударственный.

Раньше говорили о том, что новый Таможенный кодекс вступит в силу 1 января 2016 года, сейчас уже понятно, что в этот срок он не заработает, но когда-то это случится. Ввозить товары придётся по новым правилам, вне зависимости от того, пользуется ли тот или иной бизнес льготами или не пользуется. Авторы говорят, что задуман кодекс для облегчения условий хозяйствования, для унификации. Но если от вступления в силу нового кодекса станет лучше российскому или белорусскому бизнесу, то у нас пока нет уверенности, что калининградский бизнес по крайней мере не потеряет.

Свой флаг мы по своей дистанции пронесли, посмотрим, что будет дальше. Но мы постоянно обращаемся к федеральной торгово-промышленной палате, просим поддерживать наши наработки. Но это компетенция наднациональных органов, количество ниточек, за которые мы сегодня можем дёргать, ограничено. И они очень тонкие.

— Но наш калининградский голос хотя бы слышат?

 — В России — да. В тех рабочих группах, которые посвящены проблематике Таможенного союза, нас слышат. Но сейчас идёт торг между казахскими и белорусскими зонами, у них вопрос также стоит о собственном куске хлеба, коммуникацией с Европой или коммуникацией с Востоком. Мы в данном случае оказались совсем не у дел, если говорить о геополитике.

— Калининградская торгово-промышленная палата — это не только объединение бизнеса, но и самостоятельная структура, оказывающая довольно много услуг. Довольны ли вы работой этого предприятия с бизнес-позиций?

 — Меня радует, что в палате сформировалась хорошая команда сотрудников, не побоюсь этого слова — единомышленников. Конечно, управлять творческим коллективом непросто. У меня до прихода в палату не было опыта управления проектными организациями. Но мы ощутимо выросли с точки зрения коллектива, качества услуг, контента. Та мотивация, которую я поставил перед своими сотрудниками, — быть интересными всему бизнесу области, вне зависимости от рода деятельности. Каждой калининградской компании должно быть интересно стать членом палаты, получать от этого статуса реальные бонусы, превышающее стоимость 1000 рублей ежемесячного членского взноса.

— На сколько за год выросло число членов палаты?

 — Мы приросли за год где-то на 200 компаний. Это лучший показатель за все годы существования КТПП. Сегодня у нас 548 членов, это не так много. В начале года мы собирались выйти на отметку 1200. 

Но очевидно повысилась позитивная узнаваемость палаты, люди поддерживают не просто некую шумиху в прессе, а конкретные дела. Наша следующая задача — обеспечить качество статуса члена палаты. Компании приходят к нам со своими ожиданиями, и нам необходимо эти ожидания не обмануть. Но это уже вопрос будущего года.

«Зацепили даже тех, у кого врагов не было»

«Потери, о которых уже говорит бизнес, на фоне девальвации рубля оцениваются предпринимателями минимум в 15 процентов от оборотного капитала, — сказал Зиновьев. — Добавив к этому калининградские особенности, мы получаем картину, в которой больше вопросов, чем ответов».

— У палаты есть ещё один функционал, зачастую она выступает неким термометром, измеряющим «среднюю по больнице» температуру бизнеса. В феврале нынешнего года, на встрече с губернатором вы оценивали потери калининградского бизнеса от кризиса в 15 процентов оборотных средств. Сейчас вы можете оценить этот негативный эффект по итогам года?

 — Вы удивитесь, но по моим ощущениям, по оборотам бизнеса — такое чувство, что кризиса нет. Компании работают, вывозят продукцию. Количество выдаваемых палатой заключений не уменьшается. По крайней мере, на ощутимые величины. Уменьшились объемы партий, я не могу сказать точно по таможенной стоимости, но обороты приблизительно сохраняются.

Основные проблемы у компаний, которые пострадали от происков «друзей» - конкурентов из России и таможенного союза. У нас в 2015 году было рекордное количество проверок со стороны федеральной палаты – ведь решение о достаточности переработки принимает экспертный совет ТПП РФ. Таких визитов было 3-4; волна, которую подняли конкуренты наших предприятий, зацепила даже тех, у кого врагов вроде бы и не было.

7 отраслей попали под проверки, к сожалению 5 отраслей были поставлены перед выбором – либо углублять технологические процессы, чтобы сохранить таможенные льготы ОЭЗ, либо работать по «общероссийским правилам». Компаниям пришлось либо закрываться, либо вкладывать деньги в модернизацию производства.

К примеру — проверки происходили по ветоши, мы знаем, что это вызвано белорусскими «звоночками», это единственный конкурент. Наши производители готовы конкурировать в равных условиях, но если нашим пришлось либо закрываться, либо начинать растамаживать продукцию, то белорусы как работали в льготных условиях, так и работают. Сейчас мы, в свою очередь, просим ТПП РФ проверить белорусских конкурентов – то есть, на каких основаниях их продукция беспошлинно вывозится на территорию Таможенного союза.

— Сохранится ли эта активность местного бизнеса в следующем году?

 — Я вижу, что предприятия готовы работать, другой вопрос — как будет работать компенсационный механизм после отмены таможенных льгот 1 апреля 2016 года. Риск серьёзен для малого бизнеса, который пользовался не только таможенными льготами, но и льготами по НДС. Мы видим, что государственные механизмы, связанные с контролем налогообложения, ужесточены, сейчас всё сложнее пользоваться методами оптимизации налогообложения. Особенно запредельной оптимизации. Или беспредельной.

В интервью «Новому Калининграду.Ru» президент Калининградской торгово-промышленной палаты Алексей Зиновьев сравнил ходившие вокруг «Инвестбанка» слухи со слухами об отставке Бооса, рассказал о том, почему на выборах главы палаты он остался без конкурентов, а также заметил, что новую редакцию закона об ОЭЗ было бы очень кстати перестать обсуждать среди предпринимателей и начать обсуждать в Госдуме.

— Два года назад в интервью вы говорили мне следующее: «Хочется просто стабильности. Стабильности и понятности в работе». Сейчас шутят, что путинская стабильность — это когда ты стабильно уверен, что завтра может произойти всё что угодно. Перестроился ли калининградский бизнес в основной своей массе под условия работы в непредсказуемых условиях?

 — Для калининградского бизнеса что-то меняется каждое 1 января каждого нового года, по меньшей мере. Каждый год у нас помимо бытовых, региональных вопросов есть новации на национальном или даже наднациональном уровне. Наверное, это закаляет калининградских предпринимателей. Ну и зачем же всё сразу на Владимира Владимировича списывать, нас все «активно тренируют». И соседи, и не соседи. Я слышал шутку от одного предпринимателя: чтобы объявили санкции против какой-то страны, мне достаточно начать поставлять оттуда сырьё.

Как представитель предпринимательского сообщества я понимаю, что это проблема для бизнеса. Но как гражданин и депутат понимаю, что это подталкивает нас к изменениям. Скажем, мне было очень приятно побродить у Шаига Мамедова в его хозяйстве и поесть клубнику с его кустов. Мелочь, а приятно. Так что санкции и вся экономическая модель — вопрос геополитический. Тут или плохая политика государства, направленная на космополитизм, или хорошая, направленная на…

— Как бы не сказать — изоляционизм. А не хотелось бы.

 — Не скажу, что у меня была в детстве очень уж активная жизнь во дворе, но если проводить такие параллели: кто ты, когда тебя начинают учить жизни, как ты себя поведёшь? Не всегда надо вестись на внешние факторы, иногда надо держать удар и оборону. Пример такой обороны — польские «дозволы», два месяца перевозчики, стиснув зубы, держались, в итоге мы вышли на необходимые нам позиции.

«Лес рубят — щепки летят»

Законопроектом, одобренным областной Думой, устанавливается необлагаемая налоговая база площадью 300 квадратных метров. В 2016 году налог будут платить только иностранные компании и строительные компании за непроданные квартиры. Ставка налога на 2016 год устанавливается в размере 0,75% от кадастровой стоимости недвижимости. В 2017 году по новой системе начнут платить налог торговые и деловые центры. Ставка в 2017 году составит 1%. В 2018, 2019 — 1,5%. В 2020 году — 2%.

— Вы, кроме прочего, ещё и депутат областной Думы. Несмотря на непростое положение дел в экономике, правительство и Дума совместными усилиями приняли, пусть и в серьёзно изменённом виде, но всё же повышающий налоговое бремя законопроект. Я говорю о ставках налога на имущество для юридических лиц. Там, конечно, есть ряд поблажек. Необлагаемая налоговая база площадью 300 квадратных метров, ограничение по плательщикам в 2016 году лишь для иностранных компаний и строителей за непроданные квартиры. Однако с 2017 года возрастает и ставка, и число плательщиков. Насколько уместны такие меры? Насколько компромиссным оказался принятый вариант законопроекта?

 — В 2011 году палата была одним из самых активных участников комиссии по приёмке кадастровой стоимости земельных участков. Тогда особого интереса к этому не было, а мы старались это внимание пробудить, учесть важные моменты. Когда я принял решение голосовать за законопроект, я подчеркнул: мы оставляем за собой право и будем активно работать с новой системой оценки стоимости имущества. Если обнаружится откровенный диссонанс, то КТПП будет поднимать вопрос о внесении изменений в принятый закон.

Надо понимать: если кадастровая стоимость будет объективной, будет совпадать с параметрами оценочной стоимости, имеющейся в балансе предприятий, то появится экономия. Но лес рубят — щепки летят, страдает малый бизнес, работающий по «упрощёнке», под общую ситуацию попали строители. Я понимаю, что в кризис их лучше бы вообще холить и лелеять, с другой стороны, это явная мотивация к тому, чтобы они скидывали цены и распродавали жилплощадь.

— А сработает? Их уже как только ни мотивировали, а они так и не скидывают эти цены. Стоимость квадрата только растёт.

 — Я согласен. По строителям мы нашли компромисс, у нас были встречи с Союзом строителей Калининградской области, с Порембским (Виктор Порембский, министр финансов правительства Калининградской области — прим. «Нового Калининграда.Ru»), раздел, касающийся строительства, согласован с ними.

— Согласны на что? Выживать в новых условиях, в очередной раз компенсируя издержки за счёт увеличения стоимости жилья?

 — Согласны с тем, что облагаться налогом будет только жильё, которое «зависло» более чем на год. Их устроила эта логика.

Мне в данной ситуации более не нравится то, что всё более нивелируется статус «упрощёнки». Люди раньше платили 6 или 15 процентов и работали, сейчас они уже не попадают под эту логику.

Но этот вопрос нужно ставить после проведения кадастровой оценки. Я уверен, что сейчас каждый предприниматель озадачится тем, какова кадастровая стоимость его имущества. Тем более что у людей есть год для того, чтобы озадачиться подобным планированием. И я уверен, что палата будет инициировать поправки к закону в случае необходимости. Но хочется, чтобы это происходило не на эмоциях, а после того, как появятся цифры.

Калининградские предприниматели начали сигнализировать об убытках, которые могут быть нанесены их бизнесу из-за пока ещё негласного запрета на ввоз любых товаров из Турции. Ввоз турецкого пока возможен, официально новая санкционная кампания разворачивается только 1 января 2016 года. Но судя по поступающей от предпринимателей информации, Федеральная таможенная служба и Россельхознадзор уже ведут борьбу против турецкого, не дожидаясь формальной отмашки. «Новый Калининград.Ru» попробовал разобраться, чем грозят уже введенные и ещё предстоящие запреты на товары из Турции отдельным бизнесменами и экономике региона в целом.

— Вечно актуальным остаётся вопрос таможни. Это осенью, после начала российско-турецкого кризиса, мы видели, как на границе опять включались какие-то блоки. В отсутствие легитимных оснований для блокирования турецких грузов на границе предприниматели жаловались, что не могут ввезти уже оплаченные товары. А это ведь удар не по турецкой экономике, туркам-то что, они уже оплату получили и товар отправили. Конструктивный диалог с таможней вообще существует?

 — Существует. Но говоря о турецкой продукции: у нас было только одно обращение с просьбой разъяснить юридические аспекты, мы провели эту работу. Каких-то жалоб на неправомерные действия к нам не поступало. Я говорил с представителями таможни, мне разъяснили, что был включен фактор риска, это сродни тому, что было в ситуации с Литвой в 2013–2014 годах. Это не запрет ввоза, это необходимость более длительного срока таможенной очистки. Хотя для бизнеса это, конечно, нехорошо.

— Но для чего это вообще? Бизнес несёт издержки и вообще отправляет груз в Польшу, растамаживает там, везёт сюда в частном порядке, наш бюджет недополучает пошлины. Кто в выигрыше-то? Ощущение, что на таможне сидят какие-то враги. Будто Обама, проснувшись поутру, отправляет на калининградскую таможню своих агентов с деструктивной миссией.

 — Давайте на образных примерах? Так будет проще. Если, допустим, ваш журналист написал какую-нибудь чушь, а ему оплачен следующий текст. Что делать будете? Поставите текст или потребуете деньги назад? Так и здесь, в ситуации с Турцией, которая была если не другом, то надёжным партнёром, с которым и Южный поток собирались строить. И этот партнёр повёл себя таким вот неприятным образом. Возможно, решения были эмоциональные. А то, как ведут себя бизнесмены в такой ситуации, показывает, что у них силён дух предпринимательства, они стараются обходить барьеры всеми возможными способами. Тут вопрос: что правильно, давать отсрочки или рубануть, а дальше выкручиваться. И как рубануть? Вот пример с Белоруссией в ситуации с контрсанкциями, полгода существовал определённый люфт, были некоторые возможности, государство дало пускай и кривой, но всё же способ бизнесу работать.

— Да, вкус белорусских мидий всем памятен. Теперь ждём белорусские мандарины, финики. Опять же, белорусские фиги.

 — Я понимаю, что были включены дополнительные тормоза, предприниматели терпят некоторые трудности.

Но я вернусь к контактам с таможней, о которых вы спрашивали. Вот пример сотрудничества и диалога: федеральная таможня жёстко стоит на том, чтобы с 1 апреля на те товары, которые были и будут произведены в регионе и даже получат заключение КТПП, но на которые не будут оформлены декларации, так вот, на них должны будут в любом случае уплачены пошлины. А калининградская таможня на встречах говорит нам — обратите на это внимание, как минимум — оформите декларации до 1 апреля, а вывезете позднее — пусть хоть год на складах лежит. Конечно — это маленький пример, наш диалог шире.

— Недавно стало известно, что у правительства региона появился огромный долг перед бизнесом — 1,8 млрд рублей, в связи с переплатой налога на прибыль. При этом кто именно переплатил и как рассчитываться по разнице между прогнозной и реальной суммой начисленного налога, в минфине пока не понимают.

— Не видел информации, к сожалению. Так что с ситуацией не знаком, могу только предполагать. Налог на прибыль — это, в основном, крупный бизнес, крупнейшие налогоплательщики. В их отношении, возможно, такая переоценка вполне допустима. Крупный бизнес, выстраивая свои обороты, вряд ли мог полностью просчитать все риски — валютные, санкционные. В прошлом году был определённый инвестиционный спрос. Причины понятны, как дальше правительство будет с этим бороться, сказать сложно.

«Российский предприниматель похож на таракана — если его ставкой не бить, размножается со страшной силой, а если бить — всё равно живёт, но в меньших количествах», — высказал мнение Николай Власенко.

— Что ж тогда происходит с прогнозами малого бизнеса — если, конечно, он их вообще делает? Говоря о 2016 годе и его рисках, сенатор Николай Власенко на днях сравнил местный бизнес с тараканами, в смысле его способностей к выживанию. «Российский предприниматель уже демонстрировал чудеса выживания, продемонстрирует их и на этот раз», — заявил Власенко. Согласны с такой лестной и оптимистичной оценкой?

 — Частично. Не исключаю, что бизнес продемонстрирует чудеса. Но сейчас возможны определённые «перетекания» мест ведения бизнеса.

— Географически? В смысле, кто-то от нас уедет?

 — Да, я о миграции бизнеса внутри России. Приличное количество производств в Калининграде — это именно производства, с головными офисами в тех или иных регионах. С 1 апреля поводов держать их именно здесь станет не так уж много. Это заставляет власть искать новые способы привлечения инвесторов в наш регион.

Ряд предпринимателей, с которыми я знаком, ведут бизнес именно в Калининграде, руководствуясь сугубо личными причинами — родились тут, видят эту среду обитания комфортной. Здесь родился, здесь веду бизнес. Вот они будут выживать. Неместные будут искать новые места приложения усилий и инвестиций.

И здесь мы возвращаемся к термину, которому нас многие пытались учить, но который немногими был понят: цена выхода из бизнеса. Все обычно считают, сколько стоит открыть магазин. А вот сколько стоит его закрыть, считают единицы. Теперь каждый российский предприниматель, держащий здесь производство на аутсорсинге, будет считать, сколько стоит перевести его в другое место, закрыть, так далее.

Я считаю, что сейчас все находятся в состоянии ожидания, все смотрят на то, каким образом себя покажет апрель 2016 года. Насколько слаженно будут работать компенсационные механизмы, какова будет ситуация на рынке, останется ли спрос в России на наши товары. Кроме того, есть наш внутренний рынок, его поведение в следующем году — также предмет ожиданий бизнеса.

«Определённая вера есть, а дальше посмотрим»

— 2016 год также несёт социальные риски, тем более серьёзные, что у нас ведь существует определённый перекос: значительную долю ВРП генерируют предприятия с относительно небольшим количеством рабочих мест, с другой стороны, малый бизнес пусть и не делает большого вклада в валовой продукт, но даёт людям рабочие места. Когда люди начнут приходить на работу и обнаруживать, что работы просто нет, вряд ли они будут сильно счастливы. Ведь именно поэтому ожидаемые чиновниками областного правительства многомиллиардные субсидии, формально компенсирующие таможенные пошлины, официально называются «на выравнивание рынка труда».

 — Звучит хорошо, по крайней мере.

В бюджете Калининградской области на 2016 год предусмотрена беспрецедентная сумма федеральной поддержки. Регион рассчитывает получить 66 млрд рублей на компенсацию издержек, которые понесет бизнес после 1 апреля 2016 года. «Новый Калининград.Ru» выяснил, появилась ли уверенность у предпринимателей после внесения этой строки в бюджете.

— Многие, между тем, не верят, что нам в следующем году в самом деле дадут пресловутые 66 млрд рублей. В первую очередь потому, что эта цифра обременения федерального бюджета рассчитывалась в несколько иное время, в начале прошлого года, до полномасштабного кризиса, до обрушения курса рубля, при нефти по 108 долларов за баррель. Мы жили в несколько другой стране.

 — На 2016 год определённая вера есть, а дальше посмотрим. Во-первых, это не обременение для федерального бюджета, так как механизм предполагает возвращение уплаченных таможенных платежей. Обоснование именно в этом, это не дополнительные расходы бюджета. С точки зрения желающих на них покуситься — возможно. Есть определённая логика, предполагающая, что с какого-то года объем субсидий должен начать усыхать.

Но на 2016 год цифры уже заложены в региональный бюджет, при условии корректной работы механизма их распределения риски того, что мы потеряем эти средства, невысоки.

— А этот механизм будет работать корректно? В существующем сегодня виде он прозрачен и понятен всем? Или необходимы какие-то ещё как добавки и доработки, так и разъяснения для потенциальных получателей субсидий?

 — Сейчас немного преждевременно об этом говорить. Министр экономики Анастасия Кузнецова собиралась начать курс семинаров, разъясняющих механизм распределения субсидий, 1 декабря. Но сейчас этот курс перенесён на январь в силу того, что необходимый федеральный документ ещё не принят. Но, вроде как, он прошёл все согласования и сейчас идёт процедура подписания. Насколько мне известно, основные наших «хотелки» там учтены. Надеюсь, в январе мы сможем узнать, как всё будет работать, в январе предприятия смогут понять, как они будут применять на практике механизмы и регламенты. Ну, а дальше это личное дело каждого предпринимателя, пользоваться или нет этим механизмом. Кто-то, я знаю, уже поехал в Китай, договариваться о переносе своего производства. Кто-то потихоньку, но развивается здесь. Очень многофакторный момент: рынок, спрос, личные амбиции, модель и стадия развития бизнеса…

— Коль скоро вы упомянули вопрос инвестиций. На очередном, одном из тысячи, кажется, прошедших в этом году форумов один из тысячи, кажется, руководителей Корпорации развития области назвал преференции нашей нынешней Особой экономической зоны буквально мифом. В самом деле, если сравнить льготы, которые даёт резидентам нашей ОЭЗ федеральный закон, и другие зоны в иных регионах, сравнение будет не в нашу пользу. Компенсации «проблемы-2016» также вряд ли похожи на нечто, способное привлечь новых инвесторов или заставить существующих осуществить новые инвестиции. Так чем мы будем привлекать новых инвесторов?

 — Попробую опять ответить при помощи аналогии. Недавно прочитал неплохую статью о мотивации сотрудников. Мысль автора заключается в том, что раньше, когда мы жили в стадии растущего рынка, вся мотивация персонала заключалась в том, чтобы достигать краткосрочных результатов: роста продаж, увеличения объемов производства, роста прибыли.

А теперь нам пора переходить на другие мотивации — на европейскую модель, когда рынок распределён, ниши заняты, нужно просто работать, озадачиваясь уровнем качества, поддержкой клиентов, подобными вещами. То, о чём вы говорите, удержание существующих инвесторов, привлечение новых, относится именно к этой модели.

— Тем не менее, привлекать их необходимо, и очень сложно сделать это аргументами типа «вы будете платить таможенные пошлины, но вам их потом, возможно, компенсируют».

 — С точки зрения пиара — тяжело. Конечно, легче работать с уже существующими предприятиями, давать им некие средства для того, чтобы они затаскивали сюда партнёров. Это самый простой путь. Эта работа в любом случае должна быть индивидуальной — курочка, как известно, клюёт по зёрнышку. Нужно понимать те ниши, где это зерно есть. Нужно анализировать, у кого что здесь получается, а дальше рекламировать истории успеха.

Так получилось, что в Калуге руководителем их региональной торгово-промышленной палаты является женщина, которая была вице-губернатором, занималась экономикой, создавала эту калужскую историю успеха. Они выделили кусок земли, завели туда коммуникации, дали желающим все возможности, «облизали» их с ног до головы. Но — с условием того, что их представители в дальнейшем должны будут ездить везде и рассказывать, как хорошо в Калуге.

Понятно, свою роль сыграла логистика, 180 километров до Москвы. Но важной была и эта трансляция истории успеха. Одно дело — объяснять, как получать компенсации, это не комильфо. Но, в том числе, это задача и для нас, и для Ассоциации иностранных инвесторов — рассказывать о позитивном опыте работы в регионе. Начинать надо со своих. И властям области нужно сделать так, чтобы максимум предприятий пережили 1 апреля 2016 года, нашли свои новые ниши. А дальше это ювелирная работа по поиску тех интересантов, которые появляются на горизонте, создания новых возможностей, новых ниш. Чтобы человек, которые выбирает, где, к примеру, строить отель — в Питере, Мурманске или Калининграде, делал выбор в пользу Калининграда.

«Вначале нужны идея и активность»

— Раз так, не могу не встать на эту шаткую доску под названием Корпорация развития Калининградской области, которая вроде бы именно для решения этих задач и создавалась. Именно для этого создавались пресловутые промышленные парки общим числом пять штук, на которых появился всего лишь один инвестор, запустивший пробную линию под Правдинском. Если в те самые тучные годы, когда нефть была по 100 и по 150, когда не было нынешних проблем в международных отношениях, очевидно препятствующих потоку инвесторов, корпорация не смогла никого привлечь — что позволит им сделать это сегодня?

 — Вот прям сразу — не знаю. Надо думать.

— Просто шутка о том то, что лучшее, что можно сделать с корпорацией развития, это её распустить, всё меньше похожа на шутку.

 — Я считаю, что новый директор, Павел Фёдоров, имеет опыт в практической реализации проектов. Он, хоть и был чуть-чуть государственником, но всё же успешный предприниматель. И, что мне более всего импонирует, у него нормальный, непредвзятый взгляд на вещи. Он не витает в облаках, но имеет достаточный горизонт, чтобы не мельчить.

— Ну тут ведь не человек красит место, сколько там уже было опытных специалистов.

 — Согласен, и Азова (Максим Азов, предыдущий генеральный директор ОАО «Корпорация развития Калининградской области» — прим. «Нового Калининграда.Ru») я считаю тоже очень хорошим менеджером.

— Мне казалось, что хороший менеджер — это менеджер, который приносит результаты. То, за что критикуют корпорацию, а вместе с ней и её учредителя, правительство области — это подход к созданию промышленных парков. Вместо того, чтобы находить инвесторов, приводить их в регион и создавать под них условия, всё было сделано наоборот. Создавались какие-то абстрактные условия на абстрактных промплощадках, а затем все садились и ждали — ну где же он, где, наш милый абстрактный инвестор. А он всё не идёт. А сотни миллионов рублей потрачены. Может быть, пора всё же менять механизм?

 — У меня есть один пример. Система торгово-промышленных палат по России, как ни странно, сработала, причём именно на вход. Сейчас в регионе появился инвестор, готовый построить производство на 600 рабочих мест, нормально, «в долгую». И я могу мониторить их движения, их потребности, их образ действия. Они неторопливы, они приехали, прошерстили все муниципалитеты, посмотрели, походили. Затем я передал их корпорации — им там что-то показали. В результате на питерском форуме была организована встреча с губернатором, прилетел их инвестор, посмотрел в глаза губернатору, они пожали руки, поговорили. В сентябре они приехали сюда и посмотрели, что здесь к чему. В декабре они должны выбрать площадку. Это такой длинный круг. И это ещё частный фонд, который работает достаточно оперативно.

Я думаю, что у корпорации всё же должны быть активы вроде технопарков, где инвестор может если не «прийти-включиться в розетку», то хотя бы понять, где и как быстро можно разместить производство. Форма может быть разной. С другой стороны, они должны определять, где и что нужно размещать, в каких районах нужны какие производства и предприятия, стратегически.

В вопросе же продвижения региона как места для инвестирования — всё зависит от возможностей. Количество инструментов, которыми может оперировать регион, зависит от бюджета, который он может выделить на это. Если бюджета много, то можно идти на послабление налогового бремени, активную рекламу, формирование сетей — это довольно дорого.

— Можно ещё брать на работу в подобные структуры людей, которые хотя бы говорят по-английски. Неплохой метод привлечения инвесторов. К сожалению, далеко не всегда применяемый у нас.

 — Иногда нужно говорить и по-немецки. Знание языка — хороший бонус, но вначале нужны идея и активность.

Фото — Виталий НЕВАР, «Новый Калининград.Ru».

Нашли ошибку? Cообщить об ошибке можно, выделив ее и нажав Ctrl+Enter

Текст: Алексей Милованов , главный редактор «Нового Калининграда.Ru»