В Калининграде прошла восьмая Музейная ночь. «Афиша Нового Калининграда. Ru» ходила по музеям в ночь с пятницы на субботу, и даже зашла в один в субботу вечером, смотрела файер-шоу и разнообразные танцы, слушала выступления разных музыкальных коллективов, продиралась сквозь толпу любителей музейного искусства, а потом села и подумала, почему этой ночью чувствуешь себя посетителем не выставочного зала, а городского пикника с примитивной шоу-программой.
«...В клетках и правда сидели люди.
В одной клетке два высоких джентльмена в цилиндрах и полосатых брюках ходили туда-сюда, озабоченно поглядывая сквозь прутья.
В другой бегали, ползали, возились дети всех цветов и размеров — тут были младенцы в длинных платьицах и шалуны лет пяти. Звери с интересом разглядывали их, совали сквозь прутья лапы и хвосты, и дети радостно смеялись.
В третьей клетке сидели взаперти три старых леди в дождевиках и резиновых ботах. Одна вязала, а две другие, стоя у решетки, кричали на зверей и тыкали сквозь прутья зонтиками».
(Памела Треверс «Мэри Поппинс с Вишневой улицы»)
Вышеприведенная цитата из известной детской книжки неслучайна. Глава «Полнолуние» — это практически готовая концепция того, как можно было провести Музейную ночь в зоопарке. Если бы у организаторов хватило ума, фантазии, вкуса и элементарного понимания, что Музейная ночь — это не только эстрадная площадка с плохим звуком, файер-шоу, ларьки с закусками и продленный режим работы, подсвеченный фонтан и неподсвеченные дорожки от вроде как главной сцены к выходу, то в минувшую субботу мы бы все могли увидеть симфонический оркестр Аркадия Фельдмана, запертый и играющий в каком-нибудь пустом зверином вольере, несчастных файерщиков, тоже загнанных за решетку, клоунов и мимов, которые бы развлекали посетителей, стоя в стеклянных витринах нового обезьянника, палатки с едой, которые бы предлагали не стандартный набор закусок, а именно что «звериное» меню. Хотя нет, с едой — это все же перебор. Зоопарку так хотелось праздника и веселья, что впопыхах никто даже не догадался подсветить скульптуру «Освобождение» группы «Сан Донато», которую открыли как раз на прошлую Музейную ночь, и по сути это единственное, что есть из современного искусства в зоопарке и хоть как-то говорит о его истории, кроме пары стендов и самого архитектурного ландшафта.
Музейная ночь в зоопарке стала афтер-пати для тех, кто в пятницу вечером сломался на веселье в Музее янтаря и не смог больше никуда дойти; или же, наоборот, для тех, кто погулял по музеям вдоволь и захотел получить вновь свою порцию веселья в вечерний час вроде как в «культурном» месте. Впрочем, ума и фантазии не хватило не только у «сада зверей», но и практически у всех других музеев города, которые решили поучаствовать в европейской акции и проработать дольше, чем до положенных шести часов вечера.
О том, что Музейная ночь — это прежде всего акция с целью показать потенциал современных музеев и привлечь в них посетителей и молодежь, никто из калининградских музейщиков и не вспомнил. А если и вспомнил, то, видимо, весь потенциал что Музея янтаря, что Блиндажа, что Королевских и Фридрихсбургских ворот заключается как раз в том, чтобы поработать допоздна, сделать кассу на хот-догах, танцах, концертах, файер-шоу и прочем балагане, а потом говорить что-то о современности, активной публике и работе со зрителем. Если ресурс исчерпывается только этим, то почему бы тогда не устраивать подобную забаву каждые выходные, пока не надоест, и прекратить в конце концов называть себя современными музеями только по признаку работы в реальном времени, возможности интерактивных экскурсий или покупки билетов через интернет.
Единственное выставочное пространство, которое участвовало в музейной ночи и не пыталось заигрывать со зрителем при помощи дешевых уловок, — это мансарда башни «Кронпринц», в которой проходят выставки Балтийского филиала Государственного центра современного искусства. В пятницу ночью они показали аудиовизуальную инсталляцию «Корабль» — работу двух литовских художниц, фильм о канатной мастерской в городе Карслкрона, долгую, медитативную, очень красивую экскурсию по самому длинному деревянному строению в Швеции. Сам факт показа — такая случайная перекличка с отечественной премьерой «Русского ковчега» Сокурова в Эрмитаже одной ночью, правда не музейной, а всего лишь в честь трехсотлетия Санкт-Петербурга.
Вот краснолицая, потная толпа, высыпается из очередного экскурсионного автобуса, запыхавшись, поднимается по лестнице на мансарду Кронпринца, видимо, после других музеев ожидая, что теперь еще и вот тут, прямо посреди выставочного зала, их будут ждать бочка пива, живой огонь, шарманка, танго или, на худой конец, стриптиз, актеры какого-нибудь местного театра, завернутые в простыни и изображающие привидения и что-нибудь еще такое эдакое, ну, например, цыган с медведем. А вместо этого в огромном темном зале на тебя обрушивается такое тотальное видео. Народ негодует. Если бы вход в «Кронпринц» был бы платным — народ бы требовал вернуть деньги. Народ бьет копытом, возмущается, спрашивает: «Зачем мы сюда пришли? За какие такие заслуги БФ ГЦСИ получил такие площади?» Особенно раздражены очень нарядные женщины, которые, видимо, в честь посещения культурных мест оделись во все самое лучшее, и их не менее нарядные спутники.
Проблема Музейной ночи в Калининграде — в том, что практически любые элементы всех этих специальных ночных программ могли происходить на какой угодно площадке, они не раскрывают специфику музейного места, они абсолютно универсальны и похожи друг на друга как две капли воды, и остается только гадать: то ли директора музеев пошли по пути наименьшего сопротивления, то ли думали, что их идеи самые оригинальные, то ли они просто боятся, что какая-нибудь семейная пара в сердцах поинтересуется вообще необходимостью существования музея, уйдет к себе домой обратно в ночь и больше никогда не вернется. А за зрителя надо держаться.
Текст — Александра Артамонова, фото — museumnight.info
© 2003-2024